— Да, — сказала я.

— Ты тоже была другая. Ты еще училась в школе и была такой юной… невинной… исполненной энтузиазма. И потом, на корабле. Мы часто сидели на палубе и разговаривали… Ты помнишь Мадейру? Мы и не догадывались, что скоро нас ожидает весь этот кошмар.

Он говорил, а я как будто заново проживала эти счастливые моменты.

— Прости, — вдруг произнес он. — Мне не следовало тебе напоминать. Если бы у нас была хоть капля здравого смысла, мы попытались бы обо всем забыть.

— Такое не забывается, Лукас, — покачала я головой. — Мы никогда не сможем этого забыть.

— Мы могли бы забыть… если бы очень этого захотели. Мы могли бы начать новую жизнь… вместе. Ты и я. Помнишь, как мы говорили о наших инициалах? Я тогда сказал, что жизнь неспроста свела нас вместе, еще ничего не зная о будущем. Как близки мы стали с тех пор. И еще я сказал, что ты могла бы наставить меня на путь истинный. Помнишь?

— Да, отлично помню.

— И это правда. Это означало, что ты можешь меня спасти. Вот видишь, так и случилось. Я тогда говорил как пророк. Мы с тобой… Вдвоем мы преодолеем любую преграду. Мы можем сделать нашу жизнь еще лучше, чем она была прежде.

— О Лукас! Мне очень жаль…

— Мы могли бы уехать куда захотим.

— Ты не можешь оставить Трекорн, Лукас. Карлтон в тебе очень нуждается.

— А впрочем, какая разница, где жить? Мы могли бы помочь ему вместе.

— Лукас, мне так жаль…

Он сокрушенно улыбнулся мне.

— Я понял, — произнес он. — Что ж, давай тогда пользоваться тем, что мы имеем. Что бы ни случилось в будущем, то, через что нам пришлось вместе пройти, сблизило нас. Ты теперь мой верный друг, правда?

Я кивнула.

— Я часто думаю о Джоне Плайере. Мне так хочется знать, что с ним случилось. А тебе?

Я опять кивнула, не решаясь заговорить.

— Я понимаю, зачем ты это сделала, Розетта, — продолжал он. — Ты просто пытаешься полностью порвать со своей прошлой жизнью. И по-своему ты права. Вот ты и отправилась в этот дом. Там все новое. Новое окружение… новая работа… к тому же трудная и интересная. И в особенности эта девочка. Ты изменилась, Розетта. Должен признать, мне кажется, она помогла тебе в этом.

— Да, я уверена, что так и есть.

— С твоей стороны это очень смелый шаг. А я себе кажусь трусом.

— О нет. Тебе пришлось страдать намного сильнее, чем мне. И ты сам добился своего освобождения.

— Только потому, что я никчемный калека.

— Никакой ты не никчемный. Я очень тебя люблю. Я восхищаюсь тобой, и я благодарна судьбе за то, что ты — мой друг.

Он взял мою руку и сжал ее.

— И ты об этом не забудешь?

— Никогда, — заверила я его. — Я так рада тебя видеть. Я чувствую себя… в полной безопасности. Все только потому, что ты совсем рядом.

— Я всегда буду рядом, — ответил он. — И, может быть, когда-нибудь я тебе действительно понадоблюсь. Пойдем отсюда. Покажи мне свое Золотце. Поехали к морю, проскачем вдоль пляжа. Мы скажем себе, что за нами присматривают наши ангелы-хранители, и все наши желания обязательно сбудутся. Сентиментальная речь для такого закоренелого циника, как я, верно?

— Да, и она мне очень понравилась.

— В конце концов, кто знает, что нас ждет?

— Этого не знает никто.

И мы направились к лошадям.

* * *

Миссис Форд перехватила меня, когда я утром входила в классную комнату.

— Сегодня днем ко мне приедет нянюшка Крокетт, — сообщила она. — Джек Картер что-то везет на ферму Тернеров, и она сможет провести здесь часок-другой. Она наверняка захочет с вами увидеться, поэтому заходите ко мне на чашечку чая.

Я заверила ее, что буду счастлива присоединиться к ним.

Пока мы разговаривали, в холле послышались голоса, и я увидела старшего садовника. Он был возбужден и что-то громко говорил о розах.

Миссис Форд подняла брови.

— Этот человек думает, что если бы не его цветы, то давно наступил бы конец света. Он поднял такой шум там, внизу. Пойду, разберусь, что там стряслось.

Из любопытства я спустилась в холл вслед за ней. Там уже собралось несколько слуг. Литлтон, старший садовник, был вне себя от возмущения.

— И что тут у вас такое происходит? — властным голосом поинтересовалась миссис Форд.

— Это очень хороший вопрос, миссис Форд, — ответил Литлтон. — Кто-то украл прямо из-под моего носа четыре самых лучших розы. А ведь они только распустились.

— И кто же это сделал?

— Вот это я и хочу узнать. Если бы я только добрался до вора…

— Они могли привлечь внимание ее светлости.

— Ее светлость никогда не прикасается к цветам. Я лично ухаживал за этими розами. Я так долго ждал, пока они расцветут. Они прекрасны… Розовато-голубые… Это очень редкие розы. Я никогда ничего подобного не видел. Совершенно уникальные цветы. И наконец-то они распустились. Мне пришлось приложить немало сил, чтобы их вырастить, а кто-то просто взял да и сорвал их. Ни спасибо тебе, ни до свидания.

— Что ж, мистер Литлтон, — произнесла миссис Форд. — Мне очень жаль, но я не прикасалась к вашим розам. Вы вольны искать, кто это сделал, но я не могу допустить, чтобы вы беспокоили моих слуг. У них много работы.

Литлтон поднял искаженное страданием лицо и взглянул на миссис Форд.

— Это были совершенно особые розы, — жалобно произнес он.

На этом я их оставила и поднялась в классную комнату.

В это утро уроки шли очень тяжело. Кейт не терпелось выслушать рассказ о моей встрече с Лукасом.

— Я гостила в его семье, знаешь ли, — сообщила я ей. — Поэтому он и решил навестить меня.

— Он просил вас уехать отсюда?

Я заколебалась.

— Так я и знала, — заявила она. — И, конечно, вы ему это пообещали.

— Ничего подобного. Я рассказала ему, что мы читаем «Остров сокровищ» и что мы с тобой довольно сносно ладим. Это ведь правда?

Она кивнула.

— А теперь давай попробуем решить эти примеры. А если мы сделаем это быстро, то у нас будет больше времени на чтение. Мне кажется, что в этом случае мы сможем сегодня же закончить эту книжку.

— Хорошо, — кивнула она.

— Доставай табличку и приступим.

В это утро Саймон не шел у меня из головы. Встреча с Лукасом растревожила меня, а перспектива увидеться еще и с нянюшкой Крокетт с новой силой оживила дремавшие воспоминания.

Когда я вошла в комнату миссис Форд, нянюшки Крокетт там еще не было, зато находился другой гость. Им оказался приходский священник, преподобный Артур Джеймс. Судя по всему, миссис Форд была неутомимым помощником церкви, и он пришел проконсультироваться с ней относительно убранства церкви к празднику.

Она представила нас.

— Добро пожаловать в Перривейл, мисс Крэнли, — произнес священник. — Миссис Форд рассказала мне, как замечательно вы справляетесь с Кейт.

— Миссис Форд очень добра ко мне.

— Миссис Форд добра ко всем без исключения. Я заявляю это с полным на то основанием. Мы с женой часто спрашиваем друг друга, что бы мы без нее делали. Я говорю об украшении церкви. Мы, знаете ли, очень зависим от Перривейл-корта. Большой дом… праздники в саду и все такое. Эта традиция передается из поколения в поколение. Сэр Эдвард тоже о нас никогда не забывал. Он с большим участием относился ко всем нашим проблемам.

— О да, он очень часто ходил в церковь, — поддержала его миссис Форд. — По воскресеньям он дважды посещал службу… и все остальные члены семьи тоже. Каждый день мы собирались на молитву в большом зале. Да, сэр Эдвард с большим уважением относился к церкви.

— Он так безвременно ушел, — закивал священник. — Нынче таких людей нечасто встретишь. Молодые относятся к церкви очень легкомысленно. Надеюсь увидеть в церкви вас и вашу подопечную, мисс Крэнли.

— Придем обязательно, — заверила я его.

— Мисс Кейт — сущее наказание, — вздохнула миссис Форд. — Но мисс Крэнли творит настоящие чудеса. Ее светлость чрезвычайно довольна. Это ведь была моя идея, святой отец. Мы все это обустроили с нянюшкой Крокетт. Ее светлость не знает, как меня и благодарить.

— Отрадно слышать.

— Вот список, — перешла к делу миссис Форд. — Миссис Террис очень любит украшать алтарь, поэтому я ее сюда вписала. А подоконниками могли бы заняться мисс Черри и ее сестра. Это с одной стороны церкви… А с другой — мисс Дженкинс и миссис Первис. Я думаю, что если мы пришлем больше цветов, их хватит на всех, и они не перессорятся.

Священник водрузил на нос очки и изучал список.

— Отлично… отлично… я знал, что могу на вас положиться, миссис Форд. Я не сомневался, что вы все устроите к всеобщему удовлетворению.

Они озорно переглянулись, из чего следовало, что ссоры во время украшения церкви были вполне заурядным явлением, однако на этот раз миссис Форд удалось отвести эту угрозу.

Спустя какое-то время священник встал, пожал нам руки, повторил, что надеется как-нибудь увидеть нас с Кейт в церкви, и отбыл.

Вскоре после его ухода появилась нянюшка Крокетт. Увидев меня, она пришла в восторг. Мы тепло поприветствовали друг друга под умиленным взглядом миссис Форд.

— Честное слово, вы так чудесно выглядите, мисс, — воскликнула нянюшка Крокетт. — И что же я слышу? Вы уже живете душа в душу с мисс Кейт?

— Мисс Кейт — совсем другой ребенок, — подтвердила миссис Форд. — Сэр Тристан и леди Перривейл на нее не нарадуются.

— Мисс Крэнли умеет найти подход к детям, — произнесла нянюшка Крокетт. — А это не всем под силу. Но я сразу заметила, как замечательно она управляется с моими детишками.

— Как дела у близнецов? — поинтересовалась я.

— Бедные крошки. Они так рано потеряли мать. С этим смириться нелегко. Хотя, с другой стороны, они еще слишком маленькие и плохо понимают, что произошло. Если бы они были хотя бы на год или два старше, им было бы куда тяжелее. Сейчас они знают, что она на Небесах, а для них это то же самое, что уехать в Плимут. Они думают, что она вернется и все спрашивают, когда. У меня просто сердце разрывается. Они и о вас спрашивают, мисс. Вам следовало бы их как-нибудь навестить. Они будут вам рады. Хотя, когда вы соберетесь обратно, нас ожидают потоки слез. Что ж, я делаю для них все, что могу.