Бертрис Смолл - Плутовки

– Дядя Чарли пригласил их в Куинз-Молверн этим летом. Там и решу.

– Когда они приедут?

– Где-то в конце августа.

– Вот и прекрасно. Твои родители тоже будут с нами, и им следует познакомиться с твоими поклонниками. Твоя мать – женщина практичная, и это свойство ты унаследовала от нее. Она примет на веру любое твое решение. А вот твой отец – дело другое. Он захочет встретиться с братьями и вынести суждение по поводу каждого, хотя, откровенно говоря, не знаю, что плохого он сумеет в них найти.

– О, он сделает выбор, даю слово, бабушка! – хмыкнула Дайана. – И ужасно рассердится, если я с ним не соглашусь.

– Не позволяй никому повлиять на тебя, дорогая девочка, – наставляла Жасмин. – Особенно моему Патрику. Тебе жить с мужем, а не твоему отцу.

– Бабушка, – засмеялась Дайана, – думаю, тебе уже известно, что мой отец ни сможет ни к чему меня принудить. Я истинная Лесли! И наделена сильной волей. Мужчины Лесли всегда были слабее своих женщин, взгляни хотя бы на нашу историю!

– Это верно, – согласилась Жасмин с облегченным вздохом. Дайану действительно нельзя заставить!

– У меня есть последнее испытание для моих близнецов, – объявила она бабушке.

– Какое именно?

– Они должны приехать с подарками. От того, какую безделушку они привезут, зависит судьба всех троих.

– Ты решаешь свою участь на основании такого пустяка? – поразилась Жасмин, шокированная выходкой внучки. От Синары еще можно ожидать чего-то подобного, но от Дайаны?!

– Нет-нет, – поспешно разуверила девушка. – Думаю, что уже все решила, но должна получить подтверждение.

– Кто же тогда? – разволновалась Жасмин.

Дайана покачала головой:

– Нет, этого я никому не скажу, даже тебе! Вдруг случится что-то, что заставит меня изменить мнение? Ведь все возможно!

– В твоих жилах кипит горячая кровь оттоманских турок и Великих Моголов, дитя мое. Ты изобрела хитрую уловку, достойную твоих предков! – восхитилась Жасмин. – И удивила даже меня! Тебя называют сладостной и милой, но, думаю, попросту недооценивают. И это к лучшему. Мужчинам всегда неловко в обществе блестящих и умных женщин. Уж лучше пусть считают тебя недалекой доброй пустышкой. Кого бы ты ни выбрала, Дайана, теперь я твердо знаю, что ты будешь править им и семьей мудро и твердой рукой.

– О, как мне будет не хватать тебя, бабушка! – призналась Дайана, кладя темную головку на плечо Жасмин.

– Конечно, – согласилась Жасмин, – но скоро ты будешь дома. Наслаждайся последними днями пребывания при дворе, ибо, как только ты выйдешь замуж, твоей первой обязанностью будет как можно скорее произвести на свет наследника. Только когда в детской не останется места, ты сможешь вернуться ко двору и снова развлечься.

– Не знаю, захочу ли вообще возвращаться, – возразила Дайана. – Мне повезло избежать язвительных стрел «Уитс». Поскольку моя добродетель и близкие связи с их величествами общеизвестны, никто не смел приблизиться ко мне с нечестными намерениями. Все же я видела, как множество замужних женщин забывали о брачных обетах и вели себя подобно последним шлюхам! Но не все из них порочны. Многие порядочные особы изменяют мужьям из мести, потому что последние не знают удержу в разврате! «Что годится для гуся, то хорошо и для гусыни», – твердят они, твердо веря собственным словам. Я не желаю попадать в тот же капкан! И не хочу мужа, который не пропустит ни одной юбки. Лучше остаться дома и время от времени навещать родственников, которых, видит Бог, у меня немало!

– Не такое уж плохое будущее, – согласилась Жасмин. Несколько дней спустя вдова вместе с внучкой Фэнси Деверс отправились в Куинз-Молверн.

– Теперь, когда бабушки нет, я могу носить все, что захочу! – радовалась Синара. – Не считаешь, что я просто великолепна в черном и бриллиантах? Бабушка оставила нам кое-что из украшений!

– Хорошо, что мы скоро возвращаемся домой, – вздохнула Дайана. – Боюсь, ты начинаешь приобретать вполне определенную репутацию!

– Именно это мне и нужно, – отмахнулась Синара, – иначе как же еще я заставлю Гарри обратить на меня внимание? Он заинтересуется мной, только если посчитает такой же испорченной и дерзкой, как он сам. Мое положение дочери герцога Ланди, состояние и связи не имеют для него никакого значения. Если я заставлю этого человека полюбить себя, то лишь за то, какова я есть на самом деле, и не по какой иной причине. И мне никогда не придется усомниться в нем и бояться потеряты Именно этого я хочу и добьюсь.

Прошел июнь, и герцог Ланди объявил домочадцам, что в середине июля они покинут Лондон, но не последуют за двором, а отправятся в Куинз-Молверн. Синара очень расстроилась, но что она могла поделать? В довершение ко всему герцог и маркиз Роксли должны были сопровождать их первую половину пути.

– Только этого нам не хватало! Эти два щеголя будут танцевать вокруг Дайаны, а мне останется лишь смотреть! – ворчала она своей служанке Эстер.

Но, услышав резкую отповедь матери, потребовавшей соблюдения приличий, Синара изобразила улыбку и продолжала улыбаться, даже когда покидала Гринвуд-Хаус в сопровождении кузины и двух ее кавалеров.

Дайана едва сдерживалась. С нее достаточно двора и его увеселений! Да, все было прекрасно, но теперь вонь городских канав пробивалась даже сквозь острый пряный аромат ее шарика с благовониями, и прогулки в Сент-Джеймсском парке потеряли свою привлекательность. Она все чаще вспоминала зеленые холмы, окружавшие Куинз-Молверн, и скучала по родителям, которые, вероятно, окажутся в Вустершире куда раньше, чем она.

Они успели попрощаться со всеми друзьями, которые должны были в ближайшем будущем сочетаться браком. Уже состоялась свадьба сэра Майкла Скэнлона и леди Друсиллы Стентон, прозванной Уайли. Ее отец дал свое разрешение, и, поскольку ирландец желал как можно скорее вернуться в Ирландию, молодых людей тут же обвенчали, и теперь сэр Мик с женой могли путешествовать вместе. Новобрачные провели первую ночь в Линмут-Хаусе, и перед отъездом Уайли, подмигнув, призналась подругам:

– Я не ошиблась, выбрав Мика в мужья! – И тут же, всхлипнув, расплакалась, к полному удивлению окружающих. – Вы приедете когда-нибудь в Ирландию повидаться со мной? Я так на это надеюсь!

– Но, женщина! – уговаривал новобрачный, увидев, что дела плохи. – Перестань заливать слезами мой жилет! Нам предстоит сегодня проехать много миль, и что я буду делать с промокшей насквозь особой?

Он быстро поцеловал ее в губы и улыбнулся.

– Сейчас успокоюсь, – шмыгнула носом леди Скэнлон, и чета, обняв на прощание друзей, удалилась.

Джеймс Эдвардс, граф Олстер, и Сесили Берк должны были пожениться через четыре месяца. Притти Китти тоже собиралась стать графиней Данли после венчания с Найлзом Брендоном. Лорд Руперт Данстан, младший сын графа Морли, собирался жениться на Коралин Мамфорд, очаровательной Слим. Они еще не назначили дату свадьбы, но все, кроме Скэнлонов, пообещали обязательно приехать. Леди Дайане Лесли еще предстояло сделать выбор. Никто не говорил о леди Синаре Стюарт, ибо все опасались, что она плохо кончит.

Через несколько дней герцог и маркиз свернули на дорогу, ведущую на северо-запад, в Херефордшир, предварительно дав слово навестить Дайану в конце августа. Вечером перед разлукой Дайана позвала обоих в гостиную отдельного номера, снятого герцогом Ланди для своей семьи. В комнате была только она одна.

– Садитесь, милорды, – пригласила девушка. – Нам нужно поговорить.

Она налила им вина, чувствуя, как жадно они следят за ее движениями, протянула каждому бокал и встала.

– Я почти готова принять решение, но прежде хочу кое о чем попросить вас.

Братья выжидающе смотрели на нее.

– Когда соберетесь навестить меня и познакомиться с родителями, каждый должен привезти подарок, который придется мне по душе. Для меня очень важно, чтобы человек, намеревающийся стать моим мужем, как следует узнал меня, прежде чем мы соединимся навеки. Давайте посмотрим, насколько хорошо вы изучили ту, что прозвали Сиреной. Недаром мы провели несколько месяцев в обществе друг друга. Ну как, согласны?

– Что бы вы хотели, сладостная Сирена? – спросил маркиз.

– Нет, Дарлинг, вы сами должны догадаться.

Герцог молчал.

– Но вы отнюдь не бедны, Сирена. Что такого редкостного и необыкновенного мы можем поднести вам? Неужели даже не намекнете?

– Я предложила вам загадку, милорд. Весь смысл в ее решении.

Узкие губы герцога тронула едва заметная улыбка, но он так и не произнес ни слова.

– Я найду именно то, о чем вы мечтаете, сладостная Сирена, и завоюю вас! – поклялся маркиз Роксли и, обратившись к брату, добавил: – Я выиграю, Дэмн! Я всегда умел обращаться с дамами лучше, чем ты.

Темно-синие глаза сверкали возбужденно и торжествующе.

– Посмотрим, – обронил, наконец, герцог и, поставив на стол бокал, к которому не прикоснулся, встал и поцеловал руку Дайаны. – Вы заставляете меня совершить Геркулесов подвиг. Я должен крайне тщательно обдумать, что делать.

– Уверена, что вам все удастся, – улыбнулась девушка. – Поезжайте с Богом, милорды. Счастливой дороги.

И, присев, повернулась и покинула маленькую гостиную.

Патрик Лесли, герцог Гленкирк, миновал пятидесятилетний рубеж два с половиной года назад. И хотя был высок и широкоплеч, не растолстел со временем, как многие мужчины его поколения. И жил привольно и в свое удовольствие, что удавалось единицам. В отличие от предков Патрик Лесли предпочитал не покидать границ своих владений в восточном Шотландском нагорье. И если бы его мать уже упокоилась, он был бы рад навсегда оставаться в Гленкирке.

Но мать была жива и, к его немалой досаде, отличалась прежней живостью и энергией, хотя, по мнению Патрика, женщина, только что отпраздновавшая семидесятидвухлетие, должна быть более скромной и сдержанной в манерах и речи. Однако он все равно горячо любил свою родительницу и неизменно навещал ее. Вот и теперь они сидели в старом зале Куинз-Молверна.