Джейн Фэйзер - Почти леди

Поблизости слышались голоса. Ноги протопали по краю зарослей. Сквозь дождь мелькал свет фонаря. И Мег тоже затаила дыхание. Потом она услышала, как кто-то сказал: «Уходим», шаги и свет фонаря удалились.

Козимо снова задышал медленно и ритмично, но продолжал лежать, не шевелясь, крепко прижимая ее к себе, наслаждаясь ее молчанием и неподвижностью. Наконец он задвигался, сбросил закрывавшую их зелень.

– Вставай осторожно, – шепнул он ей на ухо.

Мег выглянула из зарослей. В саду было темно, дождь все еще шел, но не такой сильной, как раньше, в доме света не было, в сарае с голубями – тоже. Она смогла расслышать удаляющийся стук лошадиных копыт.

– Кажется, уехали.

Девушка выбралась из зарослей и встала на ноги, дрожа. Может быть, просто от холода или от пережитого страха, этого она не знала. Так или иначе, забыв о вожделении, она чувствовала себя ужасно.

Козимо стоял рядом, прислушиваясь. Ни звука, кроме шума дождя и ветра. Он направился вдоль живой изгороди, и Мег – вслед за ним. Она мало что помнила о том, как они вернулись к вершине горы.

На тропе, перед спуском, Козимо сказал:

– На этот раз первым пойду я.

Если он и заметил ее плохое состояние, то никакого участия не проявил, как и обещал, подумала Мег. Она оказалась в этой ситуации, потому что сама сделала такой выбор, так что ей теперь и отвечать за последствия.

Наконец они достигли берега. Мег глубоко вздохнула, так что легкие заболели, когда, обернувшись, взглянула назад на гору.

– Не очень легкий подъем, – спокойно сказал Козимо. – Можешь собой гордиться.

– Я и горжусь, – ответила Мег. – «Мэри Роуз» все еще здесь?

Он тихо рассмеялся.

– Конечно. – Капер прошел по песку к ялику. – Забирайся, а я оттолкнусь от берега.

Когда они уже плыли, он сказал:

– Под скамьей ты найдешь мешочек со свистком. Свистни три долгих и один короткий, а потом повтори еще раз.

– Я чувствую себя настоящим шпионом, – заметила Мег, нащупывая мешочек. – Прячусь в уборной и в зарослях, подаю сигнал судну.

Она свистнула, и в темноте почти сразу появился сигнальный огонь.

Козимо сильно греб в сторону огня, создавшего как бы светящуюся дорожку на поверхности темного моря. Майлз, держась одной рукой за нижнюю ступеньку веревочной лестницы, подхватил конец, брошенный ему Мег, и подтянул ялик к борту. Он спрыгнул в ялик и помог Мег забраться на лестницу. Она быстро вскарабкалась наверх и перевалилась через борт на палубу, сознавая, что сделала это из последних сил.

Встать на ноги ей помог Дэвид.

– Господи, какое безумие выходить в такую ночь, как эта. О чем ты только думал, Козимо? Бедная женщина похожа на дохлую крысу.

– В ней нет ничего от бедной женщины, – заявил Козимо, легко перепрыгивая через борт. – Она вынослива, как лошадь... Мег, иди вниз, – продолжил он тем же тоном. – Биггинз, горячей воды сейчас же. И вели Сайласу приготовить горячий грог и принести в каюту. Давай, Мег, не стой тут.

Мег не сопротивлялась, когда чья-то рука помогла ей дойти до трапа. Лампа в каюте горела, фитиль был прикручен. Гуса видно не было, и Мег решила, что общительная птица нашла себе другую компанию.

– Стой тихо. Давай я расстегну дождевик, – теперь Козимо был сама заботливость, расстегивая влажные, упрямые пуговицы и стягивая с нее плащ. – Господи, ты насквозь мокрая, – бормотал он. – Тебе повезет, если не схватишь воспаление легких.

– Ты тоже мокрый, – ответила Мег, стуча зубами, и он со смешком покачал головой.

– Я немножко больше привык к этому, моя дорогая Мег. – Говоря это, он продолжал раздевать ее и не прекратил своего занятия, когда дверь отворилась, впуская Биггинза с кувшинами горячей воды. – Наполни ванну, Биггинз.

– Есть, сэр.

– Ты тоже раздевайся, – настойчиво сказала Мег каперу, поскольку он даже не снял дождевик.

– Иди в горячую воду, а я – потом. Для начала воды достаточно, а когда Биггинз принесет еще, я долью.

Мег не стала спорить. Она погрузилась в воду и почувствовала, как дрожь проходит. Козимо вошел в ванную голый, неся еще два кувшина горячей воды, и вылил их на нее.

– Подвинься, дай и мне место.

Она отодвинулась к краю ванны, когда он осторожно ступил в другой конец, потом опустился в воду, подсунул свои ледяные ступни под ее зад, погрузившись с головой в горячую воду.

– Вот так-то лучше, – пробормотал он, выныривая из воды. – А как ты?

– Лучше, – сказала она, сопротивляясь его ногам в их попытке согреться. – Ты получил сообщение, за которым ходил?

Он прищурился, глядя сквозь капли воды на ресницах:

– Да.

– Значит, это того стоило? – Мег полила горячей водой плечи.

– Да. А теперь вылезай и вытирайся.

– Известие было от Эйны? – спросила Мег и встала, разбрызгивая воду. – Я имею право спросить об этом?

Козимо снова погрузился в воду. У него не было ни малейшего желания рассказывать ей об этом сообщении, вообще об Эйне, пока он не разберется сам во всех намеках и своих чувствах. И все-таки Мег действительно получила некоторое право спрашивать. А еще он подозревал, что если не удовлетворит ее любопытство, то она будет докапываться до всего сама. Он поднял голову и сказал:

– Да, имеешь.

Мег ушла в каюту, вытирая полотенцем волосы и ожидая, что он скажет.

Биггинз уже поставил на стол кувшин с горячим, приправленным специями ромом и два кубка.

– Есть хочешь? – спросил Козимо, выйдя из ванной.

Она задумалась, двумя руками держа кубок с приятно греющим грогом.

– Нет, пожалуй. – Она сделала глоток и одобрительно кивнула, потом отставила кубок и закуталась в теплую шаль. – Так что говорилось в сообщении?

Козимо вынужден был признать, что тактика отсрочки никуда его не ведет.

– Я надеялся получить известие о том, что случилось с Эйной в Квибероне. Когда этого не произошло, пункт в Ла-Рошели стал последней возможностью получить сведения, прежде чем придем в Бордо.

– Значит, Эйна – шпион?

– Среди прочего, – уклончиво ответил Козимо. – Как бы там ни было, сегодня я узнал, что она жива и здорова. Ну вот, теперь ты все знаешь.

– Значит, она сообщила тебе в записке о том, что тогда случилось?

Записка была не от Эйны, а от одного из его агентов. Они нашли Эйну и освободили ее, но чувствовала она себя совсем нехорошо. Записка была короткой, как и полагалось, но Козимо хорошо умел читать между строк. Французы обошлись с ней не особенно мягко. Ее вынудили сообщить место нахождения аванпоста в Квибероне, а может быть, и в Ла-Рошели, – так можно было бы объяснить нападение на пост сегодня ночью. Но как было принято, Эйна не могла знать точную цель операции до тех пор, пока не окажется на борту судна. Они будут искать «Мэри Роуз», но он покинет судно в Бордо. Этого Эйна не знала. Миссия все еще была выполнима.

Мег с недоумением посмотрела на капера. Он не ответил на ее вопрос и, видимо, глубоко задумался о чем-то. Мег видела, что для него тема закрыта, но не смогла удержаться от вопроса.

– Так что с ней случилось? Что ее задержало?

– Я точно не знаю, – ответил он. – Сообщения, передаваемые с голубиной почтой, не могут быть подробными. Мне известно только одно: она в безопасности.

– Ну, это хорошо, – сказала Мег.

Он не все говорил ей. Он – умелый лжец, но было что-то, что не вписывалось в это краткое, бойкое объяснение, которое на самом деле ничего не объясняло. А больше всего ей не нравилось выражение глаз, тень, смешанная со злостью, чего она прежде никогда у него не видела. Мег немного испугалась. Странно, ведь этот подавляемый им гнев направлен не на нее.

И вдруг Козимо улыбнулся медленной, соблазнительной улыбкой, от которой глаза его засветились и исчезли все тени, ни малейшего следа гнева, будто их никогда и не было.

– Так, любимая, кажется, опасность лишь возбуждает тебя, – пробормотал он и притянул ее к себе. Он легко придерживал ее бедра, нажимая большими пальцами на тазобедренные кости. – Замерзшая, мокрая, грязная, покрытая сорняками... ты могла бы заняться любовью в этих зарослях, невзирая на армию вражеских солдат, только и ждущих, чтобы пошевелилось хоть что-нибудь, куда они могли бы воткнуть свои штыки.

– Ты сам начал, – ответила Мег, проводя рукой по его голове, наматывая каштановый локон на палец и нежно дергая за него. – Ты был твердый, как скала.

– Ну, я никогда этого не отрицал: опасность и возбуждение – для меня вещи, тесно связанные. Я просто не мог предположить, что и с тобой может произойти то же самое. – Козимо начал очень медленно поднимать подол ее ночной рубашки.

Это его способ заканчивать разговор, рассеянно подумала Мег, и, конечно, очень эффективный.

– Что произойдет, когда мы придем в Бордо? – сонно спросила Мег, чувствуя приближение Козимо по залитой солнцем палубе.

– А, ты наконец проснулась. Я уж подумал, что ты проспишь весь день. – Он стоял над ней, закрывая от нее солнце.

– Ты избрал такой способ проводить ночи, что день – это единственное время, когда я могу немного вздремнуть, – ответила Мег, искоса глядя на него. – Ты можешь отойти и не закрывать мне солнце?

Он отодвинулся в сторону:

– Я не знал, что это только мой выбор.

– Ну может, и не только, – согласилась Мег, лениво потягиваясь и продолжая лежать на палубе.

В этот момент она напоминала Козимо очень довольную, сытую кошку. Он опустился на палубу рядом с ней, прислонившись спиной к поручням.

– Так о чем ты хотела спросить?

– Что произойдет, когда мы придем в Бордо? – повторила она, кладя голову на его бедро. – Нам осталось всего полдня ходу, как ты сказал сегодня утром. Это конец твоей миссии, потом мы пойдем домой. И мне хочется знать, как это все будет происходить.

Козимо так и не решил, нужно ли сейчас сообщить ей, что они не собираются возвращаться в Англию.