— Немедленно извинись перед моей женой, — потребовал Себастиан, угрожающе сжимая кулаки, — иначе я раздавлю тебя как пиявку!

Черные глаза Родриго хищно сузились и, хотя он уступал маркизу в росте, но был почти так же широк в плечах.

— За что именно ты хочешь, чтобы я принес свои извинения, дядя? За то, что по твоему приказу следил за сеньоритой Каталиной, пока она жила в доме дона Педро или когда ты решил, что я стану отцом твоего наследника?

Молниеносный удар в челюсть сбил с ног заносчивого гостя и с глухим стуком тот упал к ногам любимого дядюшки.

— Ты убил его? — Каталина испуганно вскрикнула и устремилась к Родриго.

— Ты еще жалеть будешь этого паршивца? — сердито вскинулся Себастиан, зорко следя за тем, как его жена наклоняется к обидчику и старается понять, дышит ли он.

— Слава Всевышнему, он жив, — Каталина потрясла Родриго за плечи, но молодой человек продолжал лежать без движения. Тогда она легко похлопала его по щекам, чтобы кровь скорее прилила к лицу. — Себастиан, его нужно перенести на кушетку.

— А может еще уступить ему хозяйскую спальню? — ехидно поинтересовался маркиз.

— Мне казалось, эта тема исчерпана, — чуть слышно пробормотала Каталина, закусывая губу.

— Прости меня, — выдохнул Себастиан, понимая какой промах он совершил. — Неподобающее поведение Родриго затуманило мой разум. Это вообще не должно было случиться, — удрученно покачал головой маркиз. — Он и приехал только за тем, чтобы попрощаться. Родриго уплывает в Новый Свет. Он давно мечтал пересечь Атлантику и добраться до берегов Новой Испании, но всегда находились какие-то причины отложить поездку. Теперь же время пришло, а учитывая последние события, — почесывая затылок, добавил хозяин замка, — так даже лучше.

Удар Себастиана пришел точно в цель. Челюсть Родриго сильно пострадала, и он вынужден был остаться в Кастель Кабрерас до тех пор, пока не поправит свое здоровье. Ситуация складывалась пренеприятная. Дядя с племянником отказывались общаться друг с другом, и Каталина в этой ситуации вынуждена была выступить в роли доброй самаритянки и первой сделать шаг к примирению. Как гостеприимная хозяйка, она взялась ухаживать за больным. По крайней мере, грешным делом думала Каталина, она была избавлена от оскорбительных речей и колкостей, которые мог допустить в этот момент Родриго, ведь целую неделю он не в силах был двигать челюстью, а значит, и говорить. Она кормила его из ложки и часами просиживала в его комнате, то что-то читая, то развлекая рассказами из своего детства.

Долгие посиделки жены у племянника вызывали в маркизе еще большее раздражение, он частенько срывался на слуг и уезжал охотиться со своими людьми на отдаленные земли своих владений, возвращаясь уже затемно. Днем супруги почти не виделись и не разговаривали друг с другом, но ночи, по-прежнему проводили вместе. Однако время на слова они не тратили, предпочитая оставлять проблемы прожитого дня за дверьми спальни.

На десятый день после стычки с Себастианом Родриго стало заметно лучше, вправленные назад суставы начали заживать, жевательные рефлексы восстановились, и он изъявил желание сходить в церковь, покаяться в грехах перед отцом Сильвестром. По-видимому, встреча с падре оказала на него положительное воздействие, потому что когда Родриго снова вернулся в замок, первым делом он захотел увидеться с Каталиной. С помощью слуг он отыскал маркизу в саду.

Она сидела в беседке, сплошь увитой белыми цветками жасмина, и занималась излюбленным занятием, шила детские вещички, а ее прекрасное точеное лицо в этот миг озаряла нежная улыбка. Вокруг царила полная идиллия. Сад наполнялся душистыми ароматами роз, гортензий, пионов и хризантем, клумбы пестрели от изобилия цветущих растений, вокруг пели птицы, порхали мотыльки, весело жужжали полосатые шмели и пчелы, собирая драгоценный нектар.

— Доброго дня, ваше сиятельство, — Родриго учтиво склонил голову набок, неспешно приблизившись к тенистой беседке.

Каталина откинула со лба золотистую прядь, и Родриго в который раз поразился чарующей красоте и грации этой молодой женщины.

— Добрый день, Родриго. Но к чему эти церемонии? — она приветливо улыбнулась ему. — Мне передали, что вы ходили в церковь.

— Я говорил с падре, — молодой человек сдержанно кивнул, останавливаясь в двух шагах от Каталины. — Все эти дни я думал о том, что произошло со мной за последний год. Я совершал поступки, которыми вряд ли стал бы гордиться мой отец, — недолго колеблясь, Родриго решил высказать то, что давно лежало тяжким грузом на его сердце. — Встреча с падре открыла мне глаза на мои прошлые деяния. К моему сожалению, не все они отличались благородством. Падре указал на мои ошибки, и я понял, что был непозволительно груб с вами, с… Себастианом. Я виноват перед вами, Каталина, не меньше дяди, потому что согласился на тот бесчестный поступок. И неважно, что двигало тогда мной. Все это недостойно имени де Сильва. Теперь же я пришел просить… Нет, не верно. Я пришел молить о прощении. Каталина, простите меня… если это возможно.

Каталина внимательно взглянула на племянника своего мужа и мягко улыбнулась ему:

— Я помню нашу первую встречу.

Родриго хватило совести покраснеть:

— Это было в саду вашего отца, в день свадьбы вашей сестры Элены и графаДиегод’Альвареса.

— Вы поцеловали меня. Помните? — задумчиво проронила она и, улыбнувшись, пригласила присесть с ней рядом.

Молодой человек еле заметно кивнул:

— Зачем вспоминать те далекие дни?

— Мне тогда думалось, что я влюблена в вас.

— Я не уверен, что нашу беседу стоит продолжать, — окончательно сконфузился Родриго и, тем не менее, подчинился ее просьбе и присел на скамью, устремив взор к цветам, над которыми порхали разноцветные бабочки и стрекозы. Лучше смотреть куда угодно, лишь бы снова не попасть в плен бездонных глаз.

— То была мимолетная влюбленность, — тихо пояснила она. — Когда я узнала своего мужа лучше, то влюбилась в него со всей страстью, на которую была способна. Все остальное померкло перед этой любовью. Я трепетала от одного лишь его взгляда, от звука его голоса и мне было все равно, насколько безобразно выглядит его лицо, скрытое за маской. Я просто полюбила его образ, его внутренний мир. Ради своей любви я готова была на многие жертвы, в том числе коротать свои годы вдали от семьи и общества, лишь бы быть с ним рядом. Я не роптала на судьбу, принимая все, как данность… А Себастиан, движимый внутренними демонами, поддался слабости и своим мнимым страхам, — Каталине трудно давались эти слова, но она говорила, продолжая улыбаться. — Он допустил чудовищную ошибку, и я вправе была ненавидеть его всю оставшуюся жизнь… но я не смогла, потому что люблю и потому что, он раскаялся, признал свою неправоту. Он просил прощения… и знаете что, Родриго? Я простила его, так же прощаю и вас. Я знаю, вами двигала любовь, — она ненадолго приостановилась, переводя сбившееся от волнения дыхание. — Вы глубоко преданны Себастиану и любите его, как брат родного брата. Именно это чувство объединяет нас с вами, а еще это, — она протянула к нему свою ладонь и, взяв за руку, более прохладную, чем рука Себастиана, положила на свой живот. — Что вы чувствуете, Родриго?

Мгновение и лицо Родриго осветила широкая улыбка. Мелкие морщинки на его вспотевшем от жары и напряжения лбу разгладились, и он зачарованно спросил:

— Неужели это мой маленький кузен? Такой сильный крепыш, совсем как его отец.

— Да, — Каталина улыбнулась столь обворожительно, что Родриго еле удержал себя в руках, чтобы не сделать еще одну глупость, — а, возможно, что кузина. В любом случае, теперь мы родственники по крови.

Родриго задумчиво кивнул:

— Я понял вас, Каталина, и безмерно счастлив, что вы простили мне мои прошлые прегрешения. Но я не был бы с вами достаточно откровенен, если ни признался бы до конца. Я очень хорошо помню нашу первую встречу в саду вашего отца. Я увидел девушку необыкновенной красоты, нежную, как майский ветер и прекрасную, как распустившаяся роза.

Каталина снова увидела этот взгляд, полный вожделенной любви и мучительной тоски по несбывшимся мечтам. Она хотела прервать словесный поток пылких признаний, но Родриго было уже не остановить.

— Я влюбился в вас, Каталина, с первого взгляда. И любовь моя не умерла со временем, она здесь и до сих пор живет в моем сердце, — он осторожно взял ее руку и приложил к своей груди. Каталина ощутила, как под тонкой тканью рубашки учащенно бьется его сердце. — Однако мне нечего было предложить вам, кроме шпаги и своего доброго имени. Это было слишком мало и недостойно вас, потому я отступил в сторону. Я не стал бороться за вас. Теперь вижу, вы счастливы с дядей, и я не хочу напоминать своим присутствием вам о случившемся. Я так же прошу прощения о той мимолетной слабости, когда предложил вам бежать вместе со мной в Новый Свет. Это было легкомысленно с моей стороны, — глубоко вздохнув, он отпустил ее руку и поднялся со скамьи. — Теперь я плыву туда один. За сотни миль от Испании я хочу начать новую жизнь.

— Это ваше окончательное решение? — Каталине было жаль Родриго, но она ничего не могла поделать. Рядом с ним ее сердце билось ровно, не так, как с Себастианом.

— Да, — грустно улыбнулся он, напоследок окидывая Каталину взглядом отчаявшегося утопающего, вдаль от которого уплывал благословенный корабль.

Тем же вечером между Себастианом и племянником состоялся непростой, но важный разговор, и на этот раз из-за дверей библиотеки не доносилось никаких криков или признаков завязавшейся ссоры. Все прошло тихо и мирно, по-родственному. На следующее утро, еще до восхода солнца, Родриго покинул Кастель Кабрерас, чтобы отправиться в Малагу, где собирался сесть на один из торговых кораблей Себастиана и с попутным ветром плыть навстречу своей судьбе.

* * *

Легкий ветерок развевал пышные золотистые локоны. Прекрасное лицо молодой женщины дышало мягкой женственностью. Она наслаждалась тихим шелестом листвы и сопением младенца, мирно спящим на ее руках. Сердце переполнялосьсчастьем. Оно лилосьчерезкрай, светилось вовзгляде, слышалось в ее голосе. Она тихо рассмеялась, наблюдая за Тео, который с детской непосредственностью носился между цветочными клумбами, тщетно пытаясь нагнать большую стрекозу с прозрачными, как стеклышко крыльями. Он запыхался от бега и остановился возле кустов с алыми розами, когда перед его озорным личиком вдруг взметнулось облако из разноцветных бабочек, и он мгновенно увлекся новой игрой, заворожено следя огромными глазами за порхающими в воздухе мотыльками, сверкающими в лучах яркого солнца.