– Я должен был предвидеть, что этим кончится, – вздохнул Джастин. – Марибель, вы обе сделали все, как надо. Постарайтесь больше не думать об этом.

– Я постараюсь. – Она убрала со лба влажную прядь. – У вас на рубашке кровь. Наверно, открылась рана на плече. – Марибель нахмурилась. – Для вас даже малейшая нагрузка непосильна.

Марибель села на кровать рядом с ним.

– Мне жаль, что я не мог сделать все сам. – Он, протянув руку, провел пальцами по ее щеке. – У вас на лице грязь, и платье все перепачкано. Вам надо умыться и переодеться. – Взяв ее за руки, Джастин посмотрел на них. – Намажьте руки каким-нибудь маслом, иначе они будут болеть.

– Давайте я сначала перевяжу вам плечо.

Марибель потянулась к его рубашке, но он схватил ее руку.

– Нет! Я отлично справлюсь сам. Умойтесь и отдыхайте. Вам не помешает выпить немного рома или вина. Вы пережили шок.

– Мы только что похоронили человека, – ответила Марибель. – Анна чувствует себя виноватой. Такое не сразу забудешь.

– Я понимаю. Но вам придется научиться жить с этим. Я никогда не мог относиться к этому спокойно, поэтому и не убил Пайка с самого начала… но лучше бы я сделал это.

– Да, возможно.

Марибель повернулась, чтобы уйти и привести себя в порядок. Она знала, что больше никогда не сможет надеть то платье, в котором хоронила Пайка, и его придется выбросить.


Марибель не могла уснуть. Ночь выдалась жаркой и душной, а наутро им предстояло навсегда покинуть остров. Всего через несколько недель она будет в Англии с семьей своей матери. И больше никогда не увидит Джастина.

Она встала с кровати, накинула тонкое платье и, пройдя через гостиную, вышла на улицу. Там было немного прохладнее. Марибель знала, что рискует, выходя из дома. Но Пайк лежал в могиле, и она не думала, что за ней явится кто-нибудь другой. Большинство мужчин, обитавших на острове, уважали Джастина, даже несмотря на то, что считали его подругу виновной в нападении.

Откуда-то сзади до нее донесся звук хрустнувшей ветки, и, прежде чем она успела оглянуться, ей на голову упало что-то плотное и тяжелое. Марибель вскрикнула, но ей в рот сунули кляп из грубой шерсти, заглушивший ее крик. Она пыталась отбиваться, но вскоре почувствовала, что кто-то вскинул ее к себе на плечо и понес. Ее похитили. Марибель охватила паника.

Джастин решит, что она сбежала! Он будет думать, что он ничего для нее не значит. И никогда не узнает, как она его любит. Может статься, что она больше никогда его не увидит, и это разобьет ей сердце. Но для него она останется просто очередной женщиной.

Марибель чувствовала себя ужасно. Она задыхалась под плотным покрывалом и вскоре перестала сопротивляться, потому что совсем выбилась из сил. Ей оставалось только гадать, кто мог ее похитить и куда ее несут.

Через некоторое время до нее донесся шум моря. Она почувствовала, что ее положили в лодку, и услышала плеск весел по воде. Ее везли на корабль. Чей это корабль? Ее отца? Это единственное объяснение, которое приходило ей в голову. Кто же еще мог приплыть на остров и похитить ее? Наверняка отец кого-то послал, чтобы вернуть ее домой. От капитана Хендри он получил все необходимые сведения и знал, где ее искать. И вот теперь она его пленница.

Что будет с ней дальше? Джастин не станет спасать ее второй раз… зачем ему это?

* * *

Когда Марибель открыла глаза, она обнаружила, что лежит на койке. Во рту пересохло. Она догадалась, что в какой-то момент, после того как ее принесли в каюту, она потеряла сознание. Она до сих пор не знала, чей это корабль, и не понимала, кто ее похитил.

Услышав звук открываемого замка, она испуганно посмотрела на дверь. Сердце билось, как пойманная птица. В дверном проеме Марибель увидела мужчину, смотревшего на нее. Разглядев лицо захватчика, она подалась назад, охваченная страхом.

– Зачем вы притащили меня сюда? – потребовала ответа она. – Вы повезете меня к отцу?

– Вашему отцу вы больше не нужны, донна Санчес. Он отдал вас мне в обмен на контракт по закупке его вина и другие оказанные мной услуги. – Губы Сэмюэля Хайнса тронула скупая улыбка.

– Что значит, он отдал меня вам? Я, кажется, должна выйти замуж за вашего кузена.

Хайнс бросил на нее победоносный взгляд.

– До меня дошло печальное известие о том, что мой кузен скончался. Теперь все, что принадлежало ему, перешло ко мне… включая вас. Я знал наверняка, что он не доживет до своей свадьбы. Иначе зачем, по-вашему, я согласился ехать за вами? Я хотел быть уверенным, что вы будете у меня, прежде чем весть о кончине моего кузена дойдет до вашего отца.

– Я никогда не выйду за вас. Никогда! Я лучше умру.

– Не говорите глупостей. – Его рот сжался в жесткую линию. – Разве я сказал, что хочу на вас жениться? Я могу получить удовольствие и без этого.

– Я буду сопротивляться!

– Думаю, со временем я сумею научить вас слушаться меня, – вскинул голову Хайнс. – Вы слишком горды, Марибель. Мне доставит большое удовольствие преподать вам урок хороших манер. Однако мне будет выгодней, если вы станете моей женой. Ваш отец собирается надуть нас обоих, присвоив ваше состояние. Но со мной этот номер не пройдет. Я получу вас, а потом потребую то, что мне причитается.

Марибель чувствовала себя жалкой и беспомощной.

– Лучше бы Пабло не оставлял мне этого наследства, – прошептала она. – Похоже, никому нет дела до того, чего хочу я. Я никому не нужна. Все хотят получить его земли.

– Красивую женщину найти несложно, – с усмешкой ответил Хайнс. – Но красивая и богатая женщина – это совсем другое дело. Я дам вам отдохнуть, Марибель, и советую хорошенько подумать. Мы можем пожениться прямо здесь, на борту корабля, и я буду обращаться с вами по-доброму. Но если вы откажетесь мне повиноваться, я заставлю вас жалеть об этом до конца своей жизни.

Хайнс ушел, и Марибель откинулась на подушки. У нее разболелась голова, сердце разрывалось на части. По щекам потоком хлынули слезы. Только теперь она по-настоящему сознавала, как ей повезло, когда она оказалась пленницей Джастина. Она называла его пиратом, обвиняла в том, что он разбойник, но он был настоящим джентльменом… и она его любила. Время, проведенное на острове, многому ее научило, и теперь она убедилась, что судьба подарила ей нечто особенное, настоящее.

Когда Марибель поняла, что может больше никогда его не увидеть, слезы потекли с новой силой. Она оказалась во власти безжалостного негодяя, и, даже если останется в живых, ее жизнь станет невыносимой.

* * *

– Ты не знаешь, где Марибель? – спросил Анну Джастин, обнаружив, что ее нигде нет. – Она взяла с собой какие-нибудь вещи?

– Только платье, которое собиралась надеть сегодня. – Анна смотрела на него с тревогой. – Неужели вы думаете, что она могла сбежать? Ей же некуда идти.

– Но она исчезла.

Джастин быстро прошел в комнату Марибель в поисках доказательств того, что она взяла с собой что-то из вещей. Ее заколки, склянки с духами, драгоценности – все лежало на месте. Услышав шаги, он резко повернулся.

– Марибель… – Увидев Хиггинса, капитан нахмурился. – В чем дело? Ты нашел ее?

– Я обнаружил следы борьбы. Трава перед домом вытоптана несколькими парами сапог. К тому же я слышал от людей, что неподалеку от острова стоял на якоре какой-то неизвестный корабль.

– Ты думаешь, прошлой ночью ее кто-то похитил?

– Я никогда не доверял Хендри, – хмуро отозвался Хиггинс. – Вас не удивило, почему Сабатини позволил ему вернуться? И зачем он вообще вернулся? Корабль он уже получил. Неужели ему надо было возвращаться на остров только для того, чтобы привезти вам очередное послание?

– Ты считаешь, что Хендри привел сюда корабли Сабатини в обмен на свою свободу? Что он с самого начала замышлял похищение Марибель? – Джастин нахмурился. – Когда мы захватили корабль Сабатини, я нашел на нем карту с указанием серебряного рудника… Я уничтожил ее, потому что не мог допустить, чтобы серебро из Нового Света дало этому человеку еще больше власти. Он само зло.

– Вы уничтожили карту с указанием расположения серебряных шахт? – Хиггинс пристально посмотрел на него. – Эти шахты стоят королевской казны.

– Сначала я думал, что могу сам попытаться найти рудник, но потом решил, что он проклят.

– Сабатини наверняка думает, что карта все еще у вас. Вам не кажется, что из-за этого он увез Марибель?

– Если это так, то во всем виноват я, – ответил Джастин. – Я не знаю, куда они ее повезут, но мы должны попытаться их найти. Я поеду к ее отцу. Он ненавидит меня и может убить, но я обязан рискнуть.

– Вы считаете, что это разумно?

– Мне все равно, разумно это или нет, – ответил Джастин. – Я не стану просить других рисковать из-за меня жизнью. Вы высадите меня на берег и уйдете назад в море. Встретимся на берегу в полночь. Если я не появлюсь, ты вернешься снова на следующую ночь. Но если меня снова не будет, уходите и предоставьте меня моей судьбе.


– Донна, вы не пойдете на палубу подышать воздухом? – Сэмюэль Хайнс смотрел на нее, прищурив глаза. – Нам придется зайти в порт, чтобы починить грот-мачту, и пройдет еще несколько недель, прежде чем мы доберемся до Англии.

Марибель вздохнула. В каюте стояла жара, а с тех пор, как на третью ночь плавания шторм сильно повредил их грот-мачту, корабль беспомощно дрейфовал под палящим солнцем. Теперь, когда им наконец удалось дотащиться до ближайшего порта в Гибралтаре, плотники могли заняться ремонтом, а команда пополнить запасы провизии. Несмотря на то что Марибель не спешила в Англию, ей не хотелось ни одной лишней минуты провести на борту корабля с этим человеком. От его взглядов все ее тело покрывалось мурашками, а мысль о том, чтобы стать его женой, наполняла ее отвращением. Возможно, добравшись до Англии, она найдет способ сбежать от него.