– Ты расскажешь мне, что это было?

– Ты о чем? – Крис делает вид, будто ничего не произошло.

– Почему Грэм так кричал? Ты сделал ему что-то плохое?

– Еще раз повторяю: он просто напился и потерял контроль!

– Нет, нет! – возражаю я. – Все не просто так. Он оскорблял всех Джонсов, и мне интересно за что.

– Знаю, ты не отстанешь, – улыбается Крис. – Ладно, я тебе расскажу. Но! Без подробностей, потому что я их сам не знаю.

– Давай, я слушаю.

– Пару месяцев назад Эрик и Уилл работали над одним делом. Уилл попросил моего дядю… в общем, он попросил защитить убийцу. Задача любого адвоката – защищать своего клиента. Но что делать, если клиент виновен? Понимаешь о чем я?

– Эрик не стал защищать его?

– Не совсем. Один из адвокатов в его конторе. Когда произошел скандал, мой дядя вступился за своего сотрудника. И Уиллу снесло крышу.

– Я поняла, но… причем здесь ты? Я помню, как Грэм кричал, что хочет поговорить с тобой!

– После того случая Грэмы возненавидели всю нашу семью, в том числе и меня. Ведь я всегда на стороне своего дяди.

Я улыбаюсь. Вроде мне все ясно. Несмотря на то, что мой Крис бывает импульсивным, грубым, и иногда я его не понимаю, он любит свою семью и готов постоять за нее. Мы становимся друг напротив друга, и Крис пристально смотрит мне в глаза.

– Вот и все, Лидия. И не спрашивай больше об этом.

– Не буду.

Я тянусь за поцелуем, но только наши губы соприкасаются, как я слышу какой-то шорох.

Я оборачиваюсь и вижу два мужских силуэта. Свет одного единственного фонаря падает сзади, и в полутьме кажется, что они ростом метра два, не меньше. Выглядит весьма устрашающе. Вокруг – ни души. Только мы с Крисом и эти здоровенные амбалы. Я слышу стук своего сердца и сбивчивое дыхание. В ту же секунду впиваюсь холодными пальцами в руку Криса. Надо уходить, немедленно!

Двое мужчин подходят ближе, и я могу рассмотреть их лица. В одном из них я узнаю охранника, который стоял возле Грэма буквально полчаса назад.

Они приближаются, и я инстинктивно прячусь за спину Криса, но при этом вижу все, что происходит. Крис тоже их узнал. Не надо разбираться в боевых искусствах, чтобы понять, что у моего любимого нет ни единого шанса выстоять против соперников таких габаритов. Крис спокойно наблюдает за ними: чувство страха ему совершенно незнакомо.

На улице заметно похолодало, но чувство беспокойства жжет меня изнутри. Я понимаю, что без драки не обойдется.

Не успеваю я перевести дух и успокоиться, как один из охранников бросается к Крису и с размаху ударяет его в лицо. Я вскрикиваю от ужаса и отскакиваю в сторону.

Крис вытирает кровь с уголка губ, и я вижу еле заметную ухмылку на его окровавленном лице. Он заносит кулак, но второй мужчина перехватывает его руку. Крис снова получает удар в лицо и делает шаг назад, чтобы не упасть.

– Прекратите, умоляю!!! – выкрикиваю я.

– Детка, уходи отсюда!

На его лице нет ни капли страха – только мимолетное удовольствие и блеск серых глаз. Я ничего не понимаю!

– Нет, не уйду! И что, чёрт возьми, вы здесь вытворяете? – кричу я и выхожу вперед. Но никто не обращает на меня никакого внимания.

– Ну, давай Джек, не стесняйся! – презрительно улыбается Крис, сощурив глаза.

– Ты псих! – усмехается в ответ охранник, и только пытается поднять руку, чтобы нанести еще один тяжелый удар, как тут же получает отпор: удар в лицо, затем под дых, но все еще стоит на ногах.

Спустя секунду эти двое нападают на Криса и наносят пару сильнейших ударов. Его попытки защититься тщетны. Я будто слышу, как их кулаки колотят тело моего любимого. Не в силах больше держаться, он падает на холодную землю и сворачивается клубком. Только я хочу подбежать к нему, как один из них ударяет его тяжёлым сапогом прямо в область почек. Я прикрываю закрываю лицо руками, а из глаз уже катятся слёзы.

– Хватит, с него, – говорит тот, что повыше. Его приятель наклоняется над Крисом и еле слышно что-то шепчет.

– Это тебе за девочку! – Потом он переводит взгляд на меня. – Надеюсь, эта сучка была в восторге от первого раза с тобой. – Он ухмыляется, потом разворачивается, и они уходят. Я бросаюсь к Крису.

– Сильно больно? – склонившись над любимым, всхлипываю я. – Сейчас я вызову скорую помощь.

Только я хватаюсь за клатч, чтобы достать мобильный телефон, как Крис останавливает меня.

– Не стоит, детка, я в порядке, – морщась от боли, произносит он и пытается встать.

Я вытираю слезы с лица: я должна быть сильной в эти минуты. Беру его под руку, он опирается на меня и корчится от боли. Он еле передвигает ногами! Мне плевать на себя, на свое состояние. Главное – довести его домой и оказать первую помощь.

Мы кое-как добираемся до его автомобиля.

– Я поведу, – с легкой строгостью в голосе говорю я. – И без возражений! Ты слишком слаб.

У моего любимого нет сил перечить мне, и он тут же подчиняется.

Я сажусь за руль и завожу двигатель.

– Потерпи, прошу. Мы скоро будем дома. Ты уверен, что не нужно в больницу?

– Нет, Лидия.

Крис смотрит на меня невероятно спокойными глазами, будто ничего не произошло! Будто его не били, а на его лице нет ссадин и кровоподтеков.

– Крис, ты пугаешь меня.

– Детка, следи за дорогой.

Я стараюсь ехать настолько быстро, насколько позволяют правила дорожного движения: спустя несколько минут, мы уже на парковке перед домом Криса. Я помогаю ему добраться до квартиры, он отпирает дверь, и мы заходим внутрь. Крис тут же подходит к мини-бару, наливает стакан виски и залпом выпивает. Алкоголь щиплет ему губы, и он морщится.

– Теперь можешь идти. Ты уже достаточно помогла.

Крис ставит стакан на столик, садится на край кровати и медленно стягивает с себя помятый пиджак.

– Нет! Я не оставлю тебя в таком состоянии!

Я делаю несколько шагов вперед и глажу его по щеке. Крис поднимает голову. В его взгляде я вижу недовольство и усталость.

– Эй, я никуда не уйду. Где аптечка? Надо промыть раны.

– Нет там никаких ран, Лидия! Просто легкие царапины!

– Ну да, конечно! Из простых царапин кровь не течет ручьем! Так что, не дергайся, сейчас я все обработаю.

– Какая же ты упрямая!

– Какая есть! Ну, так где аптечка?

– Посмотри в кухонном шкафчике.

Через пару минут я нахожу ватные диски, перекись водорода и обезболивающие таблетки.

– Не надо, – вдруг произносит Крис. – Вот мое обезболивающее.

Он указывает на мини-бар и криво улыбается. Я стараюсь не обращать на это никакого внимания. Сняв с себя шпильки, серьги и браслет, я беру ватный диск, смачиваю его в перекиси и тянусь к лицу Криса. Он отстраняется.

– Прошу, не дергайся! Я должна все продезинфицировать!

Я снова тянусь к его лицу. Как только влажный холодный диск касается небольшой раны на лбу, Крис хватает мою руку и сильно сжимает.

– Я же сказал, что в порядке! – грубо говорит он, чеканя каждое слово.

– Почему ты так себя ведешь, Крис?! – На мои глаза наворачиваются слезы. Я вижу, что боль сковала все его тело, вижу, как он борется, вижу, как он скрывает эту борьбу. Он снова ведет себя странно, и меня одолевает страх. – Я хочу помочь, вот и все. Я лишь обработаю раны и уйду, если ты так хочешь.

Я решаю предпринять еще одну попытку дотронуться до его окровавленного лица. Тот ватный диск уже высох, и я беру новый. Как можно аккуратнее протираю сначала засохшую дорожку крови на лбу, а потом и саму рану. Крис морщится от жгучей боли, пытается вырваться, но я крепко держу его за подбородок. В глубине души я улыбаюсь: мой любимый ведет себя как капризный ребенок, но мне это даже нравится. Нравится видеть его просто человеком, нуждающимся в помощи – в моей помощи.

– Ай, больно!

– Потерпи, осталось немного.

Когда кровь вытерта, я вижу, что на лбу порванная рана, и ее срочно нужно зашить! Зная Криса, он точно не поедет в больницу. Так что я решаю наложить специальный пластырь, чтобы соединить кожу вместе, для скорого затягивания раны.

Обмачивая один ватный диск за другим, я протираю каждое повреждение на лице Криса. Я рада, что их оказалось не так уж и много: лишь несколько ссадин на правой щеке и опухшая от ударов губа. С самой страшной раной я уже разобралась и теперь могу вздохнуть спокойно.

– Все, готово!

Я убираю все принадлежности для оказания первой помощи в тумбочку.

– Завтра-послезавтра все заживет. Как ты себя чувствуешь?

– А ты как думаешь? Все тело болит, – Крис начинает расстегивать пуговицы на рубашке, то и дело потирая места ушибов.

– Не перетруждай себя.

Я встаю перед ним и помогаю раздеться. Краем глаза я замечаю, что мой любимый удивленно смотрит на меня.

– А ты думал, я вот так уйду?

– Если честно, то да. Тебе, и правда, пора.

– Ты от меня так просто не отделаешься, – говорю я и вижу его спокойно-сексуальную ухмылку. Видимо, ему уже лучше.

Когда с пуговицами покончено, я помогаю Крису снять рубашку. Каждое движение причиняет ему боль.

– Ты сможешь встать?

– Кажется, да.

Он медленно поднимается на ноги, и я замечаю на его торсе несколько синяков. Я тихонько дотрагиваюсь до одного из них, и Крис тут же всхлипывает.

– Больно.

– Прости. Надо срочно приложить что-то холодное! Стой спокойно.

Я бегу на кухню, достаю из морозильной камеры лед, нахожу в ящике стола тонкое полотенце и быстро вытряхиваю лед в него. Завязав полотенце в узел, возвращаюсь к любимому и прикладываю лед к самому большому синяку. Крис вздрагивает.

– Держи.

– Не могу больше стоять, – на одном дыхании произносит он и ложится. Я подкладываю ему под голову мягкую шелковую подушку, стягиваю с его ног туфли и, убедившись, что ему удобно, ухожу в ванную комнату, чтобы стереть помаду с губ и распустить вечернюю прическу.

Вернувшись в спальню, я вижу, что Крис спокойно лежит, закрыв глаза. Он выглядит таким беспомощным и милым! И даже синяки и пластырь на лбу не портят совершенную красоту его лица и тела.