— Хорошо, — неохотно согласилась Тереза. — Увидимся позже, Райан. Нам нужно поговорить, — прибавила она, бросив враждебный взгляд на Китти.

С другой стороны, нежное мурлыканье и завлекающая улыбка, которой Тереза одаривала Райана, оставляли у Китти мало сомнений в том, что Райан и Тереза были не просто знакомы. Райан, конечно, бабник, это она уже поняла, но ей было неприятно видеть, как другая женщина крутит перед ним хвостом.

Бесспорно, Райан дьявольски красив — он может очаровать и статую. Но интересно, понимает ли Тереза, что привести Райана к алтарю ей не удастся? Она отбросила эти мысли, когда Тереза стала подниматься по лестнице и поманила Китти за собой.

— У нас мало комнат, — пожаловалась Тереза. — Тебе придется занять свободную комнату в мансарде. Раньше там была комната для служанки, пока папа не построил небольшие отдельные коттеджи для слуг и их семей. Только Розита, повариха, живет в доме. Ее комната находится рядом с кухней.

— Не важно, куда вы меня поселите, я ведь не собираюсь задерживаться тут надолго.

Тереза резко обернулась, подняв свои изящные брови.

— Что ты хочешь этим сказать? Почему не останешься надолго?

Китти вызывающе взглянула на нее.

— Я выросла без отца, так зачем он мне теперь? Я приехала повидаться с умирающим человеком, который считает себя моим отцом. У меня нет никаких доказательств того, что он именно тот, за кого себя выдает. Кроме того, — добавила она, пожав плечами, — Райан уговорил меня появиться здесь для того, чтобы просто повидаться с… Бертом.

Тереза стала подниматься по второму лестничному пролету, ведущему в мансарду. На полпути она обернулась к Китти.

— Я тебе не верю. Ты просто типичная потаскушка, которая стремится добраться до наследства папы Берта, а, как ты уже, наверное, догадалась, оно немаленькое.

Китти, не отличавшаяся особой сдержанностью, взорвалась и крикнула:

— Ты сучка! Я не потаскуха, и мне плевать на наследство мистера Лаури. Бери все себе. Покажи мне комнату и убирайся к черту!

Тереза спустилась на ступеньку, прижав руку к груди, заметно шокированная.

— Боже мой! Я никогда еще не слышала таких непристойностей от женщины. Где ты выросла? В сточной канаве? Папе Берту это очень не понравится.

— Мне плевать, что твоему папе Берту понравится, а что нет! Он никогда не был мне отцом. Он оставил мою мать ради твоей, так почему меня должно волновать, что он там себе думает? А теперь, если ты проводишь меня в мою комнату, я приму ванну и отдохну. Ты проследишь, чтобы мне принесли горячую воду?

По тому, как ощетинилась Тереза, Китти поняла, что она не готова выполнять приказы. Тереза открыла дверь в комнату, предназначенную для Китти, пропустила ее вперед и сказала:

— Я тебе не служанка. У нас есть ванная комната с горячей и холодной водой.

Китти поняла, что допустила большую оплошность, но Тереза так разозлила ее, что она не могла не выпустить когти. Вздохнув, она вошла в комнату и застыла на месте. Крыша с одной стороны была так низко, что Китти сомневалась, сможет ли она встать там во весь рост. Узкая койка была придвинута к этой покатой стене. Если она спросонья попытается подняться, то сразу ударится головой о стену. Прочая обстановка состояла из простого деревянного стула, подставки для треснувшей миски и кувшина. Для одежды в стену были вбиты гвозди. Она открыла единственное окошко, на котором даже не было занавесок, и вдохнула свежий воздух, ворвавшийся в душную комнатку.

Китти провела пальцем по ночному столику и недовольно фыркнула. Толстый слой пыли покрыл палец. Она и раньше спала в самых разных мрачных местах, даже просто на земле, но тут было хуже всего.

Прежде чем положить голову на эту подушку, ей придется вытащить на улицу все постельное белье и как следует его вытряхнуть. Если Берт Лаури именно так намерен обращаться со своей дочерью, то она не хочет иметь с этим человеком никаких дел.

Берт спал, когда Райан на цыпочках вошел в его комнату. Старик выглядел таким умиротворенным, что Райан решил дождаться, пока он проснется, а потом сообщить ему добрые вести. А пока есть время, он отнесет вещи Китти в ее комнату, чтобы она могла там обустроиться.

Перекинув дорожные сумки Китти через плечо, Райан стал подниматься по лестнице. На верхней площадке он остановился, чтобы сориентироваться. Он помнил, что на втором этаже три спальни и ванная комната. Одна спальня принадлежит Терезе, еще одну занимал он, когда останавливался здесь в прошлый раз, и еще одна была свободна. Берт спал внизу, в переделанном кабинете — там за ним было проще ухаживать. Райан прошагал к комнате, которую считал незанятой, и постучал в дверь. Никто не ответил, и он вошел.

Комната была пустой. Райан удивленно нахмурился. Не похоже, что Китти или Тереза побывали здесь. Он бросил на пол сумки и вышел в коридор как раз в тот момент, когда Тереза спускалась по лестнице, ведущей в мансарду. Теперь он уже был удивлен по-настоящему. Насколько он знал, там под крышей была всего одна комнатка, которую никто не занимал уже несколько лет.

Увидев Райана, Тереза остановилась. Она не ожидала увидеть его здесь, и явно смутилась. Не обращая внимания на ее замешательство, он спросил:

— Где Китти?

— В своей комнате, — сказала Тереза, обворожительно улыбаясь.

Эта улыбка не успокоила его, а только насторожила и вызвала беспокойство. Что-то тут не так.

— Я только что был в комнате Китти, ее там нет.

Улыбка Терезы стала напряженной.

— Я думала, ей захочется побыть одной, поэтому отвела ее в мансарду. Ей там будет удобно.

— Что?! — закричал Райан, думая, что ослышался.

Тереза повторила свои слова. Райан потерял терпение.

— Ты прекрасно знаешь, что это помещение не годится для гостей. Что заставило тебя поступить так глупо?

— Не позволяйте себе разговаривать со мной в таком тоне, Райан Делейни, — обиженно произнесла Тереза. — Достаточно этой грубой вульгарной потаскушки, которую вы сюда привезли. Я просто шокирована. Я не знаю, где вы нашли эту Китти, но, по-моему, она обычная уличная девка, привыкшая сквернословить.

— Твое мнение не имеет никакого значения, Тереза, — сказал Райан, и было заметно, что он с трудом сдерживает себя, хотя на самом деле очень хочет свернуть Терезе ее маленькую испорченную головку.

Не ее дело критиковать Китти или ее язык, она ничего не знает о той жизни, которую была вынуждена вести эта девушка.

— Я не хочу видеть, как обижают папу Берта, — пояснила Тереза с наигранной невинностью.

Райан внимательно посмотрел на нее, потом неохотно кивнул:

— Очень хорошо, я забуду твою грубость, поскольку мы легко можем исправить это.

Он направился вверх по узкой лестнице.

— Ты куда?

— Отвести Китти в комнату, которая принадлежит ей по праву, — не оглядываясь, бросил Райан. — Я постараюсь убедить ее в том, что это была ошибка.

— Да, да, ошибка, — живо согласилась Тереза. — Мне пойти с тобой и все объяснить?

— Не нужно. Я сам найду дорогу.

К счастью, он не увидел, с какой злобой Тереза посмотрела ему вслед. Он подошел к небольшой нише и постучал в дверь. Когда никто не ответил, он открыл дверь и остановился на пороге. Он увидел Китти, высунувшуюся из окна и трясущую чем-то, от чего летели тучи пыли.

— Что ты делаешь?

Китти застыла и обернулась.

— Ты меня напугал. По-твоему, стучаться уже не нужно?

— Я стучал, но ты, очевидно, не услышала. Что ты делаешь? — повторил он.

— Вытряхиваю простыни и одеяло. — Она дважды чихнула и лукаво взглянула на него. — По правде говоря, я предпочла бы спать на улице, а не в этой комнате.

— Отойди от окна. Тебе не придется спать на улице, и в этой комнате ты тоже не останешься.

Она недоверчиво посмотрела на него.

— Почему? Неужели ты собираешься предложить мне разделить с тобой твою комнату? Я думаю, Терезе это не понравиться.

— Мне все равно, что Терезе нравится или не нравится. Эту комнату не собирались предоставлять тебе. Но разделить постель со мной — мысль неплохая, — прибавил он, хищно ухмыляясь. — Твоя комната на втором этаже, рядом с моей и напротив комнаты Терезы. Ванная комната через холл, пару ступенек вниз.

— Тереза сказала, что спальни, на втором этаже заняты.

— Тереза ошибается. Думаю, она просто немного ревнует. Надеюсь, со временем она исправится, и вы сможете стать настоящими сестрами.

— Этого не произойдет. Мы немного поговорили до твоего прихода, и это было малоприятно.

— Я знаю. Что ты ей сказала? Я просил тебя сдерживать свой язык. Я думал, ты сможешь справиться с этим.

— Я ничего не могла поделать. Я привыкла резко отвечать на оскорбления. Я же тебе говорила, что мне здесь не место.

— Ты пробыла здесь меньше двух часов, — сказал Райан. — Надо хоть немного освоиться в новой обстановке. Ты ведь еще даже не встретилась с Бертом.

Райан был потрясен, заметив слезы в глазах Китти. Он понял, что она на пределе, и снова посочувствовал ей. Это было ему совсем несвойственно, но когда дело касалось Китти… Не поняв толком, как это случилось, он заключил ее в объятия.

— Вытри глаза, Китти. Плакать не о чем.

— Я не плачу, — всхлипнула Китти, — я никогда не плачу. Это проклятая пыль.

Он поднял ее подбородок и кончиками пальцев вытер слезы. Он почувствовал, как она задрожала от его прикосновения, и не смог удержаться, чтобы не поцеловать ее нежные губы. Ему уже начинало не хватать отзывчивого маленького тела Китти рядом с ним. Но кроме тела, было нечто, отличавшее Китти от других женщин. Китти вызывала в нем горячее желание защищать ее, а это с ним случалось крайне редко, вернее сказать, почти не случалось. Ему хотелось защищать ее от любого, кто захотел бы воспользоваться ею, включая даже себя самого. От этого чувства ему становилось как-то неуютно.