Он внимательно посмотрел на нее, а потом понимающе улыбнулся.

— Хорошо, — сказал он. — Сначала мы разойдемся по своим домам и займемся каждый своими делами, но потом, я хочу, чтобы ты приехала и погостила у меня. Нам будет о чем серьезно поговорить. Согласна?

— Согласна, — ответила Грейс.

Он наклонился, чтобы поцеловать ее, но она уперла свою ладонь ему в грудь и сказала:

— Давай не будем все усложнять раньше времени.

Тогда он приложил два пальца к своим губам, а потом к ее.

— Возвращайся скорее, — сказал он.

Он наблюдал за тем, как самолет разбегался, отрывался от земли и улетал в глубь материка.

— А что, неплохой паренек, — донесся до нее голос Нобби, сидевшего за штурвалом напротив. — Вы могли выбрать и похуже.


К концу недели «Удивительную Грейс» удалось вытянуть из трясины. В частично разобранном состоянии ее доставили катером к берегу, а затем на грузовике в Нормантаун. Нобби и Сэмми изо всех сил старались, работая без перекуров, лишь бы поскорее привести самолет в порядок. Они полностью перебрали двигатель, отдраив до блеска каждую его деталь. Многие части фюзеляжа пришлось заменить, так что, когда работа была окончена, «Грейс» выглядела, как новенькая.

Только в Сочельник Грейс смогла вернуться в миссию, куда пригласил ее на выходные Гордон. Увидев его, она ощутила себя как-то странно скованной, еще более скованной она ощутила себя, когда увидела Селию.

Брат и сестра в окружении целого выводка детишек аборигенов, воспитывавшихся в миссии, вышли встречать Грейс. Гордон взял ее за руку, но целовать на этот раз не пытался, за что она была ему очень благодарна.

— Ты великолепно выглядишь, Грейс, — сказал он. — Это будет чудесное Рождество.

— Я так рада, что вы смогли присоединиться к нам, — сказала Селия. — Гордон рассказывал мне, какую неоценимую помощь вы оказали ему тогда. Мы вам очень за это признательны.

Грейс оглянулась на Гордона, но тот был занят тем, что заносил в дом ее багаж.

Кампаунд утопал в зелени, а дом и веранда были украшены бумажными цепочками и колокольчиками. В гостиной стояла даже рождественская елка — местная сосна, украшенная блестками и сушеными цветами. Все выглядело очень празднично, и Грейс вспомнила, что это будет первое Рождество, которое она отмечала за последние три года.

Селия отлично справлялась с обязанностями гостеприимной хозяйки. Она проводила Грейс в красивую гостиную и порхала там над ней без перерыва, так что Грейс и Гордон все никак не могли остаться одни хоть на минутку. Грейс заподозрила, что Селия нарочно так делает. Несмотря на заверения Гордона, Грейс считала, что Селия вовсе не так отрешена от реальностей жизни.

Рождественское утро началось со службы, которую служила детишкам аборигенов Селия. Они пели вместе с ней рождественский гимн, в котором говорилось о пастухах, о стадах и зимних снегах… Грейс чувствовала, что дети совершенно не понимают того, о чем поют. Затем Гордон оделся Дедом Морозом и стал раздавать из мешка небольшие подарки. Причем некоторые дети, получив свое, вновь забегали в конец очереди. Наконец, мешок опустел. Гордон дал в этом убедиться всем детям и ушел к Грейс на веранду.

— А что ты хочешь на Рождество, девочка? — спросил он.

— Теперь я должна пожелать мира и доброй воли всем мужчинам? — спросила она.

— А как насчет женщин?

— Отлично. Женщинам тоже.

Они рассмеялись.

— И больше ничего? — спросил он.

Она покачала головой.

— У меня придуман для тебя подарок, — неожиданно серьезно сказал он. — Но я хочу, чтобы ты была со мной, когда я стану выбирать его. И только Богу известно, где ближайший магазин с подобным товаром. Вообще в здешних лавках продается хоть что-нибудь кроме фермерского инвентаря и бакалеи?

— Выкройки и вышивки, — ответила Грейс.

Гордон фыркнул.

— Я же не собираюсь вышивать кольцо.

— Кольцо? — пораженно переспросила она.

— Что вы там двое замешкались? — донесся до них изнутри дома голос Селии. — Идите и попробуйте эти сладкие пирожки! В этом году я превзошла саму себя!

Они покорно отозвались на приглашение и весь остаток дня предавались чревоугодию. Это вкупе со зноем здорово разморило их, и было решено устроить тихий час.

Грейс проснулась и увидела стоящего над ней Гордона.

— Тебе не следовало сюда входить, — проговорила она, пытаясь выглядеть раздраженной.

— Я зашел спросить, не хочется ли тебе прогуляться, — ответил он. — Сейчас чудесный вечер, а нам с тобой так и не удалось за весь день побыть вдвоем.

— Где Селия? — спросила Грейс.

— Еще спит.

— В таком случае мы пойдем на прогулку, как только я надену на себя что-нибудь.

— Хорошо, — сказал он, томно разглядывая ее. — Ты даже не представляешь себе, какой желанной выглядишь с этими волосами, разбросанными по подушке.

— Я думаю, тебе лучше подождать меня снаружи, — сказала она твердо. — Здесь у всего есть глаза и уши.

Она надела свое белое хлопчатое платье и причесалась гребенкой, прежде чем выйти к нему. В Кампаунде царила тишина. Они медленно шли по узкой аллее, засаженной с обеих сторон пальмами, к океану. Множество насекомых самых разных расцветок усеяли стволы и ветви деревьев и кустарники, в канавах росли гиацинты и цвели лотосы. В воздухе носился аромат экзотического цветения, а небо занималось жгучим закатом.

Когда они достаточно удалились от дома, Гордон обнял и крепко поцеловал ее.

— Мне так тебя недоставало, — проговорил он наконец. — Я только и делал, что каждую минуту думал о тебе.

— Ты… рассказал о нас с тобой Селии? — настороженно спросила она.

— Я не мог сказать ей о том, что мы с тобой муж и жена до тех пор, пока ты сама не дала свое согласие, — с присущей ему прямотой ответил Гор ЮН. Они прошли еще некоторое расстояние и остановились в тени раскидистого дерева. — Ты хочешь стать моей женой, Грейс? — спросил он.

— Я уже замужем, — спокойно ответила она.

— Но прошел уже год, — мягко попытался убедить ее Гордон. — Неужели ты еще веришь, что он жив? Это просто невозможно.

— Может, и невозможно, — сказала она. — Может, я дура. Но я не могу вот так просто расстаться со своей надеждой. До тех пор, пока мне кто-нибудь не покажет следы крушения, до тех пор, пока мне кто-нибудь не принесет его тело, я не сдамся. И до тех пор, пока мне кто-нибудь не докажет, что Брюс мертв, я буду его женой.

— Понимаю, — проговорил Гордон. — Я не тащу тебя к алтарю прямо сейчас. Я знаю, что тебе нужно время для скорби и уединения. Я готов ждать столько, сколько ты прикажешь.

Она коснулась ладонью его щеки.

— Ты замечательный человек.

— Моя жизнь не будет полной до тех пор, пока ты не станешь моей женой, Грейс, — просто сказал он. Он положил руки ей на плечи. — Мы хорошо заживем. Мы сможем сделать вместе много добра людям. Вспомни, как мы делали операцию тому парню.

— По-моему, у нас немного разные определения того, что называть добром, — сказала она, глядя ему прямо в глаза. — Я не смогу жить здесь, Гордон. Не получится.

— А мы сделаем так, что получится!

— Я не могу представить себя живущей под одной крышей с Селией, — решительно сказала Грейс.

— Я построю нам отдельный дом.

— И она будет каждую минуту заглядывать туда, чтобы шпионить за нами! — с улыбкой проговорила Грейс. — Дело не в доме, и ты это должен понимать. Я не согласна с образом ваших мыслей. С тем, чем вы занимаетесь. Вообще вся концепция миссионерства и воспитания аборигенов в такой форме… Это неверная концепция. Это мы уже проходили.

— А как же ты? — спросил Гордон. — Подумай о том парне, который работает на тебя. Разве это не тот же абориген, извлеченный из его родной, но дикой стихии?

— Во-первых, он пришел ко мне добровольно, а во-вторых, он останется у меня так долго, как ему самому этого захочется, — возразила Грейс.

— Ты думаешь, что наша миссия — это что-то вроде тюрьмы для детей аборигенов. Зачем же так, Грейс? Наши аборигены тоже пришли к нам по доброй воле.

Где-то в глубине души Грейс сознавала, что Гордон замечательный, разумный человек, что ее аргументы слабы и не понятны ему. Но она была смущена этим разговором и в отчаянии выкрикнула:

— Нет, не получится! Не получится, неужели ты не понимаешь?!

Она торопливо повернулась и убежала. Он не видел ее слез. Вечером она заставила себя улыбаться и играть с детьми, но с рассветом улетела.

39

В последний день 1921 года среди всех жителей Северного Квинсленда было распространено предупреждение о надвигающемся циклоне. Грейс, которая думала немножко отдохнуть в Новый год, была молниеносно завалена ворохом заказов. Весь день к ней шли сообщения из отдаленных фермерских хозяйств. Некоторые семьи выражали желание эвакуироваться перед штормом, другие требовали себе аварийных запасов. Грейс и Нобби практически постоянно находились в воздухе, доставляя в аэропорт пассажиров и принимая мешки с заказанными грузами. Сэмми дозаправлял самолеты и вообще вертелся, как белка в колесе.

Когда наконец опустились сумерки, Нобби вытер пот со лба.

— Что вы скажете, миссис, насчет стаканчика виски? Сегодня канун Нового года и вы должны признать, что все мы заслужили небольшую расслабуху, а?

— Ты прав, Нобби, — согласилась она. — Мы заслужили отдых. Зайдем ко мне домой, только разливать буду я! Уверена: в ближайшие дни нам предстоит много работать, а я не хочу летать за счет твоего похмелья.

— Не нужно деталей, миссис. Я все ухватил с полуслова, — поднял руки Нобби. — Я начал новую жизнь.

— Я это слышу уже не первый раз, — заметила Грейс.

— Но сейчас я всерьез, — возразил Нобби. — Мне больше неохота попадать в тюрьму. Там так погано кормят, а вши!.. Меня заживо съели.