Конни Мейсон - По велению любви

— Думаю, я знаю Аризону лучше, чем ты, — усмехнулась Китти. — И уже скоро может начаться буря. Наверное, нам нужно повернуть назад.

— Ни за что на свете! — ответил Райан, улыбаясь своей обольстительной улыбкой. — Я наметил пикник, и он у нас будет.

К удивлению Китти, погода пока не портилась. В ручье журчала вода — вполне достаточно, чтобы напоить лошадей. Она заметила маленькую, без окон, лачугу у ручья, но не придала этому особого значения. Райан отвязал корзину с едой, притороченную к его седлу, и поставил ее на землю у ручья.

— В корзине есть одеяло, — сказал Райан. — Розита решила, что оно нам может понадобиться. Расстели его, а я пока достану еду.

Вскоре они уже сидели на одеяле, наслаждаясь жареным цыпленком, воздушными бисквитами, печеными бобами и внушительными кусками шоколадного торта. Розита упаковала даже кувшин холодного лимонада.

— Я украл бы Розиту у Берта, если бы не боялся, что Куки устроит бунт, — сказал Райан, слизывая шоколадный крем с пальцев.

— А кто такой Куки? — спросила Китти.

— Это наш повар дома. Он у нас был всегда.

Райан лениво вытянулся, подложив руки под голову и скрестив ноги. Взгляд Китти одобрительно скользил по его телу. Она никогда еще не видела такого красивого, физически совершенного мужчину. У нее голова закружилась при одной мысли о его обнаженном теле и о том, как оно прижимается к ней. Она поморгала, пытаясь прогнать видение. Эти грешные мысли доведут ее до беды.

Когда она снова взглянула на него, его глаза были закрыты. Казалось, что он спит. Китти легла рядом с ним и смотрела, как он спит, пока у нее самой не стали слипаться глаза.

Первые капли дождя с шумом упали на нее, и Китти проснулась в испуге. Она видела сон. Приятный сон, который помнила смутно. Дождь усилился, и она разбудила Райана.

— Дождь идет, Райан, проснись. Нам уже давно пора возвращаться.

Райан сел, заспанный, протирая глаза.

— Кажется, я уснул. — Он поднял глаза к мрачному небу и нахмурился. — Похоже, будет настоящий ливень.

Не успел он это сказать, как небеса разверзлись. Дождь полил как из ведра, завыл ветер.

— Бежим в хижину! — перекрикивая вой ветра, предложил Райан.

Он схватил одеяло и вручил его Китти вместе с корзинкой, в которой лежали остатки еды.

— Я заберу седла.

Китти побежала к хижине. Это было недалеко, но, добежав до нее, девушка промокла до нитки. Райан с седлами догнал ее через несколько минут. Он промок еще больше, чем она.

— Там на полке должны быть фонарь и спички, — сказал Райан. — Я разожгу огонь. Ты замерзла?

— Хо… холодно, — проговорила Китти.

Зубы у нее стучали от холода.

— Может, нам повезет и у очага окажутся дрова.

Райан зажег фонарь.

— Ага, нам повезло! — радостно крикнул он. — Есть и дрова, и растопка. Как только огонь разгорится, мы сможем высушить одежду. Тебе лучше раздеться, чтобы не простудиться. Закутайся в одеяло. На каждой кровати должно быть сложенное одеяло.

В хижине было четыре кровати, на каждой в ногах лежало свернутое одеяло. Китти была благодарна последним обитателям хижины, которые проявили такую заботу. Убедившись в том, что Райан занят очагом, она сбросила одежду и закуталась в одеяло. Потом села на край кровати, прислушиваясь к шуму дождя, и сосредоточила свое внимание на Райане, склонившемся над очагом.

Сухое дерево вспыхнуло.

— Вот и отлично, — сказал Райан. — Это нас согреет.

Он обернулся и увидел сидящую на кровати Китти, закутавшуюся в шерстяное одеяло. «Никогда еще она не выглядела так соблазнительно», — подумал Райан. От одной мысли, что под одеялом на ней ничего нет, его пенис восстал.

— Тут еще много одеял. Тебе лучше снять мокрую одежду, — посоветовала Китти.

Кровь стучала в паху, а джинсы его так туго обтягивали, что он опасался, как бы они не лопнули. Избавиться от них было бы большим облегчением.

Он чувствовал на себе ее теплый взгляд, пока подходил к кровати, чтобы взять свернутое одеяло. Подняв одеяло, он отвернулся, чтобы раздеться. От сознания того, что она смотрит на него, по спине побежали мурашки. Ему не нужен был огонь, чтобы согреться. Пальцы онемели, но в конце концов ему удалось снять мокрую одежду и закутаться в одеяло.

— Одежду нужно развесить на стульях перед огнем, чтобы она скорее высохла.

Он увидел два стула с прямыми спинками, стоящих у поцарапанного стола, и придвинул их к очагу. Когда Китти развешивала свою мокрую одежду, одеяло, прикрывавшее ее наготу, соскользнуло и упало на пол. Она посмотрела на Райана. Вид у нее был совсем беспомощный.

Горячий взгляд Райана скользнул по ее телу. Он было открыл рот, пытаясь что-то сказать, но не смог найти слов, чтобы выразить свои чувства. Когда она нагнулась за упавшим одеялом, он наступил на него.

— Райан…

Он увидел, как она вздрогнула, и понял, что она думает о том же, о чем и он.

Не раздумывая, хорошо это или плохо, он отпустил свое одеяло. Оно темной кучей упало к его ногам. Райан обратил внимание на то, что взгляд Китти сосредоточился на его восставшем пенисе. Он шумно вздохнул и резко привлек ее к себе, давая ей почувствовать, как он ее хочет.

— Скажи, что ты хочешь меня, котенок.

Молчание Китти сводило его с ума. Если она не скажет «да», он не знает, что…

— Да. Конечно, да! — Эти слова прозвучали музыкой в его ушах. — Я хочу тебя… во мне. Я солгала бы, если бы сказала, что не хочу.

Райан обнял ее нежно и крепко. Он с улыбкой смотрел на нее, и его зеленые глаза под густыми ресницами светились радостью.

— Милый котенок, — тихо пробормотал он.

Китти не могла ни дышать, ни говорить. Он целовал ее приоткрытые губы. Она с готовностью открыла рот навстречу его ищущему языку. Ей хотелось, чтобы ее поцелуй был не менее страстным. Она дрожала от вожделения, погружаясь в безумный водоворот охватившей ее страсти.

Очень нежно, как нечто бесценное, он положил ее на кровать и устроился рядом, прикрывая ее своим телом. Она чувствовала, как мощное доказательство его желания прижимается к ее бедру, а его пальцы мнут ее груди и играют с возбужденными до боли сосками. Она извивалась, прижимаясь к нему и наслаждаясь его близостью. Она почувствовала, как он спустился на уровень ее бедер, и резко вздохнула, когда его губы проложили дорожку к треугольнику ее золотистых кудрей. Она ободряюще застонала и выгнулась дугой, когда его губы коснулись самого чувствительного местечка: Его язык скользил по ее набухшему бугорку вызывая невероятно сладостное возбуждение. Никогда еще она не испытывала такого удовольствия. Это было чудесно — греховное наслаждение! Она не слышала ни стука дождя по крыше хижины, ни завывания ветра у стен хижины. Она слышала только, как кровь пульсирует в ее жилах. Ее руки запутались в его густых темных волосах, прижимая его к себе страстно, неистово…

Ее тело извивалось, содрогалось, она вскрикивала, стонала. Отчаянно, безоглядно она цеплялась за Райана, чувствуя, как ее охватывает восторг. Она попыталась остановиться, но когда Райан плюс ко всему еще запустил палец в ее лоно, она обезумела, выгибаясь дугой и заставляя его довести ее до предела. Она кончила взрывом, всхлипывая и сотрясаясь от охватившего ее экстаза.

Господи, как ему нравятся звуки, которые она издает, — эти тихие вздохи, стоны, умоляющие всхлипывания. Он подождал, пока она успокоится, потом немного поднялся, раздвинул ее ноги и вошел в ее горячее влажное лоно, что вызвало в ней новую волну дрожи. Глаза у нее широко раскрылись, без слов подтверждая, какое наслаждение она испытывает, и он улыбнулся.

— О Господи, Райан, я хочу, чтобы ты был во мне!

Она прижалась к нему бедрами, и он чуть не взорвался, сдержав себя невероятным усилием воли.

— Вот здесь мое место, — закрыв глаза, хрипло проговорил он, когда горячее, сильное трение довело его до предела.

Он вошел в нее так глубоко, что ему показалось, будто он оказался на небесах. Потом он начал ритмично двигаться, толкая, отступая, глубоко, неглубоко, отчего давление внутри у него становилось все сильнее. Он снова хотел довести Китти до оргазма и молился, чтобы у него хватило на это сил.

Когда он уже стал опасаться, что опередит ее, она застыла и выкрикнула его имя.

— Райан… ах, пожалуйста…

Ее тихие молящие выкрики заставили его увеличить свои усилия. И он почувствовал, как ее бедра крепче обхватили его, как она поднимается и дрожит, услышал ее стоны. Потом он уже больше ничего не сознавал, потому что собственный оргазм унес его за пределы разумного. Наслаждение, какого он никогда прежде не испытывал, потрясло его, омывая волна за волной с невыносимой яркостью.

Райан откатился в сторону и лег рядом с Китти, громко и неровно дыша. Он не понимал, что делало занятие любовью с Китти таким особенным. Он задумался, между бровей появилась морщинка. Райан в своей жизни занимался любовью бесчисленное количество раз. Это всегда было приятно, но ничего похожего на то, что происходило у него с Китти, он не переживал. Отношения с ней были иными, из другого ряда. Все это существенно отличалось от его прежних побед. Вместо того чтобы заскучать и подумать о следующем завоевании, он проявлял к ней все больший интерес, пытаясь понять, в чем же секрет ее притягательности. Казалось, Китти удалось открыть какую-то совсем другую сторону его существа, о которой раньше он даже не подозревал.

— Райан, о чем ты думаешь? — спросила Китти, прильнув к нему, чтобы согреться.

Райан долго молчал, потом ответил:

— О своих братьях, о доме.

— Тебе не терпится вернуться домой? Твои братья, должно быть, необыкновенные люди. Расскажи мне о них.