Селия мужественно покусывала нижнюю губу, не желая, чтобы Колин узнал, какую боль он ей причиняет. Селия наивно подумала, что на этот раз все обойдется гораздо легче, особенно когда в нее проникал не бесстыдный кузен, а мужчина, которого она любила. Но возникло ощущение, будто эту нетрадиционную магистраль садистски разрывают на части. Ей хотелось молить Колина остановиться, подождать другого раза, когда она будет более расположена к приему его члена. И тут весь его орган наконец преодолел мускулистый барьер и достиг глубины, которую допускала узкая магистраль. Теперь Колин мог приступить к доставляющим удовольствие движениям, по которым истомился.

Из уст Селии вырвался крик, она вздрогнула от толчка и не могла удержать слез, катившихся по ее лицу. Как и старший кузен, Колин чувствовал, что его легкие внутри увеличивается в размерах. Собственно, инструменты обоих мужчин фактически оказались неотличимыми один от другого. Несмотря на неудобства и ощущение судорог в области живота, Селия принимала резкие жалящие движения по мере того, как толстая шишка Колина снова и снова достигала глубочайших точек в ее заднем канале. Каждое вторжение сопровождаюсь хлопающими, влажными, всасывающими звуками, когда воздух вкачивался и выкачивался из нее. От возбуждения она увлажнилась еще больше и заметила, что ее женские выделения обдали внутреннюю сторону бедер. Она начала трогать себя, интенсивность ритмичных движений Колина сзади ускорила движения ее пальца, поглаживавшего набухший клитор, который походил на красную ягодку.

Колин обратил внимание на ее активность и улыбнулся, чувство его вины притуплялось. «Если бы она только знала, какое это замечательное ощущение», — мечтательно бормотал он, вытаскивая свой пенис на всю длину, чтобы с большим удовольствием ввести его до упора. Закрыв глаза, он наслаждался тем, как остроконечная головка растягивала и проникала через тугое кольцо входа Селии, которое в свою очередь отблагодарило входящий конец тем, что нежно обхватывало его. По мере того как приближалась кульминация, он сосредоточился на том, чтобы отсрочить грозящее извержение семени, ибо ему хотелось продлить экстаз до бесконечности. В это мгновение Колин по-настоящему понял, почему его кузену до умопомрачения хотелось обладать Селией таким запретным способом, хотя в первый раз ее пришлось брать силой. Вероятно, он сам совершил бы набег на эту территорию, если бы сэр Джейсон не опередил его. Нет сомнений, старший Хардвик убил бы его, если бы обнаружил, что Селия покусилась на то, что он считал собственной вотчиной, а это преступление усугубилось бы ложью, что пленница не готова к совершению подобного акта.

Колин больше не мог сдержаться, его тело сильно содрогнулось и потоки изверглись глубоко в разгоряченном заднем проходе Селии, где растеклись по недоступным местам. Селия почувствовала его пульсирующее извержение семени внутри себя и пережила собственную чудесную кульминацию, пока ее заполоняли сзади. Ее палец миновал рубиновый язычок клитора и оказался в мягком влагалище. После оргазма шелковое отверстие вибрировало, соприкасаясь с проникнувшим внутрь пальцем, позволяя Селии оценить степень желания мужчины, испытать эту интимную женскую область. Пребывая в сладострастном настроении, она слизала терпкий мед, обволокший палец, и к своему удивлению обнаружила, что его аромат приходится ей весьма по вкусу. Она и не догадывалась, что вскоре отведает многие собственные более сладострастные яства.

На следующее утро, когда они втроем сидели за столом и завтракали, весь дом огласил грубый стук, эхом отдаваясь от толстых каменных стен и оглушая присутствующих. По страшному шуму можно было подумать, что из ада вырываются темные силы. А весь этот гвалт поднял скорее всего тот, кто хотел присоединиться к ним.

Колин подскочил, будто ужаленный электрическим током, опрокинув стул и яичницу с колбасой. Селия опрокинула чашку с кофе и на идеально чистой скатерти расползлась грязноватая лужа. Обычно спокойный сэр Джейсон с расширенными глазами вскочил со стула, выскочил из кухни и направился к окну передней, чтобы посмотреть, кто пожаловал. На подъездной дорожке он увидел полицейскую машину и узнал чопорного, мрачного инспектора Маркхэма, который стоял на крыльце под сильным дождем, звонил в звонок и не переставал грубо барабанить в дубовую дверь.

Встревоженные Селия и Колин встали рядом с сэром Джейсоном, но тот прогнал их, приказав парочке искать убежища внизу в винном погребе. Когда оба благополучно исчезли из вида, сэр Джейсон открыл тяжелую дверь и состроил холодную улыбку, а его сердце стучало так громко, что он не сомневался — этот глупый полицейский слышит это.

— Инспектор, что привело вас сюда в столь скверное утро? — с аристократической вежливостью поинтересовался он.

Стоя в своём укрытии, Колин слышал, как его сердце вырывается из груди, оно тяжело билось в ритме с сердцем кузена. Он молился, чтобы этот надоедливый инспектор не засунул свой нос в винный погреб, хотя знал, что подобная возможность вряд ли вероятна, ибо сэр Джейсон точно убил бы этого человека, сунься он сюда. Потому что для Селии отпала бы необходимость задерживаться в Доме на Пустоши, если бы Колина схватили и увели. А сэр Джейсон Хардвик сделает все необходимое, чтобы сохранить свой частный мир блаженства.

В тот миг, когда Селия хотела запереть дверь на засов, Колин схватил ее за руку:

— Подожди! Я хочу слышать, если он станет спускаться вниз.

Она кивнула. Ей не очень нравилось сидеть взаперти и заплесневелом подвале, словно в запечатанной гробнице; Селия страдала от клаустрофобии, начавшейся в школьные годы, когда вредная старая дева-инструктор в наказание заперла ее в шкаф, где хранились метлы. Она все еще слышала зловещее хихиканье одноклассниц, особенно Люси, совершившей озорной проступок, вину за который несправедливо возложили на Селию. Она до сих пор ощущала скрытные движения паучьих пальцев учительницы на своих пробивавшихся через блузку школьной формы грудях. Учительница прошлась по ним, когда Селию выводили из незаслуженного заточения.

Сверху доносились голоса, громче говорил инспектор. Колин услышал над головой шаги, направляющиеся в сторону гостиной, и опустился на стул и вздохнул от облегчения. Видимо, сэр Джейсон овладел ситуацией и, без всякого сомнения, сопровождал Маркхэма к графину с хересом. Селия тоже разобралась в происходившем наверху сценарии и опустилась на колени Колина, обвив его шею изящными руками. Очертания прижавшейся к нему попки Селии тут же разбудили его дремавший пенис. Он растягивался и толстел в штанах, пока Селия не почувствовала твердую шишку, пытавшуюся вклиниться ей между ягодиц.

Колин тайком освободил требовательный пенис из шерстяного плена и, положив руку на бедро Селии, погладил его через ткань платья и за свои старания был вознагражден удовлетворенным вздохом. Она положила голову на изгиб его плеча и непринужденно раздвинула бедра. Рука Колина змеей опустилась вниз и стала поднимать платье над бедрами, причем положение, грозившее им опасностью, ускорило биение их пульсов. В это утро Селия не надела вязаных чулок, поскольку на кухне во время завтрака было довольно тепло, пока в духовке к воскресному обеду жарилась лопатка. Когда Колин поднял край платья ей до пояса, он положил руку на белую полоску шелка, которая прикрывала ее женскую прелесть, и провел по прижатой под ней пружинистой кудрявой копне. Кончик клитора прижался к ткани, и Колин подразнил его пальцем, почувствовав, как тот от прикосновения твердеет и расширяется.

Селия заерзала от восторга, эластичные края ее нижнего белья поднялись и обнажили задние выпуклости, которые ему надлежало скрывать, что, естественно, позволило головке пениса Колина прижаться к скудно прикрытому анусу. Он закрыл глаза, вспоминая, какое удовольствие тот доставил ему. «Неужели это случилось прошлой ночью?» — удивлялся он. Да ведь у него на языке сохранился вкус Селии! Собственно, он готов спорить, что, если засунуть туда палец, сочная маленькая дырочка раскроется от его проникновения. Что верно, то верно, войти в Селию очень легко.

Мысль об успехе прошлой ночи вдохновила Колина на повторение пройденного. Согнув большие пальцы под эластичной полоской ее трусиков, он спустил их, и его сердце затрепетало от возбуждения, когда тело Селии постепенно обнажалось. Она приподняла свой зад над его коленями, чтобы трусики могли беспрепятственно сползти вниз, потом ногой отбросила прозрачную полоску в сторону и вернулась в прежнее положение, к великому удовольствию возлюбленного, до предела раздвинув бедра.

Сброшенный шелк, словно бумажный змий, полетел к бетонному полу и приземлился у ног Селии, образуя прозрачную кучку. Она прислонилась к Колину, ее дыхание учащалось, когда его руки нашли то, что искали. Левой рукой он раздвинул надутые губы ее женской прелести и держал их в таком положении, пока средний палец правой руки не начал ловко обхаживать находившийся там налитой язычок. Язычок оказался столь скользким от выделений, что ему все время приходилось возвращать палец на прежнее место, чтобы продолжить его поглаживание; Колин старательно трудился, желай вызвать у нее оргазм. Если это удастся, то Селия никогда не закроет ему доступ к запретной аллее, по которой ему захотелось еще раз прогуляться.

Селия откинула голову на плечо Колина. Ее глаза закрылись, и она предалась ощущениям, забыв о назойливом инспекторе, Который находился наверху в гостиной и потягивал херес в компании сэра Джейсона. Для нее существовал лишь палец Колина, ритмичные движения которого доводили её клитор до расцвета, он развернулся словно лепесток на экзотическом цветке. Набухшие внутренние губы ее влагалища приобрели тот же розовый румянец, что и содержимое бутылок вина, разложенных вдоль стен.

Затхлый воздух маленького помещения смешался с мускусным ароматом Селии, с забродившим виноградом, создавая неповторимый букет запахов. Селия жадно втягивала его, у нее закружилась голова, а поднявшийся член жался к щели ее зада и от вожделения становился еще тверже и толще. Однако у него пока не было намерения проникать внутрь, поскольку он сосредоточился на тонкостях разворачивавшейся сцены, стараясь разыграть ее так, чтобы соблазнительная женщина на его коленях первой испытала удовольствие. Откровенно говоря, одной из самых больших радостей Селии было слизывать сладостную жидкость, которая в решающий миг просачивалась из ее подрагивающей щели. После этого Селия станет еще аппетитнее для него.