Незнакомец повернулся к Белинде. По его холодному взгляду было невозможно угадать, что он думает.

– То, что он сказал, – правда?

– Правда, что я его кузина и служанка, – ответила она, встряхнув головой. – Но только я вовсе не ленивая и не бесстыдная. Я собиралась вернуться домой и закончить все дела до его возвращения! Но, как вы знаете, задержалась против своей воли.

Губы мужчины тронула легкая улыбка.

– Да, я знаю, что задержало вас.

Он снова посмотрел на Джонатана Кэди, и взгляд его посуровел.

– Если и надо винить кого-то в этом происшествии, сэр, так только меня, – заметил он. – Я обратился к вашей кузине и задержал ее разговором. Я, человек новый в этих краях, искал дорогу к постоялому двору «Четыре колокола», что в деревне Сейлем. Меня чрезвычайно заинтересовала жизнь сейлемского люда, и мы настолько увлеклись беседой, что потеряли счет времени. – Незнакомец небрежно положил руку на эфес шпаги и продолжил: – Если и существует цена, которую следует заплатить за столь безобидное происшествие, то платить буду я. Но предупреждаю вас, сэр: я не беззащитная девушка, покорно сносящая порку. И вам будет не так просто навязать мне свои представления о справедливости!

Кэди разинул рот. Но затем, овладев собой, выпрямился. Белинда снова узнала в нем прежнего Джонатана Кэди: холодного, жестокого, умеющего владеть собой.. Глядя на него, она невольно сжала кулаки, стараясь представить, как кузен ответит на лишь слегка завуалированную угрозу незнакомца.

– Ты ступил на опасный путь, негодяй! – произнес Кэди самым надменным тоном, на какой только был способен. – Ты знаешь, кто перед тобой? Я – мировой судья Джонатан Кэди, весьма почитаемое должностное лицо в деревне, которую ты собираешься посетить. Мне, обладающему здесь немалой властью, ничего не стоит посадить тебя в колодки за непрошеное вмешательство. Однако, – поспешно добавил он, – я готов забыть о твоих посягательствах и от чистого сердца пригласить тебя в нашу деревню, если ты вернешься к собственным делам и предоставишь мне заниматься этой девчонкой. Ее лживость и лень – моя забота, а не твоя. Я поступлю так, как того требуют обстоятельства.

– Вы собираетесь избить ее, – возразил незнакомец, и его проницательные глаза заблестели, как стальные кинжалы. – А я не могу этого допустить!

– Ты… Ты не можешь? – пробормотал Джонатан. Незнакомец презрительно улыбнулся и вскинул бровь.

– Вы не ослышались. – Прежде чем Джонатан успел что-нибудь ответить, заступник Белинды поднял руку, требуя тишины. – Вы уже сообщили, кто вы такой, судья Кэди, – продолжал он ровным голосом, по-прежнему придерживая одной рукой рукоять рапиры. – А теперь позвольте я представлюсь вам и вашей милой подопечной. Меня зовут Гардинг. Джастин Гардинг. Вам это имя что-нибудь говорит?

Джастин Гардинг! Тощее тело Кэди на какой-то миг окаменело. Он оторопело посмотрел на незнакомца, быстро оценивая его элегантное платье, надменную осанку, не упуская ни одной мелочи и делая соответствующие умозаключения. Под конец его взгляд задержался на мужественном, словно высеченном из камня лице таинственного человека. «Да, – с тревогой подумал Джонатан, опуская глаза, – вполне возможно». Этот негодяй вполне может быть Серым Рыцарем, аристократом, другом короля Вильгельма Оранского, сколотившим себе состояние пиратством и основавшим процветающую плантацию в Виргинии. Да, конечно, он здорово смахивает на пирата и мошенника, и все-таки что-то в его облике безошибочно указывает, что он получил хорошее воспитание, что он аристократ, а семья его прочно связана с королевским двором. Джонатан Кэди мысленно выругался. Редкий человек в колониях осмелится замахнуться на Серого Рыцаря. Слишком уж он близок к королю, да и сам стал весьма заметной фигурой благодаря громкой славе. Деревне Сейлем совсем ни к чему излишнее внимание со стороны короля. После козней дьявола пуритан больше всего страшат преследования монарха. Кэди облизал губы, напряженно размышляя. Да, в этом деле требуется осторожность. Им совсем ни к чему вражда с Джастином Гардингом. Вымученная улыбка проступила на губах Джонатана, хотя глаза его оставались холодными и настороженными. Он едва заметно поклонился.

– Вы правы, сэр. Мне и в самом деле хорошо известно ваше имя. Могу я, как мировой судья деревни Сейлем, пригласить вас в нашу колонию и предложить помощь в делах, которыми вы здесь собираетесь заниматься?

Глаза Гардинга насмешливо заблестели.

– Вы можете отправляться своей дорогой, черт возьми, и предоставить мне сделать то же самое, – бросил он в ответ. – Я и так уже порядком задержался в этом лесу и теперь хочу добраться до «Четырех колоколов», подкрепиться там кружкой эля и плотным ужином. Так что пора нам трогаться в путь.

– Конечно. – Джонатан посмотрел на Белинду, которая все еще стояла в тени могучей фигуры Серого Рыцаря. – Иди сюда, девчонка, – приказал он насмешливо-вежливым тоном. – Мне нужно многое тебе сказать, но мы не станем задерживать мистера Гардинга. Мы все обсудим, когда вернемся домой.

Белинда глубоко вздохнула. Несмотря на смятение, она пыталась постичь странное поведение Джонатана, выказавшего незнакомцу такое почтение. Очевидно, Джастин Гардинг считался важной персоной, но ей это имя ни о чем не говорило. До сего дня она никогда о нем не слышала, но кузен явно робел перед ним. Она бросила быстрый взгляд на своего защитника, но тот смотрел на нее холодно, выжидающе. Ну что же, не будет же она стоять тут вечно, укрывшись за спиной этого непредсказуемого человека. Приготовившись к самому худшему, Белинда неспешно, с достоинством направилась к кузену. Когда Джонатан вскинул руку и схватил ее за запястье, она вздрогнула, но сопротивляться не стала.

Джонатан посмотрел на нее сверху вниз:

– Идем, Белинда. У тебя полно дел. Нам пора ужинать.

– Минутку, сэр. – От властного голоса Гардинга и Белинда, и Джонатан замерли на месте. – Хочу дать вам один совет.

– Да? – процедил Кэди сквозь зубы.

Гардинг оглядел его прищуренными глазами.

– Если до меня дойдут слухи, что эта девушка пострадала из-за сегодняшнего происшествия, я сочту своим долгом принять ответные меры. Подобные действия с моей стороны могут расцениваться как грубые и жестокие, но не сомневайтесь: если вы пойдете мне наперекор, я в ответ сдерживаться не стану.

– Вы что же – угрожаете мне? – резко спросил Джонатан.

– Да, угрожаю. – Гардинг издевательски улыбнулся. – Вы очень догадливы.

Джонатан затрясся от гнева:

– Да как вы смеете!

– Хватит препираться, Кэди. Оставьте девушку в покое, а не то я преподам вам урок, который вы не скоро забудете. – Он повернулся к Белинде: – Прощайте. Приношу свои извинения за неприятности, которые навлек на вас сегодня.

Сказано это было холодным и небрежным тоном, словно он благодарил служанку, принесшую ему кружку эля. Что-то больно кольнуло ее после этих слов, но гордость заставила сохранить внешнее спокойствие и не выдать своего смятения.

– Да, сегодня вы действительно оплошали, – ответила она с достоинством. – Я пыталась объяснить вам, что не могу задерживаться ради праздной болтовни с человеком, заблудившимся в трех соснах, и все-таки вы меня не послушали. Надеюсь, в будущем ваш ум обострится настолько, что вы станете обращать внимание на то, что вам говорят, – добавила девушка, и в ее лучистых глазах вспыхнули искорки.

– Белинда! – Джонатан Кэди грозно посмотрел на нее. – Будь почтительнее с мистером Гардингом, дерзкая девчонка! Он джентльмен, снискавший огромное уважение нашего короля и всех добрых людей. Сделай реверанс и поблагодари его за хлопоты.

Белинда вспыхнула и сердито посмотрела на своего защитника. Его глаза насмешливо блестели.

– Благодарю за хлопоты, сэр, – выпалила она и сделала реверанс, столь же шутливый, сколь и изящный. – Прощайте!

С этими словами она подобрала белый кружевной чепец, заколки и положила их в корзину вместе с остатками трапезы. И, даже не взглянув на Джастина Гардинга, двинулась через лес, вслед за Джонатаном. Лошадь кузена была привязана к молодому деревцу у края дороги. Он забрался в седло и уставился на нее сверху вниз. Его белое лицо застыло от гнева.

– Ты пойдешь возле меня без всяких разговоров, – приказал он. – Без единого слова.

На этот раз Белинда охотно ему подчинилась. Ее разум бурлил от переживаний, и нужно было время, чтобы с этим справиться. Страх перед кузеном, который, вернувшись домой, конечно же, даст выход своему гневу, боролся в ее душе со странным, лихорадочным волнением, охватившим ее после встречи с Джастином Гардингом.

Джастин Гардинг! Кто он такой? Что делает здесь? И самое главное – почему он так разбередил душу ей, девушке, считавшей себя невосприимчивой к мужским чарам? Она ощущала волнение и тревогу, она была смущена, но сколько ни старалась стереть из памяти его образ, он прочно укоренился там, наполняя ее трепетным томлением, которое она была не в силах понять. И это вызывало у нее еще большую досаду. Она с горечью внушала себе, что Джастин Гардинг, кем бы он ни был, уже забыл о ее существовании.

А Гардинг, прищурившись, еще долго смотрел им вслед. И позже, когда скакал по тенистому лесу на своем жеребце, он продолжал о ней вспоминать. Его не так-то легко было разжалобить, ему слишком много пришлось пережить, и он сам не раз поступал бессердечно, но сейчас, думая об изящной красавице с огненными волосами и горящими зелеными глазами, он невольно сожалел о той жизни, которую она, судя по всему, вела, попав под опеку кузена. Он знавал множество людей вроде Джонатана Кэди, деспотичных, лицемерных, находящих удовольствие в унижении и притеснении окружающих, в особенности женщин. Гардинг их ненавидел и не давал им пощады. Обидно, что такая красивая, пылкая девушка обречена на прозябание в пуританской колонии, на однообразную жизнь, состоящую из хлопот по дому и суровых внушений. С такой наружностью и темпераментом ей, скорее, пристало быть цыганкой. Джастин усмехнулся, вспомнив торжествующий блеск в ее глазах в тот момент, когда она размахивала рапирой.