Пирс проснулся от чьего-то кашля.

Голова гудела, будто над кораблем завис вертолёт, создавая болезненные звуки своими лопастями.

– Черт, – промычал капитан, – я опять перебрал с бурбоном.

Вспоминая вчерашнюю настойчивую официантку, он осмотрелся. На его груди покоилась хрупкая ладонь. Лениво пробежав взглядом по руке, он обнаружил, наконец, девушку, мирно сопящую в его предплечье.

Без лишних церемоний он откинул ее руку и отправился в душ. Облегчившись и встав под горячие струи, отбивавшиеся паром о его кожу, он протяжно выдохнул. Размытые обрывки прошедшей ночи стали прокручиваться в его сознании, заставляя снова возбуждаться.

«Мне понравилось…? – с некоторым сомнением подумал он, не в силах вспомнить никаких конкретных подробностей, однако ощущая себя отчего-то весьма удовлетворённым, – надо хотя бы узнать ее имя. Вдруг соберусь попробовать ещё раз…»

Когда через четверть часа капитан, наконец, открыл дверь в каюту, девушки на кровати уже не было.

Он окинул взглядом комнату и обнаружил свёрток со своей пленницей на привычном месте:

«Она все это время была здесь? – удивлённо подумал Пирс, – совсем забыл…»


– Анжела, куда ты меня тащишь? – попыталась протестовать я.

– Сессия закончилась, гости уехали, пришло время собрания, – кажется, я уже начала привыкать к ее акценту, – Мистер Альенде велел привести тебя.

«Только ни это! – в голову забрались страшные подозрения, – он решил все же сдать меня в цирк из-за того, что я не выполняю свою часть сделки?»

– Вот и она! – торжественно протянул Айк, как только я переступила порог трюма, – вы все должны запомнить это милое создание.

Несколько десятков лиц повернулись в мою сторону и изучающе заскользили по мне взглядами, от которых хотелось прикрыться. Девушки с нескрываемой враждебностью, мужчины с похотливым любопытством.

– Она, так сказать, собственность нашего капитана, хранительница его покоев. Если вы окажетесь слишком близко к каюте капитана и тем более встретите эту барышню, лучше бегите, дабы вас не постигла участь Коллина, – я стала вглядываться в лица и наконец, поняла, что того парня нет среди этой толпы.

– Это несправедливо, – выступила одна девушка, – мы всегда были на равных, и даже если кто-то по ошибке нарушал границы кэпа, это заканчивалось небольшой взбучкой, а теперь из-за этой…

– Кэрри! – предостерёг ее старпом.

– Айк, он был хорошим малым, – снова попытался кто-то из толпы, – неужели было необходимо прибегать к крайней мере…

– Хватит! – повысил голос Айзек, – иначе мне придётся привлечь к нашему собранию капитана.

Гомон моментально стих. Сейчас я наблюдала другую сторону, обычно беззаботного добродушного старпома. Было очевидно, сейчас они боятся его. Или же скорее появления капитана.

Как такое возможно?

Несколько десятков человек, против одного. Какой же рычаг давления на них используют, что они до сих пор не подняли бунт и не сбежали?

В висках начала пульсировать боль, когда я попыталась представить, что сделали с Коллином. Фактически по моей вине. Теперь понятно, почему все эти люди сейчас устремили на меня свои взгляды, полные желания расправы.

Крайняя мера… Крайняя мера…

Чьё это решение? Может ещё можно что-то исправить? Мне нужно поговорить с капитаном.

От одной мысли о том, что мне придётся привлечь его внимание, по моей спине пробежали мурашки…


Весь день я не находила себе места, но не решилась подняться на капитанский мостик.

С наступлением ночи я уже отчаялась дождаться его появления и по обыкновению легла на пол, завернувшись в одеяло.

Дверь щелкнула.

Он тихо вошёл и, даже не глянув на меня, отправился в душ.

В моей голове отчаянно бился инстинкт самосохранения, заставлявшийся меня продолжать лежать неподвижно. Поэтому когда капитан, наконец, вернулся из душа, я старалась все ещё не подавать признаков жизни.

Он принялся вытирать голову полотенцем, и я невольно уставилась на его обнаженную спину. Татуировка покрывала его кожу от шеи и до самого полотенца, обёрнутого на бёдрах. Теперь, когда я знала, что этот бесформенный узор скрывает, я могла видеть очертания шрамов, усеивающих всю его спину.

Любопытство до добра не доводит. Нужно перестать пялиться.

– Сегодня не притворяешься? – я вздрогнула, будто успела забыть, что разглядываю одушевленный предмет, – хочешь что-то спросить? – от этого голоса я теряла дар речи.

Мужчина стянул полотенце с головы и повернулся ко мне.

Как я могла посчитать его безобидным? Он же сам дьявол в обличии зверя.

– К-коллин, – выдавила я.

Он нахмурился, будто бы не понимая о чем я.

– Что вы сделали с тем парнем?

Капитан немного задумался:

– Понятия не имею о чем ты, – отмахнулся от меня, как от назойливой мухи и принялся натягивать футболку.

Мой разум затмило возмущение. Речь идёт о чьей-то жизни, а он делает вид, будто вовсе не знает этого человека!

Я вскочила на ноги:

– Что Вы о себе возомнили? Считаете себя Богом? Или дьяволом, скорее! – кажется, я потеряла контроль, – как вы можете так просто распоряжаться чьими-то жизнями? Он ничего не сделал…

– Он посмел посягнуть на мою собственность! – прогремел капитан, и я задохнулась от этой наглой фразы, – нужно было позволить ему трахнуть тебя, чтобы ты не считала его наказание слишком суровым?

Его слова снова вывели меня из панического ступора:

– Он не был волен решать! Нужно было разбираться со своим клиентом!

– И что теперь? Снова будешь пытаться меня убить?

Он насмехается надо мной?

От обиды за мою неспособность что-то исправить на глаза наворачивались слезы, однако я старалась не выдавать себя.

– Если есть возможность поменять ваше решение, я готова выполнить любой приказ… – вырвалось у меня.

Казалось, он не сразу понял, о чем я говорю. А затем усмехнулся:

– Глупая девчонка. Ты и так моя. Я не собираюсь заключать с тобой больше никаких сделок.

– Разве всё, что Вам нужно, это чтобы я спала на полу в Вашей каюте? – кажется, я сама решила отдаться в лапы зверя.

– Я могу изменить это в любой день и без твоего желания, – угрожающее прорычал он, уже нависая надо мной, снова вынуждая мое тело дрожать, – будешь танцевать для меня… подо мной, если я захочу. Так что лучше не зли меня.

– Прошу Вас… – видимо совсем отчаявшись, прошептала я.

Он непонимающе смотрел мне в глаза:

– На кой черт сдался тебе этот «радужный»?

– Он же человек… – больше у меня не было аргументов.

– Я подумаю, – капитан казался раздражённым и уставшим.

– Спасибо, – вырвалось само собой.


«Хаос! Мой тесный и без того странный мирок превратился в хаос из-за какой-то чокнутой девицы, – он вышел на палубу, дабы не портить себе настроение дальнейшими разбирательствами, – а ведь день так хорошо начинался. Уже давно я не чувствовал себя так расслаблено, но эта ненормальная все испортила».

Он подкурил сигарету и слегка закашлялся, что вызвало порцию воспоминаний: тонкие пальцы, словно мотыльки легко касались его груди, он придавил девушку своим телом к кровати, и ворвался своим языком в горячий рот…

«Резиновая неплохо справилась. Нужно будет ее навестить ещё разок».

– Пирс, – салютовал ему Айк с верхней палубы.

– Эй, придурок, что ты сделал с этой ненормальной, что она набросилась на меня?

– Ты про Элли? – старпом пожал плечами, – только то, что ты сам приказал.

– Тогда почему она требует вернуть этого идиота – Коллина?

Айк пожал плечами и скрылся из виду, чтобы уже через минуту оказаться на одной палубе с капитаном.

– Как она тебе? – заговорщически прошептал Айзек, кивнув головой в сторону каюты капитана.

– Не знаю. Чокнутая, – отмахнулся кэп.

– Ей удалось…?

– Что?

– Ну, ты знаешь… – мямлил старпом. – Девушки болтают… Ходят слухи, что ты… как бы это сказать, не получаешь удовольствия?

– Не твоё дело, – отшил друга Пирс.

– Так это правда? – Айк едва сдерживался от смеха, – ты же, как девственник на корабле разврата, – он начал смеяться, за что тут же получил удар в плечо.

– Пошёл ты…

– Может, попробуешь с парнем? – теперь он предусмотрительно отскочил, увернувшись от удара посерьёзнее.

– Если не заткнешься, отправишься кормить рыб!

– Я же о тебе переживаю. Вдруг ты не можешь принять свою истинную сущность…

Пирс бросился на друга, зажав его голову подмышкой:

– Сейчас я позову твоих лучших работников, и прикажу им раскрыть твою сущность, – он тёр костяшками пальцев голову Айка, отчего тот начал вопить, не прекращая при этом смеяться.

Оба мужчины замерли, увидев боцмана. Молчаливый Стив удивлённо наблюдал, за веселящимися друзьями:

– Шнурки.

– Что? – переспросил капитан.

Стив кивнул на ботинки, едва видимые в темноте.

– Черт, опять порвались, – кэп отпустил, наконец, Айка и присел, чтобы разобраться со своими изношенными ботинками.

– Купи уже новую обувь, – бросил старпом, облокотившись на леер.

– Скоро важный день, ребята, – вдруг перевёл тему Пирс.

– Пять лет, – добавил Стивен.

– Да хорош вам! – возмутился старпом, – Опять траур. Кто-то так и не выходил из него, – он кивнул в сторону капитана, который закончив разбираться с порванными шнурками, нащупал что-то под футболкой.

– Прекрати это, – продолжал старпом, – Выкинь этот осколок. И ботинки. И чувство вины.

– Оставь его, Айк, – остановил его боцман, – Это не помогает. Он будет мучать себя до тех пор, пока сам не решится освободиться.