Беатрис улыбнулась, довольная своим планом. Кирен покинула комнату еще до рассвета, рассчитывая, что ее «гостья» будет долго нежиться утром. Но Беатрис решила не тратить ни одного мгновения напрасно. Маргарита Тюдор хотела, чтобы она проверила верность Гавина регенту. Она могла сделать это, только поговорив с ним, намекнув на богатство, которое он мог бы получить от английской короны.

Беатрис не собиралась забывать о себе самой. Она страстно жаждала ощутить прикосновение Макамлейда, после него она оставалась холодной к прикосновениям других мужчин. Потребовалось совсем немного времени, чтобы понять это, и разочарование и злость наполнили ее. Она заставит его страстно желать ее, никто ему не будет больше нужен, он ни на кого не взглянет.

Она была в бешенстве, увидев в его замке Риа Макамлейд, и это после ее так тщательно спланированного «неожиданного» появления. Эта сучка снова у нее на пути, но она ее не остановит! Нет, она ей не помешает.

Лисса подала Беатрис прелестное, сильно открытое платье цвета аметиста. Все ее платья были прелестными, с глубокими вырезами. Их единственным назначением было доставлять радость ей и привлекать взгляды того мужчины, которого она желала. А сейчас она страстно желала Гавина Макамлейда.

— Ну как? — спросила она Лиссу, расправив складки платья вокруг бедер.

— Вы неотразимы, моя госпожа, как всегда, — покорно произнесла Лисса. Она знала, что от нее ожидали. Но, как обычно, в мыслях она проклинала леди, а заодно и Риа Макамлейд, которая довела ее до этого.


***


Выйдя из комнаты, Беатрис отправилась на поиски Кирен, а не Гавина. После бесполезных посещений кухни и кладовых Беатрис нашла ее в пивоварне, проверяющей все необходимое для приготовления пива в замке.

Кирен наблюдала за ее приближением, ее обычно доброжелательное лицо не улыбалось.

— Итак, — резко начала Беатрис, — Мортон мертв.

Кирен кивнула:

— А вы не пожелали, чтобы сэр Гавин узнал, что это не первый ваш визит в Чарен.

Беатрис разглядывала женщину, довольная тем, что заметила у нее на лице морщины. Ее всегда бесило, что она не могла соблазнить лорда Мортона, хотя она слышала, что в последние годы он предпочитал мужчин женщинам. Она не хотела его, она просто хотела утвердить свою власть над ним, как делала с другими мужчинами.

— Но вы же не сказали сэру Гавину, что я здесь не незнакомка.

— В этом нет необходимости, — спокойно ответила Кирен. — Вы проиграете.

Беатрис нахмурилась:

— Если вы вмешаетесь, то пожалеете. Маргарита не потерпит никакого вмешательства ни от вас, ни от кого другого.

— Я не вмешаюсь, если сэр Гавин сможет свободно сделать свой выбор. Он такой человек, который должен следовать велению своей собственной совести, и ничему больше. Но, — предупредила она, устремив на Беатрис полный презрения взгляд, если его будут принуждать какими-либо способами, то вы заплатите за это.

От этой угрозы у Беатрис перехватило дыхание.

— И кто будет наказывать? — воскликнула она. — Ты? Да ты не могла даже распорядиться своей собственной судьбой, пока был жив твой муж.

— Но его больше нет, — напомнила ей Кирен. — И безопасность моей дочери, которая удерживала меня от мести, теперь находится в надежных руках ее мужа. Тебе не спастись от меня, моя леди, не сомневайся в этом.

Красивое личико Беатрис сделалось уродливым.

— Твоя жизнь будет кончена, если я проиграю.

Кирен улыбнулась, но улыбка не коснулась ее глаз.

— А тебе следует беспокоиться не за свою жизнь, Беатрис, а за свою красоту. Есть много алхимиков, которые могут изготовить на заказ зелье. Когда твоя служанка будет натирать маслами твою нежную кожу, всегда думай, не опередила ли я ее. Возможно, уже через несколько мгновений масло начнет сильно жечь, навсегда уничтожая красоту, которая привлекает к тебе мужчин. Помни об этом, Беатрис, пусть у тебя не будет ни минуты покоя.

Кирен повернулась и ушла, удовлетворенно вспоминая Беатрис, которая с расширившимися от ужаса глазами прикоснулась к нежной мягкой щеке, представив ее, покрытую шрамами. По мнению Кирен, это была жалкая женщина.

Риа Макамлейд была первой, кого встретила Кирен после того, как оставила Беатрис. Прелестная юность девушки контрастировала с продажной красотой, которую она только что видела.

— Кирен, я искала тебя. — В голосе Риа чувствовалась теплая привязанность. Она подумала, что невозможно не любить мать Гьёрсал.

— Ну вот ты и нашла меня, — сказала Кирен, продолжая идти, так что девушке пришлось ускорить шаг. — И надеешься выведать у меня, находилась ли леди Беатрис возле меня всю эту ночь или нашла возможность посетить спальню сэра Гавина.

Риа густо покраснела.

— Я не думала, что вы знаете о моих чувствах, — тихо произнесла она.

— Не волнуйся, что я знаю. Гавин не узнает о них от меня. — Кирен взглянула на нее, направляясь к дверям, ведущим из зала. — Ну, а ты сама знаешь, каковы твои чувства?

Риа вышла во двор на яркий солнечный свет и тихо вздохнула.

— Боюсь, что да. Я не люблю леди Беатрис, и я не хочу, чтобы Гавин страдал от ее непомерной самоуверенности.

— И? — настаивала Кирен, удивленная тем, что девушка все еще не отваживалась признаться.

— И… — Риа резко повернулась к ней и остановилась. — И я не знаю, что я еще чувствую. Кровь начинает кипеть в жилах, когда он рядом со мной. Сердце стремится к близости, но я боюсь, я дрожу, когда остаюсь одна со своими мыслями о Гавине Макамлейде.

— Чего ты боишься? — нежно спросила Кирен. Возможно, помощь Гавину придет с той стороны, о которой она даже боялась подумать и не осмеливалась надеяться. Девушка была сильной, и если она признается самой себе о своих чувствах, то сможет спасти Гавину от его собственных действий.

— Потерять саму себя, — Риа говорила спокойно, рассудительно, словно пыталась разобраться в своих собственных эмоциях.

— Ты — Риа Макамлейд. Гавин не сможет заставить тебя потерять это.

— Потерять свой дом, Галлхиел, — призналась она.

— Это холодный камень.

— Потерять уважение отца.

Кирен взглянула в серые растерянные глаза девушки и увидела ее страх перед болью, которую может принести ей будущее.

— И что, — нежно спросила она, — что ты будешь делать, когда твой отец будет лежать в холодной могиле, а ты останешься в замке из бесчувственных камней только с памятью о его уважении и тебе, возможно, придется спать рядом с мужчиной, чьего прикосновения ты боишься? Что тогда?

Риа почувствовала, как мир внутри нее пошатнулся, закружились обрывки воспоминаний — родители, Галлхиел, Гавин.

— Я не знаю, — вырвалось у нее сквозь стиснутые губы. — Я не знаю, что тогда.

Кирен почувствовала жалость к ней и нежно положила на плечо руку:

— Подумай над этим, Риа Макамлейд, хорошо подумай. Любовь имеет много граней, но мало возможностей.

Любовь? Риа смотрел, как Кирен ушла от нее назад, в замок. Неужели она любила Гавина Макамлейда? А что, если любила? Какой же выбор она должна будет тогда сделать? Да и будет ли вообще выбор? Она подумала о леди Беатрис и взглядах, которые бросал на нее Гавин. Да, она умела разжечь в нем страсть, а Риа не знала, сможет ли соперничать с опытом этой леди.

Ее голова все еще была занята этими мыслями, когда она возвратилась в зал и задумчиво

прошла мимо леди Беатрис. Та снисходительно улыбнулась ей, ничего не сказав, словно это было ниже ее достоинства. Риа почувствовала себя очень неуютно в платье с чужого плеча и неуверенно, как никогда раньше.

Чувство неуверенности не уменьшилось, когда, взглянув на верх лестницы, она обнаружила, что мать Гавина заметила молчаливый обмен взглядами между ней и Беатрис. На худом лице Лесли застыло самодовольство.


Глава 23


Поток ругательств раздавался со стороны высокой фигуры, возглавлявшей группу мужчин, которые ехали под дождем, промокшие и озябшие. Он ругался все дни напролет.

Первое проклятие вырвалось у него, когда он добрался до Галлхиела и обнаружил, что его дочь еще не появилась там. Он спрятал свой страх за яростью, но Дара не имела спокойствия.

— Найди ее, Лаоклейн, найди мое дитя.

Продолжая поиски, Лаоклейн постоянно вспоминал ужас в глазах жены, когда она узнала, что ее дочь, ее единственный ребенок, находится в руках одного из двух человек, которого она боялась. Она не сомневалась, что Гавин Макамлейд будет выполнять желания своей матери. Ее дочь в этот самый момент может подвергаться смертельной опасности.

— Найди ее, Лаоклейн. — Он унес с собой также звук ее голоса, молящего Бога, чтобы он уберег Риа.

Лаоклейн не боялся за жизнь Риа, пока она находилась в руках Гавина Макамлейда. Глубоко в душе он знал, что этот юноша, — нет, теперь мужчина - не причинит ей зла. Но что, если что-то произошло во время их возвращения домой? Сейчас кругом много разбойников, и даже самый сильный и стойкий воин может оказаться побежденным. Не случилось ли такое в этот раз с Гавином?

И хотя он со своими людьми проезжал взад и вперед вдоль каждой дороги, ведущей в Северную Шотландию, нигде не встретил он никаких следов своей дочери или человека, сопровождавшего ее. Никто их не видел.

Лаоклейн в четвертый раз возвратился в Галлхиел без результатов. И снова ему приходилось видеть ужас и агонию в глазах своей жены, которые медленно, с каждым проходящим днем, сменялись пустотой. Она вышла встречать его, и он отрицательно покачал головой на ее вопрошающий взгляд.

— Нет, Дара. Я не нашел ее.

— Что теперь, Лаоклейн? Что ты будешь делать теперь?

Он провел пальцами по своим волосам.