Бертрис Смолл - По велению короля

И вот теперь молодая девушка оказалась в том же положении. А ведь ей следует иметь мужа и семью. Сама Мэгги с годами обнаружила, что слишком независима и не желает подчиняться мужчине. Она поднялась с самых низов и теперь ждала своей очереди, чтобы когда-нибудь стать матерью-настоятельницей. Мэгги знала, когда следует уступить, но любила, чтобы все хорошо кончалось, И на этот раз собиралась сделать все возможное для брата и Эллен Макартур.

Утром, глядя вслед удалявшимся всадникам, она довольно улыбнулась.

– Какая же ты хитрюга, – заметила Пейги, когда Мэгги вернулась в дом.

– А ты считаешь, что я не права? – холодно осведомилась Мэгги.

– Еще как права! – закудахтала Пейги. – Твой брат получит прекрасную жену, а моя хозяйка – достойного мужа. Так что этот союз – в интересах нас обеих.

Не подозревая о плетущихся интригах, Дункан и Эллен пустились в дорогу и вскоре добрались до самого дальнего коттеджа. Вышедший из него арендатор приветствовал приезжих. Оказалось, что ребенок так сильно ворочается и брыкается, что напугал его жену.

Эллен спешилась и вошла в дом.

– Это я, Энни. Привезла тебе лекарство, – жизнерадостно объявила она. – Ларен сказал, что малыш расправляет свои ножки!

Улыбаясь женщине, она села у огня.

– Подойди, девочка, и сядь рядом со мной. Расскажи, что тебя беспокоит, и я подумаю, можно ли тебе помочь. Но сначала принеси ложку и глотни моего зелья.

Энни выполнила приказание.

– Вкус у него мятный, миледи, – заметила она.

– Это подкрепит тебя и даст силы для родов. Рецепт дала мне тетушка самого короля. А теперь поговори со мной.

– Этот малыш – такой живчик, миледи. Боюсь, что он выйдет на свет раньше времени. А я здесь совсем одна. Что, если на нас нападут англичане?

– Твоя ма живет в деревне? – спросила Эллен.

– Да, миледи.

– То, что ребенок все время двигается, – верный признак его здоровья и силы. Мне говорили, что ближе к родам он успокаивается и отдыхает, готовясь к трудному испытанию. Так что все в порядке, девочка. Но думаю, Ларену стоит отвезти тебя к твоей матери. Останься там до родов. Я так ему и скажу. И поговорю с твоей матерью. Тебе лучше быть в деревне, поближе к повитухе, твоей ма и другим женщинам. Что же касается англичан, лэрд утверждает, что если выпадет снег, они скорее всего не нападут. Вот и еще одна причина побыстрее уехать отсюда.

В этот момент в комнате появились лэрд и муж Энни. Эллен объяснила, что Энни будет безопаснее и спокойнее под крылышком матери. Муж согласился сегодня же отвезти ее.

– Но сам я должен вернуться, чтобы защитить свой дом. – Добавил Ларен. – И приготовить хворост для сигнального костра, на случай появления англичан, Это мой долг.

– Молодец! – кивнул лэрд.

Эллен попрощалась с пациенткой, и они направились к замку.

– Он верен и храбр, ваш Ларен, – улыбнулась Эллен.

– Но вы дали хороший совет его жене. Я видел, как она напугана, – заметил лэрд.

– Ее страх перед англичанами не уймется. Наоборот, только усилится с рождением ребенка. Она из тех женщин, которые всего пугаются. Может, лучше поселить на болотах одинокого мужчину, а Ларену дать дом в деревне? Энни не сможет вынести одинокую жизнь.

– Он мог бы пасти скот, – задумчиво протянул лэрд. – А в его доме я поселю кого-то постарше. Возможно, вдовца. Пусть следит за сигнальными огнями.

– Сделайте это весной, после того как женщина родит. Им придется прожить зиму в разлуке, после чего он будет только рад поменяться с этим самым вдовцом, – улыбнувшись, предложила Эллен.

– Ну до чего же коварная девица! – ухмыльнулся Дункан в ответ.

– А вот дедушка считал меня практичной, – возразила она.

Дункан вдруг осознал, что эта девушка ему нравится. По мере того как шли дни, он все лучше понимал, какой великой потерей стал для нее Лохерн. Эллен создана для того, чтобы быть женой состоятельного человека. С самого рождения ее к этому готовили. Она умела мягко настоять на своем, не надоедая и не приставая, но при этом была сильна духом. И с ней легко ужиться. Сестра, с которой он почти не общался все эти годы, тоже полюбила Эллен, а ведь она далеко не всякого удостаивала своим расположением! Но Эллен Макартур быстро заслужила ее уважение и дружбу.

До Рождества осталось совсем недолго, и Мэгги посоветовала ему приготовить для Эллен маленький подарок, но не сказала почему. Причину он узнал в первый из двенадцати праздничных дней, когда Эллен застенчиво протянула ему три рубашки из тонкого полотна, сшитых ее руками.

– Конечно, милорд, полотно взято из ваших сундуков, – пояснила она. – Мэгги нашла его в кладовой. Зато работа – целиком моя. Это единственное, чем я могу отблагодарить вас за участие и заботу. Я взяла одну из ваших старых рубашек, чтобы сделать выкройку, но если что-то не подойдет, охотно перешью каждую. Вам нужно только их примерить.

Лэрд внимательно изучил ее рукоделие и похвалил девушку:

– Ваши стежки настолько малы, что их почти нельзя разглядеть. У меня давно уже не было новых рубашек. Последнюю несколько лет назад подарила мне моя невестка Адэр. Благодарю вас. И позвольте мне, в свою очередь, преподнести вам подарок! Думаю, вам не помешают несколько новых платьев. – Он с улыбкой протянул ей ключ: – Это от чулана в бывшей спальне моей матери. Я о нем не знал. Это Мэгги подсказала. Насколько я знаю, большинство ваших вещей остались в Лохерне, а то, что вы привезли ко двору, давно износилось.

На глазах Эллен выступили слезы.

– Спасибо, милорд, – дрожащим голосом прошептала она. – Боюсь, я похожа на нищенку.

Сестра Маргарет Мэри слегка улыбнулась. Ну вот, кажется, Господь ответил на ее молитвы!

Зима прошла относительно спокойно. С севера пришли снега, укрывшие землю. Но в доме было тепло, и по мере того как дни становились длиннее, Эллен все больше входила в роль хозяйки дома. Она прекрасно ладила с Симом, управителем лэрда, который привык приходить к ней за советом и помощью. Она не хотела показаться чересчур навязчивой, но Мэгги заверила, что это место нуждается в женской руке. Дни летели как на крыльях. По вечерам все трое сидели в зале, беседуя или играя в шахматы. Оказалось, что Мэгги прекрасно овладела этим искусством.

– Ты слишком умна, сестрица, – сказал как-то лэрд. – А я-то думал, что в монастыре ты с утра до вечера простаиваешь на коленях в молитве. Похоже, я ошибался.

– Шахматы – это игра тактиков и стратегов. А ты, Дункан, нетерпелив, как большинство мужчин. Шах. И мат.

Она взяла его короля и улыбнулась.

Эллен громко расхохоталась при виде изумленного лица лэрда. Мэгги не выдержала и стала ей вторить.

– Итак, – объявил лэрд, лукаво блестя глазами, – вы находите забавной мою беспомощность перед этой религиозной шарлатанкой? Ах, мистрис Макартур, стыдитесь! Похоже, вам нужно преподать урок уважения к хозяину.

Он встал и угрожающе шагнул к ней. Эллен со смехом вскочила и загородилась стулом.

– Я уважаю тех, кто заслужил мое признание, милорд, – сообщила она. – Ваша сестра вызывает у меня искреннее восхищение своей безупречной игрой.

– Ха! Теперь, мистрис, к моей раненой гордости добавились еще и оскорбления? Боюсь, вам придется заплатить за такую дерзость!

И, проворно вырвав у Эллен стул, он поймал ее и принялся щекотать. Девушка извивалась, смеясь так, что на глазах выступили слезы.

– Прекратите! – вскричала она. – О, больше я не вынесу! Отпустите меня, Дункан!

Он неожиданно разжал руки. Они застыли, глядя друг другу в глаза. Эллен мило покраснела. Ее сердце забилось слишком быстро…

А он до смерти жаждал поцеловать эти вишневые губы. Что она подумает, если он так и сделает?

– Так-так, – раздался голос Мэгги, разбивший волшебство этого мгновения. – Думаю, на сегодня нам довольно веселья.

– Да, – согласилась Эллен, опуская глаза. На кратчайшее мгновение она потерялась в глубине его глаз. Этот взгляд окутал ее, как теплым покрывалом, унося силы. У нее даже ноги подкосились!

– Д-да, – подтвердил лэрд. Ему хотелось защитить ее. Заботиться о ней. Лелеять. Но Эллен Макартур находится под королевским покровительством. Дункан не имеет на нее никаких прав.

Близилась весна. Работа над оборонительными стенами, окружающими Даффдур, шла с удвоенной скоростью, поскольку теплая погода и таяние снегов возвещали о начале нового сезона набегов англичан. Луга вблизи замка зеленели. Из загонов выпустили овец с ягнятами. Маленькое стадо коров лэрда увеличилось с рождением телят. Две кобылы ожеребились. Одна принесла кобылку, другая – жеребчика. На стенах, выстроенных у подножия холма, на котором стоял замок, укрепили большие деревянные ворота, обитые железом. Кроме того, лэрд решил вырыть ров у самой вершины.

– Может, ты решил перестроить и расширить замок? – полюбопытствовала Мэгги.

Дункан покачал головой:

– Нет. Я просто воздвигну вокруг дома внутреннюю стену, чуть пониже внешней, которая позволит нам выстоять осаду, если внешнюю стену проломят. Ручей, который течет по холму, будет постоянно наполнять ров. Кроме этого, мы сколотим подъемный мостик, а над входом в замок укрепим опускную решетку. Около кухни уже вырыт колодец. Король разрешил мне делать все необходимое, чтобы укрепить Даффдур. Хлев будет находиться во внешнем дворе, конюшни – во внутреннем. Если разразится война между нашим королем Яковом и английским королем Генрихом – а она обязательно разразится, – Даффдур будет защищен лучше большинства крепостей. А внешний двор достаточно велик, чтобы вместить скот, овец и арендаторов. Мне надоело видеть, как их уводят англичане.

– В таком случае устрой на них набег и укради их скот, – предложила Мэгги.

– Но я вовсе этого не желаю, – возразил лэрд. – Я хочу одного: жить спокойно в своем доме, с женой и детьми.

– У тебя нет жены, – подчеркнула Мэгги.