Юлия Климова - По ступенькам декабря

Марго и Пенка.

Враги.

По внешнему виду Альки ни за что нельзя было догадаться, какие чувства бурлят в ее душе. Равнодушное выражение лица, легкие движения, бесстрастный взгляд – не зацепишься, не придерешься. Но внутри тлели угли, и вредный ветерок потерь норовил дунуть на них посильнее и заодно подкинуть дров.

– О, какие люди… – протянула Марго, останавливаясь.

– Давно не виделись, – хмыкнула Ленка-Пенка.

За последние дни в жизни Альки произошли не самые лучшие перемены, и сейчас меньше всего хотелось слушать ехидные речи и наблюдать ухмылки. Но на войне не приходится выбирать, и ничто не могло заставить сдать давно захваченные позиции.

Не будет мирных переговоров, белого флага и тем более позорного бегства – слишком много чести!

Даша каждой клеточкой тела чувствовала неприязнь, исходящую от двух незнакомых девушек, и нахмурилась, решая: казнить или миловать. Вот, например, соседке по этажу она всегда сочувствовала, потому что Евдокия Егоровна напоминала пустой колодец, в который бесконечно можно кричать ау, а в ответ донесется лишь гул эха. И поэтому отпора не давала. А эти две девицы ассоциировались с шипящими змеюками, и очень хотелось треснуть их чем-нибудь или устроить какую-нибудь шкоду.

– Привет, – бросила Алька.

– Здравствуйте, – поддержала Даша.

– А это еще кто? – Марго наигранно изумленно приподняла брови. – Ты, девочка, откуда сбежала? Из детского сада?

– Из ползунковой группы, – хихикнула Пенка.

– Даша – моя сестра, – ледяным тоном произнесла Алька. – И я не советую разговаривать с ней подобным тоном. Возражения имеются? – Она угрожающе шагнула на следующую ступеньку и смерила однокурсниц тяжелым взглядом.

Теперь на лице Марго застыло искреннее изумление, но очевидное сходство Али и Даши помешало усомниться в услышанном.

– Устраиваешь экскурсию молодому поколению? – усмехнулась Пенка.

– Познакомься, Даша, – игнорируя выпад, произнесла Алька. – Это Лена, а это Маргарита. Две отличницы.

Больше ничего хорошего о врагах она добавить не могла, да и не стала бы, так что знакомство можно было считать состоявшимся. Нет, все же события последних дней не были такими уж трагичными. Что стоит потеря предателя Костика по сравнению с появлением Даши? А если еще вспомнить битву с Зубаревым и их путешествие в Волгоград… Губы Альки сами растянулись в улыбку, но одновременно в душе появилась грусть. Вряд ли в ближайшее время она увидится с Андреем. «А это мне совершенно и не нужно!» А вообще, зачем вспоминать то, что не удалось забыть?.. Прогнать удалось, а забыть – нет.

– Надеюсь, ты познакомишь нас завтра со своим парнем, – протянула Марго, поправляя ремешок сумки на плече. – Мы будем ждать.

– Со своим несуществующим парнем, – привычно многозначительно добавила Пенка.

Альке нравилось оставлять недосказанность в этом вопросе, и всегда безразличие давалось легко. Наверное, потому, что она знала: рядом есть Костик – милый, умный, забавный, строгий. Она придет с ним под руку, и плевать на Марго и Пенку, пусть скрипят зубами и давятся злостью. И скоро будет свадьба, а затем другая жизнь – уютная, теплая, с совместными завтраками и ужинами. Жизнь, которая решительно перечеркнет одиночество и принесет долгожданное счастье. Но ситуация-то изменилась.

– Посмотрим, – пожала плечом Алька, точно Марго и Пенке предстояло пройти испытательный срок и заслужить право познакомиться с «несуществующим парнем». Скользнув по однокурсницам снисходительным взглядом, не желая дальше продолжать разговор, она добавила: – Извините, девочки, нам пора. Даша, пойдем.

Костик выстраивал таблицы, формировал отчеты, составлял планы и уходил из офиса не раньше девяти. Работа и перспективы захватили целиком и полностью, и на какой-то период времени интерес к окружающему миру погас. Телевизор, газеты, журналы, болтовня в коридоре – абсолютно не привлекали, даже обед казался ненужным и бестолковым, а если и удавалось перекусить, то вкус съеденных блюд оставался загадкой.

Костика раздражала пассивность непосредственного начальника, вялость коллег и глупость подчиненных (о, теперь у него было пять подчиненных!). Почему-то все предпочитали тащиться по накатанной колее, а не взбираться на новые вершины, осваивая последние методики и предложения самого Костика. Какое-то болото, которое если и колышется, то только в одну сторону: «А не собраться ли нам вечерком и не попить ли пивка?» Такой расклад мог устроить лентяя или глупца, но никак не умного человека с высшим образованием, мечтающего взвалить на себя фирму «Крона-Ка» и вынести ее на мировую арену. А Костик считал, что это именно его место под солнцем. Но вдруг, неожиданно для себя, он понял, что бьется головой о стену и колесо бизнеса крутится совершенно без его участия. Как и раньше. И главное – свет в конце тоннеля отсутствует.

А еще Аля уволилась и в офисе не появляется.

Серая полоса жизни стала пунктирной, и к обеду пятницы Костя серьезно задумался над результатами сделки с Воробьевым.

Во-первых, его не возвели в ранг начальника отдела, а всего лишь всучили пяток лоботрясов, не умеющих даже грамотно разговаривать по телефону.

Во-вторых, к нему не прислушиваются, а значит, авторитет не возрос.

В-третьих, ему действительно нужна машина… Конечно, не только для личных целей, но и для работы. Да, бесспорно, для работы! Но тема джипа с тех пор не поднималась.

Костик с изумлением обнаружил, что практически топчется на том же пятачке, никакого профессионального рывка не случилось. Энтузиазм и основательное, вдумчивое отношение к делу помешали ему понять это раньше, а вот теперь глаза открылись…

Аля не дала ему возможности подняться, утвердиться – не стала ждать, и он ее потерял (вроде из-за этого потерял…), а Глеб Сергеевич Воробьев наобещал гору благ, сделал минимум и благополучно забыл о собственных словах… Ждать? Но сколько и чего?

Костик доел картофельное пюре, поковырял вилкой куриную котлету, поправил очки, поднялся и отнес тарелки на тележку для грязной посуды. Н-да, пообедал, называется… Решительно направившись к кабинету Воробьева, он попытался сформулировать несколько подходящих фраз, но в голове образовалась каша. «Я не должен нервничать, в конце концов, мне обещали… И потом, я работать хочу, а не бить баклуши!»

– Можно? – Костик постучал в дверь.

– Да, – донесся усталый голос Воробьева.

– Здравствуйте, это опять я.

– Вижу… Чего надо?

– Хочу поговорить с вами о сложившейся ситуации. Детально, по пунктам…

– Валяй, только коротко, у меня сегодня тяжелый день. – Глеб Сергеевич отъехал в кресле назад, закинул ногу на ногу и сцепил руки перед собой.

– Мы с вами договаривались о том, что я получу достойную должность, – серьезно и почти спокойно начал Костик. Он все же нервничал, но старался этого не показывать. – У меня скопилось много идей, реализация которых, безусловно, улучшила бы работу менеджеров. Но вместо этого…

– Тебе подчиненных дали? – перебил Воробьев.

– Да.

– Ну так в расчете!

– Но… ранее речь шла о должности начальника отдела.

– А я передумал, – небрежно бросил Воробьев и вновь придвинулся к столу. – У Куравлева стаж работы шесть лет и двое детей, и я, по-твоему, его на улицу выгнать должен, а тебя на его место поставить? Да на фига мне такая карусель нужна?!

Глеб Сергеевич с утра ждал, на ком сорвать злость. Отдел кадров, организовавший собеседование с соискателем вакансии секретаря, временно выпал из разряда гонимых, а рвать и метать очень хотелось. Костик – отличная жертва! Тем более что пришла пора разобраться с этим «женишком». Неприятно встречать его в коридорах и столовой, отчетами завалил (идиот!), гундит постоянно и, если честно, давит на совесть. А кому такое понравится?

«Алька тебя, молокосос, уже точно не простит, да и теперь у нее новая игрушка появилась – многоуважаемая Даша Кузнецова, сопля и пигалица! – мысленно выдал Воробьев. – Пора, брат, пора… Прости-прощай!»

Он нарочно сдержал порыв просто послать Костика куда подальше и старательно изобразил рассудительного начальника, но получилось плохо и бездарно – сдерживать эмоции Глеб Сергеевич не умел и не любил.

– Я проанализировал работу отдела, нашел минусы и составил небольшой план по…

– Молодец, хвалю! – опять перебил Воробьев. – У меня вроде дежавю… Мы ранее разговаривали об этом?

– Глеб Сергеевич, – официально начал Костик, полагая, что лучше высказать все сразу. – Я был женихом вашей дочери…

– Помню.

– …но, конечно, я не мог создать тех условий, к которым она привыкла…

– Сущая правда!

– Вы предложили мне должность и машину в обмен на… Я не должен был жениться на Алевтине. – Костик указательным пальцем нервно придвинул очки к переносице. – Я со своей стороны выполнил все, о чем вы просили, но в ответ практически ничего не получил.

«Ну и дурак! – подумал Воробьев. – Нашел, кому верить!»

– Разве у тебя не наметился карьерный рост? – с «недоумением» спросил Глеб Сергеевич.

– Нет, я так не считаю. Это совсем не то, чего я ждал, – голос Костика стал уверенным и твердым.

– Тогда вот тебе мой совет, парень, – Воробьев подался вперед и с секундной задержкой добавил: – Увольняйся! Начни карьеру сначала в какой-нибудь перспективной конторе и будь счастлив!

Рот Костика открылся, а затем захлопнулся, лицо побледнело и вытянулось. Понадобилось больше минуты, чтобы прийти в себя.