— Мне? — Парнишка чуть палочки не выронил, — С чего это?

— Ты хорошо впишется своей смазливой мордашкой, — подколол Хи Шина Доминант, на что тот тыкнул в него палочками и зашипел:

— Вы умереть хотите, сонбэ? Что за предъявы?

— Ладно, он и вправду не похож на охранника, — тут же вмешался Шанель, а я хмыкнула в согласии.

— Тогда остаёшься только ты, — посмотрел на Доминанта Ю Чон и тот только закатав рукава хмыкнул.

Он так и ждал, что предложат именно ему. Это было неудивительно, ведь мужик прилип ко мне, как банный лист и постоянно смотрел на мои перчатки, словно они намагничены, бл***.

Дискомфорт начал ощущаться сильнее, когда мужик сел ближе, и не обращая внимания на остальных, прошептал:

— У вас красивый костюм и вообще, я бы хотел сводить вас в нём в ресторан, Лика, — я отодвинулась, а по моей спине пробежала дрожь.

Тут же участилось дыхание, а близость мужчины стала почти нестерпимой, поэтому я резко ответила, и не жалела об этом:

— Прошу меня простить, но это лишнее, и на этом закончим.

Он так достал, что из меня прямо вырвалось это негодование. Постоянные смешки и неоднозначные взгляды на грани приличия бесили хуже, чем его доминирующая натура и напор, которыми так и фонило от этого мужика. Он занимается не просто сексом, он это делает в особой обстановке и атмосфере, что я и озвучила.

— Не стоит думать, что я польщусь на японские изыски кухни особого ресторана, в который вы меня решили пригласить.

С этими словами и от его перекошенной рожи, мне стало не по себе. Лишь представив возможность контакта с этим мужиком, у которого по всей видимости очень своеобразный образ интимной жизни, если на его лице проступило удивление смешанное со злостью от отказа, я чуть не захлебнулась собственным ощущением страха.

Мне не выбраться из этого состояния. Я никогда не смогу спать с мужчинами по одной простой причине — я боюсь их доминирования. Потому что тот мужчина был не просто больным тираном… Он связал меня, тем самым показав что я ничтожество, пока кончал и говорил, какая я грязная шалава и шлюха, которая недостойна носить его фамилию.

И по иронии судьбы, а может и кармы на следующий же день, я встретила женщину, которая прекрасно иллюстрировала моё альтернативное будущее, не будь рядом со мной профессора и Али.

— Почему наш департамент? Это же бытовой конфликт? — задал вопрос Хи Шин, пока мы выходили из двух служебных фургонов ранним утром.

— Поступил сигнал от матери потерпевшей, госпожи Чон. Она сказала, что её зять удерживает жену и дочь второй день в доме, — пояснил Ю Чон сдержано, а я поправила спецформу и перезарядила травмат.

— Как он связан с нашим делом? — спросил Доминант, на что Ю Чон тут же ответил:

— Это администратор норэбан, в котором работали жертвы по делу.

"Что твориться в том чёртово караоке-баре?" — пронеслась мысль, пока мы вошли через ворота в сад частного дома на одном из холмов.

Таких домов, старого типа здесь было, как грибов после дождя. Но удивило почему калитка была открыта.

— О Сон-ши!*(Господин О!) — Ю Чон встал перед дверью, пока мы с Доминантом разместились по бокам от неё и начал тараторить на корейском, продолжая стучать в двери.

Изнутри послышалась несвязная речь мужским голосом, и мы переглянулись.

— Он либо пьян, либо… — Ю Чон начал стучать сильнее, но ответа не последовало.

Я прибилась к стене и начала глубоко дышать, пытаясь отогнать страх и тревогу.

— Это мужчина не пьян, — строго отрезала шепотом, и добавила, — Это синдром Туретта, вызванный вспышкой агрессии. Он тараторит чушь?


Ю Чон кивнул, а я скомандовала:

— Выбивал дверь, иначе он убьет и её, и ребенка. Это припадок, Ю Чон!

Мужчина не стал переспрашивает дважды, и вместе с Доминантом, они начали выбивать двери. Пока я готовилась к тому, что увижу перед собой собственно е прошлое.

Дверь влетела внутрь помещения и подняла столб пыли, а следом раздался женский крик и детский плач.

— Хи Шин, ищи ребенка! — скомандовал Ю Чон, когда мы вбежали в дом, и в широкой гостиной застали полнейший погром и разбросанные вещи.

Парнишка понесся в сторону, где продолжал раздаваться плач ребенка, тогда как мы с мужчинами рассредоточились по дому. Пока я начала подниматься по лестнице вверх, Доминант прошел в комнаты на первом этаже, а Ю Чон пошел в сторону внутреннего двора, откуда были слышны непонятные звуки.

Но видимо карма, в которую так верят азиаты, настигла именно меня. Потому что я не успела подняться, как в коридоре застала невменяемого мужика, который держал за волосы женщину и грозился на помеси непонятных звуков ножом у её тела.

Я проставила палец к передатчику в ухе и не опуская пистолета, тихо прошептала:

— Ю Чон-ши. Наверху. Коридор сразу налево. У него нож.

— Понял тебя, мы поднимаемся, — быстрый ответ и я слышу как внизу медленно шагает пара ног.

— Господин! — я начала медленно приседать, когда мужчина снова заорал, как бешеный, и опустила пистолет на пол.

За моей спиной, тоже самое проделал Ю Чон и что-то сказал мужику на корейском. Тот побагровел тут же и начал входить в новый виток припадка.

— Нет! — я остановила Ю Чона и тихо прошептала, пока мной начала бить крупная дрожь от одного вида несчастной девушки, которая плакала и молча давилась слезами.

— Переводи ему дословно всё, что я скажу, — Ю Чон кивнул и я обратилась к мужчине.

— Ты абсолютно прав, — посмотрела ему в глаза, а когда он услышал перевод застыл, а я схвптилась за эту ниточку, — Она ничтожество, которое паразитирует на твоей шее. Живёт за твой счёт и ещё смеет смотреть на других мужчин, — я улыбалась ему в глаза сквозь слёзы, убеждая этого ублюдка в его правоте, — Ты в своем праве наказать её за такой проступок. Ты же этого хочешь? Поэтому ты запер их дома? Наказал?

Он начал кивать, а лицо разглаживаются, но хватки мужчина не ослабил, и девушка продолжала тихо сопеть.

— Отпусти её и мы поможем тебе наказать твою жену по закону. Мы пришли за ней. Она ведь нарушила клятву, так? Посмела изменить! — он закивал, и начал что-то шипеть ей в лицо, пока я кивнула Ю Чону и он медленно начал идти на мужчину.

— Ты не виноват, что она такая тварь! Так зачем брать на себя такую вину. Просто отдай её нам, и общество опозорит её хуже смерти! — продолжала говорить, и фокусировать его взгляд на себе, что и позволило его обезоружить.

Ли Ю Чон в этот момент ловко выбил нож из его руки, но никто из нас не ожидал увидеть как этот психопат выхватит пистолет из-за пояса.

Два движения. Выдох через рот, и глубокий вдох. Встать в стойку и прицелиться. Три секунды на то, чтобы обезвредить цель. Я хватаю свой травмат, снимаю с предохранителя и тишину дома разрезает звук выстрела.

Мужчина падает, так и не успев навредить Ю Чону, который в шоке оборачивается и смотрит на меня не верящим взглядом.

— Пакуйте его и везите в департамент, — строго приказал Ю Чон Доминанту и Хи Шину, которые подняли мужика и надели на него браслеты, пока он корчился и стонал от боли в ноге.

Прозвучал оглушающий визг, и на мужчин внезапно напала потерпевшая. Девушка начала оттягивать своего мужа за руку и плакать, причитая.

— Что она… — я пошатнулась и взяла себя в руки, продолжив вопрос, — Что она говорит, Ю Чон? Защищает его? — сузила глаза, а мужчина кивнул, удерживая девушку, чтобы та не бежала следом за нашими парнями, которые уводили этого ублюдка.

— Да, — ответил Ю Чон, а я продолжила:

— Значит переводи и ей дословно! — сказала ледяным тоном, а мужчина вздрогнул, но кивнул:

— Ты глупая идиотка, которая думает, что завтра это не повториться. Он никогда не станет таким же, как раньше — ласковым и любящим. Ты дура, которая не жалеет, даже своего ребенка, и продолжает защищать тварь из страха, что останется одна. Ты мать! Подумай, что будет завтра с твоей девочкой, когда эта тварь убьет тебя! Она останется сиротой с поломанной психикой, потому что видела как отец убил мать! Твой ребенок останется один в целом мире! Этого ублюдка посадят всё равно, только с разницей в том — теперь или после твоей смерти! Ни один мужчина не заменит тебе дитя, дура! Как и твоему ребенку никто не заменит тебя! Ты в любой момент можешь найти другой член, на котором можно прокатиться! Но мертвой ты этого не сделаешь!

Эти люди такие же как мы и плачут они точно так же, но с той разницей, что воспринимают жизнь по своему. Но боль… Механизм её возникновения одинаков у всех людей. И ребенок будет любить мать одинаково во всех уголках мира.

— Омма!!*(Мама!)

Мы с девушкой вздрогнули одновременно, а когда малышка побежала к ней, то и говорить что либо не было больше нужды. Даже не понимая моей собственной речи, мы с ней поняли друг друга без слов. Она одним взглядом, сказала мне спасибо, и прижала дочь к себе.

— Это не конец твоей борьбы, — я прошептала, а стоящий в ступоре Ю Чон перевел, — Ты должна быть готова к боли, и должна лечиться. Не ради себя, а ради маленького человека, который сейчас прижимается к тебе, потому что ты его единственная защита, пока он не вырастит. Помни об этом.

Я кивнула, и поправив кепку, незаметно смахнула слёзы, развернувшись прочь.

— Агашши!!* (Госпожа!) Кумао! — я развернулась и с горькой улыбкой поклонилась девушке в ответ.

Мне было больно на это смотреть. Мной била дрожь, и я боялась собственной тени в этот момент, потому что могла стать такой же. Узницей в клетке собственной боли, продолжающей терпеть её.

— И теперь вы снова будете утверждать, что у вас законопослушное общество, Хон Джин-ши? — выплюнула язвительный слова в день нашего знакомства прямо в лицо Доминанту, — Это дерьма, господа хватает повсюду!