— Мы с Бонни не просим тебя забыть Тревиса, мы только напоминаем тебе, что ты жива и должна жить. Ты не можешь похоронить себя в прошлом.

Бейли смотрела прямо перед собой на шкафчик, отделанный под дуб.

— Я хочу знать, как умерли мой сын и муж. Разве я прошу так много? — Она высвободилась из объятий Стала и повернулась к нему лицом.

— Много, если для этого ты должна рисковать своей жизнью.

— Но я рискую своей жизнью не более, чем ты своей.

Стил покачал головой и мягко заметил:

— Я же сказал, что сделаю, как ты хочешь. Почему же ты все еще на меня сердишься?

— Ты имеешь в виду, почему я не веду себя как покорная слабенькая женщина, довольствующаяся тем, что она согревает твою постель и сидит дома с твоим сыном?

— Ведь ты же знаешь, что мне от тебя нужно не только это.

Да, она знала. Она положила разделочную доску на стол и рывком открыла ящик, чтобы взять нож. Повернувшись спиной к Стилу, она стала резать картошку.

— Ты не боишься умереть, ты боишься жить, — сказал Стил. — Боишься любить меня.

Бейли чувствовала на себе его взгляд, но не повернулась.

— Зажги плиту. Кевин наверняка проголодался. Спустя мгновение она услышала скрип двери кладовой, шуршание по полу мешка с углем, затем шаги Стила — и кухонная дверь захлопнулась. Бейли продолжала резать картошку, но делала это механически. В ее голове звучали слова Стила: «Ты боишься жить. Боишься любить меня»…

Глава 8

Бонни заметила во время обеда некоторую натянутость между Стилом и Бейли, но Форрест говорил без умолку, Кевин и Дженни тоже помогли разрядить обстановку и занимали ее внимание. Форрест ей сразу понравился — с резко очерченным красивым лицом, рослый, мускулистый, хотя его фигура и уступала атлетической фигуре Стила. Сейчас она смотрела в его светившиеся умом карие глаза.

Участник местного театрального кружка, она завидовала тому, что он мог смотреть спектакли на Бродвее, и вполне понимала его переезд из провинции в Нью-Йорк для продолжения карьеры артиста.

Ему лишь изредка удавалось играть на сцене, и, чтобы как-то продержаться, он работал в одной охранной фирме, которая впоследствии расширила рамки своей деятельности и стала заниматься сыском.

— Я должен был выдавать себя за разных людей и обнаружил, что неплохо делаю это. — Он усмехнулся. — На этом я стал делать деньги и скоро смог открыть собственное агентство.

Бонни заметила, как загорелись глаза Форреста, когда она улыбнулась в ответ на его улыбку. Бонни поняла, что Форрест явно заинтересовался ею. Он был ей симпатичен гораздо больше других мужчин, с которыми она встречалась в последнее время, и ей нравилось, как легко он общается с Дженни. Она надеялась, что он примет приглашение остановиться в ее доме и у нее будет возможность узнать его лучше. Пусть Бейли и дальше называет ее чересчур осторожным цыпленком, на этот раз, подозревала она, они поменялись ролями.

Бонни чувствовала, что натянутость между Стилом и ее сестрой возникла из-за того, что Бейли, как обычно, не последовала ее совету. Цепляясь за свое горе, Бейли не оставила Стилу шанса.

Бонни не допустит такой ошибки. Форрест может впоследствии разочаровать ее, но она полна желания дать ему возможность доказать обратное.

Ей очень хотелось узнать о том, что делали Форрест с Кевином в Булхед-Сити, но его разговор за столом поглощал все ее внимание, пока детей не уложили спать. Когда наконец они остались вчетвером, Бонни спросила:

— Так что же все-таки происходит?

В ожидании ответа она не заметила, как Форрест сел рядом с ней на качалку. Бейли присела на перила веранды, пока Стал ходил за складным стулом.

Бейли откашливалась и запиналась, тщетно смотрела на Стила, взглядом умоляя о помощи. Затем она заговорила. Сжав губы, чтобы не прерывать сестру, Бонни, нахмурившись, слушала.

— Так ты мне лгала! — воскликнула она, когда Бейли замолчала. — Ты же мне говорила, что Стал собирается идти в полицию.

— Он и собирается, — пробормотала Бейли, опустив глаза, — как только мы точно узнаем, что творится в этом клубе. — Она взглянула на сестру. — Я не хотела тебя волновать, ведь ты же…

— Только не называй меня цыпленком! — Бонни вскочила. — Мы здесь не говорим о мужестве или трусости, мы говорим о здравом смысле. Вам не пристало ехать в этот клуб: кто-нибудь может узнать одного из вас или даже обоих. Пораскинь-ка мозгами, которые нам даны от рождения! Или все они достались мне одной?

— Мы изменим свою внешность, — настаивала Бейли, упрямо выставив подбородок — жест, хорошо знакомый Бонни. — Я поеду, что бы ты ни говорила, так что побереги силы и не уговаривай меня.

Бонни продолжала приводить сестре различные доводы, она не остановилась даже тогда, когда Стал заметил, что уже высказывал Бейли те же опасения и те же доводы. Форрест слушал всех внимательно, но дипломатично молчал.

— Во всяком случае, держите меня в курсе, — наконец сказала Бонни, откинувшись на спинку качалки и скрестив руки на груди. — Если получишь приглашение в этот клуб, пошли мне записку в отдел регистрации и сообщи, когда вы уезжаете и когда предполагаете вернуться.

— Если что-нибудь случится, они могут прийти за тобой, — возразила Бейли. — Я думаю, лучше будет, если Форрест увезет тебя, Дженни и Кевина из города. У нас с тобой наступает время отпусков, и люди подумают, что мы путешествуем где-нибудь вместе.

Бонни покачала головой, показывая, что и она может быть упрямой.

— Мама с папой хотели взять Дженни в Диснейленд. Они могут захватить с собой и Кевина. — Она взглянула на Стила, который одобрительно кивнул. — Ты можешь сказать им, что встречаешься с отцом Кевина и вы хотите провести несколько дней вдвоем.

— Я хочу, чтобы ты в этом не участвовала, — настаивала Бейли.

— Ничего подобного. Моя работа в отделе регистрации даст мне прекрасную возможность следить за вами. Если мы будем знать, когда вы должны вернуться, Форрест может притвориться туристом, который бродит по крыше, когда приземлится вертолет, и, если вас в нем не окажется, мы вызовем полицию.

— Мы будем вашими дублерами, — вступил в разговор Форрест. — Если вы позволите ехать мне… Тогда вы с Бонни могли бы быть дублерами моими и Стила.

— Я еду, — отрезала Бейли тоном, не терпящим возражений.

Бонни и Стал, ставшие теперь союзниками, выглядели расстроенными.

— Вам потребуются другие документы, если вы измените вашу внешность, — прервал наступившее молчание Форрест. — Даже если вы будете расплачиваться за комнату в гостинице наличными, эти парни могут проверить ваши кредитные карточки, прежде чем пригласить в свой клуб.

— Они не делали этого в случае с Ланой, — возразил Стал.

— Возможно, они наняли ее как артистку, — заметил Форрест, — а не пригласили как игрока.

— Ну и как мы подделаем кредитные карточки? — заволновалась Бейли.

— Я частный детектив, — напомнил ей Форрест. — У меня есть некоторые связи; это я улажу.

— Тебе лучше пользоваться общественным телефоном, и возьми с собой побольше мелочи, — посоветовал Стал. — За разговорами в кредит может быть установлена слежка. Если тебя видели с Кевином на ранчо, они будут разыскивать тебя.

— Как вы узнали, что за ранчо следят? — спросила Бонни. — И как вообще они узнали, что вы с Кевином там?

— Мы заметили аварийную машину, чинившую телефонный кабель. Том позвонил в офис компании, обслуживающей телефонную связь в округе. Выяснилось, что у них нет ни единой записи о том, что в наш район послана аварийная бригада. — Форрест покачал головой.

— Мы с Томом еще подростками участвовали в соревнованиях по бодибилдингу, — ответил Стал на второй вопрос Бонни. — Он так и не стал профессионалом, но мы остались друзьями. Лана была у него на ранчо и могла им сказать. — Он сжал в кулак правую руку и ударил ею по столу. — Мне казалось, это ранчо расположено так далеко и там Кевин будет в полной безопасности. Возможно, они все узнали заранее.

— Не стоит себя упрекать, — проговорил Форрест. — Это не какая-то дешевая контора, они могли себе позволить наблюдать за всеми твоими знакомыми.

Бонни смотрела на остроконечные вершины гор, высившихся на противоположном берегу реки. Замечание Форреста, казалось, сделало эту ночь зловещей, тени деревьев стали темнее, луна отражалась в воде холодным блеском.

Эта картина гнетуще подействовала на Бонни; ей вдруг захотелось в тепло и уют собственного дома. Она встала. Затея ее сестры безумна, но Бейли настаивает, и разубедить ее невозможно. Дальнейшие споры бесполезны.

Форрест тоже поднялся.

— Ваше предложение остановиться у вас все еще в силе?

— Конечно. — Бонни едва сдержала улыбку. — Пойду за Дженни, а вы пока возьмите свой чемодан.

Бейли и Стил проводили их до машины. Дженни раскапризничалась, когда ее усаживали на детское сиденье и застегивали ремни, но вскоре снова уснула.

— Ты злишься на меня? — спросила Бейли.

— Ужасно, — без колебаний ответила Бонни. — Но мы одно целое с тобой, близнецы… — Она поцеловала сестру, затем повернулась к Стилу и очень удивила его, когда крепко обняла. — Береги ее, — прошептала Бонни.

— Я пытаюсь, — угрюмо усмехнулся Стил. Вела машину Бонни, хотя Форрест предлагал, что сам сядет за руль. Теперь, оставшись с ним наедине, она почувствовала себя неловко, это чувство усугублялось тем, что они ехали к ней, в ее маленький дом. Что же она делает: приглашает незнакомого мужчину на ночь в свой дом?

— Я только уложу Дженни спать, а потом приготовлю постель для тебя, — сказала она, поднимаясь по лестнице. Она нарочно медлила, меняя простынку Дженни и укладывая ее в кроватку. Если она так явно выражала свой интерес к Форресту, не рассчитывает ли он, что она собирается сегодня спать с ним? Хотя эта мысль и не казалась ей столь уж непривлекательной, Бонни не чувствовала себя готовой к близким отношениям с Форрестом. Отдавая свое тело, она отдавала и сердце.