Эрнесто тихо рассмеялся.

- Нет, сестренка. Я звоню, чтобы напомнить тебе об одной очень важной ДЛЯ ТЕБЯ ерунде… Первый этап моей игры завершен. Джулиан Слоу не остановится, пока не обрежет ваш бизнес со всех сторон до микроскопического размера… И от твоих союзников, Лив, не останется и следа… Нет денег, семья недовольна, не на кого положиться… Значимый шаг к уничтожению влияния семьи Мартинес, не находишь? Переходим на уровень номер два… Ты слушаешь?

            Лив злилась, но слушала, затаив дыхание… И ей совсем не нравилось то, что он говорил…

- Нет, я сплю. – съязвила она. – Мяукай дальше, задохлик, я вся во внимании.

- Твой отец. – важно и триумфально проговорил Эрнесто и сделал театральную паузу.

            Лив подскочила на диване, расширенными глазами посмотрев на Брайана:

- Что «мой отец»? Что с отцом??? Ну, ты, транспортир ходячий, быстро говори, что с ним?? – гневно воскликнула она.

            Эрнесто явно забавлялся ее гневом.

- О, ничего, пока что. Он просто спит. Просто спит в небольшом металлическом контейнере, который плавно опускается на илистое дно Гудзона…

            Лив вскочила на ноги, яростно задышав, и, увидев разноцветные круги перед глазами от ужаса и гнева, заорала, не в силах сдерживать себя:

- Что??? Что??? В каком контейнере?? На какое еще дно??? Ты что, писателем-фантастом заделался, клоп вонючий?? Говори нормально – где мой отец?? Он… он жив?..

            Брайан и Макс взволнованно переглянулись, и Макс с тревогой проговорил:

- Лив?.. Что он говорит?

            Но Оливия ничего не слышала, кроме бешенного стука сердца и собственного затрудненного дыхания. Эрнесто недовольно поцокал языком:

- Почему ты так невнимательна, Оливия? Я же сказал – в металлическом контейнере, на илистое дно… Слушай лучше, девочка, я не люблю повторять дважды. Не так уж важно, ГДЕ твой отец… Гораздо важнее то, на сколько часов ему хватит кислорода… Учитывая тот факт, что он может проснуться или через несколько часов, или через несколько минут, в зависимости от того, насколько сильно мои ребята побили его…

            Лив ощутила бешеную дрожь… Только не это… Отцу грозит гибель… Да он в чертовом, каком-то там, контейнере!!! Она впилась рукой в телефон до побеления в пальцах и нервно заходила вперед-назад по комнате, пытаясь справиться с паникой и дышать нормально. Гнев захлестнул ее с головой, ударив в грудь горячей лавой.

- Ты!!! – заорала она. – Что тебе нужно, уродец???

            Эрнесто снова мягко рассмеялся.

- О… Ничего серьезного, Лив. Основываясь на опыте погружений предыдущих плохих мальчиков, которых настиг час расплаты, твой папочка сможет продержаться в контейнере до завтрашнего вечера… При условии, что будет экономить кислород. Знаешь, смерть от удушья – не самая приятная вещь… Но ты можешь ему помочь. Я достану твоего папу из ящика в том случае, если… если ты отдашь мне в обмен Джонни О-Коннела и Макса Вератти. Обоих. Все-таки твой отец – редкий и очень ценный для темного мира экземпляр, и он не стоит того, чтобы менять его лишь на одну голову.

            Лив замерла на месте, провалившись куда-то в белую вату… Тишина… Белый свет… Бесчувственные конечности… И только боль, дикая боль в сердце и тонкая, черная мысль, прострелившая, словно пуля, кору головного мозга: «Отдать Джонни?.. Джонни?.. И Макса?.. Взамен на спасение отца?? На его жизнь и дыхание? Это что, черт возьми, предложение, от которого невозможно отказаться?» Ловушка захлопнулась. Опять этот угловатый ублюдок на шаг впереди, опять он ставит ей условия, которые она не может обойти или обдурить, опять загоняет ее в тупик, как крысу, которую гонят по лабиринту, где вместо выхода – большая, ржавая мышеловка и вонючий, может, даже уже заплесневелый, кусочек сыра в качестве приманки…

- Как… отдать? – тихо проговорила она, осев на диван, понимая, что стоять на ногах ей больше не хватает сил.

- Лив! – встревоженно воскликнул Брайан, глядя на ее серое, потерянное лицо и ужасный, испуганный взгляд, но девушка не реагировала.

- Вот так. Передать в мое, так сказать, единоличное пользование. Они же только создают тебе проблемы, Оливия! – с усмешкой вкрадчиво проговорил он. – Вся эта твоя любовная маета, выбор того, кто лучше, душевные метания… Зачем тебе отвлекаться на эти глупости? Я окажу тебе услугу, забрав сразу их обоих, и верну папашу до того, как он успеет задохнуться… Отличная сделка, не так ли? О, кажется ты немного растеряна… - с издевкой проговорил Эрнесто. – Ну ничего, милая. Я дам тебе время подумать. Может быть, ты так вжилась в роль босса своей семьи, что не захочешь уступать этот трон обратно отцу?? В этом случае тебе просто нужно дать ему умереть и оставить себе обоих твоих любимых мужчин… Правда, один из них не очень жаждет общения с тобой… Обидно, не так ли? Какой-то поцелуй разрушил идиллию, семейное счастье, будущее…

- Не лезь не в свое дело, говнюк. – грубо оборвала его Лив, неожиданно взяв себя в руки. – Я обойдусь без твоих тупых советов и подсказок. Лучше давай ближе к делу: где мы встретимся и во сколько?

- Опять ругаешься… Ай-яй-яй! Лив, мне это не нравится, тысячу раз говорил!

- Да плевала я на тебя тысячу раз, убожество! Говори!!! – гневно крикнула Лив в трубку, и Эрнесто, уже довольно злым и агрессивным тоном проговорил:

- Завтра, в семь вечера, на барже под мостом Фитцджеральда, на правой стороне. Семь вечера – это край, сестренка. До этого времени твой папаша еще сможет продержаться… Жду тебя завтра, и, надеюсь, ты примешь правильное решение. – он отключился.

            Лив в бессилии зарычала и, кинув телефон, бросилась на диван, лупася его кулачками и чувствуя, как слезы брызжут из ее глаз. Ненавидела ли она Эрнесто за то, что он хочет забрать у нее одного или нескольких дорогих ей людей??? Да, определенно… За жизнь отца она должна отдать Джонни и Макса… Ну как же можно так?? Вернуть себе одну четвертинку сердца и отдать две других??? Это несправедливо… Нечестно… И бьет по самому слабому месту… Что он будет делать с ними? Пытать их? Убьет? Заставит ее выбрать одного??? Что будет дальше?..

            Она спрятала лицо в спинку дивана и зарыдала. Теперь слезы давались ей на удивление легко и часто, не то, что раньше. Слишком сильна боль, слишком кровоточит свежая рана…

- Лив! Лив! – два голоса в унисон окликали ее, но она не могла остановиться, нервная система запустила этот чертов ручей, и обратный процесс был ей неподвластен.

- Успокойся! Успокойся, Лив! – услышала она властный и жесткий голос Макса и почувствовала, как его горячие руки разворачивают ее к себе.

            Он поднял ее на ноги и, схватив за запястья, несильно, но очень весомо тряхнул, приводя в чувство и заставляя посмотреть в его решительные и не на шутку встревоженные синие глаза…

            Лив всхлипнула и замолчала. Рядом с ним она всегда ощущала себя маленькой девочкой… Он требовательно и нетерпеливо смотрел на нее, строго проговорив:

- Что он сказал, белоснежка? Что с Эйденом?

- О-отец в… в контейнере… - еле слышно проговорила Лив, всхлипывая, но не отрывая от Макса глаз. – Он… он… умирает… Они его побили!!! – в ужасе воскликнула она, будто это сейчас играло решающую роль в судьбе Эйдена Мартинеса, и снова зарыдала.

            Макс нахмурился и обнял ее, прижав к себе. Лив плакала, уткнувшись в его рубашку и вдыхая такой давний и знакомый аромат парфюма, тесно обхватив его руками за талию. Ей сейчас так нужно было, чтобы ее кто-нибудь поддержал, утешил, вытащил из этой ямы, в которую она провалилась… Макс успокаивающе гладил ее по волосам, по спине, и Лив постепенно успокоилась. Всхлипнув последний раз и почувствовав неловкость от того, что использовала парня, которого дважды отшила, в качестве плакательной подушки, девушка отстранилась от него, хотя, надо признать, обниматься с ним ей было по-прежнему очень приятно и волнительно…

- Оливия. – привел ее в чувство напряженный голос Брайана, и Лив с трудом оторвалась от сверкающих огнем глаз Макса, посмотрев на него. – Что с твоим отцом? Чего хочет Эрнесто?

            Уже более спокойно, она поведала им обоим о том, что Эйден в ящике на дне реки и у него совсем мало кислорода, хватит только до завтрашнего вечера.

- И что ему нужно в обмен на его жизнь? – задумчиво спросил Макс, внимательно слушая рассказ девушки.

            Лив тяжело вздохнула и с болью посмотрела на него:

- Он хочет, чтобы я отдала ему… тебя и Джонни.

- Что??? – одновременно воскликнули Брайан и Макс, переглянувшись.

            Лив вздохнула и села на диван. Она так устала от всего, что происходило, от шантажа, мести, злобы, переживаний, что теперь чувствовала себя пустой.

- Ну… Он сказал, что за бесценную голову мистера Эйдена Мартинеса как-то глупо требовать кого-то одного… А в сумме вы хоть немного, но смахиваете на равноценный обмен. – она с тоской посмотрела на Макса. – Если ты не согласишься, я все пойму…

            Макс поднял брови и с удивленной насмешкой проговорил:

- Ну и поведай-ка мне, белоснежка Лив, с чего это я должен тебе отказать?

            Лив ужасно смутилась и покраснела:

- Но… я же… мы… и я…

            Брайан рассмеялся.

- Макс, ты – единственный на земле, кто смог лишить эту девочку дара речи.

            Макс строго посмотрел на Лив и спокойно сообщил:

- Не нужно смешивать личное и работу, Лив. Я заключил сделку с твоим отцом и обещал помочь ему.  Пока что, мне это не удалось, но я доведу это дело до конца, и мы разберемся с этим дерьмовым подонком Эрнесто. Твой отец не умрет. – жестко и беспрекословно заявил он, и Лив обиженно надулась, сложив руки на груди.