– Значит, в шесть. Без опозданий. – Ласситер отступил на шаг, оглядел меня с головы до пояса (все, что ниже, скрывала стойка), поднял сумку для клюшек и ушел.


Перспектива новой будуарной жизни лишила меня покоя. Предвкушая ее, я в строжайшем целибате провела восемь суток до заветного четверга. Одинокими ночами я представляла жгучую пульсирующую боль, а закрыв глаза, слышала наставления, только читал их не Ласситер. Это Чейз упрекал меня за еще не совершенные проступки, которые грозили нашему безумному счастью. Ласситер станет очередной заменой тому, кто мне нужен в действительности. Доктор расстроится, если узнает правду? Доминантам вряд ли по вкусу нелестные сравнения с другими. Наверное, он выпорет меня сильнее, если поймет, в чем дело. От таких мыслей я кончала, заливая свою ладонь соками.

«Ты дрянная девчонка, Софи! Дрянная! Дрянная!»

О да, я знаю…

Вторую половину четверга я провела как на иголках, поминутно глядя на вращающуюся дверь. Накануне позвонил доктор Ласситер и сообщил, каким видит мой дресс-код. Никаких брюк, белые хлопковые трусики, гольфы или чулки с эластичным верхом. Ничего цветного или узорного. Минимум косметики, тушь водостойкая. Рейчел не преувеличивала: доктор невероятно внимателен к мелочам.

Чтобы подчеркнуть важность момента, я выбрала высокие гольфы, ведь чулки с поясом и без я носила почти каждый день, наивно надеясь, что Чейз поставит меня раком и воткнет разок, пока гости отеля завтракают или пьют коктейли. Что мне оставалось, если не надеяться? Гольфы, наверное, следовало выбрать белые, а мои, черно-красные, до самых ляжек, делали меня похожей на Проказницу Минни из комиксов «Бино». Интересно, доктор Ласситер любит «Бино»? Думаю, да, битья-колотья там хватает.

Без десяти шесть порог отеля переступил мой предполагаемый педагог со зловещей сумкой для клюшек. Он не помахал рукой, не улыбнулся, никак иначе не отметил мое присутствие – молча приблизился к стойке, целеустремленный, как Терминатор.

– Добрый день, сэр! – проблеяла я, чуть не выронив ключ-карту.

– Добрый день, юная леди, – церемонно отозвался доктор.

– Сегодня вы в номере 137, в нем хорошая звукоизоляция, – зачастила я.

– Очень надеюсь, – проговорил он и чуть тише добавил: – Жду вас через десять минут. Не опаздывайте.

Ласситер развернулся и пошел к лифту, гремя содержимым сумки.


Десять минут спустя я шла коридором первого этажа, а в животе бурлили, склеивались, смешивались страх и возбуждение. Ниже, в промежности, возбуждение праздновало победу, тесня страх в дальние закоулки моего сознания, прямо в лапы рационализма.

«Будет очень здорово, – уверял рационализм. – Доктор – человек опытный, знает, когда остановиться, и вовремя остановится. Вдруг тебе понравится? Это более чем вероятно, если навязчивые ночные фантазии о безжалостных наставниках что-нибудь означают».

Безжалостные наставники… Чейз… Был бы доктор Ласситер Чейзом!

Я постучала в дверь.

Ласситер стоял у порога и манил меня с таким устрашающим видом, что на миг решимость моя растаяла.

– Пришла, значит. Аплодисменты твоей отваге, – проговорил он и, поставив меня посредине номера, объяснил основные правила: – Насколько я понимаю, ты новичок. В роли сабмиссива прежде не была?

– По-настоящему нет. Если только очень несерьезно, в виде игры, а так… нет.

– Ясно. Что хочешь попробовать? Я могу удовлетворить почти любые запросы. С чего начнем сегодня?

Ласситер кружил около меня. Вряд ли он пугал меня намеренно, но я все равно боялась. Уж слишком ситуация напоминала мне ту, другую, в кабинете Чейза.

– Хочу попробовать то, чем вы занимались с Рейчел, – неуверенно начала я. – Устраивать ролевую игру совершенно не обязательно. Я просто хочу понять, каково это.

– Телесные наказания?

От холодных слов меня бросило в дрожь.

– Да.

Улыбка доктора получилась вовсе не теплой и ободряющей.

– Ну, учитывая обстоятельства, которые привели тебя сюда, порка будет очень кстати. Неделю назад меня так и подмывало поставить вас с Рейчел раком и высечь.

– Мне очень жаль, – повторила я. – Принять решение было непросто.

– И ты решила неправильно! Ничего, еще поплатишься.

В зловещей угрозе было нечто, отчего мои белые трусики взмокли. Я чуть не упала на колени, чтобы молить о прощении, только хотелось не прощения, а наказания.

– Пока не начали, нужно прояснить пару моментов, – сказал доктор Ласситер. – Во-первых, ты уже выбрала пароль?

– Ой… наверное, надо…

– Вижу, ты об этом не подумала. Раз так, воспользуемся системой светофора. Захочешь сбавить обороты или изменить правила, скажи «желтый», захочешь остановиться полностью, скажи «красный». Подходит?

– Подходит, – благодарно ответила я. – «Красный» – чтобы остановиться полностью, «желтый» – чтобы сбавить обороты или изменить правила. А «зеленый» – значит, все хорошо, да?

– Да, только не «хорошо», а скорее «терпимо», – уточнил Ласситер, и в короткой фразе мне почудился садистский юмор. – Во-вторых, нужен ли тебе сексуальный компонент? Это целиком на твое усмотрение.

– Ой! – Я еще не решила, но радовалась, что доктор спрашивает, а не ставит меня в известность. Красавцем Ласситера не назовешь, и он куда старше обычных моих партнеров. Впрочем, его сухая речь и стопроцентная прямолинейность казались удивительно привлекательными. Если откажусь, придется мастурбировать… – Хочу, чтобы вы взяли на себя инициативу от начала до конца. То есть мое тело полностью в вашем распоряжении. В знак компенсации за тот случай. Наверное, так и должно быть, чтобы я испытала удовольствие, а не одну боль.

– В полном моем распоряжении? – Доктор удивленно поднял брови. – Софи, это опасно. Твое счастье, что я джентльмен.

Я снова содрогнулась, но дерзко закусила губу.

– Счастье? Неужели?

После многозначительной паузы доктор повернулся к кровати и вывалил на нее содержимое сумки для клюшек – нечто вроде ракетки для настольного тенниса, трость с закругленной ручкой, бутылочку лосьона, лубрикант, пачку презервативов. Черную мантию и головной убор профессора он убрал обратно в сумку. Ролевой игры не будет. Все будет по-настоящему.

Ласситер повернулся ко мне, скрестил руки на груди и оглядел с ног до головы. Я неуверенно топталась в своих школьных туфлях, ощущая, как подол клетчатой шерстяной юбки скользит по голеням, обтянутым полосатыми гольфами.

– Юная леди, на прошлой неделе ваше поведение оставляло желать лучшего.

– Э-э… неужели?

– Да. Когда обращаешься ко мне, называй меня «сэр». Твоя порывистость и запальчивость создали множество проблем.

– Да, сэр. Простите меня, сэр. – Я смотрела в пол, словно школьница, которую ругали за несданную домашку. С другим мужчиной получилась бы комедия абсурда, а доктор Ласситер умел разбудить стыд. Любопытно, это у него врожденное или с опытом пришло?

– Нам обоим известно, что тебе нужно напомнить суть хорошего поведения. Софи, пожалуйста, попроси меня об этом.

Я вскинула голову. Что? Попросить его? Я должна озвучить такую просьбу?

Несмотря на суровый вид, чувствовалось, что доктор очень доволен собой и забавляется моим замешательством. Ласситер знал: такого я не ожидала.

– Без твоей просьбы я продолжить не смогу, – тихо сказал доктор Ласситер. Скорее всего, в желании добиться моего полного и безоговорочного согласия смысл имелся. Скорее всего, именно так должно быть.

– Ну… хорошо. Пожалуйста… – Я замялась, не в силах озвучить слово, до краев наполненное унизительным сексуальным подтекстом.

– Пожалуйста, что? – тихо, но настойчиво переспросил он.

– Сэр, пожалуйста, – мой голос стих до шепота, – пожалуйста, накажите меня!

Я смотрела в сторону, не желая видеть, как доктор реагирует на мои слова. Зеркало заляпано. На этом этаже убираются Джейд и Мария. Так, ленивые сучки снова филонят. Надо предупредить Элейн из службы приема гостей… Мои грезы прервал громкий и уверенный голос доктора Ласситера.

– Разумеется, накажу. – Доктор сел на край кровати и поманил меня к себе. – Устраивайтесь у меня на коленях, юная леди.

Тут бы захихикать и съехидничать, но я не смогла. Что-то внутри не позволяло относиться к этому господину легкомысленно. Что-то внутри заставляло подчиняться, искать его одобрения, быть хорошей девочкой. Все это так или иначе объяснялось моим чувством к Чейзу. Думаю, мне хотелось, чтобы его из меня выбили.

Я осторожно опустилась доктору на колени, надеясь не смять его отглаженные брюки. По крайней мере, в номере есть утюг. Локтями пришлось упереться в пуховое одеяло, ногами – в перину по другую сторону от Ласситера. Доктор придвинул мои колени вплотную к себе, так что живот мой приподнялся, а попа превратилась в мишень. Я стояла, раскорячившись, ягодицами кверху.

– Отлично, Софи. Пока ты в моей власти, будешь подчиняться моим правилам. Кричи-визжи, сколько влезет, а закрываться от ударов или менять позу не смей. Если осмелишься, твоей непокорной попе достанется куда больше.

– Да, сэр.

От тона Ласситера, от его слов и значения его фразы меня бросило в дрожь. Когда он задрал мне юбку, выставив на обозрение белые трусики и полосатые гольфы, заколотило еще сильнее.

– Мисс, это форменные гольфы? – сурово осведомился доктор.

– Ну… вряд ли.

– Гольфы не форменные, поэтому за них ты будешь наказана дополнительно.

Горе мне!.. Ладонь доктора легла на резинку гольфов, указательный палец нырнул под нее, потом ладонь скользнула вверх по обнаженным бедрам и остановилась на моих ягодицах, обтянутых белым хлопком. Точно снимая мерки, Ласситер двигал ладонью мне по попе – к вершинам холмов и вниз по долине, то и дело погружал палец в расселину, заставляя меня колыхать бедрами.

– Софи, какая у тебя бледная кожа! Попробуем немного подрумянить.

От первого звонкого шлепка я охнула, хотя сильной боли не было. Ответный нервный импульс заставил вспомнить, что это, в конце концов, игра, постельная утеха. Не частые, не сильные, а, напротив, легкие и разогревающие шлепки заставляли стонать и выше поднимать ягодицы. Твердая, но чуткая ладонь доктора прикоснулась к каждому дюйму моих девчоночьих трусиков, то и дело спускаясь к обнаженным бедрам, которые приятно саднило.