— Милорд, у нас много дел, — напомнила она.

— Сегодня день нашей свадьбы, мадам. В доме обойдутся без нас.

— Но Фионе нельзя пропускать занятия! — неубедительно запротестовала Аликс.

— Праздник есть праздник. О Фионе позаботятся. Думаю, сейчас больше всего в вашей заботе нуждается муж. Неужели вы забудете о своем супружеском долге? — Он снова встал у нее за спиной и стал ласкать обнаженную грудь. — Я горю в огне вожделения.

Он прижался поцелуем к ее голому плечу, продолжая ласкать грудь. Одна рука поползла вниз, к животу. Аликс блаженно вздохнула, когда его ладонь легла на ее венерин холмик, гладкостью которого он неизменно наслаждался — это давало ему свободный доступ к самым интимным частям тела.

Аликс повернулась и стала расстегивать его плед.

Красная с черным ткань упала на пол. Она расшнуровала его рубашку, стащила через голову, и их обнаженные тела и горячие губы слились. Малькольм опустил ее на кровать, встал на колени и, разведя ее ноги, принялся ласкать сначала мягкую внутреннюю поверхность бедер, потом сомкнутые створки лона.

Аликс тихо вскрикнула. С тех пор как он ввел ее в мир этих наслаждений, она не могла ими насытиться.

Первая разрядка пришла, и Аликс вздохнула от удовольствия, но желание вновь стало ее терзать.

— Скорее! — взмолилась она.

— Жадная девчонка, — поддел он ее. — Ты и вправду хочешь меня?

У Аликс перехватило дыхание. Сейчас она была совершенно беззащитна! Он навис над ней, проникая все глубже и глубже, пока Аликс действительно не взмолилась, прося его не останавливаться. Она сжала внутренние мышцы, и Малькольм застонал. Она улыбнулась, поняв, что они получают равное удовольствие.

Голова ее закружилась, и за сомкнутыми веками вспыхнули звезды.

— Пожалуйста! — услышала она собственный голос. — Пожалуйста! О, Кольм, пожалуйста!

Еще секунда — и она полетела в темную пропасть. Последнее, что она помнила, — как его семя исторгается в нее.

Когда она наконец снова пришла в себя, муж сжимал ее в объятиях.

— Но еще даже не полдень… — прошептала она.

Он тихо рассмеялся:

— Мадам, я не собираюсь выпускать вас из этой комнаты до завтрашнего дня. А если завтра пойдет дождь, мы уж точно останемся здесь.

— Но я голодна, — пожаловалась Аликс.

— Еду нам принесут, — пообещал он.

— Ты все это придумал заранее! — укорила она его.

— Конечно, — ответил Малькольм как ни в чем не бывало. — Я люблю тебя, и теперь, когда ты стала моей женой, больше нет надобности притворяться. Все в доме знали про нас. Но теперь мы муж и жена и проведем в постели этот день, а может, и завтрашний. Только мы вдвоем.

У них было три дня, потому что седьмого декабря шел ледяной дождь, а восьмого снег. И хотя наутро девятого снег по-прежнему падал, Аликс настояла на том, чтобы выйти из спальни, в основном ради Фионы. Лэрд хоть и ворчал, все же знал, что она права. Его дочь, живая и умная, была все же хрупкой и нервной девочкой и привыкла, что Аликс и отец всегда рядом. И когда они вошли в зал, приветствовала их почти с облегчением.

— Где вы были? — допытывалась она. — Я боялась за вас, но Фенелла сказала, что новобрачные по обычаю должны несколько дней провести только вдвоем, а когда это время выйдет, вернетесь. А что вы делали?

— Делали то, что полагается делать жениху и невесте. Когда-нибудь сама все узнаешь, — ответил отец.

— Зато ты, наверное, радовалась, что уроков нет, — заметила Аликс.

— Вместо тебя приходил отец Дональд, каждый день, если не считать дня свадьбы, — проворчала Фиона. — С ним не так интересно, как с тобой, Ал… мама. Он только и требовал, чтобы я читала на латинском. А про математику сказал, что мне не обязательно ее знать. Что всеми важными вещами когда-нибудь займется мой муж, а я всего лишь женщина. Но я люблю математику.

— И мы ею займемся сегодня утром, — пообещала Аликс. — Дивер, пойди к отцу Дональду и передай, что я вернулась и сама буду заниматься с дочерью.

— Сейчас, госпожа, — кивнул управитель.

— Я так рада, что вы вернулись! — воскликнула Фиона. — Просто истосковалась по вас! Я боялась, что вы меня бросили. Теперь ты больше любишь Аликс, па?

— Нет, — покачал головой отец. — Аликс — моя госпожа, а ты всегда будешь моей любимой девочкой. Даже когда у тебя будут братья и сестры, с которыми можно поиграть.

— А когда у меня будут братья и сестры? — обрадовалась девочка.

— Мы с Аликс усердно трудимся, чтобы сделать их для тебя, — сказал лэрд дочери, и та восторженно захлопала в ладоши. — Поэтому нас и не было.

— Но теперь мы всегда будем рядом, малышка, — заверила Аликс. — Сделаем сестер и братьев прямо здесь, в Данглисе, верно, господин?

— Да, мадам, — ухмыльнулся лэрд. — Совершенно верно.

Фиона довольно улыбнулась.

Дни становились все короче. Аликс, верная своему обещанию, разрешила Фионе самой командовать слугами, украшавшими зал. Но прежде они вместе с Фенеллой отправились в лес за сосновыми ветвями и другой зеленью. Вскоре зал был украшен соснами и остролистом, а также восковыми свечками.

Двадцать пятого начались двенадцать рождественских дней, которые закончились шестого января. Они вволю повеселились. Малькольм не мог припомнить такого великолепного праздника в Данглисе. Он был безоблачно счастлив. По-настоящему счастлив, впервые в жизни.

Отец его был человеком суровым, но и они все жили в суровом мире. Мать была любящей и терпеливой. Малькольм был вторым сыном, первый умер, едва родившись. Как и дочь, которая родилась после Малькольма. Отец любил мать и, как ни странно, довольствовался единственным сыном, хотя после ее смерти взял молодую жену.

Кольм рос в очень трудные времена. Король Яков I с одиннадцати лет был почетным пленником в Англии. Последний потомок Роберта III был послан отцом во Францию ради его же собственной безопасности. Но судно, на котором плыл мальчик, захватили пираты и молодого шотландского наследника привезли к английскому королю. Хотя его престарелый отец умер, узнав о судьбе сына, Яков взошел на трон только в двадцать девять лет. Он вернулся с женой-англичанкой, Джоан Бофор, праправнучкой короля Эдуарда III Английского.

Королева Джоан родила мужу восьмерых детей, но, к сожалению, шесть были дочерьми. Потом в Холирудском аббатстве осенью 1413 года родились близнецы, Александр и Яков. Из двоих выжил только Яков. Когда семью годами позже его отца убили в Перте, во время рождественских праздников, он стал королем. Королеву ранили, когда та пыталась спасти мужа. Она постаралась, чтобы убийц казнили быстро и жестоко. Два года спустя она снова вышла замуж за одного из кузенов мужа, Джеймса Стюарта, известного как Черный Рыцарь Лорна. У них родились трое сыновей, но хотя теперь другие опекали ее первого сына, молодого короля, Джоан Бофор сумела послать к нему достойных компаньонов, не принадлежавших ни к одной из враждовавших партий, которые старались манипулировать королем.

Малькольм улыбнулся, вспоминая, как все было. Его призвали на службу королю в девять лет. Король был на два года его старше. Малькольм вообще был из незнатной семьи, и непонятно, почему его выбрали в компаньоны королю. Они быстро подружились, и в то время как родные многих мальчиков потребовали, чтобы они примкнули к какой-то партии, Малькольм оставался верен Якову II. Его верность не принесла ему ни титулов, ни богатства, но они всю жизнь, до самой гибели короля, оставались добрыми друзьями. Тогда он тоже был счастлив, но не так, как с Аликс.

Прошел январь, и на второй день февраля Аликс принесла отцу Дональду годовой запас прекрасных восковых свечей. Этот день назывался Сретением и отмечался церковным благословением горящих свечей. Снова начался окот, и дни становились длиннее. Жизнь обитателей Данглиса вошла в спокойное русло. Фиона очень вытянулась за зиму, а ночи ее родителей были долгими и сладостными: лэрд и его жена упорно старались завести ребенка.

В конце апреля оказалось, что снег сошел с пустошей и холмов, а дороги немного просохли. Однажды стражник крикнул с башни, что к ним приближается отряд вооруженных людей. Мостик немедленно подняли, а ворота закрыли. Однако незваные гости, казалось, не имели враждебных намерений. Впереди ехал незнакомый джентльмен.

Отряд остановился, ожидая окрика.

— Кто вы? — спросил часовой.

— Я сэр Удолф Уоттесон из Вулфборн-Холла. Мне нужно поговорить с вашим хозяином, и я прошу убежища на ночь для меня и моих людей.

— Вам придется подождать, — ответил часовой, и гость кивнул. — Иди в зал, — велел часовой одному из солдат, — и скажи лэрду, что сэр Удолф Уоттесон просит разрешения поговорить с ним и умоляет дать приют на ночь. Правда, он англичанин, но кажется довольно мирным.

Солдат кивнул, спустился в зал, где сидели лэрд и его жена, и поклонился господам.

— У ворот стоят англичанин и шестеро солдат. Он хочет поговорить с вами, господин, и просит приютить их на ночь.

— Как зовут этого англичанина? — спросил лэрд.

— Сэр Удолф Уоттесон из Вулфборн-Холла.

Лэрд услышал, как Аликс тихо ахнула. Он повернулся к ней и увидел ее побледневшее лицо и широко раскрытые глаза.

— Иди к себе, — тихо велел он, — и не выходи, пока я не пришлю за тобой. Я скажу Фионе, чтобы поднялась наверх и посидела с тобой.

Аликс без единого слова выбежала из зала.

— Фенелла, — позвал лэрд, — найди Фиону и отведи к моей жене. Они останутся наверху до отъезда гостя. Это тот англичанин, от которого она сбежала.

— Иду немедленно, господин, — сказала Фенелла и поспешила за Фионой.

— А ты возвращайся на башню, — велел лэрд солдату. — Сэр Удолф — желанный гость в Данглисе. Отведи его людей в конюшню, там они переночуют. Покормить их можно в зале, но сделай так, чтобы наших людей было вдвое больше. Осторожность не помешает. Понятно?