Эмилия Грин - Плохое воспитание

– Ты что творишь?! – закашлялся, ослепнув от потока, затекавшего в нос и горло.

– ПОЛУЧАЙ, ЗАНУДА-А! – давясь хохотом, маленькая негодяйка устроила в ванной потоп, за считанные секунды намочив меня с головы до пят.

– Закрой чертов душ! – понесся вперед, теряя сцепку с полом… – Бля-я-я… – я приземлился на задницу, клацнув зубами от боли.

– Знаешь, кто может быть хуже занудного мужика? – Обнаженная красавица резко оседлала меня, уперев ладони в грудь.

Её маленькие аппетитные сиськи оказались около рта. Член стал тверже бетона. Обвив мою шею руками, Ассоль застонала, потираясь об меня бедрами.

– И кто же? – вытолкнул воздух сквозь сжатые зубы.

– Неуклюжий занудный мужик! – девушка щелкнула меня по носу. Изогнувшись, я поймал губами ее сосок и, мысленно проклиная себя за слабость, начал жадно его сосать. – Гвидон, я хочу тебя… – пьяненькая соседка захныкала от возбуждения.

Её голодный взгляд открыл врата в мою личную преисподнюю. Мгновение – и я повалил Ассоль на пол, забираясь на нее сверху. Если не отымею дерзкую негодяйку прямо сейчас – сдохну от нечеловеческого стояка!

– Ты этого хотела? Признайся, этого?! – я обхватил ее щеки ладонями, проталкивая язык глубоко в рот. – Почему ты всё делаешь по-своему?! – оторвавшись от губ, сжал её хрупкое горло, но тут же вновь заткнул девчонку яростным поцелуем. – Какого ху* ты творишь?! – резко отстранился, распрямив руки, и грозно посмотрел на неё сверху вниз.

– Потому что я всегда получаю то, что хочу! А сейчас я хочу это… – не разрывая зрительного контакта, она сжала мой член, натянувший холодную джинсу.

– Окей, твоя взяла! – согласился после небольшой паузы. – Но сперва я задокументирую, что ты сама попросила меня об этом, и я, как истинный джентльмен, не смог отказать! – резко подскочив, я помог Ассоль подняться и потянул ее в спальню.

– Я сделаю всё, что пожелаешь…

От ее охрипшего голоса по рукам понеслись мурашки.

– Повтори, что ты только что сказала? – еле передвигая ногами из-за эрекции, я схватил с тумбочки телефон, включая запись. – Это на случай, если с утра тебе приспичит обвинить меня в изнасиловании или еще в чем похлеще! Я реально не знаю, чего от тебя ожидать…

Поравнявшись со мной, Ассоль начала лихорадочно шептать:

– Я хочу, чтобы ты уложил меня в кровать, разделся и затрахал до обморока. Я хочу увидеть с утра синяки на бедрах и узнать, каково это – кончать несколько раз за ночь… А еще я хочу доставить тебе удовольствие своим языком. Теперь уже можно приступить к делу? – капризно добавила, лизнув мою щеку.

Бл*…

«Если бы можно было отмотать время назад, в тот день я бы не поперся вместе с Агнией знакомиться с соседями…» – подумал, пока обнаженная блондинка как ни в чем не бывало продолжала покрывать влажными поцелуями мое лицо.

– Тебе не больно? – проворные пальчики пробрались под холодную отяжелевшую ткань, накрывая моего бойца.

– Мне больно… – мрачно рассмеялся. Сам не свой, ощущал озноб и тремор в кончиках пальцев. В душе творилось черти что. Я хотел ее, так хотел, что яйца лопались, но в то же время испытывал тяжесть в груди… – А впрочем, действительно, почему ты до сих пор не в койке? Далеко за полночь, всем маленьким девочкам пора спать в обнимку со своими игрушками… – ухмыльнулся, опуская девчонку между подушек и покрывал.

– Я хочу тебя… – проворковала, глядя на меня огромными блестящими глазами. – Я впервые так сильно кого-то хочу… Понимаешь? – на припухших губах появилась грустная улыбка.

Её волосы мерцали, как жидкий шелк, а маленькие соски призывно стояли торчком. Хитро улыбнувшись, Ассоль села по-турецки, полностью открывшись передо мной.

– Фак! – процедил, не отводя взгляда от бледно-розовых складок, покрытых влагой желания. – Я снова хочу поцеловать тебя между ног…

– А я хочу узнать, какой ты на вкус… – разводя бедра шире, проказница высунула язычок. – Но сперва ты ведь займешься со мной любовью в кровати? Я хочу насладиться этим не спеша…

Черт.

– Ты насладишься этим быстро, медленно… в моей кровати… в душе… на кухонном столе. Я сделаю всё, как ты пожелаешь… – сжимая член через штаны, как псих, скользил взвинченным взглядом по ее подтянутому телу, пока меня рвало на части какое-то новое неизведанное чувство.

Открыв тумбочку, я вытащил оттуда пачку презервативов, с матом обнаружив, что она пуста.

– В тачке есть еще одна. Только не вздумай сама к себе прикасаться! Котенок, я вернусь через минуту и позабочусь о тебе!

– Иди скорее… Я жду…

Так быстро я еще не бегал: избавившись от мокрой одежды, накинул на плечи халат и преодолел расстояние от спальни до парковки. Отыскав презервативы и крепко сжимая добычу в руках, понесся обратно.

– Заждалась?! Папочка вернулся…

Я подбежал к кровати, но чуть не подавился истерическим смехом, больше напоминавшим собачий лай… Ассоль свернулась калачиком и безмятежно спала. Теперь это была абсолютно другая девушка – не пьяная озорная курва, мечтавшая, чтобы я хорошенько её отодрал… Спящая красавица напоминала нежную сказочную принцессу: её хрупкие плечи подрагивали, а розовые губы расплылись в забавной полуулыбке. Странная давящая боль в груди усилилась.

– Да что за дерьмо?! – выругался, решительно направляясь к тумбочке с никотиновой отравой. Я вышел на лоджию, плотно закрыл за собой дверь и судорожно затянулся, стараясь унять дрожь. В это мгновение осознал, что не хочу, чтобы она уходила из моей постели. Нервы лопались от мысли, что я могу ее потерять… – Да, мужик, ты попал…

Вернувшись в комнату, я уселся на край кровати и, не сводя взгляда с обнаженного спящего тела Ассоль, сжал одеревеневший член. Вид ее оттопыренной попки на моих простынях – самое сексуальное, что я когда-либо видел. Стиснув челюсти, быстрыми жёсткими движениями скользил по стояку, желая поскорее достигнуть пика…

В комнате царил полумрак, но за плотными портьерами, должно быть, светило утреннее солнце. Крепко сжав виски, я попыталась восстановить в памяти картину произошедших событий, но, увы, прошла целая вечность, прежде чем у меня это получилось.

От осознания, что я лежу абсолютно голая в чужой постели, дыхание сбилось.

«Алкоголь. Всему виной алкоголь!» – короткой вспышкой пронеслось в мозгу.

Кажется, в последний раз я так напивалась на школьном выпускном несколько лет назад. Блеск! Голова разваливалась на части, но самое ужасное – я не могла ответить точно, как именно провела прошлую ночь… Помнила только, что мы с Лёлей заказали бутылку шампанского, а на закуске решили сэкономить. Потом еще одну. И…

– Боже, нет! – вскрикнула, усаживаясь на задницу, когда вдруг сознание любезно подбросило парочку воспоминаний.

Из клуба я уехала вместе с Гвидоном! Далее следовал небольшой провал, и вот мы уже катаемся по полу его ванной комнаты. Сама близость поблекла, а поцелуи, ей предшествующие, казались, более чем реальными…

Я вздрогнула, поворачивая голову на звук открывшейся двери.

– Доброе! – буркнул Царев, на ходу стягивая промокшую от пота майку, и, швырнув ее в кресло, скрылся в уборной.

Сегодня суббота. Судя по всему, хозяин дома уже совершил пробежку, но его поведение не вписывалось ни в какие рамки. Гвидон вел себя так, будто меня здесь нет!

Что же вчера произошло?!

Я попыталась подняться, но, сообразив, что не могу идти в душ, пока он там, на всякий случай соорудила себе тунику из простыни. Затянув потуже узел на груди, подняла голову, обнаружив мужчину на пороге в одном банном полотенце, завязанном на бедрах.

– Чего я там не видел? – сухо выдал он, сверля меня взглядом.

– Можно, я приму душ? Голова раскалывается, а еще… я ничего не помню… Извини, если… – замялась, пытаясь правильно сформулировать мысль, но близость его загорелого влажного тела не давала нормально соображать.

– Валяй! Делай, что хочешь! Пойду поплаваю, – подмигнув, он покинул комнату, а я еле-еле доковыляла до ванной.

Выдавив шарик ментоловой зубной пасты на подушечку указательного пальца, я тщательно прополоскала рот, после чего, избавившись от самодельной туники, залезла под ледяные струи воды. Холодный душ помог привести мысли и чувства в порядок.

Многие вещи, наконец, встали на свои места.

Теперь я на девяносто процентов была уверена, что между нами ночью ничего не было. А еще… покраснела до кончиков волос, припоминая те ужасные вещи, которые срывались с губ. Нужно было срочно исправить ситуацию! Не хотелось остаться в памяти Царева ненасытной сексуально-озабоченной нимфоманкой…

Натянув его халат, я раскрыла шторы и вышла на залитую утренним солнцем лоджию. Гвидон, как огромная кровожадная акула, рассекал пространство бассейна, полностью сконцентрировавшись на плавании. Не придумав ничего лучше, я спустилась во двор.

И зря.

К этому моменту Царев закончил плавать, развалившись обнаженным на одном из лежаков в центре двора. Его сильное бронзовое от загара тело переливалось под лучами июльского солнца.

– Зачем ты пришла? – поинтересовался он металлическим голосом.

– Я хотела… – нервно теребила пояс халата.

– Продолжай!

– Поблагодарить, что забрал меня из клуба… – пропищала после небольшой паузы.

– Ну так благодари! – мужчина медленно присел на лежаке.

– Спасибо, что не воспользовался мной, несмотря на ту чушь, которую я несла… – под напором его голодного взгляда, голос дрогнул.

– Иди-ка сюда… – заговорщически позвал Царев, и я нерешительно сделала несколько шагов навстречу. – Твоя одежда висит на спинке кресла. Почему ты до сих пор разгуливаешь в моем халате на голое тело? – полные губы мужчины озарила довольная мальчишеская улыбка, мои щеки залил румянцем стыда.

– Я подумала, что нам надо поговорить… – неуверенно пожала плечами, сглатывая, когда он коснулся пальцами крупной багровой головки.