Закончилось все тем, что он пообещал заняться бракоразводным процессом лично, не дожидаясь встречных действий жены. Как только он ушел, Светка бросилась к телефону:

– Кораблева! Я выхожу замуж! Так что теперь я знаю, с кем приду к тебе на свадьбу. Слушай, он потрясающий…

– Свет, я от тебя обалдеваю. Это что, третий за неделю кандидат в супруги?

– Все не так запущено! – гоготнула Карякина. – Это Антон.

– Я, извини, в них слегка путаюсь. Антон – это который второй.

– Нет, который первый, – передразнила ее распираемая эмоциями Светка.

– У тебя просто гербарий, целая коллекция…

– Гербарий – в доме престарелых, это там все усохшие и спрессованные жизнью, а у меня цветник. В общем, хватит острить. Я теперь тоже невеста.

– Ладно. Поздравляю. Можно спросить, когда свадьба, или это до сих пор считается бестактным вопросом?

– Считается. Он еще не развелся. Только, пожалуйста, прошу тебя, без комментариев.

Лена тяжело вздохнула, но просьбу выполнила.

– Я тут что подумала, – несло Карякину. – Давайте дружить семьями. Пригласите нас в гости!

– Свет, я пока еще не жена…

– Ясненько. Право голоса тебе так еще и не выдали. Я бы, конечно, могла пригласить вас сама, но здесь территория для приема неподходящая, а у Тошки дома жена, дети и теща. Она может повредить мой ангельский лик.

– У него еще и дети.

– Они взрослые, – утешила ее Светка.

– Это отвратительно.

– Отвратительно не иметь возможности приглашать домой друзей. Сначала разберись в своем дупле, а потом уже поучай других.

– Я не поучаю, – вздохнула Лена. – Просто то, что ты делаешь, страшно.

– Никто его за уши не тянул, он сам так решил. Взрослый человек должен сам отвечать за свои поступки. Или я должна его отговаривать? Да не смеши меня! Я, может, влюбилась!

– Может?

– Не цепляйся к словам. Короче, не переводи разговор. Надо познакомить мужиков до свадьбы.

– Зачем? Придете, и познакомимся.

– Вот еще. Антоше будет неприятно, все друг друга знают, а он один сам по себе. А так придет на правах друга жениха. Он, знаешь, какой стеснительный!

– Ерунду ты какую-то придумываешь. Зачем огороды городить?

– Нет в тебе полета мысли.

– А это здесь при чем? Это очередная завуалированная гадость? – Лена нетерпеливо переминалась у телефона. Татьяна Филипповна мрачно буравила ее взглядом, но выступать пока не решалась.

– В общем, никаких сложностей не будет. Мы договоримся, например, на семь часов вечера в «Гранате» и как бы случайно столкнемся там. Вот и познакомим наших женихов. Может, потом еще детей переженим, – понесло Светку.

Лена так далеко вперед не заглядывала.

– В какой еще «Гранате»? – она начала потихоньку раздражаться. На перевод оставалось всего четыре дня, а задерживаться по вечерам на работе перед свадьбой совершенно не хотелось.

– Серость! – хихикнула Светка. – Не какая, а какой. «Гранат» – это ресторан.

– Ах, ну простите нас, деревенских. Не знали. Когда хоть встреча на Эльбе?

– Давай завтра в семь?

– Давай. Все. Я могу идти работать или будут еще указания?

– Будут. Форма одежды – парадная. Приглядись к моему, поищи в нем дефекты. Ты же у нас умная да приметливая. Вдруг я что-то упустила. А я к твоему присмотрюсь.

– Не надо, – быстро среагировала Лена. – Мы со своими дефектами как-нибудь уж сами…

– Не надо так не надо, – спорить Светка не собиралась. – До завтра. Чао, крошка!

Лена села работать, но перевод не шел. Она вдруг поняла, что категорически не хочет идти на эту встречу. То, что Карякина углядит в Олеге массу дефектов, она не сомневалась, как не сомневалась и в том, что не желает слышать гадости о любимом человеке даже из уст любимой подруги.


На следующий день ровно в семь вечера Лена с Олегом уже сидели в зале ресторана «Гранат». Карякиной с ее спутником там не было. Лена вздохнула с облегчением, оживилась и защебетала. Олег снисходительно слушал последние сплетни с ее работы и, периодически кивая головой, думал о своем. Баровский был приглашен на свадьбу в качестве почетного гостя. Срок выплаты неумолимо приближался, но все пока было под контролем. Тем не менее Олег жил с ощущением, что его голову сунули в гильотину, а палач лишь временно отвлекся. Беззаботное Ленино чириканье вызывало раздражение и зависть. Ему тоже хотелось жить сегодняшним днем, придавать значение мелочам и вырваться из бурной реки жизни в какой-нибудь мелкий вялотекущий ручеек, чтобы остаток жизни, бросив весла, лениво брести по мягкому песочку, поддевая ногами гладкие, облизанные водой камушки. Но и в этом ручье он со временем не поленился бы устроить какую-нибудь запруду, чтобы организовать на отдельно взятой территории небольшой природный катаклизм с прорывом плотины и наводнением. Жить спокойно он не умел и не мог. Но очень хотел.


Карякина с Антоном опаздывали. В последний момент она умудрилась уронить на платье помаду, в связи с чем пришлось срочно переодевать все, включая нижнее белье.

– А трусы-то зачем? – недоумевал Антон, наблюдая за лихорадочными сборами. – Испачкалось же только платье.

– К серому платью не подходит этот лифчик, значит, надо взять другой, а к другому нужны другие трусики. Что непонятного?

– А-а, – протянул он, хотя ясность не наступила.

– Расслабься и получи удовольствие от стриптиза, – бормотала Светка, торопливо шурша пакетами.

– Он у тебя какой-то… казарменный, – ехидно протянул Антон.

– Это что, похоже на портянки? – Карякина возмущенно тряхнула у него перед носом ажурными чулками.

– Нет, но скорость у тебя, как при команде «в ружье!». Стриптиз должен быть медленным, плавным, обстоятельным…

– Вечером дашь мне наглядный урок, – оборвала его Светка. – Мы опаздываем!

– Куда? – изумился Антон. – Ты боишься, что у метрдотеля сегодня короткий день? Или думаешь, что продукты закончатся раньше, чем мы доберемся до столика?

– У меня режим. Я на диете, – выкрутилась проговорившаяся Карякина. – Ужин должен быть ровно в семь, позже нельзя.

– Я слышал, что на диете есть вообще не положено, – ворчал Антон, гремя ключами и озираясь на цокающую вниз по лестнице невесту.


Одновременно с появлением на столе салатов в зал вплыла Светка, подволакивающая за собой неторопливого и обстоятельного мужика. Карякина отклячивала свои прелести и напряженно рыскала глазами по жующей аудитории. Лена вздохнула и, вымученно улыбнувшись, помахала подруге рукой.

Светка картинно всплеснула маникюром и что-то затарахтела в ухо своему спутнику. Судя по его лицу, он, как и Лена, предпочел бы ужин тет-а-тет, без суеты и вынужденных знакомств. Олег удивленно взглянул на резиновую улыбку своей невесты, адресованную куда-то вдаль, и недовольно обернулся. Дальше последовала немая сцена.

Карякина сначала глупо и жалко улыбнулась, потом как-то нелепо скривила лицо и побледнела, замерев, не доходя до их столика буквально пару метров.

– Надо же, – стараясь не фальшивить, проговорила Лена. – Какая неожиданная встреча. Это моя подруга Светлана со своим женихом. Ой, нет, с другом…

Олег обернулся, и последующие объяснения плотной пробкой застряли у Лены где-то в самом низу горла. На нее смотрела страшная маска. Обычно бесстрастное лицо Олега было искажено бешенством и страхом одновременно. Затравленный взгляд метался мимо Лены. В его глазах был немыслимый коктейль из отчаяния, ярости, ужаса и боли. Он вцепился в скатерть и набычился так, словно собирался вскочить и немедленно размести всех присутствующих этим самым столом. Единственное разумное объяснение, которое пришло в голову Лене, что Светкин спутник и есть тот самый мифический бандит, который имел претензии к Олегу. Тем более что пресловутый Антон тоже несомненно опознал Олега и заулыбался, как обожравшийся сметаной кот.

– Надо же, – ее мысли бежали впереди паровоза. – Ну почему бедной Карякиной так не везет с мужиками! Как бы ей помягче это все объяснить…

Тем временем вселенская скорбь в Светкином выражении лица сменилась тупой решимостью спятившего носорога.

– Ба, какой отвратительный сюрприз! Это напоминает мне романтическую прогулку на природе. Идешь, птичек слушаешь, на луну пялишься, а потом под ногой – чвак! Здеся были коровы! Это про тебя… Алик! – его имя она выплюнула словно гнилую ягоду, случайно раздавленную между зубами.

– Леночка, сейчас я тебе все объясню, – заторопился Олег, пытаясь оттереть входящую в раж Карякину.

«Да уж пожалуйста», – подумала Лена, но вслух почему-то ничего сказать не смогла. Ее начало колотить. Предчувствие глобальной катастрофы лавиной летело на нее, а она стояла маленьким пограничным столбиком, не имея возможности уклониться от крушащей все на своем пути судьбы. Это был обморок сознания, временно покинувшего обмякшее тело, продолжавшее бессмысленно тыкать вилкой в салат.

– Уйди, или я тебя сейчас раздавлю, – страшно прошипел Олег, тоже понимавший, что никакая плотина не защитит от цунами в лице Светки. Это было последнее трепыхание приговоренного таракана. Тапочка уже начала свое движение.

Карякина никогда особой интеллигентностью не отличалась. Будучи достаточно открытым и коммуникабельным человеком, она при всем этом была до одури прямолинейной. Света целеустремленно работала над всеми своими дефектами, но в стрессовых ситуациях система давала сбой.

– Ленка, а я и не знала, что у тебя есть взрослый сын, – Светка ласково приобняла Олега за шею, в связи с чем он побагровел и попытался отпихнуть цепкую Карякину. – Это такая редкость, когда сын так заботится о своей пожилой матери, на дачу ее возит. Кстати, как там посадки? Надеюсь, вы успели постоять раком в грядках?

Она внезапно отпустила шею и игриво пихнула бедром игравшего желваками Олега. В момент, когда он уже набрал воздуха для ответного выступления, Светка внезапно схватила его за волосы и макнула в тарелку с салатом. Олег попытался пнуть разгулявшуюся подругу, но не попал: у Светки подломился каблук, и она рухнула на Антона, едва успевшего схватить ее за шиворот.