— А тут удобно. Теперь, как я и сказал, ей нужно многое рассказать тебе.

Я смотрю на Лондон и страх с болью, которые я вижу на ее лице, вызывают слезы.

— Поговори со мной, детка.

Он усиливает хватку у неё на шее, и я затыкаюсь.

— Замолчи! Расскажи ему, кто ты такая и кто я, — я перевожу взгляд на неё, и она закрывает свой целый глаз.

— Мое настоящее имя Лейкен. Лондон был мой псевдоним для писательства. Это Аксель, — он качает головой и шепчет ей что-то в ухо. — Мы должны были пожениться, но я сбежала, — какого хрена? Ее зовут Лейкен, а этот кусок дерьма был ее женихом?

— Так что, видишь ли, Блейк, она никогда не была твоей. Она принадлежит мне и вернётся со мной домой. Она вела себя как грязная шлюха, когда спала со всеми и делала черт знает что ещё, но на этом ее игры закончились. Время вернуться домой и стать моей женой.

Этот парень сейчас серьезно? Он ненормальнее, чем я думал. Мне нужно заставить его напасть на меня и оставить ее в покое.

— Ты правда думаешь, что она предпочтёт тебя мне? Просто, дерьмо, посмотри на себя. Ты не только мудак, который бьет женщин, но и выглядишь как имбецил. Может быть, если начнёшь ходить в зал, набьёшь пару тату и научишься обращаться с женщинами, то станешь хоть вполовину таким мужчиной, как я, но из того, что я вижу, это очень маловероятно, — по его лицу видно, что я бешу его. Я только надеюсь, что он атакует меня и больше не тронет ее. — Готов поспорить, тебе приходится платить женщинам, чтобы они спали с тобой. Скорее всего, большую часть времени у тебя даже не встаёт, — я различаю шок на лице Лондон, или Лейкен, пофиг какое у неё имя, но мне нужно продолжать. Я должен убрать его от неё. — У нас с Лондон был лучший секс в жизни. Ей нравится, когда я трахаю ее, она кричит мое имя, мое.

Пока никакой реакции.

— Это радует тебя? Знать, что я могу удовлетворить ее, а ты никогда не мог? Она сказала мне это, что ты был худшим сексом в ее жизни, а я лучшим. Хотя не удивительно, только посмотри на меня и на себя, — это достаёт его. Он бросается на меня с ножом, и Лондон кричит. Я хватаю его за руку и поражаюсь его силе, но она ничтожна в сравнении с моей яростью. Я наношу ему удар в живот, и когда он пытается ответить мне свободной рукой, я бью его коленом в пах.

Он роняет нож, и я кидаю его к стене. Я начинаю бить его снова и снова по лицу и в живот, больше не контролируя своё тело. После того, что он сделал с Лондон, я убью его и не смогу остановиться, даже если захочу.

— Ты гребаный кусок дерьма. Я убью тебя за то, что ты сотворил с ней, и сделаю это голыми руками, — я продолжаю наносить удары даже после того, как он начинает сползать по стене. Я хватаю его руками за шею. — Мое лицо будет последним, что ты увидишь в жизни, так что хорошенько запомни его, — он пытается убрать мои руки, но я сильнее. Я вижу, как закрываются его глаза, но меня ни капли не волнует, что я забираю его жизнь.

Внезапно меня отрывают от него, прижав руки к бокам.

— Какого черта ты делаешь? — это Джекс. На данный момент я даже не знаю, что делать и просто начинаю плакать. Я не плакал с детства, но все просто наваливается на меня.

— Иди к своей девочке, мы разберёмся с ним, — я оборачиваюсь и смотрю на Лондон, лежащую на полу, и подбегаю к ней.

— Боже, детка, пожалуйста, посмотри на меня, — я поднимаю ее и прижимаю к себе. Я плачу сильнее, чем когда-либо в своей жизни, когда она смотрит на меня. — Дерьмо, мне так жаль, что меня не было здесь. Мне так жаль, — она сглатывает несколько раз, и я не выдерживаю боль, которую она, должно быть, испытывает. — Джекс, звони 911, - я снова смотрю на неё, когда он говорит мне, что уже позвонил.

— Прости, я должна была тебе все рассказать, но боялась тебя потерять, — мы оба плачем, и я буквально вижу, какую физическую боль она испытывает.

— Никогда, я же сказал, что ты никогда меня не потеряешь. Мне плевать, как тебя зовут или что случилось с тобой в прошлом, я люблю тебя, — она пытается обнять меня, но вскрикивает от боли. — Детка, что болит?

Она снова несколько раз сглатывает и пытается бороться со слезами.

— Все, у меня точно сломано несколько рёбер, — я ломаюсь и издаю звук, который не считал возможным. Она испытает такую ужасную боль, и я ничего не могу сделать с этим.

— Блейк, полиция приехала, я впущу их. Броди держит этот кусок дерьма на полу.

Мне теперь плевать, я не могу оторвать взгляд от неё.

— Помощь уже здесь, они помогут тебе, — мы продолжаем плакать. Когда один из полицейских подходит к нам и смотрит на Лондон, то ругается. — Он сделал это с ней. Пожалуйста, помогите ей, — через несколько минут медики уже катят носилки.

— Сэр, сейчас мы опустим их вниз, нам надо, чтобы вы помогли положить ее на носилки, — я киваю, не отрываясь от неё. Они кладут носилки прямо передо мной, один врач встаёт у ее головы, а другой в ногах. — Сначала мне нужно надеть это ей на шею, — он накладывает ей бандаж, и она кричит, смотря на меня. — Ладно, на счёт три перекладываем ее на носилки, — он начинает считать, и я целую ее опухшие губы.

— Я больше не позволю ничему плохому с тобой произойти, — мы кладём ее, и она кричит в агонии, заставляя меня нагнуться и плакать у неё на груди. — Мне так жаль, детка.

— Сэр, пожалуйста, позвольте нам осмотреть ее, — я сажусь и в одно мгновение происходит чертова куча вещей. Пара медики проверяют ее, копы пытаются поговорить со мной, а Броди с Джексом разговаривают с некоторыми из них в стороне. — Нам нужно сейчас же доставить ее в больницу, — я моментально поднимаюсь, чтобы последовать за ними, но полицейский останавливает меня.

Я перевожу на него взгляд, и он качает головой.

— Прежде чем вы куда-то пойдете, мне нужны ваши показания.

Этот парень не шутит? Я ни за что не позволю увезти ее без меня.

— Сэр, я ценю, что вы делаете свою работу, но мою любимую женщину избили до полусмерти, так что простите, если вместо того, чтобы сидеть здесь и разговаривать с вами, я предпочту поехать с ней в больницу. Вы хотите мои показания, тогда найдете меня там, — мне абсолютно плевать, он может меня арестовать. — Джекс, Броди, пойдемте. Они опросят нас в больнице.

Прямо сейчас им так же все равно, и мы выходим наружу. Я бешусь, когда вижу отъезжающую скорую.

— Черт! — Броди с Джексом сжимают мне плечо, и я смотрю на них. — Пожалуйста, отвезите меня туда, — мы спешим к машине, и Джекс сразу заводит ее. Как только мы выезжаем, я снова начинаю всхлипывать. — Никогда в жизни я не видел ничего подобного. Он почти избил ее до смерти, — Джекс протягивает руку и касается моего плеча, а Броди пытается обнять с заднего сидения.

— Не буду лгать, там произошло какое-то дерьмо. Блейк, если бы мы не пришли вовремя, ты бы убил его, — меня даже не волнует, что по моему лицу текут слезы, когда поворачиваюсь к нему.

— Джекс, именно это я и пытался сделать, — они оба замолкают, пока Джекс не смотрит на меня.

— Я поступил бы так же за Кейли, — Броди тоже выражает согласие, и по какой-то причине это заставляет меня почувствовать себя менее безумным.

— Броди, позвони, пожалуйста, Шеннон, расскажи ей что произошло и спроси, знает ли она, как связаться с родителями Лондон… эммм, Лейкен.

— Лейкен? — я смотрю на Джекса и вытираю лицо краем футболки.

— Судя по тому, что он заставил ее сказать мне, ее настоящее имя Лейкен, и они были помолвлены. Я даже не знаю, что сейчас думать, просто хочу убедиться, что она в порядке, — они оба соглашаются, и мы больше не говорим об этом. После того как я узнаю, что с ней все хорошо, мы поговорим обо всем, но прямо сейчас это беспокоит меня меньше всего.

Мы, наконец подъезжаем к больнице, и Джекс высаживает меня у входа в отделение скорой помощи, уехав парковаться. Я вбегаю внутрь и останавливаюсь у стойки регистрации.

— Мою девушку только что привезли на скорой, — девушка, за стойкой поднимает на меня взгляд и улыбается. Серьезно? Она собирается флиртовать со мной прямо сейчас.

— Привет, я знаю вас. Вы Блейк Фостер. Боже мой, я ваш большой фанат.

Вот черт. Она не шутит?

— Круто, спасибо, но мне правда надо попасть к своей девушке. Лондон Твид, — я скрещиваю пальцы, надеясь, что она назвала именно это имя, потому что сейчас я даже не помню, говорила ли она мне свою фамилию.

— Да, она в палате 106. Просто пройдите через двойные двери и поверните направо, это вторая комната слева, — я благодарю ее и мчусь к дверям, найдя ее палату, я вижу, что с ней стоит медсестра. Я вхожу и она улыбается мне.

— Вы должно быть Блейк, — я смотрю на Лондон, а потом обратно на медсестру. — Она звала вас, — я подхожу к ней и беру за руку.

— Что с ней? — я потираю большим пальцем ее костяшки, и она сжимает мою руку.

— Ну, ее только доставили, поэтому я пока не уверена. Ей определенно нужно сделать рентген и вероятно несколько швов на порезе, — она смотрит на Лондон и улыбается. — Я принесу лед для твоего глаза и губы, скоро вернусь, — она уходит, и я убираю волосы с лица Лондон. Она поднимает на меня глаза и начинает плакать.

— Детка, не плачь. Я здесь и никуда не уйду, — я наклоняюсь и целую ее максимально нежно. — Они еще ничего не дали тебе от боли?

Она прочищает горло и смотрит на капельницу.

— Пока нет, она только поставила мне капельницу. Блейк, я не хотела, чтобы ты так узнал обо всем. Я собиралась рассказать тебе сегодня за ужином, клянусь, — теперь абсолютно точно знаю, откуда взялся весь ее страх. Она боится, что я стану им. У меня такое чувство, что меня выпотрошили.

— Послушай, ничего из этого не имеет значения для меня. Особенно прямо сейчас, но я хочу, чтобы ты знала, что тебе никогда не надо бояться меня. Я бы ни за что в жизни не навредил тебе, мне только жаль, что я не смог защитить тебя, — в тот же момент два офицера заходят в палату, и я полностью осознаю, что им нужно делать свою работу, но, черт, они не могут подождать, пока ей окажут помощь?