Господи, пощади, это же Первый канал!

– Д-да, конечно, о-ответим… – подняв голову, я столкнулась с умопомрачительным взглядом орехово-карих глаз.

Гвидон стоял на верхней ступени лестницы, ведущей в мамину мастерскую на втором этаже. Выглядел он как гребанный праздничный торт со сливками. Хотелось насладиться им целиком, уделив особое внимание маленьким бледно-розовым соскам. Я облизнула губу, едва сдержав стон – с ума сходила от желания его съесть!

– Ассоль, у вашей мамы многогранный художественный талант! Она одинаково хорошо пишет, как натюрморты, так и натуру… А вы рисуете?

– Я д-а-а… немного… самую мало-о-с-т-ь… – пульсация между ног усилилась.

Кожа на руках покрылась мурашками, клитор дергался с такой силой, что я боялась потерять сознание от удовольствия перед журналистом главного телеканала страны.

– Какая ваша любимая художественная техника?

Что?

– Э-э-э… Я предпочитаю аква-а-а-р-ель… – щеки горели, между ног все наэлектризовалось до предела.

Еще несколько секунд, и мой душераздирающий бурный оргазм станет достоянием общественности… Мгновение, и вибрация в трусиках прекратилась. Открыв рот, я несколько секунд хлопала ресницами, после чего, наконец, собралась с мыслями и дала вразумительный ответ.

– До нашего отъезда в Лондон я посещала художественную школу и была фанаткой техники алла-прима. Она предусматривает выполнение картины без предварительной подмалевки. Но, увы, рисование в моей жизни так и осталось хобби, однако я рада, что у мамы получилось осуществить свою мечту…

Распрощавшись с журналистами, я сделала шаг в сторону уборной, ощутив новую вибрацию, только уже в сумочке. Телефон ожил: я все-таки достала его, сосредоточив внимание на мерцающем дисплее.

«Туалет временно не работает. Подсобное помещение тоже. Осталась лишь мастерская на втором этаже. Обещаю вернуть пульт, если ты поднимешься».

Облизав пересохшие губы, я посмотрела на приоткрытую дверь. Тем временем народу в зале набилось битком. Меня попеременно бросало то в жар, то в холод. Несмотря на то, что трусики перестали «работать», кружевная ткань продолжала впиваться в нежные складки, доставляя дискомфорт при ходьбе. Я больше не хотела играть. Вулкан проснулся. Горячая магма зародилась внизу живота, и ей чертовски необходим был выход. Она уже поднималась по кровотоку бедер, стекаясь к маленькой разбухшей горошинке между нижних губ. Мое тело вот-вот взорвется. Случится извержение…

Поднявшись по лестнице, я быстро прошмыгнула внутрь, решительно закрыв дверь на щеколду.

– Мне нужно кончить! – прошептала, глядя Цареву прямо в глаза.

– Мне включить вибрацию? – мужчина улыбнулся, оголив крупные передние зубы.

– Мне нужно кончить от большого длинного члена… – я высунула кончик языка, свернув его в трубочку, как когда-то в детстве на занятиях с логопедом.

Не сводя с меня потемневших глаз, Гвидон расстегнул ширинку, высвобождая на свободу пугающих размеров агрегат. Его член, покрытый вздутыми венами, стоял до пупа.

– Такой пойдет? Я весь вечер еле переставляю ноги из-за эрекции…

– Нужно вернуться на праздник… – задыхаясь, втянула воздух.

– Я не хочу на праздник, я хочу в тебя!

Я лихорадочно сверлила глазами его широкую грудь и узкую талию. Губы Царева подрагивали от предвкушения. Натурщик казался великаном в этом маленьком темном помещении, заставленном мольбертами и холстами.

– Слишком много хочешь!

– И получу. У тебя не было шансов. – Гвидон невинно улыбнулся, обхватывая крупную багровую головку пальцами.

– Пожалуйста, заткнись или я разобью тебе лицо! – между ног было так мокро, что выть хотелось…

– И тогда лишишься умопомрачительного траха мирового уровня… – не сводя с меня пылающих глаз, он обхватил корень своего члена и вытянул его так, будто предлагал мне.

Шах и мат.

Его взгляд поймал меня на крючок. То, что до сих пор творилось с телом, относилось не только к действию волшебных трусов. Я хотела этого мужчину. Я плавилась под действием его сексуальной энергетики и впервые в жизни собиралась заняться чем-то столь грязным…

– Сними их! – судорожно скомандовал, пожирая меня взглядом.

Не произнося ни слова, я спустила трусики по ногам и медленно переступила через тонкое кружево.

– Новинка в моем любимом секс-шопе: вибровкладка стала еще меньше. Надеюсь, ты оценила… – его голос прозвучал угрожающе хрипло, а член от возбуждения прижимался к самому животу.

– Когда ты вернешь мое белье?

– В ближайшие дни оно тебе не понадобится.

– Это еще почему? – прошептала, опуская ладонь себе между ног, а, выпустив руку, с невинным видом облизнула кончик указательного пальца.

– Потому что ты переедешь ко мне и будешь каждый вечер утолять мой голод. Зачем тебе трусы? – добавил с мрачной улыбкой, не отводя взгляда от моих губ.

– Гвидон…

– Ш-ш-ш… Считай трахаться со мной – твое новое хобби. Будешь встречать папочку после работы обнаженной. Или сразу ждать в постели! Иначе управление семейным бизнесом пойдет по одному месту… Я просто не смогу думать ни о чем другом!

– Ты как обычно думаешь только о себе…

– Я не оставлю тебя неудовлетворенной, не бойся!

Внезапно он прижал меня к двери, и дыхание перехватило. Скользнув ладонью под подол, второй рукой Царев поднял и отвел мое колено в сторону.

– Целуй меня! – хрипло приказал.

– Что?

– Поцелуй меня, Ассоль!

– Но…

– Сделай хоть что-нибудь, иначе я разорву тебя на части… – прошептал, доставая презерватив из кармана брюк.

А может, я хочу, чтобы ты разорвал меня?!

Его потемневший взгляд был красноречивее любых слов. Он выглядел разъярённым оголодавшим чудищем, у которого вот-вот наружу прорастут клыки, и тогда я припала губами к его губам. На несколько секунд мы замерли, продолжая дышать рот в рот. Неожиданно сильные губы мужчины переместились ниже, намертво присасываясь к моей коже. Они стали оставлять маленькие засосы на моей шее. От ощущения, которое вызывали его дикие прикосновения, я рассыпалась в сахар.

Звук рвущейся фольги вывел из транса. Я втянула воздух сквозь сжатые зубы, замирая от предвкушения. Продолжая удерживать мою ногу на весу, Царев быстро натянул презерватив и без всяких прелюдий с низким животным рыком раздвинул нижние губки одним мощным резким толчком…

Мое тело чуть не треснуло по швам.

– А-и-м… – взвизгнула, почувствовав его целиком внутри.

– Незаконно быть такой красивой… – прохрипел, сталкивая нас лбами.

Одержимо вцепившись в его плечи, я ощутила, что рубашка любовника прилипла от пота. По коже пробегали мурашки, внутри растекался огонь. Мы оба превратились в раскаленную магму. Пылали страстью, как два факела. Тело окончательно расслабилось, привыкая к его размеру.

– Это просто бессмысленный трах! Не более-е-е… – крепко зажмурилась, сжавшись всем телом.

Оргазм подкрался незаметно – низ живота накрыла горячая пульсирующая волна. Я закатила глаза, наслаждаясь тем, как он двигается внутри.

– Для меня этот трах очень даже не бессмысленный! – тихий насмешливый голос был наэлектризован похотью, его бедра ритмично ударялись о мою плоть.

– Боже-е… – я не смогла сдержать стон, поднявшийся из глубины живота, пока наслаждение маленькими дозами впрыскивалось в кровь.

На мгновение Царев замер, глядя на меня с каким-то новым загадочным выражением, после чего фантастическая улыбочка искривила уголки его полных губ. Вот паршивец! Знал, насколько хорош, и бесстыже этим пользовался…

Гвидон выскользнул из меня и вновь с силой вошел. Я сильнее сжала его мышцами влагалища. Мы судорожно застонали.

– Дверь слишком хлипкая! Такими темпами она отвалится к чертям собачьим… – обернув обе мои ноги вокруг своего торса, мужчина перенес меня к стене и стал долбить, как сумасшедший…

Мне все время казалось – внизу слышно, как мы трахаемся с животными стонами, совершая толчок за толчком.

– Целуй! – одержимо прохрипел, чуть прикусывая губу. – Целуй, я сказал! Покажи, как тебе нравится сношаться со мной! – любовник грубо вцепился пальцами в ягодицы, и я вся покрылась гусиной кожей.

В это мгновение я потеряла остатки стыда, накидываясь на его рот, как на самый вкусный в мире десерт, пока большой длинный член скользил между половых губ.

Удерживая меня на весу, Царев не знал пощады, с каждым новым движением загоняя член еще глубже. Он бесчеловечно долбил меня еще несколько минут, не давая отдышаться. После чего резко замедлился, проталкивая язык в рот.

– Я скоро… Я… – шептала, посасывая его пухлую нижнюю губу.

Пот струился по позвоночнику, щеки пылали, чувствовала, вот-вот кончу во второй раз.

– Мы же только начали, котенок… – Гвидон самодовольно хмыкнул, но я прекрасно ощущала, как подрагивает его тяжелое естество внутри: оба находились у края, удерживаясь из последних сил.

– Мне этого мало, Ассоль…

– Пожалуйста, мне надо ещё кончить, иначе я не смогу соображать…

Я задержала дыхание, словно мы уходили на глубину. До сих пор пребывала в каком-то адовом полубессознательном состоянии, и помочь мне могло только его жаркое потное тело.

– Я знаю, как о тебе позаботиться… – он крепче прижал меня к мускулистой груди. – Отдайся мне! Со мной ты будешь улетать по многу раз за ночь… – его поцелуи превратились в легкие укусы, всё большая площадь кожи покрывалась слюнявыми засосами.

Гвидон невыдержанный, сумасшедший сексоголик! Его член продолжал скользить промеж моих влажных губ. Вперед-назад. Быстрее и быстрее. Я чувствовала его язык у себя во рту. Мы трахались, как животные, превратившись в комок оголенных проводов. Он долбил меня и долбил, а затем замирал… и снова возносил к кратеру вулкана наслаждения. Не сводя с меня пылающих глаз, Царев гладил мои ягодицы, тяжело дыша.

– Признайся, что я сразу тебе понравился…