Стою некоторое время на пороге, собираясь с силами. Прикрываю за собой дверь и иду вперёд. Из коридора попадаю в просторную гостиную с приглушённым светом.

Возле противоположной ПАНОРАМНОЙ СТЕНЫ вижу высокую широкоплечую фигуру.

Артём…

Воспоминания о силе этого тела отдаются трепетом в животе. Оно у него будто каменное. Я знаю, я трогала…

Мнусь в проёме, захлёбываясь слюной, потому что в воздухе есть немного его парфюма.

Он стоит, упёршись рукой в стекло, и разговаривает по телефону, глядя на расстилающуюся внизу бухту.

Его пиджак небрежно брошен на диван в центре комнаты, а сам он остался в рубашке и брюках. Он замечает мой силуэт в отражении оконного стекла и резко оборачивается, продолжая разговор и ослабляя свой галстук.

Мне трудно читать его эмоции. За этими чёрными глазами ничего не разобрать. Они цепко скользят по моей застывшей фигуре. На мне цветная юбка карандаш и красный свитшот. На ногах белые кеды. Согласна, это не тянет на образ горячей роковухи. Но у меня гардероб матери-одиночки, живущей на отселении.

Зато, я тщательно привела в порядок свои волосы. Они лежат на моих плечах красивыми мягкими волнами.

- Давай продолжим завтра, - говорит Артём своему собеседнику, глядя на мою обувь и криво улыбаясь. – И тебе.

Как только он кладёт трубку, говорю:

- Привет.

Мой взгляд плавает по его широкой груди, плоскому животу. Добирается до пряжки ремня, но я бью свои глаза по рукам, заставляя вернуться к его лицу. Он в жизни такой же, как на экране – породистый и притягательный.

- Долго ты там стоять будешь? – спрашивает Артём, бросая телефон и галстук на журнальный столик.

- Нет, - бормочу я, оставаясь на месте. - Как дела?

- Зашибись, - отвечает он, выхватывая из ведёрка бутылку шампанского, и принимается её открывать.

Спустя секунду пробка вылетает, и я наконец-то очухиваюсь. Вспоминаю о том, что у меня в руках небольшой бумажный пакет, который Максим просил передать своему боссу.

Края у него загнуты, поэтому я не заглядывала в чужой пакет.

- Тут…Максим просил передать, - говорю я, делая шаг вперёд, и земля уходит из-под моих кед. – Аааааааа…

Лечу вниз с громким визгом. Меня встречает твёрдая холодная плитка, о которую я сдираю колени и ладони.

- Ааааай…блииинн… - стону я, растекаясь по полу.

Бооооольно!

Я скулю, пытаясь подняться, путаясь в своих волосах.

Чёрт, как же больно!

Коленку отбила!

Артём мгновенно оказывается рядом и подхватывает меня подмышки, как ребёнка. Ставит на ноги и осматривает.

- Расшиблась? – взволнованно спрашивает он, поддерживая меня на вытянутых руках.

- Всё…нормально… - всхлипываю я, умирая от стыда и неловкости.

- Ну, ты, блин, даёшь! Напугала!

- Ай… - морщусь я, цепляясь за него и припадая на одну ногу.

Зло оборачиваюсь и вижу, что я не заметила две ступеньки вниз.

- Иди…сядь, блин, - командует Артём, волоча меня к дивану. – Я хер*ю с тебя…

Усаживает меня и сам усаживается на корточки рядом. Я пытаюсь отбросить с лица волосы, а он цокает языком, ощупывая мою коленку своими тёплыми пальцами. На ней ссадина и струйка крови.

Рвано вздыхаю и прикрываю глаза. Господи, что же я за растяпа?

- Чашечка на месте, - тихо говорит Артём. – Больше не будем здесь останавливаться.

Смотрю на его хмурое лицо и кусаю губу.

- Лестница не виновата... - бормочу я, поглаживая свою щеку, которой тоже досталось.

Он видит это и убирает мою руку, чтобы посмотреть самому. Захватывает линию моего подбородка  большим и указательным пальцем.

- Тут освещение дерьмовое, - говорит он, вертя мою глупую голову туда-сюда.

Интересно, может ли человек реально умереть от смущения?

Шмыгаю носом, пряча глаза.

- Щас перекись принесу, - говорит Артём вставая. - Сиди.

Да уж куда я пойду.

Провожаю его длинные ноги тоскливым взглядом и морщусь, пытаясь разогнуть свою собственную. Он возвращается через минуту с аптечкой. Снова садится на корточки, размещая мои ноги между своих коленей. Открывает аптечку и начинает её потрошить. Находит вату и перекись. Хорошенько промывает ею мою коленку. Я дёргаюсь, когда начинает щипать.

Артём успокаивающе поглаживает кожу под коленкой большим пальцем, обхватив ногу рукой. Терпеливо ждет, пока шипение вещества прекратится. Я сижу пришибленная его спокойной заботой, не в силах оторвать глаз от густых чёрных ресниц и ямочки на подбородке. Он наклеивает на коленку пластырь и поднимает свои непроницаемые глаза, поймав мой взгляд.

Боюсь пошевелиться, вцепившись пальцами в свой свитер. Артём очень близко. Я вижу морщинки у него на лбу и небольшую трещинку на нижней губе. Чувствую его запах. Тут и парфюм, и пота немножко…

Моё тело реагирует совершенно недвусмысленно. Шевелениями в животе и влагой в белье.

- Что с руками? – хрипло спрашивает он, продолжая удерживать мой взгляд, и мягко берёт мою руку в свою.

Переворачивает ладошкой вверх и опускает на неё глаза. Гладит тыльную сторону, посылая дрожь во все концы моего тела.

- Содрала… - шепчу я, глядя на наши соединённые ладони. – У Ванечки похуже бывало…

Его ладонь большая и жилистая. Моя маленькая и на пару тонов темнее. Моя кожа вообще темнее его, даже несмотря на то, что у него есть лёгкий золотистый загар.

- А это что? - спрашивает он, берясь за мой указательный палец, обмотанный телесным пластырем.

Прячу свою руку от глаз подальше.

- Ничего, порезала...

- Это не заразно? - любится он.

- Только, если Я захочу...

Стандартная айфоновская мелодия прерывает нас. Артём встаёт, продолжая улыбаться, и берет телефон.

- Да? - бросает он, удаляясь к окну, а я думаю о том, что все мои страхи были напрасными.

Он не сердится на меня.

Я уже года два не была с мужчиной, но я теперь не волнуюсь. Наблюдаю за его спокойным уверенным поведением, его движениями…он такой расслабленный сейчас. Мне трудно поверить в то, что это тот же самый мужчина, который целых два часа давил своей харизмой студию Радио Крым, отвечая на миллион вопросов. Хотя, он и там вёл себя также, расслабленно и уверенно, как хозяин положения.

Он поворачивает ко мне голову, и я смущённо прячу глаза. Кажется, у него затылок зачесался от моих страждущих взглядом.

Рассматриваю комнату. Она большая и центральное место здесь, конечно же, занимает огромное панорамное окно. Наверное, днём вид потрясающий. На полу валяется бумажный пакет, который мне вручил Максим. Моё внимание привлекает его содержимое, потому что оно частично рассыпалось по полу.

Очень медленно брови мои встречаются на переносице.

Какого?..

Он что…серьёзно?!

Гневно смотрю на Артёма, не веря глазам своим!

К тому моменту, как он заканчивает разговор, меня уже распирает от злости. Он бросает на меня лишь один взгляд, и тут же глаза его превращаются в щёлки.

- Так, бл*ть, - с подозрением говорит он, тыча в меня телефоном. – Я же на секунду отошёл!

- Ты…ты попросил Максима купить презервативы? – холодно осведомляюсь я.

Он переводит взгляд на валяющийся в центре комнаты пакет и идёт к нему. Поднимает его и подносит к столу. Переворачивает, глядя мне в глаза, и через секунду передо мной вырастает целая ДОЛБАНАЯ ГОРА презервативов с разными ВКУСАМИ!

Я просто В ШОКЕ!

Вспоминаю, как мы с Максимом мило болтали всю дорогу, а в конце он протянул мне пакет и смущённо пожелал ХОРОШЕГО ВЕЧЕРА!

А я сказала «И ТЕБЕ НЕ СКУЧАТЬ!».

- Ты просто…ПРИДУРОК! – дрожащим голосом говорю я, пряча лицо в ладонях.

- Что ты сейчас сказала? – в бешенстве спрашивает ЭТОТ ПРИДУРОК.

Поднимаю голову и ору:

- Я сказала, что ты СВИНЬЯ! Как мне теперь смотреть Максиму в глаза? Я взяла у него килограмм презервативов и отправилась в твой люкс!

- Он что, маленький? – гаркает Артём, упирая руки в бока. – Только попробуй ещё раз оскорбить меня, и вернёшься в свои запердя куковать дальше, ПОНЯЛА МЕНЯ?!

Встаю с дивана, скрепя костями, и ковыляю к двери.

Кажется, мне пора в свои запердя. Подыхать от старости и одиночества.

- Может, ещё за смазкой его отправишь? – сдерживая слёзы, интересуюсь я. – Он ведь не маленький, всё понимает.

- Нам с тобой смазка не нужна, - бросает Артём. – Ты куда, бл*ть, собралась?

- Домой… - говорю я, ковыляя мимо него к выходу.

Я не лягу под этого КОЗЛА. По крайней мере, не сегодня. Делаю лишь пару шагов, когда меня грубо хватают за локоть. Он подтягивает меня к себе так, что наша одежда соприкасается.

Теперь, когда я без каблуков, я ему еле до плеча достаю. Это очень подавляющий эффект, знаете ли.

- Ты дура совсем? – шипит он, склонив ко мне своё злое красивое лицо. – Ты думаешь, я за тобой бегать буду? Из-за твоих тупых обид?

Вырываю руку и делаю шаг назад.

- Я не дура… - чувствую, как щиплет в глазах. – Это ты ДУРАК.

- Я тебе предупреждал, - рычит он, указывая пальцем на дверь. – Пошла отсюда.

Горячая предательская слеза бежит по щеке. Вот значит как. Хорошо.

- То…что происходит между…нами, никого не касается, - хриплю я, глядя в его окаменевшее злющее лицо. – Это ТОЛЬКО МЕЖДУ НАМИ! У меня ощущение, будто мне только что залез в трусы посторонний человек! Спасибо за ЭТО!

Разворачиваюсь, и ухожу так быстро, как только позволяет моя хромота.

Подбородок дрожит.

В горле целым комом собралась обида.

Тычу на кнопку лифта и не могу сдержать судорожного всхлипа. Я сама не понимаю, почему реву. Какой-то ужасный вечер! Ужасная тяжесть в груди.