— Возможно, еще до сна Зоя мельком видела Франсуа, но не поняла этого. Она могла заметить его в толпе родителей, ожидавших детей у школы…

— Именно так я и подумал. Кроме того, она могла «увидеть» отца в ребенке. Франсуа и Леонора похожи?

— Чертами лица, да. Но цвет волос разный.

Тедди пожал плечами:

— Сейчас мы строим домыслы. Главное, что это не влияет на достоверность описываемого случая.

— Верно. Я заинтригована. — Марина улыбнулась. — Выкладывай, не томи душу! Бьюсь об заклад, ты уже сделал выводы. Выдержит ли Зоин случай суровую критику Тедди Пенроуза? Клянусь, твой приговор не выйдет за пределы этой комнаты!

Тедди сделал паузу и вдруг очень серьезно сказал:

— Ну ладно. Я считаю, что сон Зои об авиакатастрофе можно считать подтвержденным случаем проявления сверхчувственного восприятия.

— Так, так!

— И ты тоже. Но чем это может помочь нашим роковым любовникам? Сверхчувственное восприятие это одно, а любовь — совсем другое.

Марина погрозила ему пальцем:

— Первая любовь — вещь очень серьезная.

— Любая любовь серьезна, — готовно согласился он. — Но я сильно сомневаюсь, что наш разговор сможет им чем-то помочь.

— Подожди минутку! — быстро сказала Марина. — Есть еще кое-что.

— Да?

— Зоя рассказывала о своем недавнем сне. Повторяющемся сне.

Она подробно пересказала ему сон, о котором услышала от Франсуа. Пенроуз внимательно слушал.

Не успела она закончить, как Тедди начал качать головой.

— Это не предчувствие, — решительно сказал он. — Предчувствия никогда не повторяются с такой частотой. И не бывают такими красивыми. То, что ты рассказываешь, звучит слишком лирически. Сплошная романтика.

— За что купила, за то и продаю, — пожала плечами Марина. — Не забывай, что женщина, которая видела сон, и мужчина, который его пересказывал, отчаянно влюблены.

— Это классический сон, основанный на нормальных, человеческих тревогах. Все мы испытываем стрессы, — сказал Тедди. — И большинство рано или поздно видит их отражение во сне.

Марина бросила на него быстрый взгляд. Так Тедди тоже видит тревожные сны? Она начинала думать, что профессору Пенроузу не чуждо ничто человеческое. Еще как не чуждо.

— Это мне кое-что напомнило, — добавил он. — Сон Зои про маленького Штефана. Тут намного меньше предчувствия, чем в предыдущем. Очевидно, к моменту этого сна бедная Зоя окончательно потеряла покой. Кроме того, у нее были все основания беспокоиться из-за этого ребенка, испытывавшего множество трудностей, разлученного с родителями и оказавшегося в чужой стране. Он был непослушным, импульсивным и каждое утро ходил в школу через несколько улиц с оживленным движением. Легко предположить, что Зоя подсознательно волновалась о нем. Это и проявилось в ее сне.

— Гм-м, — задумчиво пробормотала Марина. — Слишком подозрительная симметрия между нашими скрытыми мыслями и снами…

— Марина, — мягко сказал Тедди, — Франсуа и Зоя сами найдут, в чем заключается их спасение. Зоины предчувствия скоро кончатся. Мое исследование ясно указывает на это.

— Да. — Марина улыбнулась ему. — Я уверена, что ты прав.

Они пошли пить кофе в гостиную. Марина налила Тедди щедрую порцию виски. Пенроуз огляделся:

— Славная комната. Прямые линии, чистые цвета. — Он склонился к аудиосистеме. — О Боже! Классические семидесятые, в девственном состоянии. Мечта коллекционера.

— Несомненно. Единственное утешение старости заключается в том, — иронически откликнулась она, — что с годами начинаешь чувствовать себя музейным экспонатом. — Слова отдавали кокетством. Не сочтет ли Тедди, что с ним заигрывают? А, неважно. Пусть сочтет. — Это добро когда-то принадлежало Колину, — добавила она.

— Так… Значит, ты держишься за его драгоценный «хай-фай»! Он вызывает в тебе сентиментальные чувства?

Она пожала плечами и вдруг почувствовала, что ресницы стали влажными.

— Мы правильно сделали, что развелись. Но когда это случилось, казалось, что мне ампутировали ногу.

— Да, — очень мягко сказал Тедди. — О да.

Его лицо под шапкой седых волос стало поразительно нежным и ласковым.

— После знакомства с Колином я совершенно потеряла голову, — сказала Марина, поглаживая крутившегося под ногами Риска. — От одного его взгляда у меня становилось горячо внутри. — Она вздохнула. — В то время для того, чтобы лечь с кем-нибудь в постель, нужно было вступить в брак. Тогда даже противозачаточные таблетки продавали только замужним.

Он засмеялся:

— Это был совершенно другой мир!

— Да, — согласилась она. — И та Марина, которая стремглав выскочила за своего холодного, сероглазого Колина, тоже была существом из другого мира. — Она отхлебнула виски и ощутила редкое желание поплакаться кому-то в жилетку. — Знаешь, Тедди, люди часто говорят, что с годами меняется тело, а душа остается прежней. А у меня все наоборот. Я чувствую себя так, словно в мою шкуру засунули другую душу.

Он хмыкнул:

— Как это случилось?

Марина опустила голову на руку:

— О, какое-то время все было нормально. Потом случилось то, о чем я тебе говорила. Мне пришлось бросить работу. Родились дети, и это тоже было неплохо. Но когда Колин начал приобретать на факультете репутацию донжуана, все хорошее кончилось. Он искренне верил, что я нахожусь в блаженном неведении. Завел привычку каждый год брать новую лаборантку. И еще до окончания первого семестра ложиться с ней в постель. — Она сделала паузу. — В конце концов, я не выдержала.

— И что же?

— О, я устроила грандиозную сцену. Спорола пуговицы с его кальсон и брюк. Отрезала рукава у пиджаков. А потом изрезала все в лоскуты, принесла к нему в лабораторию и оставила у двери его очередной девки.

Тедди поморщился:

— Кошмар… Просто сердце кровью обливается.

— Да уж, прием был запрещенный.

— Но эффектный!

Он потер руки и сверкнул глазами.

— После этого мы промаялись еще несколько лет. — Лицо Марины застыло. — А потом в лаборатории Колина появился один молодой человек. Красивый, притягательный, сексуальный. Ему было под тридцать, а мне под сорок. С ним я почувствовала себя самой желанной женщиной на свете.

Марина осеклась, посмотрела на изборожденное морщинами, но все еще привлекательное лицо Тедди Пенроуза и ощутила слабое натяжение нити, которую она считала давно оборванной.

— Дальше! — мягко поторопил он.

— Я бросила все и ушла к нему. — Она уныло покосилась на Тедди. — Идиллия не продлилась и года. В одно прекрасное утро он ушел и больше не вернулся. Все рухнуло. Я чувствовала себя последней дурой. — Марина испустила сухой смешок. — У меня не было ни денег, ни работы. Я потеряла свой дар, испортила себе карьеру и потерпела две катастрофы с мужчинами. Не самая блестящая биография.

— И что было потом?

— Колин выплатил мне половину стоимости дома, так что я смогла купить себе вот это и не оказаться на улице. Потом было несколько должностей, не требующих особой квалификации. Тем дело и кончилось. Я стала старше, но отнюдь не мудрее.

Он покачал головой.

— Похоже, что тебе нужен хороший мужчина не меньше, чем Зое.

Марина посмотрела на него и поняла, что не ошиблась: она действительно испытывала возбуждение.

— Я помню тебя яркой и совершенно неотразимой девушкой, — медленно сказал он. — А сейчас ты взрослая неотразимая женщина с богатым жизненным опытом. Это невероятно.

Она бросила на него испытующий взгляд.

— Ты был блестящим и самоуверенным молодым человеком, Тедди. А сейчас ты блестящий, знаменитый и очень снисходительный мужчина средних лет.

— Снисходительный? Я? Дай-то Бог!

Он зычно расхохотался.

Они поболтали еще. Вечер подходил к концу. Пенроуз начал собираться.

— Можешь остаться. У меня есть комната для гостей, — сказала Марина.

Он улыбнулся:

— У меня дома кот.

— Ах, да. Конечно.

Он наклонился и погладил Риска.

— Что будет, если эти два животных познакомятся?

— Один немного полает, другой немного пошипит, а потом поладят.

— Да? — Их глаза встретились. — Тогда, может быть, вы с Риском приедете ко мне на Рождество? — неуверенно спросил он.

Марина смотрела в его доброе смущенное лицо и понимала, как он одинок. По телу заструилось забытое тепло. Она улыбнулась, кивнула и задумчиво сказала:

— Тедди, я приехала к тебе за помощью для подруги. А оказалось, что помогла сама себе.

Она обвила руками его шею и тут же оказалась в крепких медвежьих объятиях.



Глава 33

Когда Чарльз пришел будить Зою на следующее утро после приступа тошноты, она была уже одета и сидела на краю кровати, бледная и унылая.

— Бедная девочка, — сказал он, садясь рядом и обнимая ее за плечи, — ты неважно выглядишь.

Она кивнула. Лицо Зои было серо-зеленым; казалось, из него ушла жизнь.

— Вызвать тебе врача?

Зоя покачала головой.

— Меня тошнит, — тихим, дрожащим голоском сказала она. — Но думаю, что доктор тут не поможет.

— Просто нужно отлежаться, да?

— Да. — Мягко высвободившись из объятий Чарльза, она встала и погладила его по щеке. — Я хочу съездить домой.

— Ты можешь остаться здесь, ангел. Мое маленькое сокровище, которое приходит убираться, присмотрит за тобой.

— Мне будет лучше дома, — сказала она. — Да и тебе спокойнее.

Чарльз вызвал ей такси, усадил в машину и поцеловал на прощание. Зоя смотрела на него из-за стекла. Ее глаза были огромными и полными грустной нежности. На мгновение он почувствовал себя смущенным. Как будто откусил больше, чем мог прожевать.