Жена Бойда – английская жена – родила сына пару месяцев назад.

– Он был на юге с Гарпуном и Охотником, но подозреваю, что часто наведывался в Килмарнок, – произнес Кэмпбелл с кривой улыбкой. – Лед и Святой прибудут с Вождем через пару дней.

– А Ангел? – спросил Грегор. Хелен Маккей, в девичестве Сазерленд – жена Магнуса Маккея Святого и сестра Льда Кеннета Сазерленда – была одаренным целителем и стала личным лекарем гвардейцев. Грегор бессознательно потер шрам на шее, оставленный стрелой, которая едва не убила его. Она бы и убила, если бы не Хелен. Он был обязан ей жизнью, и это создало между ними особые отношения, к большому неудовольствию ее мужа.

Кейт она понравится. Вообще-то они довольно похожи. Обе интересовались делом, которое считается прерогативой мужчин: Кейт – техникой боя, а Хелен – целительством.

– Святой отправился за ней, как только король получил твое письмо. Он знает, что она подвесит его за яйца, если не сможет увидеть, как ты женишься. Король, Дуглас и Рэндольф тоже прибудут, но пока они заняты подготовкой армии к началу осады.

Грегор кивнул. Все шло сообразно его ожиданиям.

– Когда?

– Через неделю, – ответил Кэмпбелл с сочувственной гримасой. – Боюсь, тебе удастся провести всего одну ночь с невестой, прежде чем придется присоединиться к Брюсу.

Грегор выругался себе под нос. Он надеялся, по крайней мере, на несколько дней. Кейт расстроится. Черт, сам он уже расстроился.

Но зато он будет готов. Грегор не совсем так собирался очистить голову, но время, проведенное с Кейт, помогло. Прошедшая неделя расслабила его и восстановила для предстоящей битвы. Теперь для Грегора было важно мнение не только Брюса – ему хотелось, чтобы Кейт гордилась им. Он хотел быть тем, на кого она сможет положиться. Стрела не потерял прицела. Если на то пошло, Кейт только помогла его отточить. Он был рад взяться за лук и доказать это.

– Ну не знаю, – протянул Макруайри, окинув Грегора долгим взглядом поверх кружки с элем. – Если судить по тому, как Стрела смотрел этим вечером на свою невесту, я сказал бы, что несколько брачных ночей он уже получил.

Бессовестный наемник, явно слишком много времени провел в обществе своего языкастого кузена. Грегор бросил на него предупреждающий взгляд и велел сделать нечто физически невозможное. Мерзавец в ответ лишь улыбнулся.

Разумеется, Максорли – языкастый кузен – не смог удержаться:

– Поторопился с брачной ночью, а? Так вот что произошло? А мы все гадали, как девчонке удалось так быстро нацепить на тебя кандалы. Хотя после встречи с этой крошкой я понимаю. Это милое личико скрывает коварный ум – и в доказательство у меня есть синяки.

Стрела сощурился, расправил плечи и наклонился вперед.

– На что ты, черт подери, намекаешь, Ястреб?

Он не позволит кому-либо бросить тень на нравственность Кейт или на мотивы его женитьбы на ней.

Максорли поднял руку.

– Остынь, Стрела. Ни к чему выходить из себя. Я ни на что не намекаю. Готов спорить, ты не единственный за этим столом, кто не смог дождаться священника. У нас у всех есть точка преломления, моя проявилась пять лет назад. Мы просто уже отчаялись, что ты встретишь свою, вот и все. – Он откинулся, скрестил руки на груди и ухмыльнулся. – Нет ничего унизительного в том, чтобы быть пойманным подходящей женщиной. И, насколько я вижу, тебя именно поймали.

Грегор расслабился и опустился в кресло.

– Иди к черту, Ястреб. Все совсем не так.

Ухмылка знаменитого пирата стала самодовольной.

– Я бы сказал, что именно так. – Максорли приставил ладонь к уху, как будто прислушался. – Что это за сокрушительный звук? Должно быть, разбиваются тысячи сердец по всей Шотландии. Самая красивая акула в этом море попалась на крючок.

Грегор покачал головой.

– Черт, Ястреб, я собираюсь произнести клятвы, а не выполнять их.

Максорли отмахнулся от его возражений.

– Я на себе испытал необычные навыки малышки. На твоем месте я не давал бы ей повода приставить нож к своему горлу или какому-нибудь другому месту.

Стрела слегка улыбнулся, вспоминая такие же слова Кейт.

– Он не станет, – вмешался Кэмпбелл.

Грегор поднял бровь, услышав, как уверенно говорит его друг, но не стал ничего спрашивать. У Кэмпбелла была необычайная способность видеть то, чего не видят другие. Может, в Грегоре он смог рассмотреть даже то, чего Стрела в себе не видит сам.

Кэмпбелл нахмурился.

– Забавно. Она кого-то мне напоминает, но я никак не пойму кого.

У Грегора мурашки побежали по спине. Он посмотрел на друга.

– Да, мне тоже все время так кажется.

Они обменялись взглядами, и Стрела постарался не придавать значения обеспокоенному выражению лица Кэмпбелла. Но оно его не оставило. И позже он вспомнит о нем.

Но к тому времени будет слишком поздно.

Глава 19

Кейт обрадовалась, когда наутро перед праздником Грегор поехал на прогулку с остальными «призраками».

Ее удивляло, что им так долго удавалось скрывать свои личности. Достаточно было оглянуться вокруг в поисках самых страшных, угрожающе выглядевших людей, и поиски можно прекращать. И если бы она не собиралась замуж за самого красивого мужчину в Шотландии, то заметила бы, что все они необычайно привлекательны. Высокие. Мускулистые. Все вместе они выглядели довольно впечатляюще.

Однако больше всего Кейт порадовало, что Грегор взял с собой лук и на этот раз собирался им воспользоваться. Отсутствие лука на его спине волновало ее больше, чем она могла бы предположить. Кейт не помнила, когда в последний раз Грегор проводил столько времени без практики. Но, кажется, странный перерыв подошел к концу. Наверное, потому, что скоро он возвращается на войну. У Кейт сердце остановилось, когда прошлым вечером после ужина Грегор рассказал ей.

Всего через день после свадьбы? Это нечестно!

Уже не впервые она проклинала своего отца, хотя на этот раз не за то, что бросил ее, а за то, что отбирает любимого мужчину.

«Ты должна ему рассказать». Кейт понимала, что не может скрывать это от Грегора вечно. Это бы, может, и не имело значения, если бы он просто состоял в армии Брюса, но тут все иначе. Совсем иначе.

Она ему расскажет. Как только представится возможность. Сейчас же собралось столько гостей, что было сложно, практически невозможно поговорить наедине. Но прежде чем уехать, Грегор наклонился и прошептал Кейт на ухо: «Сегодня». Единственное слово наполнило душу Кейт глухим ожиданием, которое заставляло ее трепетать от предвкушения.

Этот трепет предвкушения мучил ее целый день. Негодяй! Он хоть понимает, что сделал? Вероятно. Определенно!

Она чувствовала, что краснеет в самые неподходящие моменты. Когда была в кухне с Этти, наблюдая за приготовлением поросенка, и одна из служанок упомянула, с каким нетерпением ждет праздника. Когда девушка спросила, рада ли Кейт тоже, то ее щеки вспыхнули вовсе не от мыслей об угощении.

Страдания Кейт только усилились, когда долгожданный праздник начался. И хотя хозяйские обязанности Грегора не оставляли ему времени на разговоры, она сидела рядом с ним за столом, и не однажды его рука будто случайно касалась ее, предплечье задевало грудь, а бедро прижималось к бедру, заставляя Кейт подпрыгнуть. Его дядя Малкольм, глава Макгрегоров, сидевший по другую сторону от невесты, не раз бросал на нее странный взгляд и наконец спросил, в чем дело. Метнув укоризненный взгляд в направлении Грегора, Кейт отодвинулась от последнего на несколько дюймов.

Но расстояние не слишком помогло. Каждый раз, когда их взгляды встречались, Кейт видела выражение лица Грегора и краснела до корней волос. Она не раз сбивалась с мыслей, отчего постыдно теряла нить разговора с бесконечным потоком поздравлявших ее людей.

Во время танцев после обеда стало еще хуже. Грегор не упускал ни одной возможности дотронуться до нее. Рука задерживалась слишком надолго… прикосновение к талии во время очередной фигуры. К концу первого танца она раскраснелась, задыхалась и была так возбуждена, что, ей казалось, все видят, как невесте натерпится стащить с жениха темно-синюю бархатную тунику и довести его до потери сознания. Угрожающе выглядящий пират Лахлан Макруайри подхватил Кейт однажды и посмотрел на нее, подняв одну очень темную бровь – она могла бы поклясться с усмешкой. Кейт пришла в такой ужас, что мечтала забраться под стол, дабы спрятаться от посторонних глаз.

К сожалению, не она одна смотрела на своего суженого так, словно не может его дождаться, чтобы проглотить. Обычная стая женщин слетелась к его ногам. Но Грегор не давал Кейт повода ревновать. Хотя он вел себя по обыкновению очаровательно и вежливо со всеми танцующими дамами, фривольные взгляды и прикосновения были предназначены для нее одной. Только когда она увидела его танцующим с Шинейд, то ощутила укол чего-то похожего на ревность. Может, Кейт понадобиться больше времени, чтобы забыть о том поцелуе.

Но она быстро поняла, что ей не о чем волноваться. Щит недосягаемости, который отделял Грегора от остального мира, вернулся на место. Прошло так много времени, что Кейт почти забыла, каково это. Но с ней он им не пользовался. Она одна смогла пробиться сквозь его броню.

К тому времени как зажгли люстру, Кейт не могла дождаться окончания праздника и наступления ночи. Она собиралась заставить Грегора поплатиться за все подначки.

Но Грегор не заставил ее ждать. Вскоре он подошел к ней сзади, пока она разговаривала с Джоном, и пробормотал ей на ухо: «Вино».

Кейт не требовалось спрашивать, что он имел в виду. Уголком глаза она заметила, как Грегор скрылся за перегородкой, ведущей в небольшую комнату, где хранилось вино.

Пульс Кейт участился от предвкушения. Она практически слышала земляной, древесный запах бочек. Практически чувствовала его губы на своей шее, прикосновения его кожи, тепло и твердость его тела…

Им следует поторопиться, если не хотят, чтобы их хватились. Но почему-то спешка только усиливала предвкушение.