Удовлетворенно посмотрев на свое отражение в зеркале, сударыня направилась в зал. Идя по коридору, она думала:

«Я – Анна Австрийская, рожденная 22 сентября 1601 года в Вальядолиде. Несчастная принцесса, которая в десять лет потеряла мать и была вынуждена жить с суровым отцом. Меня нарекли Анной, что означает светлая, чистая леди и покорная дочь своих родителей. Но я, к сожалению, стала самой обездоленной европейской инфантой, выросшей в нищете, обязанной прятать лицо под сутаной своих темных нарядов, как простая монахиня. Я ела не из золотых мисок, а из глиняных, вкушала не копченые яства и сладости, а монашескую пищу, спала не в роскошной, мягкой кровати, а на твердой лежанке. Меня жалели даже подданные, унижали и оскорбляли. Однажды я поклялась, что поднимусь с этого дна сама, рассчитывая на собственные силы и старания. Я хотела стать жемчужиной своего королевства, а не служанкой.

Я – Анна, в четырнадцать лет вынужденная стать женой великого, но юного короля Людовика XIII, девочка, которую отправили в королевский двор Франции, сказали, что мое мнение – это лишь пустой звук, и я обязана делать то, что приказали. Испуганная и несчастная, я наблюдала, как передо мной открылись врата истинного рая, которым назывался французский дворец. Вся эта роскошь, богатства, изысканность и великолепие сводило меня с ума. Познав интриги, ревность и все сладострастье европейский дворов, я поняла, что значит жить принцессой, многоуважаемой и богатой. И вот настал тот день, которого я ожидала и боялась: 18 октября 1615 года я пошла под венец с прекрасным королем, обрела звание законной супруги, венчанной жены, его цветком, розой, орхидеей, первой женщиной…которой мне не удалось стать. Что же за судьба у меня такая? Даже первой, брачной ночи у меня не было. Тот, чей женой я стала, не пожелал коснуться меня.

Я – Анна Австрийская, королева Франции. На пути к долгожданной свадьбе я познала всю чашу бед и горестей. На моем пути стала могущественная женщина, умная, как дьяволица, опасная, как хищница, красивая, как богиня Зла и Огня. Эта наложница посчитала себя выше меня. Но я справилась даже с той, которая твердили, что займет мое место, а меня собственными руками бросит в грязь, которую я сама пролила. Но я доказала, что со мной никто не смеет соперничать. И я победила. Моя соперница уже давно на дне реки Сены, а я здесь, гордая и непобедимая. И я одержу победу над всеми, кто захочет стать у меня на пути. Но я это буду делать не из-за любви, которой, в принципе, и не существует, а просто из-за желания подняться на самую вершину той власти, которая доступна женщине. Я сделаю невозможное, потому что я – Анна Австрийская, девушка, желавшая победить».

Королева, с замиранием сердца, открыла массивную, входную дверь. Она только несколько раз была в тронной зале: в день своего приезда во дворец, и во время свадьбы. Но тогда, испуганная и взволнованная, молодая женщина не заметила всего превосходства этого помещения. Здесь царил королевский шарм, уют, теплота, некая интрига. Девушка заинтересованно посмотрела на белоснежные стены с золотистыми рисунками, на мраморные колоны, на картины, украшавшие центральные стены, возле которой располагались несколько каминов с резными узорами в виде графита. На возвышении, к которому вели большие ступени, находилось огромное кресло, сделанное из настоящего, расплавленного мрамора.

Анна заметила графа Беранского. Он стоял спиной к королеве, рассматривая портрет бабушки короля Людовика XIII – Иоанны Австрийской[13]. Эта женщина славилась трогательной внешностью и хрупкостью. Но Анна Австрийская, желавшая занять место Марии Медичи, не особо хорошо относилась к покойной даме. И поэтому еще до свадьбы заявила королю о том, что желает не видеть портрета этой леди в тронной зале. Но гордый правитель сполна отругал свою невесту, сказав, что она не имеет право указывать ему. После этой ссоры отношения Анны и Людовика стали холодеть. Но и теперь испанка вновь убедилась в том, что была права в своих желаниях.

– Мсье Илайдж де Каес! – громко позвала Анна Австрийская.

Повернувшись, мужчина низко поклонился. И только сейчас, при свете факелов, женщина увидела, как он все-таки красив: гладко-выбритое лицо, черные, как жемчужины, глаза, темные волосы. Граф, разумеется, уже не являлся молодым красавцем, но в свои сорок шесть лет он выглядел гораздо моложе. Увы, счастливым его было трудно назвать. Жена Илайджа – леди Габинтон была на восемь лет старше супруга. Да и родить сына она не могла. Производя на свет одних девочек, она постепенно стала надоедать графу, которому хотелось взять на руки сына – наследника, которой смог бы в дальнейшем управлять графством и унаследовать все имущество де Каес. Но графиня Беранская тоже не блистала чистотой перед мужем. Ее постоянные измены довели до того, что родив пятую девочку, Габинтон впала в немилость родителей, требовавших признаться в том, что новорожденный ребенок не принадлежит Илайджу.

Вскоре пятидесятичетырехлетняя дама лишилась возможности рожать детей. Тогда граф окончательно принял решение о разводе. Но Церковь не одобрила такого поворота событий. Папа требовал от своих подданных полного послушания и запретил королевскому графу бросать мать его детей. Ужасно разгневанный, Илайдж де Каес попросил помощи у короля. Людовик всегда любил и уважал графа Беранского, считал его приближенным другом и помощником королевы. Но опасаясь гнева святых, сказал, что позволяет Илайджу развестись с женой, но только так, чтобы никто не узнал, лишь доверенный священник, который расторгнет брак перед Лицом Божьим. Но плата за это была слишком велика.

Граф отдал половину своих земель ненавистной ему женщине, и каждый месяц выплачивал огромные суммы на воспитания пяти дочерей.

Получив почти все имущество мужа, леди наняла собственную свиту и переехала в роскошный замок древнего рода. Но ее распутная жизнь на этом не заканчивалась. Чтобы чувствовать себя молодой и красивой, Габинтон не прекращала принимать сеньоров, а детей просто отдала в пансион, как ненужных простолюдинов. Вскоре мадам стала славиться, как самая непутевая женщина Парижа.

Король никому не позволял нарушать заповеди Божьи. А именно в Священном Писании говорилось про то, что представительницы женского пола должны быть верны своему мужчине так, как море волнам. Людовик приказал даме явиться к нему во дворец. Но в первую ночь пребывания в королевском дворе Габинтон совершила непоправимую ошибку: она завлекла властелина в свою постель. Разгневанный таким поведение старухи, монарх приказал лишить ее всего и отправить в подземелье Буруне, где сударыня обязана тихо доживать свои дни, а Илайдж получил все то, что потерял, но счастье так и не обрел…. Но королева уважала его не за верную службу государю, а за преданность ей. Ведь граф де Каес являлся одним из тех немногих, кто знал все тайны испанки. И именно он помог королеве избавиться от опасной соперницы.

– Ваше Величество, Вы оказали мне честь своим приходом, – улыбнулся мужчина.

– Я сделала это не из-за Вас, мой дорогой поданный, а из-за любопытства.

– Помилуйте, госпожа. Но я не совсем понимаю Вас. Из-за какого любопытства?

– Вы сказали моей фрейлине, что у Вас важная новость. Мне просто стало интересно. Ведь как глупец может удивить мудреца?

Нахмурив брови, Илайдж вопросительно посмотрел на свою повелительницу.

– Да не волнуйся. Я пошутила, – засмеялась Анна, похлопав графа по плечу: – Говори. Что там у тебя за новости? Надеюсь, хорошие?

– К сожалению, нет. Ваше Величество, случилось то, чего мы больше всего боялись.

– О чем ты? Или же у тебя отняли еще и фамильный дом?

– Мое имущество не касается этого дела, – недовольно ответил аристократ, снимая с головы объемную шляпу.

– Не пугай меня. Что может быть страшнее бедности и потери титула? – заволновалась жена Людовика XIII, ибо поняла, что проблема касается именно ее.

– Арабелла де Фрейз…. Ваша соперница…

– Что с ней? Договаривай. Ведь эта девка давно покинула наш мир.

– Если бы было так…. На самом деле эта женщина…жива. Ей удалось спастись, – вздохнул Илайдж. Ожидая гнева повелительницы, мужчина сокрушенно опустил глаза.

– Что? Что ты говоришь? Как это возможно?! Разве разбойник Злое Сердце не убил ее, бросив в реку?! Эта девчонка должна была утонуть! – закричала Анна.

– Но наш многоуважаемый друг сам не захотел выполнять свое обещание. Он это поручил рабу, который предал своего хозяина, оставив Арабеллу на берегу реки.

– Что ты сказал? Пусть Бог покарает вас! – выкрикнула девушка, нервно теребя концы веера. Сложив руки за спиной, молодая женщина стала широкими шагами мерять зал.

– Видит Бог, Ваше Величество, я не виноват. Помилуйте своего подданного. Прошу, не наказывайте меня.

– Молите Бога, сэр де Каес, чтобы эта королевская девка нашлась. Иначе полетят головы. Ведь эта француженка первым делом побежит до короля, чтобы рассказать ему про то, что испанская змея посмела лишить ее жизни. Поэтому, ищите Арабеллу! Потом приведете ко мне. Я хочу сама покарать свою смелую соперницу. Но если ей опять удастся обмануть всех вас, то тогда ожидайте своего смертного часа, ибо я собственными руками вырву ваши сердца! Мне ничего не будет, а вот ты, мой дорогой слуга, пожалеешь!

Сглотнув привкус страха, граф исподлобья посмотрел на королеву. Мсье Беранский отлично знал свою владычицу. Да, она могла убить, ведь в очередной раз была задета ее королевская честь и достоинство. А для любой королевы положение в обществе – это самое главное.

– Не волнуйтесь, моя прекрасная укротительница мужских сердец. Я сделаю все, чтобы Ваше милое сердечко было спокойным, а на великолепном лице сияла ясная улыбка, – тихо прошептал Илайдж, становясь на одно колено перед сударыней.

Засмеявшись, Анна подала руку для поцелуя. Нежно лелея ее маленькие пальчики, граф сказал очень тихо, почти беззвучно, чтобы продлить это наслаждение: – Вы самая прелестная женщина на Земле, моя осенняя роза, птица моих мечтаний, смысл моей жизни, моя королева…