«Ни фига себе подарочек!» – подумала Эшли, окидывая его быстрым, оценивающим взглядом. Русский олигарх – широкоплечий, крепко сбитый и темноволосый (он стригся довольно коротко, но легкая седина на висках все равно была заметна) – выглядел очень внушительно и почти устрашающе, совсем как разбойник в голливудских боевиках, и все же в его внешности было что-то очень привлекательное и располагающее. Именно так, решила Эшли, и должны выглядеть настоящие миллиардеры.

– Улет!.. – выдохнула она, продолжая излучать неподдельный энтузиазм. Более подходящего слова Эшли просто не нашла. Чтобы немного прийти в себя, она сделала глоток охлажденного шампанского, которое принесла на подносе официантка в белоснежной тужурке.

– Не могу не согласиться, – сказала Бьянка, оправляя на себе сверхоблегающее платье от Азаддина Алайя. – Насчет яхты… ну, и всего остального – это была идея Александра, и, должна признаться, он сумел доставить мне удовольствие. Мы сами приехали сюда только полчаса назад, но мне все здесь ужасно нравится.

– А кому бы не понравилось? – проговорила Эшли, почувствовав острый укол зависти.

– Да уж, – кивнула Бьянка. – Александр умеет удивить.

– А кто еще будет? – спросила Эшли, взяв с подноса крошечное канапе с копченой лососиной. – Или это секрет?

Прежде чем Бьянка успела ответить, на яхту поднялись Люка и Джероми. Заметив своего старого приятеля, Бьянка бросилась к нему с восторженным воплем.

– А вот и наша мегазвезда! – воскликнула она. – Самая настоящая! Люка, я тебя просто обожаю!

Люка тоже был рад ее видеть. Он познакомился с Бьянкой задолго до того, как стал знаменит, и она всегда оставалась ему верным другом, не изменив своего отношения к нему даже после того, как он перестал скрывать свою сексуальную ориентацию. Люке очень импонировала ее неиссякаемая энергия и неукротимый бойцовский дух, которому могли бы позавидовать многие мужчины. Бьянка во многих отношениях была совершенно особенным человеком, и он очень дорожил своей дружбой с ней, хотя им довольно редко удавалось провести вместе столько времени, сколько хотелось.

– Выглядишь потрясающе, – сказал он, отступая на шаг, чтобы оглядеть ее всю. – А что, более откровенных платьев в продаже не было?

– Ты же знаешь главное правило шоу-бизнеса, – подмигнула Бьянка. – Покажи товар лицом, и будешь в шоколаде.

– Мне нравится, – улыбнулся Люка, окидывая ее еще одним взглядом.

Эшли тем временем шагнула к Джероми.

– Готова побиться об заклад – ты никак не ожидал, что я тоже окажусь среди приглашенных! – заметила она с ноткой триумфа в голосе.

– Конечно, нет! – воскликнул тот, не в силах скрыть своего изумления. – А… а когда вы получили приглашение?

– Тогда же, когда и ты, – с торжеством заявила она, не удержавшись от соблазна утереть Джероми нос. – Когда мы обедали вместе, приглашение уже лежало у Тея в кармане, только он думал, что, если он его придержит, ему кое-что обломится. – Эшли прикусила язык, но было поздно.

– И как, обломилось?.. – едко осведомился Джероми. Состав гостей ему пока не очень нравился – он рассчитывал увидеть кого-то более значительного и важного, чем Эшли и ее футболист. Ему, однако, пришлось изменить свое мнение, когда на яхту прибыли знаменитый Клифф Бакстер в сопровождении очень подвижной и изящной рыженькой девушки. Девушку Джероми не знал, но появление живой мегазвезды его очень подбодрило. Отличненько, подумал он. С этим парнем стоило подружиться, а как – это Джероми хорошо знал. Главное, почаще восхищаться его талантом и внешним видом – тут уж никто не устоит, ни один актер, будь он трижды звезда.

И, не откладывая, Джероми принялся за дело.

Лори, на которую поначалу никто не обратил внимания, воспользовалась этим, чтобы как следует рассмотреть гостей. Неизвестный англичанин, который принялся с ходу лизать Клиффу задницу, ей сразу не понравился, зато остальные гости были в полном порядке. Люка Перес с первого взгляда покорил ее своим золотистым загаром и светлыми, чуть вьющимися волосами. Знаменитая Бьянка с ее кожей цвета кофе с молоком и кошачьими зелеными глазами была неотразима, а ее любовник – русский миллиардер – казался загадочным и даже немного зловещим, но все равно чертовски мужественным и привлекательным. Знаменитый футболист Тей Шервин тоже был лакомым кусочком, хотя его жена показалась Лори настроенной не слишком дружелюбно. Когда их наконец представили, Эшли Шервин выплюнула свое «привет!» с таким видом, словно это стоило ей огромных усилий.

«Стерва, – с ходу определила Лори, мило улыбаясь миссис Шервин. – Я для тебя недостаточно хороша, а вот познакомиться поближе с моим бойфрендом ты бы точно не отказалась. Ну уж дудки!..»

Она не ошиблась. Когда Эшли представляли Клиффу, она расплылась в широкой улыбке – жеманной и сладкой, как патока.

– Я смотрела все ваши фильмы, и я их абсолютно обожаю! – просюсюкала она таким тоном, словно разговаривала с умственно неполноценным ребенком. При этом Эшли рассчитаным движением откинула в сторону длинные светлые волосы и выпятила груди. – Я ваша давняя поклонница, Клифф…

«Посмотрела бы ты на его член! – подумала Лори. – Нет, лучше не надо, не то тебя, пожалуй, ждет разочарование. Оставайся-ка лучше со своим муженьком».

В глянцевых журналах она частенько натыкалась на рекламные снимки Тея Шервина и успела заметить, что парень оснащен по первому разряду. Либо у него действительно был очень большой член, либо он специально запихивал что-то в трусы, чтобы произвести впечатление.

Подумав об этом, Лори не сдержала улыбки. Все-таки богатые и знаменитые бывали очень забавными. Их уязвимым местом неизменно оставалось тщеславие, и малышка Лори Уолш прекрасно научилась пользоваться этой слабостью. Быть может, подумала она, у этого русского найдется приятель-миллионер, с которым она могла бы замутить? Как-никак, скоро она может стать бывшей подружкой кинозвезды, а значит, стоило подумать о том, чтобы подготовить запасной аэродром.

Предпоследними на яхту прибыли Флинн и Хван. Журналист не был знаменит, однако все женщины дружно повернулись в его сторону. Флинн буквально излучал почти животную, по-мужски грубую чувственность, которая выглядела даже чуть-чуть пугающей. Дело было даже не во внешности, которую нельзя было назвать идеальной, а в чем-то другом. Густая двухдневная щетина, проницательный взгляд холодных голубых глаз, ровные зубы, крепкое тело и отросшие волосы делали его чем-то похожим на ковбоя Мальборо, который благодаря суровым антитабачным законам давным-давно исчез с экранов телевизоров и рекламных панно, но не из памяти миллионов людей, которые видели в нем свой идеал настоящего мужчины. И если Клифф Бакстер отличался классической красотой голливудского типа, а Тей Шервин обладал юношеским шармом, если Люку Переса можно было назвать очень эффектным даже без поправки на его выраженную гомосексуальность, а Александра – человеком, наделенным яркой харизмой, то к Флинну больше всего подходил эпитет «дикий». Он был как волк, случайно забредший на выставку собак элитных пород, и это делало его самым привлекательным мужчиной на яхте.

«Ого!..» – подумала Лори.

«Вот это мужчина!» – мысленно восхитилась Эшли.

«Черт побери…» – подумала Бьянка.

Пока большинство собравшихся разглядывали Флинна и гадали, кто он такой, на борт яхты поднялись последние из гостей – сенатор Хэммонд Паттерсон и его очаровательная жена Сьерра. Бросив взгляд в их сторону, Флинн вдруг почувствовал себя так, словно палуба ушла у него из-под ног и он проваливается в холодную морскую пучину.

Перед ним была женщина, которую он любил всю свою жизнь.

* * *Пятнадцатью годами ранее

К двадцати годам Флинн Хадсон переспал с огромным количеством женщин. Он не мог бы даже сказать, сколько их было, не говоря уже о том, чтобы перечислить по именам. Сам он никогда не гонялся за юбками – это женщины искали его общества, и Флинн не видел причин им отказывать. Почему бы нет, черт побери, каждый раз думал он. Ведь он был молод, здоров и вовсю наслаждался жизнью, попутно изучая журналистику, экономику и международные отношения на соответствующем факультете Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе.

Жил Флинн на Вестхолм-авеню, снимая квартиру на паях с несколькими однокурсниками. Компания была довольно буйной: приятели частенько использовали Флинна как наживку, чтобы уловить в свои сети самых красивых девушек, и это неизменно срабатывало. Разумеется, главный приз всегда доставался самому Флинну, товарищи же довольствовались тем, что оставалось после него, но никто не возражал. Они даже шутили по этому поводу – все, кроме Хэммонда Паттерсона по прозвищу Поросенок, который был убежден, что это он является главной приманкой для девушек. На самом деле он был ничем не лучше и не хуже остальных, но его отец являлся известным конгрессменом. Сам Поросенок тоже не скрывал своих политических амбиций.

На самом деле Хэммонда следовало бы назвать Павлином, поскольку именно он постоянно хвастался своими бесчисленными победами и был не прочь поделиться с окружающими самыми неаппетитными физиологическими подробностями своих похождений, вне зависимости от того, хотели его слушать или нет.

Флинн никогда особенно не ладил с Хэммондом, считая его порядочной задницей. Хэммонд, в свою очередь, всегда ему завидовал, и это было заметно.

Американские дедушка и бабушка Флинна жили в собственном особняке в Брентвуде, и он иногда проводил там выходные и каникулы. Однажды, когда его родственники уехали в Палм-Спрингс на весь уик-энд, друзья уговорили Флинна устроить в особняке вечеринку для всех желающих. Идея пришлась Флинну не слишком по вкусу, но его закадычный приятель Арни сумел убедить, что это будет круто.

Поначалу, правда, все было довольно пристойно, но пиво лилось рекой, и вскоре уже кто-то плескался голышом в бассейне, над которым стелился сладковатый дымок «косяков» с «травкой». После того как в особняк дважды приезжали полицейские, вызванные разбуженными соседями, Флинн отыскал Арни и сказал: