Это была ярость, ярость на весь мир, ярость на все, что случилось со мной. Это был гнев на двенадцать лет, которые мы потеряли, на людей, которых я был вынужден убить из-за того, что они сделали с Фейт, и на то, что они заставили меня сделать с ними.

Я был проклят, но я был мужчиной. И пока у мужчины есть женщина и ребенок, которых он может любить, проклятие не имеет значения.

Это то, что говорило мне тело Фейт. Она была моим прощением.

Мои деяния были преступлением против законов человека и Бога, но тело Фейт простило меня за все это.

Так мне сказали ее глаза. Если она была готова позволить мне взять ее, если она была готова позволить мне претендовать на нее вот так, тогда, в конце концов, должно быть какое-то спасение.

Изысканная схватка. Мышечный скрежет. Удовольствие от оргазма.

Горячая белая струя спермы вылетела из кончика моего члена и приземлилась вдоль долины декольте Фейт. Вот оно, что увидел Бог. Моя сперма на женской груди. Она была моей. И я принадлежал ей.

Что бы я ни сделал в этом мире, я пришел вернуть свою женщину. Мою семью.

Это должно что-то значить.

Мой член изверг много спермы, что она стекала как бурный поток, покрывая ее грудь липкой белой массой моего мужского достоинства. Не было никаких сомнений. Она была моей, и ничто не могло этого изменить.

Это было навсегда. Мой оргазм пронесся сквозь меня, как огонь в нефтяной скважине. Я видел эти огни вблизи. Вся вода океана была недостаточно холодной, чтобы потушить пламя.

Вот чем был мой оргазм. Она была покрыта мной. Она была мокрой и липкой, и она была моей.

Я рухнул на нее, моя сперма была между нашими телами. Мне было все равно. Мне было плевать на все, кроме нее.

– Черт возьми, Джексон, – ахнула она. – Посмотри, что ты со мной сделал.

Глава 42

Фейт

Что я могу сказать?

Я лежала на диване, в камине горел огонь, Сэм спал в соседней комнате, и тягучая сперма Джексона превратилась в липкую грязь на груди.

Все мои мечты сбывались!

Я прижалась к нему, заставляя сперму стать клеем, который склеит нас вместе на всю оставшуюся жизнь.

– Фейт, – сказал он.

– Да? – я посмотрела ему в глаза.

– Вот оно. Теперь все по-настоящему. Навсегда.

Мое сердце трепетало. Я хотела, чтобы он говорил серьезно, так сильно хотела, чтобы он говорил серьезно, но я боялась. Что, если что-то снова разлучит нас? Я не думала, что переживу его потерю во второй раз.

– А что, если тебе снова придется уехать?

– Я не уеду.

– Ты не знаешь будущего.

– Я знаю, чего хочу. Я хочу тебя снова. Прямо сейчас.

– Что? Так скоро? – я была потрясена.

– Ты слышала меня.

Я не могла в это поверить. Он был машиной. На этот раз он откинулся на спинку дивана и потянул меня на себя.

– Я хочу, чтобы ты оседлала меня, – сказал он. – Я хочу лежать здесь и смотреть на тебя, и я хочу, чтобы ты скакала на моем пульсирующем члене, как дикое животное.

Я посмотрела на него, лежащего голым. Он выглядел как кирпичная стена. Он был тверд. Было что-то успокаивающее в его размерах. У него такая широкая грудь, такие сильные, мускулистые руки.

Он был человеком из стали. Мой стальной человек, и я принадлежала ему.

На его теле было много новых шрамов, глубоких ран, которые могли убить человека поменьше.

– Ты через многое прошел, не так ли, малыш?

Он отрицательно покачал головой.

– Единственной трудной частью было быть вдали от тебя.

– Ты действительно так думаешь?

Его член торчал прямо. Это было похоже на ракету «Аполлон» перед запуском. Что-то должно было случиться, это было опасно, но волнение определенно того стоило.

– Садись на него, – приказал он.

Я приподнялась над ним.

– Вот так, – он положил руки мне на талию и притянул к себе.

Его член пронзил меня, как оружие. Я была насажена на него. Если бы это было оружие, чтобы убить меня, я бы умерла счастливой. Это было так хорошо, так правильно, как будто я была создана для того, чтобы поглощать этот массивный инструмент.

– Ты прекрасно выглядишь, – сказал он.

Я закрыла глаза. Я не могла смотреть на него. В комнате было слишком светло. Я чувствовала себя неловко. Он мог видеть каждую частичку меня. Не было никакого укрытия.

– Нет, это не так, – отрицала я.

– Да, это так. Ты идеальна. Это самое совершенное тело, которое я когда-либо видел в своей жизни.

– Ты говоришь это просто так.

– Я бы не стал.

– У меня даже остались растяжки.

Он наклонился вперед и поцеловал белесые линии на коже.

– Я люблю тебя, Фейт. Мне нравится твое тело. Эти отметины от прекрасного сына, которого ты мне подарила.

Мне казалось, что я вот-вот заплачу. Я так боялась, что он будет недоволен мной. Я боялась, что ему нужна была двадцатилетняя Фейт, а не тридцатидвухлетняя.

– Ты действительно думаешь, что я все еще красива?

– Ты прекраснее, чем когда-либо, Фейт. Почувствуй мой член внутри себя. Это не ложь.

Я засмеялась. Это было правдой. Это было то, что он не мог подделать.

– Это то, чего я хочу, Фейт. Ты – это то, что мне нужно. Я серьезно. Ты единственная. Ты самая лучшая из всех. Ты лучше, чем любая другая женщина в мире.

Он дотронулся пальцами до моего живота и погладил мои растяжки.

– Не надо, – прохрипела я.

– Почему нет. Они прекрасны, Фейт.

– Нет, это не так.

– Они часть тебя, а ты самое прекрасное создание на Земле. Я серьезно.

– Неужели? – сказала я, закусив губу. Я вела себя как дура. Я купилась на весь этот фарс. Я так отчаянно нуждалась в любви, что готова была поверить во что угодно.

– Клянусь Богом, я имею в виду каждое слово, которое я когда-либо говорил тебе.

С этими словами он поднял меня за талию своими сильными руками, а затем притянул обратно на кончик своего члена.

– Черт, – выдохнула я.

– Тебе было больно?

– Сделай это снова, – задыхаясь, сказала я. – Заткнись к черту и сделай это снова. Сильнее.

Ему не нужно было повторять дважды. Он поднял меня и толкнулся обратно. Потом он делал это снова и снова. Я не знала, что со мной происходит. Почему мне так повезло? Это был экстатический сон. Я была как кукла в его сильных руках. Он практически использовал меня, как игрушку, мастурбируя всем моим телом. Он поднимал меня вверх и вниз, вверх и вниз, и этот чудовищный член был как существо из глубин океана, жадно пожирающее меня. И я этого хотела. Мне хотелось всего этого.

Когда я почувствовала, как внутри меня нарастает удовольствие до оргазма, я увидела, как изменилось выражение его лица. Он стал отчаянным, свирепым, как умирающий, сражающийся за свою жизнь. Мне понравилось. Это был вид его оргазма, его экстаза. Это был эффект удовольствия, которое доставляло ему мое тело. Я не могла поверить, как хорошо это было.

Больше всего на свете я хотела угодить ему. Я хотела быть его любимой, лучшей, лучше, чем любая другая девушка, которую он когда-либо видел. Сейчас это звучит смешно, но я хотела, чтобы он вошел в меня так сильно, что он никогда больше не сможет смотреть на свой член, не думая о моей киске.

– Фейт, – выдохнул он, – я собираюсь наполнить тебя своей спермой.

– Сделай это, Джексон.

– Черт, это так приятно.

– Я тоже кончаю! – воскликнула я.

А потом я почувствовала это. Пульсация в его члене, а затем струя жидкости на шейке матки. Она ударилась с такой силой, что у меня затуманилось зрение. Он продолжал поднимать меня вверх и вниз, используя меня как насос для своего удовольствия. Его семя хлынуло в меня, изливаясь из него, как извергающийся вулкан. Мне хотелось упасть в обморок. Удовольствие от этого было мучительным. Мои оргазмы накатывали волнами, омывая меня. Я была беззащитна перед ними. Они высосали каждую унцию энергии из моего тела и оставили меня ни с чем.

Они опустошили меня, разрушили, уничтожили.

Когда Джексон, наконец, закончил, он позволил мне упасть обратно на него. Наши груди все еще были липкими от первого оргазма, который он испустил на меня.

– Черт возьми, Фейт Шеферд. Я верю, что ты станешь моей смертью.

– Это ты станешь моей смертью, Джексон.

– Я никогда в жизни так не трахался, – сказал он.

– Серьезно?

– Это правда, Фейт. Я не лгу. Это экстаз. Ты поймала меня, женщина. Ты захватила меня в плен. Я твой, полностью твой, на всю оставшуюся жизнь, если ты примешь меня.

– Я захватила тебя в плен?

– Ты соблазнила меня телом и душой. Ты подарила мне ребенка. Ты дала мне будущее. Ты доставила мне больше удовольствия, чем я когда-либо мечтал. Я люблю тебя, Фейт.

– Не могу в это поверить.

– Теперь я твой. Я твой навсегда, и ты будешь навсегда моей.

У меня закружилась голова. Что он там говорил?

– Я люблю тебя, Фейт, – повторил он. – Я чертовски люблю тебя. Я никогда в жизни никому этого не говорил. Я люблю тебя и люблю сына, которого ты мне подарила. Я проведу остаток своей жизни, благодаря тебя.

– Можешь не благодарить меня, Джексон.

– Да, понимаю. Ты не должна верить мне сейчас, но я докажу тебе, Фейт. Я люблю тебя и буду благодарить за твою любовь каждым вздохом моей жизни. Клянусь Богом.

– Я тоже тебя люблю, Джексон Джонс, – я прижалась к нему. Он был моим спасательным плотом, и Северным океаном.

Глава 43

Джексон

Я лежал на диване в оцепенении. Гибкое тело Фейт было в моих руках, и я поклялся себе, что никогда не отпущу ее.

То, что мы сделали вместе, никак нельзя исправить. Я пришел к ней, я вошел в нее, я заклеймил ее.

Странный животный инстинкт овладевал мной каждый раз, когда я был с Фейт. Это трудно объяснить. Это было что-то вроде канала National Geographic (прим. – американский телеканал, транслирующий научно-популярные фильмы). Например, когда видишь Льва, претендующего на всех самок прайда. Я не знаю, как это объяснить, но во мне был собственнический инстинкт. Я чувствовал, что убью за Фейт, умру за нее, сделаю для нее все, что угодно. Я чувствовал это с тех пор, как впервые увидел ее, и теперь оно стало сильнее, чем когда-либо.