Хизер Долгрин - По ту сторону книги

— Мэм, у нас есть к вам несколько вопросов и лучше задать их, пока воспоминания еще свежи.

Я смотрю на него с отвращением.

— Конечно, потому что похоже, что такое легко забыть, — она сжимает мою руку, и я смотрю на нее.

— Все нормально, — все точно не нормально. Ничего из этого не нормально. Однако они начинают задавать вопросы. Что я могу сделать? Я просто стою там, держа ее за руку.

— Значит, он был в вашем доме, когда вы вернулись домой прошлой ночью? — мне физически больно слушать их вопросы и ее ответы на них.

— Да, — женщина-офицер смотрит на меня, потом переводит взгляд на нее и обратно на меня.

— Возможно твоему парню стоит выйти на пару минут, — черта с два.

— Нет, у нас нет никаких секретов, — мне плевать, кто находится в комнате, я целую ее.

— Я знаю, что это тяжело, но он изнасиловал вас? — я смотрю на них огромными глазами, потому что у меня не проскальзывало даже такой мысли. Если мне было плохо до этого, это не идет в сравнение с тем, что я чувствую сейчас. Я не имею понятия, как, черт возьми, она смогла вынести все это и разговаривать сейчас так спокойно.

— Нет, он был слишком занят тем, что избивал меня, ломал мой компьютер и пытал информацией о том, как нашел меня и что собирается забрать меня обратно во Флориду, — я облегченно вздыхаю, но меня все еще тошнит от всего произошедшего.

— Хорошо. Вы сказали медикам, что вы ушли от него, когда он избил вас до полусмерти пять лет назад. Вы сменили свою имя и пытались оставаться вне радаров, так как ему удалось вас найти? — она сглатывает несколько раз и начинает плакать.

— Он сказал моим родителям, что у меня проблемы, поэтому я обратилась к нему. Он наговорил, что я в плохих отношениях и боюсь за свою жизнь, но не смогла сказать ему свой адрес, они дали его ему. Он нашел меня на Facebook, по фотографии со мной, которую выложила мою подруга, — черт побери, не могу поверить, что он пошел на все это, но прямо сейчас я зол на ее родителей так же сильно, как и на него самого.

— Сэр, это вы нашли их, верно?

— Да, — я рассказываю им все произошедшее прямо до того момента, когда я почти задушил его.

— Пока это все что нам нужно. Спасибо вам обоим, мы будем на связи.

Оу, я, черт возьми, так не думаю.

— Воу, притормозите на секунду. Что на счёт него? Он же никогда не выйдет из тюрьмы?

— За него не назначат залога, поэтому он останется там до дня суда.

Он не шутит?

— Пока ему не назначат день суда? Вы издеваетесь надо мной? Посмотрите на неё. Он почти убил ее, — в ответ они читают мне лекцию о том, что каждому назначается дата суда и подобном дерьме. Я просто киваю, и они уходят. Я больше в жизни не спущу с неё глаз, так что к чему волноваться. В следующий раз я убью его.

Я НАКОНЕЦ-ТО ОКАЗАЛАСЬ В палате. Я провела в больнице последние несколько часов, у меня четыре сломанных ребра, пять швов и множество отеков с синяками. Мне безумно повезло остаться в живых. Я, правда, думала, что он убьёт меня, и, честно говоря, он бы сделал это, но хотел, чтобы сначала приехал Блейк. Я так отчаянно пыталась сопротивляться в этот раз, но он был намного сильнее меня. Если бы не мысли о Блейке, я бы сдалась.

Он узнал все обо мне перед тем, как отправиться на поиски. Он знал, что я была писателем, о чем были мои книги, что я встречалась с Блейком и делала все возможное, чтобы оставаться вне радара. Если бы Шеннон не опубликовала ту фотографию, а Блейк ее не прокомментировал, это все равно бы произошло, хотя не так скоро. Он сказал, что искал меня с того момента, как я ушла, и мои родители с охотой дали ему мой адрес. Я плакала так сильно, когда он сказал, что Блейку лучше бы прийти за мной. Я не представляю, что он планировал сделать с Блейком, считая то, что Блейк почти убил его, но все же.

Медсестра прерывает мои мысли, когда даёт мне ещё таблеток от боли.

— Милая, у тебя собралась большая толпа, которая может привлечь охранников, если я не впущу их, — я улыбаюсь ей, и она даёт мне новый лёд для глаза. — Они не могут остаться надолго, но учитывая, что они пробыли здесь несколько часов, я нарушу правила ненадолго.

— Спасибо, — меня переполняют любовь и стыд за то, что они все были здесь. Ничто не смогло бы подготовить меня к тому, кто войдет в дверь. Блейк, разумеется, идёт первым, потом Кейли, Джекс, Броди, Брейден, Бринли, Макс, Шеннон и, к моему полному удивлению, мои родители. Все несут шарики, цветы и даже несколько мягких игрушек. Блейк нежно целует меня и передвигает губы к моему уху.

— Я останусь на ночь, и мне плевать, что говорят твои родители. Я позволю всем навестить тебя, но потом полностью займу твоё время, — я смотрю на него и пытаюсь изобразить замешательство, но не уверена, что это получается со всеми отеками. — Я позже все объясню, детка, — он отодвигается в сторону, и я начинаю плакать, как только вижу Шеннон.

— Ох, Лондон, я знала, что что-то было не так. Это я во всем виновата, мне не стоило публиковать ту фотографию, — мы крепко обнимаем друг друга и плачем.

— Шен, это не твоя вина. Ты знаешь, что он все равно нашёл бы меня, — это правда.

— Теперь мне бы хотелось увидеть свою дочь, — я поднимаю глаза на свою мать, которая выглядит взбешённой. — Лейкен, мне безумно жаль, что я дала ему твой адрес, но почему ты не рассказала нам, каким ужасным он был?

Я не могу перестать плакать.

— Мам, я говорила вам так много раз, но вы не верили мне. Вы говорили, что я убегала, и в этом вы были правы, только не в том, от чего я бежала. В последние несколько лет вы даже не пробовали связаться со мной, так что не приходи сейчас ко мне, надеясь на прощение, потому что я не могу дать вам его так просто, — она утирает слёзы и смотрит на моего отца.

— Лейкен, мы с твоей матерью сожалеем об этом, но ты должна признать, что в это было тяжело поверить, — прямо сейчас это последнее, что мне нужно услышать. Я чувствую как начинаю злиться. Ну, разве так сложно поверить собственной дочери?

— Я имею в виду, посмотри на друзей, которые у тебя сейчас, — ну всё. Этого достаточно.

— Выметайтесь, — моя мама удивленно вздыхает, а отец качает головой. — Я не шучу. Убирайтесь к чертям из моей палаты, этой больницы, этого грёбаного штата. Я провела прекрасные пять лет без вас, моя семья здесь, и вы определённо не её часть.

— Лейкен…

— Меня зовут Лондон.

Мой отец закатывает глаза, а потом смотрит на маму.

— Я же говорил тебе, что Калифорния изменит её, — он переводит взгляд обратно на меня. — Эти твои друзья создают только проблемы.

— Эти мои друзья — единственные, кто был рядом со мной. Эти мои друзья живут своей мечтой, прямо как я. Эти мои друзья заставляют меня смеяться, делают меня счастливой, и любят меня, потому что хотят этого, а не потому что обязаны это делать, — Блейк подходит ближе к моей маме и улыбается мне.

— И этот мужчина рядом со мной — любовь всей моей жизни. А теперь убирайся к чертям отсюда до того, как я позову охрану и попрошу вывести вас, — им не нужно повторять дважды, они сразу выходят за дверь, так ни разу и не спросив, как я себя чувствую. Я начинаю плакать ещё сильнее, и Блейк нежно обнимает меня.

— Прости, я не думал, что они будут такими жестокими, когда увидят тебя, но я горжусь тобой, — я смеюсь и стону от боли. — Полегче, детка. Теперь ты готова поговорить со своей остальной семьей? — он отстраняется и улыбается мне.

— Ещё как готова, — каждый из них целует меня или обнимает и спрашивает, как я себя чувствую. Это гораздо больше, чем сделали мои родители.

— Лондон, ты чертовски напугала нас всех, — я хмурюсь от слов Джекса и перевожу взгляд между ним и Броди.

— Спасибо вам обоим, что пришли так вовремя. Я и Блейк нуждались в вас тогда, — Джекс многозначительно смотрит на Блейка, и я уверена, что они уже говорили об этом.

— Ну а для чего ещё нужна семья. Блейк как брат для нас, поэтому ты считаешься нашей сестрой. Я просто рад, что всё хорошо закончилось, — я снова чувствую, как к глазам подступаю слёзы, как бы мне не хотелось чувствовать смущение, этого не происходит. Эти люди стали неотъемлемой частью моей жизни за последние несколько месяцев, и создается ощущение, что я не могу сделать ничего неправильного. Хотела бы я осознать это раньше.

— Ладно, хватит. Она уже достаточно пережила, давайте не будем продолжать говорить об этом, — Кейли улыбается и подмигивает мне. — Так что спасибо вам обоим, Джекс практически до смерти замучил бассейн, — это помогло снять напряжение. Все смеются, включая меня, о чем я незамедлительно жалею.

— Ну всё, никаких шуток, ей уже и так слишком больно, — Блейк, мой татуированный рыцарь в сияющих доспехах.

— Блейк, все в порядке, мне нужно это, — он вздыхает, пододвигает стул ближе ко мне и берет за руку.

— Они сказали, сколько тебе придётся здесь находиться?

Я смотрю на Брейдена и качаю головой.

— Нет, но, считая что я привыкла заботиться о самой себе дома, надеюсь, что завтра, — Блейк сжимает мою руку, но я не перевожу на него взгляд, потому что не хочу видеть выражение его лица.

— Прости, я знаю, что мы должны забыть об этой теме, но как, черт возьми, ты заботилась о самой себе в таком состоянии?

В этот раз я все же смотрю на Блейка, и он злобно глядит на Бринли.

— Все в порядке, Блейк, — он переводит взгляд на меня, я улыбаюсь ему, как только могу. — Честно, — смотрю обратно на Бринли и почти смеюсь, когда вижу, что все ждут моего ответа. — Когда у него нет другого выбора, вы будете удивлены, что человек может сделать, — я чувствую подступающие слёзы, но просто продолжаю говорить. — Вы сделаете все возможное, чтобы защитить себя, иногда это значит лечить самого себя. Я расскажу вам кое-что: никогда в моей жизни больше не будет мужчины, который поднимет на меня руку, — Блейк встаёт и обнимает меня, я чувствую его слёзы на своем плече, и это разбивает мне сердце. — Мне очень жаль, — он поднимает голову, и я наблюдаю за тем, как слеза сбегает по его щеке.