— Добрый день, донья Каталина, — довольно радушно поприветствовал ее дружный хор голосов. — Желаем вам долгих лет жизни, любви и счастья с сеньором маркизом!

Каталина немного растерялась, она никогда не имела в подчинении такого количества слуг. На вилле Сент-Ферре многое отличалось от того, к чему она привыкла, и даже слуги здесь выглядели иначе, чем в ее родном поместье. В первую очередь обращала на себя внимание их степенность. Отлично вышколенные, они знали себе цену, поэтому в движениях были размеренны и неторопливы, хотя последовательны и предупредительны.

— Благодарю, — сдержанно ответила молодая маркиза, одним взглядом оценив обстановку.

— Теперь позвольте представить вам нашу домоправительницу, — продолжал Родриго, указывая на высокую женщину в льняном зеленом платье, своим гордым видом демонстрирующую ту важную роль, которую она играла в жизни обитателей Сент-Ферре. — Это Беатрис. Она долгие годы служит в Сент-Ферре и знает о поместье гораздо больше, чем дядя, — прибавил он шутливо.

— Это потому, — не преминула вставить слово дородная женщина, испытующе разглядывая молодую маркизу, — что ваш дядя, дон Родриго, не намного старше вас самого, а я была кормилицей дона Себастиана и хорошо знала прежних сеньоров этой виллы, — Беатрис, с удовлетворением отметив изменившуюся в лице Каталину, с завидным усердием подчеркнула: — Замечательно, дон Родриго, что вы позаботились о жене нашего сеньора и доставили к нам маркизу в целости и сохранности. Погода зачастую преподносит нам сюрпризы, но, слава Богу, все уже позади.

Она выразительно посмотрела на Родриго, и тот под пристальным взглядом темных глаз вынужден был выпустить изящную ручку Каталины из своей порядком вспотевшей ладони. Кормилица Себастиана с самого детства вселяла в него благоговейный страх.

— Теперь, — довольно кивнула седовласая матрона, — вы можете оставить нас, дон Родриго, и более не волноваться за донью Каталину. Я сама покажу сеньоре ее новый дом и покои. А у вас наверняка найдутся дела поважнее. Утром пришло письмо от сеньориты Пако де Меласкес из Малаги. Я распорядилась, чтобы его доставили в ваши комнаты.

— Премного благодарен за расторопность, — скрипнул зубами Родриго и обратил извиняющий взор на Каталину, — мы еще увидимся, сеньора, — и не успела она моргнуть и глазом, как он спешно ретировался.

Экономка тем временем, старательно не замечая досадливое выражение, мелькнувшее на прекрасном личике Каталины и понимая, чем оно было вызвано, начала знакомить новую госпожу с домашней прислугой.

— Это Анселмо, наш дворецкий, — она указала длинным пальцем на тонкого и высокого, словно шест, смуглого невзрачного мужчину со впалыми щеками и худыми костлявыми запястьями.

— Надеюсь, донья Каталина, вам понравится ваш новый дом, — на удивление бойким голосом откликнулся Анселмо и почтительно кивнул, при этом его глаза блеснули юношеской живостью.

Каталине оставалось только подивиться неожиданному преображению уже немолодого дворецкого, как Беатрис продолжила говорить:

— А это наша кухарка Пепита со своими сыновьями-поварятами Бласом и Лино, — и домоправительница коснулась пухлого плеча рыжеволосой поварихи.

Пышущая здоровьем женщина, улыбаясь во весь щербатый рот, подтолкнула вперед двух розовощеких, упитанных мальчиков лет девяти и звонко протараторила:

— Добро пожаловать в Сент-Ферре, сеньора.

Крепко сложенные близнецы с рыжими курчавыми волосами и курносыми носами, изумленно выпучили голубые, как ясное небо, глазенки и пролепетали в унисон:

— Будьте счастливы, добрая сеньора!

— Благодарю, — очаровательно улыбнулась Каталина, и мальчишки засияли от восторга.

После того, как Каталине поочередно представили горничных, служанок, прачек и остальную, необходимую в большом хозяйстве челядь, она почувствовала, что от избытка полученных сведений, имен и обязанностей каждого из слуг у нее просто-напросто закружилась голова. По-видимому, утомительный переезд и состояние общей нервозности давали о себе знать. Но, не желая никого обидеть или выказать невольного пренебрежения, она улыбалась и кивала каждому, находя нужные слова на их незамысловатые приветствия и добрые пожелания.

Беатрис же, отмечая редкостное терпение и спокойствие молодой маркизы, продолжала довольно кивать, не спуская цепкого взгляда с новоприбывшей сеньоры. Маркиз не мог сделать выбора лучше. По крайней мере, златовласая красавица с фиалковыми очами и молочно-сливочной кожей, совсем необычной для их жарких мест, поражала с первого взгляда не только своей красотой и обаятельной улыбкой, но и сумела расположить к себе неподдельной искренностью.

Как только с соблюдением формальностей было покончено, Беатрис распустила слуг по своим обычным делам и повела изрядно притомившуюся сеньору в дом.

Внутренний двор, патио, куда Каталина вошла через резной каменный портик, по периметру опоясывался арочными галереями. Посередине дворика занимал место небольшой фонтан с шестью фигурами африканских львов, на мускулистых спинах которых держалась шестигранная мраморная чаша. Брызги воды от фонтана весело искрились на солнце, словно крохотные алмазы и освежали невысокие апельсиновые деревца, росшие вдоль галерей, украшенных искусной резьбой и лепным орнаментом. Каталина едва успела насладиться приятным ароматом цитрусовых и красотой цветных изразцов на внутреннем фасаде дома, как быстроногая домоправительница скользнула к выступающему портику, стилизованному под главный вход. Пройдя еще несколько шагов, они очутились в прохладном вестибюле с тремя арочными порталами, расположенными по бокам и по центру.

— Вы, верно, устали с дороги, сеньора, — участливо проговорила Беатрис. — Я провожу вас в ваши новые покои, они в этой части дома, — она повернула налево. — Пойдемте.

— А маркиз? Он разве не встретит меня?

Каталина удивленно воззрилась на дородную женщину. Как бы ни пугал ее муж, встреча с ним была неизбежной, и ей непременно хотелось знать, когда же сей значимый момент, наконец, наступит. Более суток она носила на пальце фамильный перстень Сент-Ферре, но с самим сеньором де Кабрера она до сих пор не обмолвилась ни словом. Поспешный брак с незнакомым, таинственным маркизом с каждым последующим часом казался ей фатальной ошибкой. Что ждало ее впереди? Тоскливое одиночество до конца своих дней? Бессмысленное затворничество среди всего этого пышного убранства?

Но поток ее путаных мыслей прервал певучий голос Беатрис:

— Не волнуйтесь, сеньора, — мягкая улыбка сгладила грубоватые черты лица домоправительницы, и теперь она не казалась Каталине столь устрашающей. — Вы сегодня же увидитесь с супругом, но позже. Срочные дела заставили дона Себастиана отлучиться, поэтому на вилле его нет, он прибудет к вечеру.

Каталина ничего не ответила. Все это выглядело довольно странно. Брак по доверенности с человеком, к которому она не испытывала и толики нежных чувств, не обещал быть счастливым. Любви не было, это правда. Но узнав друг друга получше, они могли заложить основу прочных дружеских отношений, а для удачного союза, как уверяла ее мать, это было вполне достаточно. При знакомстве маркиз не оказывал впечатления глупца или невежды, однако он не соблаговолил ее даже встретить, с легкостью перепоручив заботы о ней домашней прислуге и племяннику. Зачем тогда он вообще женился, если демонстративно пренебрегал ею? И какие важные дела могли заставить сеньора этих мест покинуть молодую супругу, впервые переступившую порог его дома?

Внешне оставаясь спокойной, она послушно следовала за резвой не по годам экономкой, то и дело останавливаясь в просторных залах виллы, чтобы восхититься работой неизвестных мастеров.

— Маркиз отвел вам всю восточную часть дома, — жизнерадостно сообщала меж тем Беатрис, не умолкая ни на минуту. — Он распорядился, чтобы вы ни в чем не терпели нужды. Ваши желания будут тотчас исполнены. Вы можете все здесь поменять, согласно вашему вкусу и предпочтениям. Но спешу вас заверить, в комнатах никто не жил многие годы. Реставрация этого крыла закончилась только в прошлом году.

Каталина, ненадолго позабыв о мучавших ее тревогах, с интересом оглядывала изящные росписи на потолках и стенах, цветные изразцы с геометрическими фигурами, искусно выложенные мозаикой полы и мраморные колонны, подпиравшие высокие арки звездообразной формы.

— Это место предназначено для приема гостей, — ненадолго приостановилась экономка, знакомя ее с главным залом. — Здесь вы можете проводить свой досуг.

Фиалковые глаза изумленно распахнулись. Вокруг все утопало в роскоши, изящные столики на тонких изогнутых ножках, мягкие диваны, кресла и кушетки, драпированные шелками и бархатом, резные фигурки из слоновой кости, позолоченные подсвечники на каминных полках. Она нигде не видела такого великолепия. Маркиз был явным ценителем красивых вещей.

Она осмотрела и другие, примыкающие к залу комнаты, наполненные предметами искусства и дорогими безделушками, с резьбой, лепниной и узорными решетками на окнах, спасающими летом от изнуряющей жары. Повсюду ощущалась заботливая рука хозяина и Каталина невольно восхитилась утонченному вкусу маркиза. Вместе с Беатрис они пересекли длинную галерею, оформленную цветной плиткой в мавританском стиле и затейливыми мозаичными изразцами на стенах. Все это время Беатрис улыбалась во весь рот, излучая вселенское благодушие.

Они дошли до дверей личных покоев маркизы, и пышногрудая экономка посторонилась, давая Каталине первой пересечь порог спальни. Щиколотки девушки тут же утонули в мягком ворсе дамасского ковра. В глубине опочивальни, выдержанной в лилово-сиреневых тонах, стояла большая дубовая кровать с мягкой периной и свисающим с карниза, будто воздушное облако, белым полупрозрачным балдахином из шелка.

— На втором этаже находятся ваши апартаменты вместе со спальней и будуаром, как здесь, — сказала Беатрис, показывая гардеробную, завешанную красивыми платьями, нарядами для выхода и прогулок, кружевными и шелковыми накидками, доверху наполненными сундуками с нижним бельем и чулками. — Сеньор решил, что вы сами должны выбрать, где вам будет удобнее. Из этой комнаты есть выход прямо в сад, — поспешно добавила домоправительница, — куда можно попасть только с вашей террасы. Много лет назад дон Лоренсо приказал разбить небольшой садик для своей жены Каролины, чтобы она могла уединиться в часы полуденного зноя средь зелени и прохлады.