Все-таки мы едем в один лагерь. Господи. Поверить не могу. Я очень надеялась, что мысли о нем хотя бы в эти три недели не будут меня беспокоить, но оказалось все не так. Он просто поедет со мной. Как же с ним быть? Как вести себя?

— Лер! — послышался голос Паши.

— А? Да, да. Пошли, — тихо отозвалась я, чувствуя ритмичный учащенный пульс.

Мы подошли и поздоровались со всеми. Я старательно не смотрела на Чайковского. Он молчал.

— Лер, пошли, отметимся, — сказал громко Паша.

— Ага, — ответила я и пошла за ним.

Мы отметились в документах и отошли в сторону. Я нарочно выбрала место подальше от бывшего.

Вокруг нас стояли кучки детей с чемоданами, которые прощались с родителями. Кто-то из них радостно прыгал, а кто-то плакал, уже скучая по маме.

До отъезда оставалось еще минут пятнадцать, и я молила бога, чтобы у Артёма хватило совести не подходить ко мне.

Паша что-то рассказывал оживленно, при этом жестикулируя. Я старалась слушать, но то и дело отвлекалась на собственные мысли. Я чувствовала на себе пристальный взгляд Артёма.

— Вот такой случай, представляешь? — на вздохе произнес Паша.

— Ага. Весело, — ответила я на автомате. Кажется, парень, что то говорил про свою смену в прошлом году.

— В смысле весело? То что мальчик отравился? — недоуменно переспросил Паша.

Ой. Господи, стыдно то как.

— Нет, нет, — затараторила я, чувствуя легкое жжение на щеках.

— Хм, — хмыкнул он.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


— Паш, прости, но я все прослушала. Прости. Конечно, очень грустно, что такое произошло, — пыталась я исправить ситуацию.

— Лер, ты какая-то странная. Что-то случилось? — тревожно спросил Павел.

— Да, — шепотом сказала я, решив открыть ему правду, чтобы больше не происходило таких казусов. Мы же с ним теперь коллеги и должны поближе узнать друг друга.

— Чего? — серьезно спросил он.

— Тут мой бывший парень.

— И ты не желаешь его видеть? Угадал?

— Угадал.

— А почему?

— Ну. Тут все сложно, — отвела я взгляд. — Это в двух словах не объяснить.

— Понимаю. Я могу побыть жилеткой, поддержать, дать совет и даже напиться, если захочешь. Хотя в лагере это запрещено, — затараторил Паша.

С ним было так легко как с подругой. Он меня смешил, и я даже немного расслабилась.

— Нет, не стоит, — улыбнулась я. — Все в порядке. Лучше расскажи что-нибудь о лагере еще.

— Уверена? — сощурился он.

— Да. Я буду слушать. Даю слово.

— Ну, хорошо. Слушай.

И Паша продолжил рассказывать про интересные случаи из своей жизни.

За эти десять минут, что мы ждали, он успел мне поведать о себе очень многое.

Он был старше меня на три года, учился в Мед. училище и мечтал стать стоматологом. Еще он играл на гитаре и любил ходить в походы. Сочинял стихи и пару раз прыгал с парашютом.

Я о себе особо ничего не успела рассказать, так как все стали рассаживаться по автобусам, и началась суматоха. Паша пошел убирать наши вещи в багажник, а я осталась одна.

— Кто этот тип? — вдруг услышала я до боли знакомый низкий голос за спиной.

Мое сердце на секунду замерло, но потом я взяла себя в руки и стряхнула наваждение. Осторожно повернулась к Артёму.

— И тебе привет, — равнодушно ответила я.

— Кто этот клоун? — проигнорировал мое приветствие парень.

Тёма был в ярости. Он стоял и сверлил меня серьезным взглядом. Губы были твердой упрямой линией, а брови нахмурены.

— Он не клоун. Это мой друг, — пояснила я, защищая, ни в чем не повинного, Пашу.

— М. И давно у тебя друг появился? — мрачно спросил.

Да что он себе позволяет! Неужели он думает, что вправе устраивать мне допрос, да еще в подобном тоне? Мы расстались. Да я все еще любила его, но мы расстались. И точка. Он вычеркнул меня из своей жизни.

С тех самых пор, как узнала правду, что-то во мне перевернулось. Что-то щелкнуло. Его поступок послужил триггером. Я многое пересмотрела и переосмыслила. Мне хотелось стать сильнее и больше не идти на поводу ни у кого. Даже у собственной мамы. И я буду стараться это сделать. Буду пытаться быть независимой и свободной. И не позволю больше, как выразилась Анютка «Вытирать об меня ноги». Сквозь слезы и боль я поняла и осознала, что всю жизнь старалась быть хорошей, умной и справедливой девочкой, чтобы все у меня было хорошо. Вот только оказалось все совсем наоборот.

— Артём, что тебе нужно? — как можно ровнее произнесла я.

— Мне нужно знать. Как давно у тебя появился друг?

— Недавно! — ответила, еле выдерживая тяжелый взгляд.

— Лер! Иди сюда! — крикнул со стороны автобусов Павел.

Артём перевел взгляд за мою спину и ухмыльнулся.

— Он тебе нравится? — вновь посмотрел мне в глаза.

— Прости. Мне надо идти, — ушла я от ответа и развернулась.

Артём вдруг взял меня за локоть, обжигая горячими пальцами.

— Что? — спросила я. — Артём, ехать пора.

— Он тебе нравится? — вновь повторил он тихо свой вопрос.

— Артём, извини, но мне кажется это не твое дело! А теперь, прости, мне надо идти, — я вырвала свою руку и быстрым шагом пошла к автобусу, где меня ждал Паша.

— Мы еще поговорим, — сказал мне в след Тёма.

Ох. Чувствую, я нелёгкой будет смена. Целых три недели провести с ним на одной закрытой территории.

Конечно, я знала, что времени на выяснения отношений совсем не будет. Но все же. В лагере мне будет не спрятаться, не уйти, и не закрыться в собственной комнате. Хорошо, что в паре я не с ним.

— Все хорошо? — обеспокоенно спросил Паша.

— Да. Все отлично, — твердо ответила я и показала вверх большой палец.

— Вот и молодец. Запрыгивай. Я места для нас занял, — Паша подал мне руку и затянул в автобус.

Его ладонь была мягкая и уютная. Не такая колючая, как у Артёма.

Мы уселись на передние места. В нашем автобусе уже было полно детей.

— А долго ехать? — спросила я, чтоб отвлечься.

— Ну да. Почти час, — констатировал Паша.

— Понятно. Ну, хорошо. Я люблю долгие поездки. Смотреть в окно…

— Я тоже, — улыбнулся парень, и мы снова начали болтать о том о сем.

2 глава

Артём

Лера ушла с гордо поднятой головой к этому хмырю.

Такая красивая, как весенний цветок. Только вот улыбка ее сияла теперь не для меня.

Когда они стояли на улице, с жадностью смотрел на нее и напрягал свой слух, чтобы хоть что-то услышать из их разговора. Потом не выдержал и подошёл к ней. Сорвался, как бешеный пес. Ревность задурманила мне весь разум, и я не мог контролировать злость. Как же меня бесил этот тип, который заставлял ее улыбаться.

Лера была моей, а я идиот, ее отпустил, променял на оценку. Как же это глупо, но она права. Теперь я для нее никто. Это она явно дала мне понять, выхватывая свою нежную руку из моей.

Черт. Что же делать? Как загладить свою вину и как побороть ревность, чтобы не начистить этому парню лицо прямо здесь.

— Артём, вы уже познакомились с Асей? — меня отвлекла от мыслей методист — Таисия Сергеевна.

Я перевел взгляд на молодую женщину.

— Эм. Нет еще.

— Дак, что ж вы стоите? Вон она в автобус садится. За вами закреплен шестой отряд. Идете скорее. Скоро уже поедем.

По счастливой случайности, девушка Ася садилась в тот же самый автобус, в котором уже сидела Лера. Я довольно улыбнулся и пошел в белый «Икарус». Закинув чемодан в отсек для багажа, я поднялся по ступенькам и оказался в салоне. Мои глаза тут же нашли Апельсинку. А точнее даже не глаза, а уши. Она смеялась со своим новым другом и не сразу обратила на меня внимание. Я затупил у входа, не отрывая взгляда от Леры. Кто-то поднимался после меня, а я мешал. Вдруг она повернула голову и увидела меня. Ее смех прекратился, а в глазах появилась грусть. Я отвернулся и прошел глубже в салон. Плюхнулся на свободное место рядом с Асей и даже не поздоровался с напарницей. Мне стало стыдно за самого себя.

В голове вихрем пронеслись слова ее подруг. «Она тебя любила целый год. А ты…» А я? А я полный кретин. Думал смогу забыть Леру так же легко, как и остальных девушек до нее. Я винил не только себя, но и ее маму. Я отлично помнил слова Елены Степановны. О том, что она вышвырнет меня. Пусть только попробуют. Если буду посещать все занятия и сдавать сессии, то никто меня конечно не отчислит. Стальная же не Бог в конце-то концов.

Сейчас у меня были грандиозные планы. Первое — это наладить отношения с Лерой. Второе — это учиться, учиться и еще раз учиться. И третье — это показать свое мастерство на фестивале Брейк — данса. Как я все это буду осуществлять, меня не волновало. Я буду идти напролом. В моей жизни наступил полный пипец, и нужно что-то срочно исправлять.

И начну я с первого. С Леры. Потому что без нее вторые два желания просто теряют смысл и отпадают сами собой.

Хорошо, что судьба предоставила мне второй шанс. В лагере нам никто не помешает. И я сделаю все, лишь бы Лера простила меня и снова оказалась в моих объятьях.

— Привет, — сказала девушка сидящая рядом. — Я Ася Николаевна. А ты наверно Артём?

— Да. Это я, — ответил ей, мельком бросая на нее взгляд.

Она была хрупкая и угловатая. Короткие черные волосы придавали ей мальчишеский вид.

— А отчество? — спросила она.

— Зачем?

— Как зачем? При детях, да и вообще, нужно обращаться по имени отчеству. Ты разве не знал?

— Нет. Антонович я.

— Хорошо. Артём Антонович, будем знакомы, — она протянула раскрытую ладонь.