Мне кажется, он ее любимец. И все же если бы я могла, то предпочла бы поехать с тобой, Джастин.

– Прости, что мне приходится тебя оставить. Но я рад, что здесь ты в безопасности. Один я смогу ехать быстрее. Я буду часто вспоминать о тебе и, как только освобожусь, сразу же вернусь и увезу тебя к себе домой. И мы поженимся.

– Я буду молиться, чтобы ты вернулся ко мне невредимым. Ты знаешь, как я тебя люблю.

– И я тебя люблю. Береги себя, пока я не вернусь за тобой.

Бросившись к нему в объятия, Марибель тесно прижалась к его груди, и Джастину пришлось отстраниться.

– Будь осторожна, любимая. Нельзя так откровенно показывать свою страсть. Нас могут увидеть, а я не хочу, чтобы тетушка изменила свое мнение о тебе.

В горле Марибель встал ком. Ей так хотелось попросить Джастина взять ее с собой, но она знала, что он откажется. Марибель казалось, что ее сердце разрывается надвое. Но лучшее, что она могла сделать, – это терпеть и молиться о его благополучном возвращении.

Она нехотя отпустила Джастина.

– Мне бы не хотелось шокировать тетю. Я очень стараюсь проявлять осторожность, отвечая на ее вопросы, потому что не представляю, что она подумает, если узнает, где я была и что делала.

– Потерпи немного, прошу тебя. Скоро мы будем вместе.

Джастин слегка коснулся ее лица и, повернув голову, взглянул туда, где стоял Хиггинс, державший поводья его лошади.

– Доброго пути, Джастин.

– Прощай, любовь моя. Я вернусь.

Марибель смотрела, как он выезжает со двора. Внезапно поднявшийся ветер принес с моря грозовые тучи, и потемневшее небо стало выглядеть угрожающе. Почувствовав, что ее знобит, Марибель пошла в дом. Теперь, когда Джастин уехал, время будет тянуться долго. Она совершенно не знала, чем себя занять, потому что шитье и вышивка, которыми она когда-то могла заниматься часами напролет, теперь казались ей недостаточно увлекательными. Ей не нравилась холодная, сырая английская погода, и даже серые небеса казались ей гнетущими, заставляя с сожалением вспоминать время, проведенное на острове, и недолгое путешествие по Англии. Светит ли над этой землей солнце? Хотя бы иногда? Сколько дней пройдет, прежде чем Джастин вернется за своей невестой? И что с ней будет, если по какой-то причине он не вернется никогда? Марибель поспешила отбросить эту мысль, казавшуюся ей слишком нестерпимой. Нет, она должна верить, что он вернется. Иначе и быть не может.


Джастин чувствовал, что по мере приближения к дому отца мысли его становились все тяжелее. Хиггинс хотел ехать вместе с ним, но он ему не позволил.

– Если мне суждено быть повешенным, как бунтовщику и пирату, я не хотел бы тащить тебя за собой, дружище. Будь возле миледи и береги ее до моего возвращения. Если меня пощадят, я привезу помилование и для тебя. Если нет, возьми мои корабли и уплывай отсюда. Считай, что они оба твои.

– Напрасно вы рискуете жизнью, Джастин.

– Может, ты и прав. Поэтому я прошу тебя остаться с Марибель, пока… – Джастин покачал головой. – Если я не вернусь, у своего дяди она будет в безопасности.

– Да, здесь ей ничего не угрожает.

Они пожали друг другу руки, Джастин сел на лошадь и поскакал. Он не стал оглядываться назад. Расставание с Марибель далось ему нелегко. Если бы он поддался зову сердца, то повернул бы коня, усадил ее рядом с собой и увез куда глаза глядят. Но разум подсказывал, что ему никогда не обрести покой, если он не попытается получить благословение у своего отца и прощение у своей королевы. Он не мог взять Марибель с собой, но он покидал ее с тяжелым сердцем.

Теперь, когда до фамильного поместья оставалось совсем немного, Джастин чувствовал необычайное волнение. Какой прием ждет его в доме отца? Джон Девер был человеком чести. Он всегда учил своего сына жить достойно. Сможет ли он принять Джастина таким, каким он стал, – бунтовщиком и пиратом?


Как только он спешился во дворе отцовского дома, к нему бросился конюх. Подбежав ближе, он остановился в нерешительности и какое-то время разглядывал Джастина, словно не верил собственным глазам, но потом улыбнулся.

– Хвала Всевышнему! Мастер Джастин наконец вернулся домой. – Конюх взял у Джастина поводья. – Мы считали вас умершим, сэр. Миледи, ваша матушка, оплакивала вас все последние месяцы.

– Сначала я действительно пропал, Джедро, но теперь я нашелся, – сказал Джастин, похлопав конюха по плечу. Очевидная радость мужчины придала ему храбрости. – Скажи, дома ли мои родители?

– Леди, ваша мать, дома, сэр, а хозяин сегодня уехал навестить соседа. Он должен вернуться к вечеру.

– Спасибо тебе. Я немедленно должен увидеться с матерью.

Войдя в дом, Джастин был встречен пронзительным криком увидевшей его экономки.

– Господь сжалился над нами! – воскликнула она, воздев руки к небу. – Это же мастер Джастин… а госпожа выплакала все глаза, горюя о нем день за днем! Куда это вы запропастились и неужели не могли прислать весточку вашей матушке, негодный вы мальчишка?!

– Прости меня, Лиззи. – Джастин от души обнял экономку. – У меня были серьезные причины, не позволявшие известить семью о том, где я. Скажи, где моя мать?

– В своей кладовой, конечно. Где же еще ей быть в этот час?

– Благослови тебя Господь! – Джастин громко чмокнул ее в щеку.

Джастин поспешил в комнату, где леди Девер делала заготовки, заботясь о том, чтобы на зиму хватало джемов и фруктов, а также отваров и настоек, которыми она пользовала в случае болезни всех обитателей дома и поместья. Джастин остановился у порога и, не решившись войти сразу, постучал в дверь.

– Войдите, – произнес голос матери, и он открыл дверь. Леди Девер стояла на скамейке, сделанной из выскобленных деревянных досок, установленных на козлы. Перед ней на полке лежали пучки сушеных листьев, трав и ягод, а рядом с ними стояли каменные ступки и горшки с лоскутами ткани, воском и бечевкой для закрывания.

– Да, Лиззи, в чем дело?

– Это не Лиззи… – сказал Джастин и увидел, как окаменели плечи матери.

Она медленно повернулась, держа в руке кувшин. Когда она увидела сына, глаза ее округлились, она негромко вскрикнула и покачнулась, уронив на пол кувшин, который разбился вдребезги.

– Мама… прости меня… – Он бросился, чтобы не дать ей упасть, и крепко обнял, как только она пришла в себя.

Леди Девер выпрямилась и отодвинулась, чтобы вглядеться в его лицо. Протянув руку, она коснулась его лица, и ее глаза наполнились слезами любви и прощения.

– Я так виноват, мама… мне так жаль, что я заставил тебя страдать.

– Я думала, что тебя нет в живых. Джастин… мой дорогой мальчик… – Леди Девер с трудом сдерживала рыдания. – К твоему отцу приезжал человек, назвавшийся капитаном Болтоном. Он рассказал, что ты заплатил за каюту на корабле, направлявшемся во Францию, но так и не появился на борту, а твою лошадь нашли привязанной на постоялом дворе. Он сообщил нам это через несколько месяцев после твоего отъезда, потому что долго был в море. Мы решили, что тебя против воли увезли на каком-то другом корабле.

– Да, мама, именно так и произошло. Меня силой затащили на другой корабль и заставили служить капитану, который очень жестоко обращался со своей командой. Что случилось потом, это долгая история. Я лучше дождусь возвращения отца и расскажу все вам обоим. Скажу лишь, я уже не тот Джастин, каким покинул свой дом… Я совершил много такого, что может показаться вам непростительным.

– Ты не мог сделать ничего настолько ужасного, чтобы я не захотела тебя простить и перестала любить тебя, – возразила леди Девер. Обхватив сына руками, она поцеловала его в лоб. – Ты хорошо выглядишь, сынок. Я рада, что ты дома. Для меня главное, что ты жив и здоров.

– Спасибо, мама, спасибо за твою любовь. Мне жаль, но раньше я не мог дать тебе знать, что я жив. Однако… – Джастин покачал головой. – Давай дождемся отца. Он должен услышать мой рассказ вместе с тобой, потому что я не хотел бы воспользоваться твоей добротой и получить твое прощение прямо сейчас. Я знаю, что он не простит меня так легко, как ты.


– Марибель, дорогая, пожалуйста, могу я поговорить с тобой?

– Да, тетя. Что вам угодно?

Марибель прогуливалась в саду позади дома. Внизу за крепкими стенами, защищавшими дом от морской стихии, утес круто обрывался вниз к берегу. Чтобы попасть в бухту, пришлось бы пройти немного в сторону до того места, где когда-то в старину моряки вырубили в скале тропинку. Марибель подумывала о том, чтобы спуститься к морю, но ее останавливала слишком холодная погода. Повернувшись на голос тетушки, она пошла к ней навстречу.

– Марибель, завтра в деревне будет ярмарка, – сказала леди Филдин, когда девушка подошла к ней. – Там можно купить шелка и другие ткани для новых платьев… и еще много других приятных безделушек.

– У меня с собой совсем немного денег, большая часть осталась на корабле. Капитан С… Джастин сказал, что мои вещи пришлют позже, и я взяла только то, что могла увезти на лошадях.

– Поэтому-то я и подумала, что нам надо съездить на ярмарку и купить у торговцев ткани. Мы можем сшить тебе несколько новых платьев прямо здесь, у нас. Твои наряды очень красивы, но английская мода отличается от испанской. Думаю, тебе будет приятно надеть что-нибудь новенькое.

– Да, конечно. Джастин… – Марибель осеклась. Ей приходилось постоянно помнить, что она не должна проговориться о времени, проведенном на острове. – У меня в сундуках есть несколько более легких платьев, но кто же откажется от удовольствия сшить себе новое.

– Дядя будет счастлив сделать тебе такой подарок, – продолжала леди Филдин. – Мы так рады видеть тебя у себя. Я надеюсь, ты еще не раз посетишь нас после того, как станешь женой капитана Девера.