В дом призвали священника из ближайшей деревушки Данглис. Отец Дональд был не слишком молод. Узнав, что лэрд хочет жениться на Аликс, он стал задавать вопрос за вопросом:

— Вы оба свободны, дети мои, и можете пожениться?

— Я вдова, — ответила Аликс. — Мой муж погиб, упокой Господь его душу.

— Я тоже свободен, поскольку кости моей жены были найдены на пустоши, — тихо добавил лэрд.

— Вы оба желаете иметь детей? — продолжал отец Дональд, пристально вглядываясь в лицо девушки.

Он прожил в Данглисе двенадцать лет и знал прекрасную, но своевольную Робену Рамзи.

— Да! — не задумываясь ответила Аликс, вызвав улыбку на лице священника.

— Да, — вторил лэрд, глядя на предмет своего желания. — Все равно, сына или дочку. Но наш дом должен быть наполнен детским смехом, а Фионе давно пора иметь сестер и братьев. Семья — самое для меня важное.

— Но тут есть одна беда, добрый отче, — начала Аликс. — Отец моего покойного мужа хотел жениться на мне и послал своего священника в Йорк за разрешением. Я сочла его желание извращенным, противоречащим учениям церкви и сбежала из его дома. Но позже мне сказали, что разрешение он получил.

Священник явно встревожился, но, немного подумав, сказал:

— Разрешение получено в Англии, а здесь Шотландия. Никакие разрешения не обелят того, что нечисто, дочь моя. Думаю, епископ Кеннеди в Сент-Эндрюсе тоже со мной согласится. Я обвенчаю вас. Только назовите день. И я доволен, милорд, что вы решили сделать такой шаг. Ваш дядя из Драмкерна давно тревожится о вашей судьбе. Вы уже послали за ним?

— Мы дожидались вашего благословения, добрый отче, — пояснил лэрд.

Отец Дональд усмехнулся:

— Что бы я ни сказал, вы все равно нашли бы способ узаконить ваш союз с этой молодой женщиной. Через несколько дней я составлю для вас брачный контракт.

— Я принесу мужу приданое, — гордо объявила Аликс. — Перед смертью отец дал мне немного золота и серебра и сказал, что все это только для меня. Я не приду к мужу в одной камизе, отец Дональд.

Священник кивнул:

— Оставь деньги у меня, дочь моя, а когда контракт будет подписан, приданое перейдет к твоему мужу.

Роберт Фергюсон, получив известие о будущей женитьбе племянника, немедленно примчался в Данглис. Он, конечно, хотел, чтобы Малькольм женился, но был немного разочарован тем, что ни одна из его кандидаток не подошла. Но когда узнал о приданом Аликс, решил, что племянник заключил не столь уж плохую сделку. Да, плохо, что Аликс — англичанка, но ее родители — французы, союзники шотландцев. Да, у нее нет родственников, полезных для шотландцев, из тех, кто стал бы сражаться рядом с ними. Но она крестница королевы, пусть и английской, а шотландская королева стала ее другом. И она хорошенькая и послушная, не чопорная и не скучная. А племянник и малышка Фиона, очевидно, ее обожают. Это будет прекрасный союз, и Роберт заключил пари с самим собой на то, что через год в Данглисе появится наследник мужского пола.

Глава 8

Брачный контракт между Аликс и Малькольмом Скоттом был составлен. Невеста принесла священнику свое приданое.

— Это все, дочь моя? — спросил отец Дональд, взяв маленький замшевый мешочек.

Он посчитает монеты, когда останется один, и впишет в контракт их количество.

— Нет, — честно ответила Аликс. — Мой отец всегда говорил, что у женщины должны быть свои деньги.

Она вынула из кармана две полновесные серебряные монеты и отдала ему.

— Пожертвование на церковь, добрый отче.

— Ваш родитель был мудрым человеком, — улыбнулся отец Дональд, убирая монеты.

— Я оставила себе немного, — пояснила Аликс. — Когда-нибудь я истрачу их на то, в чем будут нуждаться дети.

— Вижу, ты не похожа на ту, другую, дочь моя. И ты любишь его.

— Люблю, — просто ответила Аликс.

— Я слышал, ты умеешь читать. И поскольку у тебя нет родных, можешь прочесть контракт.

— В этом нет нужды, — заверила Аликс. — Я вам верю и знаю, что вы сделаете все как надо.

Священник кивнул. Приятно, когда тебе доверяют! Конечно, она умна — это, правда, не является достойным качеством в женщине, — но, очевидно, росла в почтении к церкви.

— Когда ты хочешь подписать контракт и получить благословение, дочь моя?

— Мы с лэрдом это обсудили. День рождения Фионы — пятого числа этого месяца. Мы поженимся шестого, в праздник святого Николая. Мы уже успели позвать Роберта Фергюсона и его жену.

До свадьбы оставалось всего два дня, но священник не видел причин для проволочек. Независимо от того, поженятся они или нет, лэрд все равно будет проводить длинные зимние ночи в постели Аликс, стараясь наградить ее ребенком. Лучше, если дитя родится в законном браке, особенно если Господь подарит им сына и наследника.

— Будь по-твоему, дочь моя, — ответил он.

— Мы подпишем контракт в зале, а обвенчаемся в маленькой домовой часовне, — продолжала Аликс. — Приглашенных почти не будет. Летом, если не случится никаких набегов, мы пригласим соседей и устроим пир.

— Лучше отпразднуйте крестины вашего первенца, — предложил священник.

— Верно, — рассмеялась Аликс. — Прекрасный повод, ничего не скажешь!

После ее ухода священник опустошил замшевый мешочек и удивился тому, что увидел. Четыре золотые монеты и десять серебряных! И все полновесные! Их явно не подпиливали и не обрезали! Такое приданое достойно дочери аристократа! Священник знал, что отец Аликс был личным врачом королевы. Значит, господа его любили, а сам он был человеком экономным. И невеста оставила себе кое-что. Отец Дональд не был уверен, что такой поступок достоин одобрения, и все же интуиция подсказывала ему, что Аликс будет хорошей женой для Малькольма Скотта и доброй матерью для его малышки дочери.

Аликс вернулась в зал и увидела, что Фенелла закончила подвенечное платье, которое они шили вместе: из темно-голубой шелковой парчи, с высокой талией, длинными узкими рукавами и кремовыми меховыми манжетами. Подол и низкий вырез тоже были оторочены мехом.

— Как красиво! — восхитилась Аликс. — Спасибо, что дошила его.

— Почти ничего не пришлось доделывать, — отмахнулась Фенелла. — Но завтра день рождения Фионы, и Драмкерны приезжают, вот я и подумала, что нужно дошить его сегодня.

— Я отнесла священнику свое приданое, — сообщила Аликс.

Фенелла кивнула.

— Значит, дело почти сделано, — сказала она. — Я счастлива за вас, госпожа.

Аликс немедленно уловила перемену в отношении к ней Фенеллы.

— Мы ведь останемся друзьями, верно, Фенелла?

— Да, госпожа, — широко улыбнулась довольная вопросом экономка. — Я счастлива служить жене лэрда. По крайней мере второй жене.

На другом конце зала поднялась суматоха: это прибыли Фергюсоны. Большой жизнерадостный Роберт весело приветствовал племянника:

— Благодарение Богу и его Пресвятой Матери, Кольм! Мне нравится твоя невеста, хотя я бы сосватал тебе девственницу с большим приданым. Данглису не помещало бы приданое! Но все же девушка молода и, надеюсь, родит тебе наследников.

И Роберт, ухмыляясь, хлопнул племянника по спине.

—.Приданого из четырех золотых и десяти серебряных монет для тебя достаточно? — осведомился лэрд.

— Кровь Христова, племянник, более чем! Кто бы подумал, что хорошенькая англичаночка так богата! Умница она, Кольм. И большая. Что ты думаешь, Мэгги?

Жена Роберта, приятная женщина с теплыми янтарными глазами и каштановыми волосами, весело усмехнулась:

— Думаю, Кольм не нуждается в твоих советах, муженек! Похоже, он более чем способен найти жену без тебя. И к тому же богатую. Но где она? Я хочу с ней познакомиться.

В этот момент к ним подошла Аликс и поприветствовала Фергюсонов учтивым реверансом.

— Добро пожаловать в Данглис, господин, — сказала она Фергюсону и обратилась к Мэгги: — Я Аликс Гивет, мадам, и нареченная лэрда. Вы тоже желанная гостья в Данглисе.

Она расцеловала женщину в обе щеки.

— Красивая и воспитанная, — улыбнулась Мэгги. — Да, племянник, ты действительно выбрал прекрасную жену.

На следующий день, пятого декабря, они отпраздновали день рождения Фионы. Аликс подарила ей колечко с жемчужиной, полученное когда-то от матери. Теперь оно было слишком мало для нее, но прекрасно подошло Фионе. Девочка была в восторге и вертела рукой, показывая свое украшение.

— Моя первая настоящая драгоценность! — проворковала она и поспешно развернула подарок отца.

И завизжала при виде пояса из позолоченной кожи и красивого шарика- футляра для пряностей, который можно было вешать на пояс.

— О, па! Спасибо! Он так пойдет к моему новому платью.

— Новому платью? — деланно удивился лэрд. — И когда я увижу это платье, дочь моя? Боюсь, тебе понадобится богатый муж: последнее время ты слишком расточительна!

— О, па! Ты же знаешь, что на свадьбе я должна быть в новом платье!

— Какая еще свадьба? И когда она состоится?

— Завтра, па, — хихикнула Фиона. — Неужели не помнишь?

— А вот мне нечего надеть, — пожаловался лэрд, сделав грустное лицо. — Все, похоже, были заняты, обшивая дам.

— Перестаньте подтрунивать над девочкой, господин, — покачала головой Фенелла. — Вы ее расстраиваете. Сами знаете, что иногда с ней бывает.

На лице Малькольма появилось странное выражение.

— Д-да, — только и обронил он.

— А кухарка испекла яблочный пирог, чтобы отпраздновать день рождения нашей дочери, — объявила Аликс, стремясь рассеять неожиданно возникшее напряжение.

— Мой любимый пирог! — обрадовалась Фиона и стала кружиться по залу.

Лэрд взял Аликс за руку. Их взгляды встретились.

— Спасибо, — прошептал он. — Ты куда лучшая мать для Фионы, чем та проклятая девка, которая ее родила.