— Они находятся либо в покоях Фатимы, либо в детской комнате. Когда найдете их, запеленайте ребенка и отнесите в мои покои, — сказал я и объяснил, как спрятать малышку в моем вращающемся чулане. — Один из вас останется там и никого не будет подпускать к чулану. Другой останется с Фатимой в ее покоях. Она захочет пойти вместе с ребенком, но для нее это опасно. Янычары не догадаются, что ребенок, но если они найдут кадин, то убьют обеих.
Тут я услышал страшный шум и подошел к другому окну. Не менее дюжины янычар шли ко двору валиде-султана. Я чуть приоткрыл дверь, проверяя, нет ли кого поблизости, но меня чуть не сбил с ног другой евнух.
— Меня прислал султан, — заявил он. Он задыхался и едва мог говорить. — Мы получили известие, что за этим заговором стоит Айша. Сегодня утром янычары выпустили ее из Старого дворца, и сейчас она едет сюда.
— Это хорошо, — сказал я, потирая руки. — С нетерпением жду ее приезда. — Мои слова прервал топот убегавших людей, а несколько минут спустя мне показалось, будто послышался голос женщины, крикнувшей: «Смерть Накшидиль». Конечно, я сразу догадался, что это Айша. Мне хотелось выбежать из комнаты и задушить ее собственными руками, но моя задача заключалась в том, чтобы всеми силами защищать валиде-султана.
— Идите в комнату для молитв, — умолял я Накшидиль, — и спрячьтесь за коврами.
— Я этого не сделаю, — с вызовом ответила она и убрала с лица влажную ткань. — Я останусь здесь вместе с моими девушками.
— Пожалуйста, умоляю вас, уходите туда и спрячьтесь за штабелем ковров хотя бы на короткое время.
Я уже собирался приказать евнухам отвезти ее в эту комнату, как один из них крикнул:
— Взгляните в окно. Корабли подошли к пристани сераля.
Я побежал к окну, но не успел отодвинуть решетку, как вбежали пять верных нам солдат.
— Что происходит? — с тревогой спросил я. — Почему вы здесь, а не сражаетесь с янычарами?
— Вам нечего опасаться, — ответил лейтенант. — Все в наших руках. Мятежники разбиты. Мы взяли их в клещи — сегбаны со стороны дворца, а флот с тыла. Мятеж подавлен, но кругом ужасное зрелище. Повсюду валяются убитые и части тел.
— А где Айша?
— Мы привезли вам небольшой подарок, — ответил он и дал знак двоим из своих людей. Признаюсь, я ликовал, когда они ввели Айшу в наручниках и кандалах с кляпом во рту. На ее лице была жуткая гримаса, словно у человека, лишившегося ума.
Я вытащил у нее изо рта кляп и посмотрел ей прямо в глаза.
— Думаю, вы догадываетесь, что с вами будет дальше.
Она сплюнула на пол.
— Я мать принца, — сердито ответила она. — Принца, который скоро станет султаном.
— Он больше не станет султаном, — ответил офицер. Затем, повернувшись ко мне, объяснил: — Мустафа сбежал из Клетки принцев. Наши люди нашли его у янычар.
— Где он сейчас? — спросил я.
— Мустафа находится в двух местах одновременно: его голова покоится перед Залом Совета, а остальная часть тела — на дне моря.
— Вы это говорите лишь для того, чтобы причинить мне боль. Вы бы не посмели так поступить с ним, — насмешливо сказала Айша.
— Вы можете взглянуть на него, если желаете, — ответил офицер.
— Мой сын настоящий султан, — с презрением сказала она. — Однажды вы уже выбросили нас отсюда, но ему пришло время снова занять место на троне. Мы знаем, что лучше всего нужно народу. Махмуд со своей феской превратился в притворщика. И виной тому Накшидиль: она сделала из него неверного.
— Это ты притворщица, — спокойно ответила Накшидиль. — Ты притворяешься, что заботишься о народе, но в действительности осталась алчной женщиной, мечтающей лишь о том, как самой захватить власть. Ты права — твое время пришло, но не для того, чтобы взойти на трон.
— Ты не посмеешь тронуть меня, — возразила Айша. — Янычары на моей стороне.
Тут вбежал другой евнух.
— Султан идет, — сказал он.
Я посмотрел в сторону двери и увидел целую вереницу евнухов, затем появился Махмуд. Глаза султана покраснели, одежда покрылась сажей. Он казался совсем выбившимся из сил.
— Ваше величество! — воскликнул я и поцеловал рукав его одежды. — Слава Аллаху, что с вами все в порядке.
— Со мной все хорошо, — ответил он прерывающимся голосом, — но у меня печальная новость. Алемдар мертв. Мне принесли его голову.
— Ха! — возликовала Айша. — Вы сообщили нам отличную новость.
— Твой сын Мустафа тоже мертв.
— Нет, такого не может быть! — закричала она. — Я буду мстить за его смерть до конца своей жизни.
— До этого тебе осталось не долго ждать, — сказала Накшидиль и поднялась. Она приблизилась к Айше и, прищурив глаза, указала пальцем на нее. — Ты плела заговоры против меня и моего сына с того дня, как я прибыла в гарем. Я не могу забыть, как жестоко обращался твой сын с Махмудом, не могу забыть твоих угроз, твоих попыток отравить меня, твою драку с Нересту и твой приказ, приведший к ее смерти. Нет, ты не имеешь права даже изображать из себя порядочного человека. Ты им не являешься. Ты дьявол, а не женщина. И тебя ждет конец, какого ты заслуживаешь.
В комнате воцарилась тишина. Валиде-султана терпела многие годы, делая вид, что не обращает внимания на злодеяния Айши, в надежде на то, что та исправится. Но теперь она поняла ее истинную сущность. Я обратился к морскому офицеру и отвел того к двери.
— Возьмите вот это, — сказал я и полез в кафтан. — Возьмите этот кинжал и отрубите Айше голову. Остальную часть тела зашейте в мешок и сбросьте в море. Сделайте это сегодня вечером, чтобы мы все могли видеть это.
В ту ночь, когда только начала выглядывать луна, мы с Накшидиль стояли у окна и смотрели, как евнухи тащат тяжелый мешок к небольшой лодке. Отплыв от берега, они подняли увесистую ношу и бросили его в море, затем повернулись и, как я и просил, посветили, давая нам сигнал. Я поднес ладонь к устам и послал воздушный поцелуй.
— Прощай, Айша, — сказал я, когда ее тело присоединилось к горе трупов, лежавших на дне Босфора.
Накшидиль взяла мою руку.
— Такой участи никому не пожелаешь, — проговорила она. — Но теперь вся империя вздохнет с облегчением.
На следующее утро я вышел из дворца, чтобы собственными глазами обозреть последствия вчерашнего мятежа. Повсюду лежали тела с оторванными конечностями, они начали гнить и были уже облеплены тучами мух. Я прошелся между ними по окровавленной земле и направился к Третьему двору. Там на железных воротах торчала почти лысая голова Айши, на ней оставили лишь несколько прядей, дабы я мог убедиться, что это она. Рядом красовалась голова Мустафы.
На закате, когда прозвучали выстрелы пушек, султан сообщил, что придет к нам, чтобы в спокойной обстановке отметить успех. Но пока мы готовились встретить Махмуда, Накшидиль доверительно сказала мне, что еще не все опасности остались позади.
— Я еще больше убедилась, что нам необходим наследник, — сказала она, кулаком взбивая подушку. — Только представь, что напали бы на самого Махмуда: его место занять некому. Тогда армия захватила бы власть, и Оттоманской империи пришел бы конец.
— Он доказал нам свою плодовитость, — ответил я. — Отправьте к нему других наложниц, и я не сомневаюсь, что появится наследник.
— Я надеюсь, что ты окажешься прав, — сказала Накшидиль и, положив подушку, огляделась и улыбнулась. В дверях стоял Махмуд, одетый в темно-синий кафтан, а его красивую голову венчала феска. Она бросилась целовать его руку. — Поздравляю, мой лев. Ты показал себя настоящим правителем.
Султан печально покачал головой, и когда он заговорил, то не мог скрыть волнения.
— Моя добрая мать, мы добились успеха, но какой ценой. Дворы полны трупов, клумбы орошены кровью, во всем дворце чувствуется запах смерти. — При этих словах он сел на бархатный диван.
— Ты прав, мой сын, — сказала Накшидиль, устраиваясь рядом с ним. — Произошло слишком много трагичных событий. Может быть, нам следует задуматься над словами поэта Руми: «Прошлое исчезло. Все, что было сказано, принадлежит ему. А сейчас настало время подумать о будущем».
— Пусть так и будет, — пробормотал я.
Султан положил ладонь на руку Накшидиль.
— Начнем думать о нем прямо сейчас, — ответил он.
24
Мы проплыли на золотом каике валиде-султана целую милю к северу от Топкапы и оказались близ Перы, дабы взглянуть на новый дворец в Бешикташе. Он стоял на европейском берегу Босфора и представлял собой блестящее сочетание западного замысла с восточными деталями. В нем было множество покрытых изразцами фонтанов, мраморных бань, открытых двориков и колоннад.
На строительство этого дворца ушло три года, пришлось решительно порвать с прошлым, и любое решение можно было осуществить лишь с дозволения султана. Одна сторона огромного квадратного здания выходила на море, другая на цветущие сады, состоявшие из английских парков, лабиринтов, усаженных цветами, и деревьев с фигурной стрижкой.
Пройдет всего несколько недель, и все окружение султана — белые евнухи, чернокожие евнухи, пажи, принцессы, главные наставницы, наложницы, жены султана вместе с валиде и самим султаном — переедет из Топкапы в Бешикташ. Но в этот первый день весны Накшидиль просила султана устроить отдых у нового дворца. Я собрал рабынь и евнухов, заказал еду и даже позаботился о том, чтобы нас там встретил новый походный оркестр. Им руководил Доницетти-паша[93], итальянский музыкант, который приехал в Стамбул с визитом и по просьбе султана согласился остаться. Когда наша лодка, выстеленная атласом, оказалась у пристани и валиде-султана сошла на берег, мы услышали торжественный туш в исполнении труб, тарелок и барабанов.
Валиде-султана теперь редко совершала подобные поездки. Она хворала уже несколько месяцев, и болезнь ее ослабила. Однако в последние дни она чувствовала себя намного лучше и предложила отправиться в путь вместе с внучкой, чтобы осмотреть дворец.
"Пленница гарема" отзывы
Отзывы читателей о книге "Пленница гарема". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Пленница гарема" друзьям в соцсетях.