Вокруг было тихо. Ни дуновения ветерка, ни пения птиц. Каталина огляделась. Хозяин с шайкой прихвостней и сворой свирепых собак давно покинули разбойничье логово, малочисленная прислуга занималась каждодневными заботами. Ей просто повезло, что она до сих пор никому не попалась на глаза. Незаметно для себя она ускорила шаг, желая быстрее добраться до густых зарослей можжевельника, которые должны были надежно укрыть ее от стороннего взгляда, как вдруг позади себя услышала скрипучий голос эфиопки:

— Куда это сеньора так торопится?

Каталине показалось, что сердце ухнуло куда-то вниз. Затаив дыхание, она вжала голову в плечи, понимая, что замыслы ее раскрылись, но поборов в себе нарастающую панику, смело зашагала прочь. Эфиопка же, невзирая на свой преклонный возраст, в мгновение ока оказалась с ней рядом. Резко сдернув с беглянки мантилью, Ава мертвой хваткой вцепилась в золотистые косы молодой женщины. Маркиза ахнула от неожиданности, но инстинкт самосохранения взял над собой верх. Она по-кошачьи изловчилась, насколько позволял ей это выступающий живот и, оказавшись лицом к лицу с обезумевшей старухой, размахнулась и ударила ту сломанной кочергой. Ава, не ожидая яростного отпора, схватилась за ушибленную ключицу и взвыла в голос:

— Ох-хо! Ах ты, дрянная девка! Зря тебя пожалел наш хозяин и не отдал своим подручным на забаву! Они-то уж умеют усмирять таких гордячек, как ты, — черные глаза сверкали ненавистью и злобой. Эфиопка шипела, словно змея, извергая проклятья на непонятном Каталине языке. — Жаль, что у этого глупца не хватило духу приструнить тебя тотчас! Он только и делал, что терпел твое своеволие. Олух деревенский! Теперь он рискует всем ради тебя! А ты, бесстыжая дрянь, вздумала бежать от своего благодетеля? Кара на твою голову, нечестивица!

— Лучше молчи, злобная гадюка, а то не ровен час окажешься в луже собственной крови, — Каталина вновь потрясла кочергой. — Я маркиза Сент-Ферре, а твой хозяин грабитель и убийца, по нему давно плачет виселица! Он похитил и удерживал меня в плену долгих три месяца. Мерзавец и негодяй! Я ни минуты не задержусь здесь более. А ты и дальше можешь петь льстивые песни своему «хозяину» и преклоняться перед ним, словно перед языческим божеством. Меня же оставь в покое, старуха! Мне нет никакого дела до Дикого Магнуса. Пусть его черти заберут в ад!

Разразившись гневной тирадой, не свойственной ей, доброй и благочестивой католичке, и выказав вздорной старухе все свое негодование, скопившееся за последние месяцы, Каталина почувствовала себя намного лучше. Она гордо вскинула подбородок, распрямила плечи и с высоко поднятой головой устремилась в гущу листвы, будто собиралась всего-навсего прогуляться по саду, залитому первыми лучами апрельского солнца.

Ава взвыла как раненая волчица, и бросилась вслед за беглянкой:

— Далеко не уйдешь, негодница! Я все передам хозяину, а за свою строптивость ты будешь бита плетьми. Ко мне, сучьи ублюдки! — заголосила эфиопка во все горло. — Пленница пытается сбежать! Хватайте ее!

Каталина заметила движение со стороны навозной кучи, громоздившейся в самом центре заднего двора. Отдышка мешала бежать, но молодая женщина была полна решимости достичь высокой каменной ограды, где поджидал ее верный Марко. Впрочем, до стены еще нужно было как-то добраться, тоскливо подумала она, а тем временем топот ног за спиной звучал все отчетливее, и она ускорила шаг. В бок сильно кольнуло и в глазах резко потемнело. У Каталины мелькнула мысль, что сию же секунду она лишиться чувств, и тогда для нее все будет кончено. Но она не желала сдаваться так быстро, без борьбы, на радость победителям. С упорством дикой лани, которую по пятам преследуют безжалостные охотники, она, превозмогая мучительную боль, припустилась вперед. Однако, несмотря на отчаянные попытки, далеко уйти ей не удалось. Погоня была недолгой. Ее настигли на середине аллеи.

— Сеньора, вам некуда бежать, — двое конюхов средних лет, один из которых заметно прихрамывал, подхватили ее под руки в тот самый момент, когда ноги Каталины уже подкашивались, и она непременно упала бы навзничь, если бы ее не успели поддержать. — Опомнитесь, сеньора, не гневите хозяина. Дикий Магнус не прощает предательства.

— Ничего, — криво ухмыльнулась эфиопка, показывая сгнившие зубы, — я позабочусь о том, чтобы хозяину обо всем стало известно. Жизнь нашей гордячки скоро переменится, обещаю. Она на собственной шкуре убедится, каково это ослушаться сеньора. Совсем скоро незримая пелена с его глаз спадет. Он прозреет! А то что-то в последнее время Дикий Магнус совершенно размяк, — прибавила Ава себе под нос.

Каталина выбилась из сил. Все тело немилосердно ныло, она вконец ослабла, но присутствие духа не растеряла. Немного отдышавшись, она упрямо поджала губы:

— Я здесь не останусь. И ваш хозяин мне не указ!

— Ишь, какая смелая стала, — зашелестела эфиопка, недовольно дергая Каталину за косу. — И кто же, по-твоему, станет помогать тебе?

— Матерь Божья!

— Сеньора, держитесь!

Из-за кустов цветущей акации выскочили четверо вооруженных мужчин. Марко очутился рядом с эфиопкой и, шибко не церемонясь со старухой, оттолкнул ее подальше от Каталины.

— Убери свои грязные руки от маркизы, черная женщина, и вы тоже, — громовым голосом приказал командир охраны, окинув выразительным взглядом двух жалких конюхов.

Те мигом подчинились, с вытаращенными глазами пялясь на незваных гостей.

Марко подхватил на руки теряющую сознание Каталину:

— Сеньора, вы спасены. Все будет хорошо.

— Как же, держи карман шире, — раздался сварливый голос Авы из-за спин сгорбившихся конюхов. — Хозяин выследит тебя, верзила, поймает и скормит твою тушу своим вечно голодным псам. Ты не успеешь добраться до леса, как Дикий Магнус нагонит тебя!

— Хм, — Марко не мог отказать себе в удовольствии увидеть на сморщенном, словно пожелтевший пергамент лице старухи неописуемый ужас, сковавший ее так, что она некоторое время не смогла сдвинуться с места. — Скорее всего, в это самое время твой хозяин болтается на каком-нибудь суку вместе с жалкой шайкой алчных глупцов и бродяжников.

Командир со своими людьми почти скрылись из виду, когда эфиопка обрела голос:

— Ты все врешь, верзила! Мой хозяин умеет постоять за себя…

— Твой хозяин угодил в расставленную маркизом ловушку. Живым из западни ему не выбраться.

Когда Каталина пришла в себя, день клонился к закату. Небо, освещаемое лучами заходящего солнца, выглядело багровым. Извилистая тропинка, петлявшая между деревьями и кустарниками, местами огибая мшистые валуны, была еле видна. Кое-где сквозь лесную чащу мелькали серебристые нити ручейков. Окружающий пейзаж был ей знаком. Именно здесь, три месяца назад на нее напал Дикий Магнус. То предрассветное утро она помнила до мельчайших подробностей, словно это случилось вчера. Паскуаль и Крус, двое отважных храбрецов, доблестно сражались с бандой разбойников, во много раз превосходивших их по численности и жестокости. Они защищали ее жизнь и честь, но все оказалось впустую. По побледневшим щекам скатились две прозрачные слезинки. Они так и не смогли уберечь ни себя, ни ее.

— Вы очнулись, сеньора, — Марко, не сводивший с нее всю дорогу обеспокоенного взгляда, заметно оживился. Он ехал на большом кауром жеребце рядом с повозкой, где в окружении овечьих шкур и одеял на мягкой соломе лежала Каталина. — Как вы себя чувствуете? Вы бледны.

Каталина попыталась улыбнуться, но улыбка вышла вымученной и слабой:

— Мне вспомнился день, когда мы повстречали разбойников с их голодными псами… еще живы были Паскуаль и Крус.

— Сеньора, не нужно вспоминать былое, — Марко нахмурился, замечая ее нарастающее волнение, — оно ушло безвозвратно.

— Хотелось бы в это верить, — Каталина смахнула вновь набежавшие слезы. — Скоро стемнеет, а мы проехали не больше половины пути.

Командир их маленького отряда тряхнул головой, отчего зеленые перья на шляпе заколыхались в такт его движениям:

— Ну, и напугали же вы нас, донья Каталина, там, в замке Рохо, когда внезапно лишились чувств. Поначалу мы не знали, как нам поступить. Все переживали, как бы ни случилось чего худого… Вам нужна была помощь, а взять ее было неоткуда, поэтому мы решили действовать по заранее намеченному плану. Мы опасались вам навредить, потому-то и ехали не спеша. Но вы не волнуйтесь, — Марко приподнялся в седле, вглядываясь в чащу леса, — неподалеку есть заброшенная хижина лесника. Сейчас она свободна. Я послал парней вычистить ее и приготовить к вашему приезду. Думаю, провести в ней ночь будет гораздо удобнее, чем под открытым небом.

— Ты поступил верно, Марко. Я ни секунды не могла оставаться в том злосчастном месте, — Каталина вздохнула, отгоняя неприятные воспоминания. — Но признаться, когда я была здесь в прошлый раз, никакой хижины я не встречала.

— Это потому, — весело подмигнул ей Марко, — что хижина спрятана в глубине леса. С тропинки так просто ее не увидеть. Сеньор Кабрерас на всякий случай поведал нам о ней и подробно рассказал, как ее отыскать.

Лицо Каталины слегка омрачилось. Упоминание имени мужа заставило вновь поволноваться. Что ждало ее впереди? Как Себастиан встретит сбежавшую супругу? Как распорядится судьбой их будущего ребенка? Она закусила губу, и перед мысленным взором вдруг возник образ Дикого Магнуса! Скорее всего, он уже вернулся в замок и, не найдя там пленницу, снарядил за ней погоню. Ава, конечно же, обо всем ему рассказала, обстоятельно поведав, кто и как помог вызволить маркизу и в какую сторону они направились. О, Господи Иисусе, все пропало! Что может сделать Марко вместе со своими товарищами, пусть сильными и доблестными воинами, против пяти дюжин разбойников со сворой бешеных псов? «Хозяин» Рохо предупреждал, что никуда ее от себя не отпустит, а значит, он не станет сидеть, сложа руки. Что же делать? Ведь он скачет сейчас за ними по следу, а они не могут ехать быстрее. И все из-за нее! Во рту пересохло, дыхание сбилось и тут резкая боль, отдавшаяся внизу живота, разом отбросила все прежние думы. Она не услышала, как командир охраны зовет ее, как настойчиво спрашивает о чем-то, тревожно хмуря брови, не увидела, как они свернули с тропинки в чащу леса, как встретили на своем пути вооруженный отряд. Потому что Каталина снова, как и в саду Рохо, провалилась в кромешную тьму.