– Но нельзя ли мне просто жить с вами в Куинз-Молверне? – настаивала Фэнси.

– Куинз-Молверн принадлежит твоему дяде, и, хотя я предпочитаю в основном оставаться там, это не мое поместье. Правда, у меня есть вдовий дом в Кэтби, имении твоего дяди Генри, но он слишком мал для нас. Если хочешь постоянно жить в Куинз-Молверне, тебе придется просить разрешения у Чарлза, – пояснила Жасмин. – Королю же следует выделить тебе небольшое поместье, где ты сможешь воспитывать его дитя, как подобает и полагается в таких случаях. Если собираешься сама попросить об этом, я не стану вмешиваться, если же не сумеешь, кто-то должен позаботиться о тебе. Стюарты щедры, но забывчивы.

– Нелли говорит, что король найдет мне мужа, но я этого не желаю, – заявила Фэнси. – Я видела, что получилось, когда миледи Каслмейн вышла за бедного Роджера Палмера.

– Если бы Барбара Вильерс была верна мужу, вместо того чтобы порхнуть в постель короля, как того желал последний, их брак, возможно, устоял бы, – резко бросила Жасмин. – Так что пусть король назовет жениха, которого бы одобрила твоя семья! Это было бы наилучшим решением, дорогая.

– А моего одобрения не требуется? – сухо спросила Фэнси.

– Значит, ты подумаешь над моими словами? – обрадовалась Жасмин.

Фэнси вздохнула.

– На этот раз я должна как следует узнать джентльмена, который попросит моей руки. Когда-то я как последняя дурочка выбрала мужчину, потому что он был красив и считался завидным женихом. Прежде чем и если я снова произнесу брачные обеты, следует не только узнать, но и хотя бы питать к нему симпатию. Не уверена, что еще верю в любовь, но если найду человека доброго, способного посмеяться и пошутить и который станет отцом моему ребенку, тогда соглашусь пойти к алтарю.

– Кроме того, ты должна сама распоряжаться своими деньгами, – добавила Жасмин. – Таков обычай нашей семьи. Наши женщины сохраняют свои состояния. Это верный залог того, что они не станут жертвами мужской жестокости.

– Я этого не знала, – удивилась Фэнси. – Мама ничего не говорила, и в брачном контракте такого пункта не было.

– А следовало бы включить! Но твоя мать чересчур доверяет твоему отцу, и, хотя он никогда не предавал это доверие, все могло случиться. Ей повезло в отличие от тебя. И прояви Паркер Рэндолф свой истинный нрав и при этом останься в живых, ты попала бы в кошмарную ловушку.

– Вряд ли у меня большое состояние, – отмахнулась Фэнси. – Отец уже выплатил Рэндолфам половину моего приданого. Вторая половина должна была перейти к ним наутро после свадьбы. Этого не случилось, но обе семьи договорились, что первая останется у Рэндолфов в обеспечение вечного сохранения тайны.

– И очень глупо, – фыркнула Жасмин. – Заключив такое соглашение, они только очернили твою репутацию, а ведь ты не была ни в чем виновата. Отдав деньги, твой отец позволил Рэндолфам уберечь их имя, а о тебе поползли сплетни, несмотря на то что тебя никто ни в чем не обвинял. Кстати, не уверена, что эти сплетни не распустили сами Рэндолфы, чтобы защитить свой род.

– Ах, все это давно кончено и забыто, – утешила Фэнси, – что ни говори, а прошел почти год. Я здесь, в Англии, стала возлюбленной короля и счастлива. И чувствую, что обрела вторую родину, хотя первое время очень скучала по дому.

Жасмин осторожно сжала руки внучки.

– Дорогое, дорогое дитя, – прошептала она, смаргивая слезы.

– Но, бабушка, прошу вас, Не плачьте, – мягко упрекнула Фэнси.

– Как можно скорее объяснись с королем, – посоветовала Жасмин. – Если его интерес к тебе действительно угасает, договорись обо всем заранее, пока он еще питает к тебе нежные чувства.

Она уже пришла в себя, снова став самой собой: деловитой и практичной.

– Страсти уже нет, – кивнула Фэнси, – но мы навсегда останемся друзьями. Король твердит, что на свете есть всего несколько человек, в обществе которых ему легко, и я вхожу в их число.

– Сохрани его дружбу, дитя мое. В последующие несколько месяцев это станет самым ценным твоим приобретением, – заключила Жасмин.

Вернувшись позднее в Гринвичский дворец, Фэнси нашла короля и придворных у реки, где на газонах был устроен пикник. К восторгу Фэнси, оказалось, что за это время из Лондона приехала Нелли. Помахав рукой кузинам, девушка присоединилась к королю и актрисе. Сегодня Дайану развлекали близнецы Роксли, герцог и маркиз. Синара сидела рядом с графом Саммерсфилдом и выглядела на редкость надменной. Фэнси неизменно тревожилась, видя кузину рядом с Гарри Саммерсом. В отличие от кузины она помнила предостережение Нелл.

– Как Лондон? – спросила она актрису, садясь на траву между ней и королем.

– Слишком теплая погода для мая. От сточных канав уже поднимается вонь. По совету его величества я решила передохнуть и ушла из театра. Может, вернусь к зиме. А может, и нет. Ты просто цветешь. Сельская жизнь идет тебе на пользу, Фэнси, – заметила актриса.

Фэнси подняла глаза на короля и честно призналась:

– Ты права, Нелли, но расцвела я не только поэтому.

– Ах, – выдохнул Карл Стюарт, и его обычно мрачное лицо осветилось улыбкой.

– Надеюсь, ваше величество довольны мной, – тихо выговорила Фэнси с ответной улыбкой.

– Когда? – спросил король.

– Думаю, в ноябре. Числа четырнадцатого, – лукаво пропела она.

Нелл громко ойкнула, сообразив наконец, о чем идет речь, а подсчитав сроки, ойкнула снова. Король и Фэнси рассмеялись.

– Ничего не скажешь, памятная ночь, – кивнул король.

– Особенно для мистрис Молл, – ехидно выпалила Нелли.

– Учти, я не спрашивал тебя, кто сыграл над ней такую шутку, Нелли, ангел мой! – шепнул король.

– Не спросили, и я крайне благодарна, – поспешно заверила Нелли. – Кроме того, вы и представить себе не могли, сир, что чудесно проведете время, не так ли?

Король снова рассмеялся, кивнул и обратился к Фэнси:

– Я очень доволен твоим известием, моя дорогая маленькая колонистка. Вероятно, до родов ты вернешься в дом дяди?

– Да, ваше величество. Но я не сумею оставаться там постоянно и без зазрения совести пользоваться гостеприимством дяди.

– Совершенно верно – согласился король. – Я должен подумать над этим, а потом мы все обсудим, дорогая.

– Спасибо, сир.

– Кто еще знает? – спросил король.

– Моя бабушка, вы и Нелли. Я предпочла бы никому больше не объявлять. Пусть гадают и сплетничают после моего отъезда, если ваше величество позволит. Я явилась сюда в ореоле скандала и хочу уйти незаметно.

– Но ты разрешаешь мне хвастаться потом, когда на свет появится мое дитя? – добродушно поддразнил король.

– Разумеется, – усмехнулась Фэнси.

Боль, причиненная неудачным браком и трагедией той кошмарной ночи, стерлась из памяти в объятиях короля Англии, показавшего ей, как прекрасна может быть страсть.

– У меня для тебя подарок, – объявил король, махнув рукой лакею. Слуга принес небольшую закрытую корзину и с поклоном передал господину. Король снял крышку. Внутри свернулся клубочком рыже-черный карликовый спаниель. Карл подхватил щенка. Тот в восторге извивался, дрыгая лапками.

– Он появился на свет как раз в день твоего рождения, – объяснил Карл.

– А когда у тебя день рождения? – спросила Нелл, расстроенная тем, что пропустила столь важное событие.

– Первого апреля. День всех дураков, – ответила Фэнси. – Не думала, что ваше величество знает. – Но тут ее осенило. – Мой дядя... через бабушку, – хмыкнула она и, взяв щенка, прижала к себе. – Как мило с вашей стороны, сир! И большое спасибо! У меня есть такая же в Куинз-Молверне, только черная с белыми и рыжими пятнами. Та девочка и будет прекрасной парой для этого джентльмена, когда он подрастет.

– Как ты его назовешь? – спросила Нелл.

– Королем, разумеется, – засмеялась Фэнси. – Не считаешь, что это самое подходящее имя? – Она вручила щенка лакею и приказала: – Оставьте малыша с матерью, пока та его не выкормит.

– Будет сделано, мадам, – пообещал лакей, отходя.

– Еще раз благодарю ваше величество за подарок.

– Предпочитаю драгоценности, – пробормотала Нелл, но они услышали ее и захохотали. – Или собственный дом!

– Я подарю тебе дом на Пэлл-Мэлл, – пообещал король, – когда дашь мне то, что дала Фэнси. Кстати, сюда идет королева.

Он поднялся и направился навстречу жене. Нелл расправила светло-зеленые юбки.

– Ты вернешься, Фэнси? – спросила она подругу.

– Вряд ли, – честно ответила та, – но если даже и вернусь, то не в постель короля. Страсть между нами остыла, хотя мы остаемся и навеки останемся друзьями, как, надеюсь, и мы с тобой, дорогая Нелл. – Она взяла руку приятельницы и тихо призналась: – Мне будет недоставать тебя.

Нелл, к собственному удивлению, едва не заплакала.

– У меня никогда раньше не было настоящей подруги. Когда ты уедешь, я снова останусь одна. Большинство женщин, особенно в нашем положении, так коварны и ревнивы! Мы же никогда не были соперницами и не оспаривали места в жизни короля. Я звала Каслмейн фурией, а тебя – хорошей девочкой, и так оно и есть. Как по-твоему, у тебя будет мальчик или девочка?

– Не знаю, но хотела бы дочь.

– Интересно, найдут тебе мужа? – полюбопытствовала Нелли. – А если найдут, кем он окажется?

– Я сказала бабушке, что не хочу такого же брака, как первый. На этот раз я должна узнать человека, с которым пойду к алтарю.

– Ты так и не рассказала мне, что случилось тогда, – с неприкрытым любопытством выпалила Нелли.

– Значит, сделаю это сейчас, зная, что ты сохранишь тайну и не станешь сплетничать обо мне с придворными.

– А король знает?

– Да. Я, наконец, смогла поведать ему после одной особенно безумной ночи, – кивнула Фэнси.

Молча выслушав трагическую историю неудавшегося брака, Нелл поинтересовалась:

– А куда девалась эта самая Далила?

– Рэндолфы хотели порвать вольную и продать Далилу на Юг, но мой отец не позволил. Сказал, что она такая же светлокожая, как и все они, невзирая на африканских предков. Дал ей довольно большую сумму денег и отослал на Север, в Массачусетс, чтобы она смогла начать новую жизнь, свободную от призраков прошлого. Она написала моей матери, что благополучно прибыла туда, открыла маленькую лавочку и благодарна нам за доброту.