— Кто он, этот профессор Хергуд?

— Дорогая моя Розетта. Я недаром живу в Оксфорде. Профессор Хергуд — величайший авторитет в области происхождения названий деревень в Англии. Это есть страсть, дело всей его жизни. Если потребуется, он может добраться до «Книги судного дня»[4] и даже дальше. Если в Англии существует место, называемое Уичес Хоум, он обязательно скажет об этом, не успеем мы и глазом моргнуть. Ага, я вижу, твой скептицизм быстро улетучивается. И верь мне, Розетта, профессор Хергуд нам поможет.

Как я была рада, что Фелисити теперь всё известно. Я жестоко корила себя, что не открылась ей раньше.

Фелисити и я отправились в клинику. Лукас постепенно поправлялся и ходил всё лучше и лучше. Он поведал нам, что больше уже не испытывает боль при каждом шаге. Все врачи в клинике были очень рады тому, что выздоровление у мистера Лоримера идёт столь быстро. Но ему всё ещё требовался длительный отдых после упражнений, и домой его могли отпустить не раньше, чем через неделю.

Я рассказала Лукасу, что посвятила Фелисити в свою тайну, и затем мы вместе стали строить различные планы установления местонахождения тётки Ады. Он довольно скептически оценил наши шансы на успех, заявив, что те сведения, которыми мы располагаем, весьма и весьма ненадёжны. Однако на него произвело заметное впечатление упоминание имени профессора Хергуда, о чьей репутации Лукас был довольно наслышан.

Я сказала, что Оксфорд находится по пути, и я могла бы отправиться в Корнуол прямо оттуда. Потом добавила, что больше уже не могу откладывать своё возвращение и должна буду попасть в Пэрриваль, вероятно, за несколько дней до того, как Лукас вернётся в Тренкорн Мэнор.

— На твоём месте я не очень бы надеялся на большой успех в этом новом расследовании, — предостерёг он меня. — Даже если вам повезёт и вы найдёте то место, — а с помощью такого знатока, как профессор Хергуд, это вполне возможно, — вам ещё придётся отыскать тётку Аду.

— Мы знаем, — ответила я, — но хотим всё-таки попытаться.

— Тогда удачи вам, — пожелал он.

На следующий день Фелисити и я отправились в Оксфорд, где меня дружески и тепло встретили Джеймс и дети. Фелисити объяснила Джеймсу, что нам с ней необходимо совершить небольшую поездку, а затем она составит мне компанию по пути в Корнуол, где потом пробудет один-два дня.

Джеймс всегда относился с пониманием к нашей близкой дружбе с Фелисити и никогда не чинил препятствий для наших непродолжительных встреч. Таким образом, всё довольно легко устроилось, и нам осталось решить первую задачу — встретиться с профессором Хергудом, который, узнав о проблеме, с радостью согласился нам помочь.

Он пригласил нас в свой кабинет, полки которого были уставлены толстыми фолиантами. Профессор не смог найти Уичес Хоум, что, собственно, мы и подозревали с самого начала.

— Вы сказали, что это название запомнил мальчик в возрасте около пяти лет. Так вот, надо постараться найти какое-нибудь созвучное, но реальное название. Итак, Уичес Хоум. Давайте теперь смотреть. Так, Уичинг Хилл, Уиллингхем… Уиллин-на-Лайме, Уоднхем. А вот, смотрите-ка: Уиченхолм. Для пятилетнего ребенка звучит почти точно так же, как и Уичес Хоум. Думаю, это самое подходящее по звучанию. Вот ещё: Уиленхелм. Ну, считаю, эти два названия будут самыми подходящими.

— Да, и «холм» по звучанию больше похоже на «хоум», чем «хелм», — заметила я.

— Да, — согласился профессор Хергуд. — Позвольте мне посмотреть поподробнее. Так, Уиченхолм располагается на реке Уичен, но рекой это трудно назвать. Да, это приток, сейчас посмотрим, куда он впадает.

— Приток подходит, — сказала Фелисити. — Мальчик запомнил, что там был просто водоём в конце сада.

— Дайте мне посмотреть, что там, в Уиленхелме. Нет, там рек нет. Он располагается на севере Англии.

— Тогда он не подходит. А где находится Уиченхолм?

— Недалеко от Бата.

Я радостно взглянула на Фелисити.

— Это на западе, — проговорила я. — Уиченхолм подходит гораздо больше.

— Что ж, попытаемся съездить в Уиченхолм, — сказала Фелисити. — А если там нас постигнет неудача мы, возможно, побеспокоим вас еще раз, профессор.

— С радостью помогу вам, — ответил профессор Хергуд. — Я горжусь тем, что могу разыскать любую, даже самую небольшую деревеньку, которая существовала когда-либо в Англии, начиная со времени норманского вторжения, и буду рад, если мне представится возможность доказать это. А теперь позвольте мне ещё раз взглянуть. Ближайший городок к Уинченхолм называется Рипплстон.

— Там есть железная дорога.

— Да, есть. Вокзал находится в Рипплстоне, а до Уиченхолма будет не более мили.

— Мы вам чрезвычайно признательны.

— Пусть удача сопутствует вам в этом деле. И если место окажется не тем, которое вы ищете, не колеблясь возвращайтесь ко мне, и мы попытаемся ещё раз.

Когда мы покидали профессора Хергуда, я почувствовала, что оптимизма у меня прибавилось.

— Вот и всё, — сказала Фелисити. — Теперь мы проедем через Уиченхолм, словно миссис Бекет через Лондон, только звать будем не Гилберта, а Аду.

Мы заказали в Рипплстоне комнату на ночь. Это был небольшой торговый город.

— У нас могут возникнуть трудности с поисками Ады, и, возможно, нам потребуется для этого пара дней, — предположила Фелисити.

Как хорошо иметь рядом такого человека, как она! Я вспомнила, как Фелисити всегда дотошно вникала в любую проблему. И это была лишь одна из особенностей её характера, которая делала её столь действенным компаньоном в делах.

Всё время, проведённое в поезде, мы проговорили, строя планы, как будем разыскивать Аду и что мы скажем ей, если действительно её отыщем. У нас обеих было предчувствие, что нам повезёт, и мы разыщем её — вероятно, немного наивно для нас. Но мы испытывали такое счастье, что снова оказались вместе, словно вновь вернулись прежние дни, когда сердце радовалось всякой мелочи.

Как только поезд прибыл в Рипплстон, мы поселились в гостинице и справились насчет транспорта. Оказалось, что гостиница располагала рессорной двуколкой, и их служащий, по желанию, подвозил постояльцев. Так что этот вопрос был решён быстро.

Мы решили не тратить времени попусту и вскоре уже мчались по дороге в сторону Уиченхолма.

В сотне ярдов от деревни находился постоялый двор, который назывался «Герб Уиченхолма». Мы решили остановиться там и порасспросить тамошних людей в надежде, что хотя бы кто-нибудь слышал о мисс Аде, которая живёт где-то поблизости. Извозчика мы попросили подождать нас на постоялом дворе.

За стойкой мы увидели женщину средних лет, которая разливала пиво и сидр. У неё мы и поинтересовались, не знает ли она кого-нибудь в деревне, кого бы звали Адой. Дама посмотрела на нас так, как будто мы были людьми со странностями, — а может, нам это показалось, — и спросила:

— Ада… а как её фамилия?

— Фамилию её мы, к сожалению, не помним, — ответила Фелисити. — Мы виделись с ней много лет назад и не можем этого вспомнить. Всё, что нам известно, так это её имя — Ада.

Женщина отрицательно покачала головой.

— Она что, часто сюда заходит? Да?

— Не знаем, — ответили мы.

— Ада… — Она вновь покачала головой. — Сюда обычно заходят только мужчины.

— Боюсь, что так, — проговорила Фелисити. — Что ж, спасибо.

Мы покинули постоялый двор и направились в сторону деревушки.

— Ну, ты, наверное, тоже едва ли предполагала, что тётка Ада является завсегдатаем «Герба Уиченхолма», не так ли? — спросила Фелисити.

Деревушка, как и предсказывал нам профессор Хергуд, оказалась совсем небольшой. Поблизости действительно протекала река, на берегу которой стояли дома.

У меня вдруг появилась уверенность, что это то самое место.

По дороге на велосипеде ехал какой-то мужчина. Мы могли бы остановить его, но я вдруг осознала, как и Фелисити, что он мог бы принять нас за сумасшедших, если остановив его, мы начали бы свои расспросы о какой-то неизвестной женщине, которую зовут Ада. Если бы только мы знали её фамилию, насколько правдоподобнее выглядел бы наш интерес к ней.

Внезапно Фелисити проговорила:

— Посмотри-ка, там ведь находится деревенская лавка. Если кто и знает нашей незнакомке, так он наверняка находится там. Время от времени туда заходит каждый житель.

Мы вошли в магазин. Над нашей головой звякнул колокольчик, сигнализируя, что кто-то вошёл в дверь. Внутри остро пахло парафиновым маслом. Магазин был завален товарами самого разного назначения: фрукты, пирожные, бисквиты, хлеб, конфеты в стеклянных банках, овощи, окорока и тушки домашней птицы, пачки писчей бумаги, конверты, липкая бумага для мух и многое-многое другое.

— Да? — прозвучал чей-то голос.

Наши сердца замерли. Это оказалась девочка примерно 14 лет. Лицо её можно было едва разглядеть среди стеклянных банок с конфетами, которыми был завален весь прилавок.

С ней заговорила Фелисити.

— Мы зашли, чтобы расспросить об одной женщине, которую зовут Ада.

Девочка смотрела на нас удивлённо.

— Мы пытаемся разузнать что-нибудь о нашей старой приятельнице, — продолжала между тем Фелисити, — но всё, что помним, так это её имя: Ада. Нам только хотелось бы узнать, может быть, она живёт где-то здесь, поблизости. Полагаю, она могла бы в этом случае изредка заходить в этот магазин, так же, как большинство остальных жителей.

— Что? — запинаясь, выдавила из себя девочка.

— Ты знаешь всех людей в этой округе?

— Нет. Я живу не здесь. Просто я иногда прихожу сюда, чтобы помочь своей тётушке.

— А нельзя ли нам поговорить с ней?

— Тётушка, — позвала та. — Тётя Ада!

Фелисити и я обменялись удивлёнными взглядами.

— Тётя Ада, — прошептала Фелисити.