— Выглядит прекрасно. Как насчёт нескольких на диване? — мы подходим к нему, и я сажусь. — Ляг на спину, заложив руки за голову, — я делаю это и решаю вытащить свою голову из задницы ради фотосессии, выложиться на все сто. Без дальнейших указаний, я принимаю несколько разных поз, и она улыбается, когда откладывает свою камеру. — Идеально.

— Как и всегда, — мы оба переводим взгляд на Бринли, и я ухмыляюсь ей. Она подмигивает мне, и я встаю, чтобы вернуться на кухню. Губы Бринли накрашены яркой красной помадой, которая сочетается с её лифчиком и трусиками. Она выглядит абсолютно неотразимой, как всегда. Моё сердце принадлежит Лондон, но мой член всё ещё оживает при взгляде на Брин.

— Хорошо, вот чего я хочу. Сначала Бринли, я хочу, чтобы ты была в этом фартуке, — она надевает его ей через голову и завязывает за спиной. Это чертовски сексуальный вид. — Бринли, встань перед плитой, Блэйк, сзади неё. Я хочу, чтобы твои руки были под фартуком на её животе, пока ты целуешь ее в шею, — мы делаем точно то, что она говорит, и я уже могу сказать, что эти фотографии будут чертовски сексуальными. Она говорит нам сделать ещё несколько разных вещей на кухне. Бринли моет посуду, пока я стою позади неё, мы оба держим руки в воде. Затем, я держу её у холодильника, а теперь у столешницы. — Великолепно, ребята. Теперь, Блэйк, снимай штаны, Бринли, ты свой фартук, — мы оба делаем то, что она просит, потом она говорит Брин, забраться на столешницу. Я помогаю ей подняться и встаю между её ног. Мы делаем кучу фотографий на столешнице. Некоторые из них милые, другие сексуальные, например те, где я стою на коленях между её ног. На последнем снимке, на кухне, мы оба находимся на полу. Я над ней, целую её. Определенно сексуально.

После этого мы перемещаемся на диван и делаем похожие снимки, вот только в этот раз, она на коленях между моих ног. Когда мы добираемся до кровати, все становится реальным. Она делает несколько снимков с нами в белье, но после этого мы снимаемся голыми. С тех пор как я стал встречаться с Лондон, я не участвовал в съемках вместе с женщиной голым. Обычно после подобной фотосессии я беру модель домой и трахаю её. К последнему снимку всегда так много сексуального напряжения, но теперь это уже не вариант. Сделать эти голые фотографии гораздо тяжелее, чем может показаться. Никакого каламбура.

В кровати я над ней, а одеяло падает с моей задницы. Я целую ее в губы, в шею и в грудь. Ли говорить надо сменить позицию, и теперь я сижу, прислонившись к изголовью кровати, и Брин сидит между моих ног. Я накрываю её грудь своими руками, и она откидывает голову мне на грудь. Я закрываю глаза на секунду и представляю, что это Лондон, но когда чувствую, что мой член начинает подниматься, то распахиваю их. Брин хихикает, я отпускаю одну из её грудей, и щипает её за бок. Мы оба смеемся, и Ли говорит нам перемещаться в душ для последних снимков. Эти обычно, очень сексуальные.

Бринли стоит, прислонившись спиной к стене, а я прижат к ней. Я стою за ней и оборачиваю руку вокруг её груди, а другую держу над её киской. Я слышу мягкий стон, когда прикасаюсь к ней, и молюсь, чтобы это все быстрее закончилось. Я бы ни за что не изменил Лондон, ни за что, но Бринли делает сложным для моего члена не подняться во внимании. — Последний снимок, ребята, — спасибо Господи. Она делает ещё несколько кадров и говорит нам, что это всё. Мы выходим из душа и принимаем полотенца от Ли. — Мне нужно позаботиться кое о чем снаружи, поэтому, когда оденетесь, встретимся с вами там.

Я иду подобрать свои вещи, которые разбросаны повсюду, и вытираюсь. Я одеваюсь, и, пока надеваю свою футболку обратно, Бринли встаёт передо мной.

— Эй, я разговаривала с Кейли, когда переодевалась. Она сказала мне, что Лондон поехала повидаться с Шеннон.

Я ухмыляюсь ей и сажусь, чтобы надеть обувь.

— Ага, — она поднимает свое платье и садится рядом со мной. Она кладёт руку на моё колено, и я резко поднимаю голову, смотря на неё. Она быстро убирает с меня ладонь и поднимает руки вверх.

— Я ничего не имела в виду, прости, — я не знаю, какого черта она хочет, чтобы я сказал, поэтому просто киваю и заканчиваю завязывать шнурки. — Слушай, я вижу, что ты расстроен из-за того, что Лондон уехала из города, почему бы тебе не сходить с нами выпить в четверг вечером?

Я встаю и поправляю рубашку:

— Кто это мы?

Она смеется и тоже поднимается.

— Должна признать, Блейк, видеть, что ты вне зоны доступа чертовски заводит, — я начинаю уходить от нее, но она хватает меня за руку. — Черт, расслабься. Раньше тебе нравилось, когда я говорила подобную фигню.

Я поворачиваюсь лицом к ней и скрещиваю руки.

— Мне раньше нравилось много долбанутых вещей, Брин. Я с Лондон и только с ней.

Она дарит мне небольшую пораженную улыбку и сжимает мою руку.

— Я знаю. Все же, в четверг вечером, я, Айви, Моника и Макс идем в бар. Ты правда должен прийти. Напиться, забыть о своих проблемах ненадолго. Провести время с нами, как ты всегда делал, — я смотрю мимо нее на стену, она протягивает ладонь и потирает мою руку. — Блейк, пойти повеселиться со своими друзьями — это не измена, знаешь ли.

Она права, все не так. Я не собираюсь изменять ей. Я просто проведу время с друзьями. Я заслуживаю сходить куда-то и повеселиться. Я смотрю обратно на нее и улыбаюсь:

— Ты права. Хорошо, встретимся там. Тоже место и время?

Она счастливо улыбается мне и берет сумку с пола.

— Да, — мы идем к двери, и она поднимает взгляд на меня. — Мы хорошо проведем время, Блейк.

Я обнимаю ее за плечи и целую в макушку.

— Я знаю.

Неделя прошла мучительно медленно. Я понятия не имел, как медленно тянется время, когда ты ждёшь чего-то. Я звонил Лондон каждый день, и даже когда она отвечала, то всегда только: спасибо что позвонил, но мы пошли куда-то, или едим, или смотрим фильм. Я скучаю по ней. Я скучаю по всему в ней: её мягкой коже, её запаху, её смеху, её киске. Я чувствую себя почти так же, как когда проходил через ломку после того, как перестал принимать наркотики. Я озлобленный. Я чувствую себя одиноким и пустым.

Джекс и Кейли пытались составить мне компанию и говорить, чтобы я уже справился с собой, но я только злюсь, и они уходят. Я продолжаю кидаться на Броди на работе, и он сказал мне, что я беспокоюсь попусту. Он сказал, что он тоже немного разговаривал с Шеннон, но это только потому, что девочки хотят провести время вместе. Хотел бы я верить в это, но не могу себе этого позволить.

К счастью сегодня четверг, и я собираюсь в бар со всеми. Я спросил Джекса с Кейли, хотят ли они пойти, но у них были свои планы. Джексон остановил меня поговорить сегодня и сказал, что не считает поход в бар хорошей идеей. Он думает, что я напьюсь и позволю своему члену попасть в кого-то. Я рассмеялся, отвечая ему, что мой член не просто попадает в женщин. Он чувствовал необходимость напомнить мне сотню раз о том, что я люблю Лондон, и что мне, не стоит портить этого. Я ценю его беспокойство, но ничто в мире не заставило бы меня изменять моей девочке, ничто.

Я заканчиваю подготовку и иду посидеть на диване, чтобы быстро покурить перед уходом. Я захожу в Facebook и вижу самую красивую фотографию Лондон. Она смеется и выглядит невероятно счастливой. Я посылаю все и оставляю комментарий под ней: «Моя красавица. Скучаю и люблю тебя.» После этого я звоню ей.

— Алло? — мое сердце начинает биться немного быстрее, только от звука ее голоса.

— Привет, детка. Как ты? — она хихикает, и я слышу, что Шеннон дает ей минуту. Я улыбаюсь, думая, что мне наконец-то удастся поговорить с ней.

— Привет. Я хорошо, веселюсь. Как у тебя дела? Я скучаю.

Такое чувство, словно в мое тело вернули жизнь.

— Я ужасно, так сильно по тебе скучаю.

Я слышу, как закрывается дверь, и она молчит секунду.

— Блейк, я не убегала от тебя. Я убегала от миллиона других вещей, но только не от тебя. Мне нужно было снова вспомнить, кто я.

Я закрываю глаза, наслаждаясь ее голосом.

— Ты не представляешь, насколько мне нужно было услышать это, детка. В последнее время со мной было не совсем весело, — я посмеиваюсь, и она делает это вместе со мной.

— Почему ты просто не сказал мне? Я никогда не хочу делать тебе больно. Я чувствую себя ужасно из-за того, что ты был несчастен, пока я веселилась.

Я поднимаюсь и пересекаю гостиную.

— Лондон, я готов быть несчастным вечно, если это означает твое счастье, — я говорю серьезно. Как бы ужасно это не было, знать, что она счастлива, но это делает все более или менее сносным.

— Никогда, — она молчит с минуту, но потом смеется. — Ладно, теперь о хорошем. Пока я была здесь, мне пришла в голову идея о новой книге.

Я улыбаюсь, знаю, что моя девочка снова стала собой.

— Это офигенно. Не могу дождаться, чтобы услышать об этом все. Слушай, я должен встретиться с Бринли, Максом и еще несколькими друзьями в баре. Как я и сказал, я был несчастным, и они решили, что мне стоит сходить куда-нибудь. Я просто не хотел идти, не поговорив с тобой сначала. Мне нужно было услышать твой голос, узнать, что с тобой все хорошо, с нами все хорошо.

— Мы просто идеально. Не хочу показаться ревнивой девушкой, но не забудь обо мне, когда напьешься сегодня.

Моя улыбка растягивается от уха до уха.

— Я бы не забыл про тебя, даже если бы находился в чертовой коме, детка, — она взрывается смехом, но я не вижу в этом ничего веселого, потому что серьезен.

— Хорошо. Повеселись, и что ты думаешь об этом? Я возвращаюсь домой в субботу вечером, поэтому я могу либо прийти к тебе сразу, либо в воскресенье.

Я же не чертов идиот?

— Мне плевать, если ты приедешь в четыре утра. Я хочу тебя в своей кровати в субботу вечером. Мы должны компенсировать целую неделю, — я слышу, что она начинает дышать немного тяжелее. — Тебе нравится это, не так ли. Мысль обо мне, прикасающегося к тебе, пробующего тебя и заставляющего выкрикивать мое имя?