У тротуара напротив дверей стоял серебристый лимузин. Алекс повел своих спутниц к машине, и у Грейс было такое чувство, будто она играет в фильме и в любой момент появится режиссер и крикнет: «Стоп! Снято!»

Шофер открыл заднюю дверцу машины, как только увидел Алекса, и, когда Грейс последовала за Барбарой в кожаные недра роскошной машины, она пожалела, что юбка у нее слишком узкая. При всем своем благоразумии длины и покроя, она никак не была предназначена для влезания в подобные неземные автомобили, и Грейс не могла отделаться от мысли, что Алекс Конквист стоит у нее за спиной и созерцает ее обтянутый юбкой тыл.

Разгоряченная и порозовевшая от смущения, Грейс наконец подсела к Барбаре, но в этот момент ее чуть придавил своим крепким мужским бедром Алекс, и она вдруг почувствовала, что сейчас сварится. Он ее босс. Босс и только. Повтори…

Даже под пытками Грейс не могла бы сказать, как долго длилась поездка к «Монтгомери», каким маршрутом вез их шофер по перегруженному транспортом центру и о чем они беседовали. Все в ней до последней клеточки было сосредоточено на одном: как бы не опростоволоситься, хотя это, по всей видимости, не мешало ей нормально и достаточно связно разговаривать и вести себя как подобает.

Лимузин остановился у здания, всем своим видом свидетельствующего об изысканности и богатстве.

Конечно, бокал шампанского пришелся весьма кстати. Когда Алекс открыл полированную дверцу бара на спинке переднего сиденья, Грейс усилием воли не позволила себе вскрикнуть от изумления, но глаза у нее все равно расширились. Бокалы были высокие, шампанское розовое и пенистое, тонкого букета, а тост Алекса: «В нашем полку прибыло. За Грейс!» — снова зажег на ее щеках румянец.

— Что-то не припомню, чтоб ты так праздновал мое появление на фирме, Алекс, — промолвила Барбара. Она тоже пригубила шампанское и, когда глава фирмы помогал обеим дамам выйти из машины, была такой же раскрасневшейся, как и Грейс.

— В те дни я еще не знал, как обращаться с секретаршами, ты же знаешь, Барбара. Но со временем научился.

Грейс с завистью отметила некоторое панибратство, отличающее отношения опытной секретарши и хозяина. Разумеется, Барбара на несколько лет старше Алекса, к тому же она счастлива в браке, да и работают они много лет рука об руку, но все же Грейс не сомневалась, что ей никогда не удалось бы вести себя с ним с такой же чуть ли не материнской заботливостью, что, надо признать, и составляет суть тандема «босс — секретарша». Лично она боится его до смерти.

Грейс содрогнулась от этой мысли. Она не боится Алекса Конквиста. Она никогда не боялась мужчин, даже директора школы, настоящего тирана, приводящего всех школьников в трепет. Она не боится Алекса Конквиста! Что за нелепая мысль! Это все шампанское. Конечно, шампанское.

— Грейс, что-нибудь случилось?

Голос Барбары вырвал ее из водоворота мыслей, и Грейс увидела, что стоит на тротуаре, кругом снует неугомонная толпа. Странная поза для юной энергичной секретарши!

— Идем? — Барбара показала на здание, и, собравшись с силами, Грейс заметила Алекса, который открывал дверь ресторана с выражением великого терпения на лице.

Но особенно поразили ее его золотистые глаза. Они были чуть прищурены и внимательно смотрели на нее, что вдруг напомнило ей программу о жизни диких животных, которую она смотрела по телевизору прошлым вечером. Величественный лев с такими же золотистыми глазами неотрывно следил за своей жертвой, изящной точеной антилопой.

Алекс тут же моргнул и улыбнулся; тяжелые веки и густые ресницы опустились, а когда он взглянул на нее снова, это был просто привлекательный и властный мужчина. Мужчина, внимательный взгляд которого польстил бы любой женщине, мужчина недюжинного ума и несомненного обаяния.

Они сидели в уединенном уголке, откуда могли наблюдать за залом, оставаясь невидимыми. Еда была просто великолепной, и Грейс сполна ею насладилась. Алекс проявил себя очаровательным и радушным хозяином и развлекал дам остроумными историями, а когда очередь дошла до десерта, Грейс совсем разнежилась и чувствовала себя на седьмом небе.

На землю ее вернул спокойный голос Алекса. Барбара отлучилась в дамскую комнату, чтобы привести себя в порядок, и они остались одни.

— Так как, Грейс? Что вы решили? Бежать от греха подальше или остаться? — Он пристально смотрел на нее, подняв черные брови.

— Что? — Голос ее прозвучал слишком громко, совсем не так, как следовало бы говорить с эти человеком. С ним надо быть спокойной, не суетиться, не терять над собой контроля. Все это пронеслось у нее в голове, когда она посмотрела, как он сидит, вальяжно откинувшись на спинку стула, и наблюдает за ней сквозь прищуренные веки, что опять напомнило ей о бедной антилопе. Впрочем, у той были кое-какие преимущества. Ей было куда бежать.

Он пугал и тогда, когда не хотел этого, хотя она не могла бы с точностью сказать, хотел он этого или нет. Такой уж он, видать, человек. Его окружает аура власти, но лично ей, с горечью думала Грейс, это не дает чувства защищенности и комфорта. Алекс Конквист — конквистадор и есть. До кончиков ногтей…

Господи, девочка, возьми себя в руки, в сердцах напомнила она себе. Остается наделить его сверхъестественными способностями, он только рад будет!

Эта мысль подействовала на нее как ушат холодной воды, и Грейс сделала несколько вдохов, прежде чем с улыбкой ответить:

— Не понимаю, о чем вы, Алекс. Замечательно, ей удалось произнести его имя без малейшего усилия и даже немного иронически.

— Не поняли? — Золотистый поток хлынул на нее из-под ресниц. — То есть вы сейчас не раздумывали, приходить ли завтра или лучше не связываться?

— Вовсе нет. — Она и правда не думала об этом. Если и думала, то о другом. Возьмет ли он ее, а не о том, чтобы уйти самой. Да она и не из тех, кто бросает начатое дело. Это она и решила высказать ему. — Я согласилась на испытательный срок, чтобы самой убедиться, смогу ли справиться со своими обязанностями, и считаю своим долгом пройти его, — твердо проговорила она. — Но это улица с двусторонним движением. Вы можете решить, что я не подхожу вам.

— Я с первого взгляда понял, подходите вы мне или нет. В бизнесе приходится учиться определять годность человека в одно мгновение.

— Скоропалительные решения? — Грейс неодобрительно вскинула брови, надеясь, что он не догадается, что говорит она это для отвода глаз.

— Ни в коем случае. Взвешенное решение, обусловленное многолетним опытом и критическим чутьем моего отца, — парировал он немного насмешливо. Я никогда не делаю ошибок, Грейс. Больше не делаю.

— О, неужели когда-то и вы были как все мы, смертные? — Она сама ужаснулась, услышав свои слова. Ты с ума сошла, кто так говорит со своим работодателем, тем более если ожидаешь, что он действительно даст тебе работу. Мистера Брауна хватил бы удар! Но Алекс Конквист не мистер Браун.

— Видите ли, — в прищуренных глазах сверкнули искорки, и она поняла, что ее смущение не осталось незамеченным, — я предпочитаю вас в своем уголке. Кроме того… — Он сделал паузу и допил кофе. — В качестве моей секретарши и личной помощницы вам придется много общаться со мной, а в случае необходимости и по одиннадцать-двенадцать часов. Мне трудно было бы с человеком, скрывающим свои мысли, и я не выношу скучных женщин, Грейс. Я готов многое простить, когда человек действует честно и от души. Я ненавижу лживость, лицемерие и все эти ханжеские штучки типа «босс всегда прав». Хотя это так и есть… — Глаза у него смеялись. — Но если вы тоже так думаете, то куда делся восторг? Грейс, я вам не обязательно должен нравиться, так что не мучайте себя попусту, — вдруг добавил он. — Я же вам не нравлюсь, разве не так?

Это был не вопрос, а скорее утверждение. Грейс просто не знала, что ответить, и растерянно смотрела на него.

Он рассмеялся и проговорил странным голосом, словно это ему стоило усилий:

— Не обижайтесь, но — хотите верьте, хотите нет — я смотрю на это как на еще одно ваше хорошее качество. Видите ли, отчасти наш деловой тандем с Барбарой на протяжении стольких лет объясняется тем, что у нее есть Билл, которого она любит до безумия, поэтому наши отношения всегда были чисто служебными.

Он хочет сказать, что не желает, чтобы я строила какие-нибудь планы насчет него! Грейс не знала, радоваться ей или оскорбиться, однако склонилась к последнему. Что за раздутое самомнение!

— Власть и богатство возбуждают иных женщин. И если в других обстоятельствах это не так уж плохо, — от его голоса по всему телу Грейс пробежала дрожь, — то совершенно неприемлемо и опасно на работе. Вам по долгу службы придется иметь дело с конфиденциальными документами, и, поверьте мне, старая мудрость «благими намерениями вымощена дорога в ад» не менее мудра и сегодня, — холодно закончил он:

— Мистер Конквист, — она не помнила, чтобы когда-нибудь испытывала такую ярость, — все, что вы говорите, имеет ко мне такое же отношение, как полет на луну к этому бокалу. — Грейс стукнула по блюдцу. — Даже если бы я считала, что лучше вас никого на земле нет.

— Что вы не считаете, — ввернул он, сверкнув глазами.

— Ни в малейшей степени! — отрубила она.

— Ну и прекрасно. Это к нашему же взаимному благу. Я беру секретаршу, которой могу доверять и которая — как это следует из рекомендации мистера Брауна — не склонна примешивать к делам эмоции. Вы получаете место, весьма перспективное в плане вашей дальнейшей карьеры, вы будете много путешествовать, увидите новые места, причем все за казенный счет, не говоря о приличной зарплате. Разве не идеал, а? К тому же вы не будете связаны путами родного городишки. Кстати, почему вы уехали оттуда? — спросил он неожиданно для Грейс. — Вы были там счастливы последние двадцать четыре года.

Она внимательно посмотрела на него, но он оставался спокойным и бесстрастным, и тогда она ответила, стараясь не выказать волнения:

— Настало время расправлять крылья, вот и все. Я прошла хорошую школу, — она посмотрела на него чуть ли не с вызовом, — и поняла, что пора двигаться дальше. Я…