Увы, я не оправдала бы ожиданий автора любовного романа, решившего сделать меня и Кея главными героями сентиментального и безумно романтичного повествования, но, несомненно, порадовала бы Фрейда и всех прочих психологов.

Поток моих мыслей был таковым:

Максим – бывший парень – предательство – подруга Ира – выбор – боль и одиночество.

Любовь – предательство – страдания.

Надо опасаться любить. Предавать нельзя.

Я хочу сохранить свои и без того немногочисленные нервные клетки и дожить до преклонных лет в добром здравии. Не хочу опять глупых чувств и не хочу расстраивать глупую Нинку, нашедшую себе кумира. Она такого не заслуживает.

Я неловко отстранилась от Кея, в священном ужасе глядя на него.

– Что? – спросил он ласково, но с видом победителя.

Какой выбор мне сделать? Ответить, что я безумно люблю его, Кея, и броситься на шею? Сказать, что до сих пор не знаю, кто мне больше нравится: он, Кирилл, или его брат, Антон, не такой звездный и крутой, но нежный и милый? Объявить, что прежде чем я что-то отвечу, он обязан мне рассказать все то, что так старательно скрывает от меня? Или мне еще раз вспомнить о Нине, которая, может быть, и не любит Кея по-настоящему, но считает своим идеальным парнем и наместником Бога на земле?

Как и длинноволосого чувака из «Красных Лордов», ага. Наместнички… Или Кей у нее уже первый? А-а-а, они идут вровень? Помнишь, как она мечтала о гареме, состоящем из Кея и того рокера, Гектора?

Я прикрыла глаза. А молодой человек провел пальцами по моей щеке. Приятно…

Может быть, Нина и не любит совсем Кея, а всего лишь хочет завоевать свой надуманный идеал, но я не могу поступить, как наша старая подруга Ира. Сейчас ситуация хоть и не совсем такая, и содержание несколько другое, но форма-то остается та же! Что же это, я должна почувствовать себя в шкуре Иры, возжелавшей парня лучшей подруги? Это что…

…закон Кармы? Не верю. Это просто судьба-подлючка вкупе с законом мирового свинства. Катя – неудачница!

Кею не нравилось мое затянувшееся молчание. Он стал совсем серьезным.

– Что бы ты не думала обо мне, детка… хорошо-хорошо, не надо сжимать так свои ладони… Катя. Что бы не думала обо мне, Катя, я говорю правду. Я же сказал, что я псих? А скоро стану психопатом. Потому что ты сводишь с ума еще больше. Я не знаю, что за болезненное и тупое чувство сидит во мне, но оно без устали повторяет мне: «SOS, я опять вижу ее, что делать?» Я себе постоянно говорю: «Она ведь не мой идеал, она вообще не мой типаж, какого… я хочу видеть ее вновь и вновь? Почему хочу ее? Что мне сделать, чтобы она выделила меня из всех других парней?» Ты понимаешь, что ты для меня значишь?

– Кей, я… – я хотела объяснить ему ситуацию, но замолчала.

– У тебя какое число любимое? – коротко поинтересовался он.

– Восемь, – машинально ответила я. – А что?

– Четыре раза ты меня отшила, значит, осталось еще четыре, и ты меня примешь.

Он вновь налил себе кофе и, отойдя к окну, прислонился к стеклу. Солнце, до этого спокойно светившее в комнату, теперь образовало тоненький светло-золотистый ореол вокруг его светлых волос. Теперь Кей был похож не на куклу, а на ангела.

С порочными глазками.

– Извини, – заставила я себя улыбнуться, и улыбка вышла кривоватая. – Прости, даже если ты вдруг действительно говоришь правду, хотя я в этом почему-то продолжаю сомневаться, я не могу принять твоих чувств.

– Что?

Я промолчала.

– И почему? – поинтересовался Кей, закипая. – Я недостаточно хорош для тебя? У меня есть внешность, деньги, слава, я тебя люблю – что еще нужно девушке?

– Дай подумать… – я почесала затылок, – может, взаимная любовь?

Кей посмотрел на меня слегка удивленно.

– Что ты хочешь этим сказать? Что я тебя не люблю? Я же сказал, черт возьми, что искренен! – он был так импульсивен и эмоционален при этом, что даже умудрился перевернуть на себя чашку кофе. Хорошо, что он в ней уже был остывшим.

– Твою мать, проклятый кофе! – воскликнул он, тут же стягивая с себя футболку с эполетами, порванную в паре мест и украшенную цепями и кожаными вставками. Она едва ли не насквозь пропиталась ароматным напитком.

Честно сказать, меня слегка смутила возможность наблюдать за полураздетым Кеем. Не то чтобы я чего-то стеснялась, просто это наводило меня на определенные мысли. К примеру, мне тотчас захотелось прикоснуться к его обнаженному плечу или к груди. Или дотронуться губами до его кожи. Это настораживало. Зато теперь я могла рассмотреть его татуировки. На спине парня расположился искусно выколотый сине-красный дракон, стилизованный под китайского. Его спокойная хищная морда с умными серыми глазами начиналась на одном предплечье, а когтистые лапы заканчивались на другом – тату занимала всю верхнюю часть спины Кея и была похожа на искусно выполненную картину. Одна из лап дракона была переплетена темно-зеленым стеблем черного загадочного цветка, а около самого животного можно было наблюдать какие-то небольшие надписи и кое-где мудреные узоры, один из которых переходил на предплечье. Еще одна тату – черный крылатый символ группы «На краю» – находилась на подтянутом животе парня. Там же нашли себе место и название группы и еще какие-то цветные узоры. Интересно, зачем Кей решил сделать себе такие татушки? Чтобы название родной команды не забыть? И есть ли у него еще? А дракон… Кей у нас что, якудза?

Но он так классно выглядит! Хоть и сволочь последняя.

Да, Катерина, тяжело с тобой. Хоть бери тебя и снимай в кино, в сцене «между ангелом и демоном». Точнее даже между «Кеем и Антоном». Или между ними обоими и Нинкой.

– Ну и чем я не устраиваю твое величество?

– Да есть кое-что… Мне кажется, в дверь стучатся, – робко произнесла я прислушавшись. Мне с трудом удалось оторвать взгляд от Кирилла, до сих пор злого, как этот самый дракон у него на спине.

– Что? Какого всем надо? Кто там еще, я же просил нас не беспокоить, – еще больше обозлился всегда внешне спокойный парень, отбрасывая футболку в сторону и подходя к двери, чтобы распахнуть ее. Зря, все-таки зря, он открыл дверь, хотя кто мог знать, кто там стоит? Этот кто-то и вовсе уничтожил последние вялые остатки романтики и так уже подпорченные моими мыслями о моральном предательстве подруги.

– Алина? – даже слегка отступил на пару шагов Кей, увидев гостью.

– Здравствуй, милый.

– Что ты тут делаешь? Как ты узнала, где я? Вот Арин ублюдок! – схватился он рукой за голову и взлохматил волосы. – Это он тебе сказал? Псих… Что тебе надо? – сурово поглядел он на черноволосую девушку, безмолвно стоящую на пороге. Она, являясь настоящим образцом смирения и покорности, подняла на Кея свои глаза, отчего-то печальные и покрасневшие, и произнесла тихо:

– Дракон, ты обещал провести эту ночь со мной. А сам бросил меня вчера после звонка Келлы. Почему?

– Алина, уходи, – нервно оглянулся он на меня, еще не замеченную брюнеткой. Она, кстати, успела переодеться – в довольно откровенное, насыщенного сапфирового цвета платье на тоненьких бретельках.

– Нет, мой любимый, я не уйду. Ты обещал мне, что я буду пьяной этой ночью. А сам? – преданно глядя ему в глаза, произнесла черноволосая девушка голосом Русалочки из одноименного диснеевского мультика. – Ты уехал… А я ждала. Ты такой красивый. – Миг – и ее тонкие руки обняли Кея. Теперь уже не мои пальцы, а ее осторожно и нежно проводили по его коже – как раз в том месте, где были изображены крылья дракона-татуировки. Если бы в ее руках был скальпель или нож, можно было бы подумать, что она подрезает крылья этому могучему мифическому животному.

– Алина, уходи, – попытался отцепить ее от себя солист «На краю». – Ты здесь совершенно лишняя. Уходи же!

– Нет.

Алина его словно околдовала. Она беспрепятственно коснулась губами его шеи, заставив парня вздрогнуть. Я на все это смотрела с нескрываемым удивлением и чувствовала, как во мне растет что-то злое и неприятное.

Мне на пару секунд показалось, что в голосе фронтмэна «На краю» проскользнуло неслыханное до этого момента чувство. Что-то похожее на мольбу. Может быть, он до сих пор к ней что-то чувствует? Несмотря на то что я собиралась гордо сказать, что не люблю его, Кея, я все равно вновь заревновала. Определенно дух дракона сейчас войдет в меня и на кусочки разнесет Кея, его сумасшедшую девицу, ну и этот номер заодно.

Нет, я буду сохранять спокойствие. И я… даже если это будет выглядеть нехорошо, использую эту ситуацию. Пусть не я стану виноватой в глазах Кея в том, что отказала ему, пусть он сам будет виновен…

Я собрала в кулак свою небольшую волю, мобилизуя все ресурсы организма.

– Ты обещал, – тем временем смотрела на Кея чарующим взглядом с поволокой девушка, не забывая откровенно обнимать, а он не останавливал ее движений, даже когда она провела ладонью по его напрягшемуся животу и невзначай засунула кончики пальцев под ремень его джинсов.

Он закрыл глаза и только секунд через пятнадцать открыл их.

– Эй, а это уже хамство, убери руки, – все же произнес Кей, пытаясь осторожно отодвинуть Алину. Он боится причинить ей боль?

Возьми, да отшвырни ее об стенку, козел! Пусть у нее мозги сотрясутся. Глядишь, и в норму девка придет.

– Тебе неприятно? – произнесла она, закусывая губу.

– Скорее, наоборот, – признался он, вырывая руку из ее ладони. – Уходи.

– Ты обещал, – повторила нежно брюнетка, – а сам ушел. Я с трудом нашла тебя сегодня. Не злись на Арина, ладно, милый? Он ничего не хотел мне говорить. Ты играешь со мной, Кей? Ты мстишь мне до сих пор? Ты злопамятный, но мне это нравится. Слышишь? Только я могу принять тебя таким, какой ты есть. Я… я научилась. – Она вновь потянулась к его ремню, любуясь фигурой парня. Осторожно коснулась губами его обнаженного плеча. Закусила губу.

Я тебе сейчас сама ее закушу, дура!

– Ты мой, и я тебя…