Ирина нервно сглотнула. Родители жили в загнивающем посёлке. Единственная фабрика на всю округу и та выдаёт зарплату нижним бельём, которое работницы сами же и шьют. Родители не могут помогать деньгами, а стипендия такая маленькая, что в пору от голода «копыта» отбросить.

Ирина посмотрела в искорёженное лицо мужчины. На нём не дрогнул ни один мускул.

— Я согласна, — пролепетала она, пытаясь унять рвущиеся наружу слёзы.

— Тогда иди и сядь на диван, — скомандовал Чигаев.

Ира подчинилась. Мужчина подошёл к ней вплотную, потом вынул член из ширинки.

— Приступай, — сказал холодно.

В этом сексе не было и намёка на ласку. Эльдар давно разучился быть добрым и ласковым. Хотя девушек всегда удовлетворял. Сегодня хотелось на ком-то отыграться. Упоминание Беса с его дурью вывело из себя.

Чигаев вытерпел неумелый минет девицы. Потом поставил ее на четвереньки на диване. Надев презерватив, вошёл резко и без особых угрызений совести. Что такое совесть он тоже забыл. Даже слова такого не помнил. Эльдар поднялся из грязи сам. От бригадира одной из группировок дослужился до «правой руки» босса. Вместе с Вихрем они строили этот клуб. Были совладельцами. А когда Вихря убили, он стал единоличным владельцем, не забыв прибрать к рукам банду. Впрочем, никто на пост главы не претендовал. Все знали, что тягаться со шрамом, значит, играть самому себе похоронный марш.

Кончив с диким рыком, Эльдар вынул свой не маленький орган. Потом ударил девушку пятернёй по ягодице.

— Скажу Валере, он тебе премию выпишет. Будешь приходить, когда позову. А сейчас пошла вон, — пробасил резким тоном, застёгивая ширинку.

Пора было ехать домой и отдохнуть.

Дом встретил тишиной. Эльдар быстро принял душ и завалился спать. Едва он уснул, как резко проснулся от сна, что не тревожил его несколько лет.

Ему снилось, как он снова в плену. Сидит в какой-то тюрьме на бетонном полу. Ест сырые картофельные очистки из алюминиевой миски. Радовало одно, что в этот раз еду не пришлось подбирать с пола. За месяц плена он отощал. Глаза запали. Зубы шатались. Живот постоянно сводило от голода. Голова кружилась от запаха испражнений. Ведро выносили редко. Вдруг дверь отворилась, и вошёл моджахед, сверкая гнилыми зубами.

— Радуйся, русский, через пять дней обменяем тебя на пятерых наших, — сказал мужик с жутким акцентом. — Только я тебе хочу метку оставить. Будешь смотреть в зеркало на свою рожу и помнить, что не нужно лезть в чужую страну.

Чигаев не был русским. Более того родители мусульмане. Только Эльдар уже знал, говорить об этом бесполезно.

Мужик позвал двоих крепких парней. Ослабленного голодом Чигаева быстро скрутили. Моджахед, достав из-за пояса нож, полоснул несколько раз по лицу, снимая полоску кожи вместе с мясом. Эльдар закричал. Мужик засмеялся и чиркнул ещё и по губе. Потом его кое-как перебинтовали и бросили на пол.

От этого крика во сне Эльдар и проснулся. Сграбастав с тумбочки пачку Мальборо, пошёл к открытому окну курить. Ему почудилось, что глаза снова заливает кровь, будто он и наяву вернулся в тот день.

2

— Ну, что, сдала? — белокурая девушка подбежала к подруге, вышедшей из класса.

— Пятёрка, — улыбнулась Наджия.

— Круто! У меня тоже, — Лариса весело запрыгала на одной ноге. — Идём скорее на улицу. Я хочу прокричать на весь посёлок, что последний экзамен сдан.

Лариса понеслась по коридору резвой ланью. Наджия поспешила за ней, смеясь.

— Ура! Прощай, школа! — крикнула Лариса, едва выбежав на крыльцо.

— Ты сумасшедшая, — захохотала Наджия. — Погоди, платок повяжу, папа увидит, ругаться будет.

— А разве он у тебя не на работе? — спросила Лариса, обернувшись.

— Сегодня дома. Взял выходной. Завтра сваты приедут, нужно многое сделать.

— Давай, напоследок посидим немного в школьном дворе? Я понимаю, ещё будет выпускной вечер, но всё же, — Лариса плюхнулась на лавку.

Наджия аккуратно присела рядом, расправив подол длинного платья. Девушка была очень красивая. Изящные брови. Тонкий нос. Губы, напоминающие сердечко. Большие миндалевидные глаза медового цвета. Наджия быстро заплела косу, закрепила ее на затылке и повязала платок.

— Послушай, подруга. Не понимаю я твоих родителей. Тебе учиться надо, а они тебя замуж отдают. Не рано ли в восемнадцать лет? — удивлённо спросила Лариса, округлив зелёные глаза.

— Многих так отдают. С тех пор как распался Советский союз и ушли коммунисты, вернулись старые обычаи. Вернее они и не уходили. Просто в то время требовали, чтобы каждый образование получил, на работу устроился. Сейчас всё не так.

— Как не так? Блин, Надь, мы не в Саудовской Аравии живём. Это Россия, детка.

— Ну и что, ты забываешь, что я не русская. Это ты можешь выйти замуж во сколько хочешь. У нас тоже бывает, но редко. Сейчас криминал расплодился, вот и стараются оградить девушек, замуж выдать. Мне ещё повезло. Азамату двадцать пять. Полгода встречаемся, отец разрешил. Мы любим друг друга. Азамат говорит, что не стоит тянуть со свадьбой. А учиться я буду, как и хотела, в местном училище на медсестру. Моя двоюродная сестра в прошлом году вышла замуж. Её отдали за парня, с которым она знакома не была. Просто жених где-то увидел Алю. Она ему понравилась, вот и пришли сватать. Аля не хотела его, но родителям большой калым заплатили. Семья Батыра богатая, могут себе позволить. Мой Азамат из простой семьи, но мне деньги не важны. Работать будем, проживём. Всем сейчас трудно, — вспомнив о женихе, девушка улыбнулась.

— Вот дурёха, не нагулялась ещё, а уже в ЗАГС спешит. Идём, а-то твой папаша тебя уже ждёт.

— Папа строгий, но не только ко мне. Ко всем детям. Ой, тебе не кажется, что этот парень за нами следит? Домой гаражами не пойдём. Лучше обойти, — шепнула девушка, косясь на парня, стоящего у забора школы.

— Витьке в нашу сторону, — Лариса подбежала к парню, вышедшему из школы. — Сдал?

— Четыре, — улыбнулся парень.

— Вить, ты же в соседнем доме живёшь. Проводи нас домой, — Наджия тоже подошла к однокласснику.

— Идёмте, — улыбнулся парень, обнимая подружек за плечи.

— Не надо меня трогать, — вспыхнула румянцем Наджия.

— Какие мы нежные и стеснительные, — Виктор убрал руки и пошёл вперёд.

Наджия забежала в квартиру. Она ураганом неслась по лестнице, ведь странный парень проводил их до подъезда.

— Ты чего, бежала по лестнице? Что случилось? — в прихожую вышла мать.

— Мам, кажется, за мной следят. Я не уверена, но парень за нами со школьного двора шёл. Мы с Лариской попросили Витю Кириллова нас проводить.

— Как это следят? Что за новости такие? С завтрашнего дня дома будешь сидеть. На выпускной вечер с тобой Азамат пойдёт, — в прихожую выплыл слегка полноватый мужчина.

— Отец, никто не ходит на этот праздник с женихом, — возразила девушка.

— А ты пойдёшь. Будешь спорить, останешься без праздника, — строго заявил отец.

Наджия забежала в свою комнату. Она была не так уж и против. Азамат её защитит, если будет нужно.

Наджия любила этого темноволосого парня. В её глазах он был самый лучший. Девушка даже не подумала, что на самом деле, он совершенно не умеет драться. Парень отродясь никого и пальцем не тронул. Но в юной особе прочно сидел стереотип, раз мужчина, раз любит, значит, обязан защитить.

Наджия развязала платок и легла на кровать, заложив руки за голову. Она была единственная дочь в семье. В соседней комнате жили два младших брата, но к ним отношение отца было иное. Они же мальчики. «Это девочка может оступиться, потерять честь, за ней нужно следить. Её необходимо воспитывать в ежовых рукавицах», — так считал отец.

Девушка вздохнула. Они с Азаматом только несколько раз за руки подержались. С таким отцом как у неё, даже о поцелуях до свадьбы речи быть не могло. Парень это понимал, поэтому и торопился со сватовством. Ему надоело ждать. Он сказал отцу Наджии, что сразу после экзаменов придёт с родителями. Бакир был только рад. Чем быстрее он выдаст дочь замуж, тем меньше проблем.

В это время, сидя за кухонным столом, тихо переговаривались родители.

— А если это правда, Бакир? Кто её может преследовать? Вдруг Данияр объявился? — Азалия покосилась на закрытые двери.

— Я попросил одноклассника узнать о нём. Боялся, что он на свадьбу заявится. Олег сказал, что Данияр сидит сейчас. Ему ещё пять лет на зоне куковать, — нервно пробурчал Бакир.

— Ты забыл, какие длинные руки у Данияра? Забыл, как заставили моих родителей замолчать, а тебя взять поруганную девушку в жёны? Не помнишь уже ничего? — шикнула жена.

— Я прекрасно помню, что мы поженились, когда ребёнку в твоём животе было уже два месяца. Но как только я в первый раз взял Наджию на руки, полюбил её всем сердцем. Я и тебя полюбил, ты знаешь. Поэтому прошу тебя, никуда не выпускай её одну. Пусть до свадьбы сидит дома, — строгим тоном произнёс мужчина.

***

Лето потихоньку вступало в свои права. Солнце сегодня светило особенно ярко. Эльдар вышел из клуба, нацепив солнечные очки. Он надел неизменную чёрную рубашку с коротким рукавом и такого же цвета брюки. Один из охранников бросился услужливо открывать дверь автомобиля.

— К Лешему, — коротко пробасил Чигаев.

Водитель, молча, завёл мотор, выезжая за ворота. Сзади двинулась машина сопровождения.

Их путь лежал в один из банков города, владельцем которого был Кирилл Петрович Лещенко. В определённых кругах его прозвали Леший за нелюдимость и нежелание сотрудничать с кем бы то ни было. Правда, положенную мзду, Кирилл исправно платил, в этом к нему претензий у Чигаева не было.

Приехав в центр города к трёхэтажному зданию банка, Эльдар вышел из машины и направился к дверям. За ним выдвинулись четыре охранника. Бравые молодцы в чёрных костюмах, дежурившие в вестибюле банка, даже не дёрнулись, узнавая Шрама.