— Ты грешница? — сурово спросил он у служанки, стоявшей по правую руку от него.

Женщина испуганно покачала головой.

— А дети у тебя есть?

По ее лицу побежала, заблестев в отблесках огня, слеза.

— Двое, святой отец.

Иво удовлетворенно хлопнул ладонями по подлокотникам.

— Кайся, несчастная! Кайтесь все! И, может быть, тогда Господь сохранит вам ваши жалкие жизни. Вам и вашим детям.

Служанка, что-то бормоча себе под нос, покорно упала на колени перед священником. Но он уже не замечал ее. Его взгляд переходил с одного из жителей замка на другого, пока, наконец, не остановился на Джослин. Глаза Иво, казалось, были готовы просверлить ее. Он смотрел на вдову с нескрываемым презрением, без слов обвиняя во всех смертных грехах. Однако женщина мужественно выдержала его взгляд.

Лайм, наблюдая за происходящим, затаил дыхание. Нет, старый дьявол не посмеет. Несмотря на всепоглощающую ненависть, он не решится открыто, при всех обитателях замка бросить Джослин обвинение в лицо. Тем более в присутствии его, Лайма. Или посмеет?

— Ты грешница, Джослин Фок? — после продолжительной паузы спросил священник.

Рыцарь еще крепче сжал кулаки. Его дядюшка хорошо знал, где находится граница дозволенного. Только что он вплотную подошел к ней. Но осмелится ли Иво переступить запретную черту?

Глаза Джослин настороженно прищурились, но с губ не сорвалось ни слова.

— Да, ты грешница, — так и не дождавшись ответа, с уверенностью заявил священник. — Ты поддалась похотливому желанию, влекущему тебя к запретному. К брату твоего покойного мужа. — Он ткнул пальцем в Лайма. — К незаконнорожденному.

Итак, он все-таки посмел и переступил границу дозволенного. И, переступив ее, зашел слишком далеко.

В следующую секунду Лайм, словно ураган, сорвался с места, отшвырнув в сторону кресло, на котором сидел. Сейчас, сейчас он сделает то, что должен был сделать еще несколько лет назад. Он задушит этого злого демона. И ничто его не остановит, никакие мольбы и угрозы.

Заметив приближение рассвирепевшего племянника, Иво поспешно вскочил на ноги и попытался спрятаться за спинкой кресла. Но, моментально оценив ситуацию, он понял, что бежать некуда.

Незаконнорожденный племянник с рычанием схватил дядю за ворот сутаны и, вытянув упирающегося противника из-за кресла, бросил его на пол. Чаша терпения Лайма переполнилась. Еще мгновение — и он разделается с человеком, который долгие годы заставлял его страдать.

Осознавая, что сейчас его жизнь не стоит и ломаного гроша, Иво перестал притворяться безобидным святым служителем Господа. Позабыв о достоинстве священника, он встал сначала на четвереньки, затем на колени, при этом судорожно роясь в складках одежды. В его руке сверкнул небольшой кинжал.

— Ну, иди сюда, ублюдок! — процедил святой отец, выставляя перед собой оружие. — Иди сюда! — с демоническим хохотом повторил он, размахивая клинком.

Лайм, ощущая прикосновение к спине своего кинжала, заткнутого за пояс сзади, не торопился доставать его. Безумное желание задушить подлеца руками подавило все остальные чувства. Шагнув вперед, он сделал выпад, отвел лезвие, направленное в его грудь, в сторону и нанес сокрушительный удар в живот. Иво, успевший вскочить на ноги, покачнулся и скорчился от боли, но мгновение спустя, собравшись с силами, попытался повторить атаку. Однако рыцарь оказался проворнее. Опередив священника, он отклонился вправо и изо всех сил ударил его локтем в грудь.

Задыхаясь от боли, Иво попятился назад.

— Гореть тебе… в аду, — с трудом выговорил он.

В пылу битвы забыв об осторожности, лорд Фок шагнул к священнику, оставив грудь незащищенной. Краем глаза он успел заметить, как где-то внизу сверкнул клинок, но времени хватило только на то, чтобы выставить вперед плечо и защитить сердце от прямого удара. Кинжал Иво, скользнув по предплечью, рассек рукав рубахи и оставил кровавый след.

С торжествующим видом святой отец поднял оружие так, словно хотел показать всем клинок, обагренный кровью.

Лайм воспользовался замешательством дяди. Не обращая внимания на кровоточащую рану, он бросился на противника и выбил из его рук окровавленный кинжал, который, взмыв в воздух, с глухим стуком упал в опилки. В следующую секунду рыцарь повалил Иво на пол. Придавив его телом, незаконнорожденный племянник сдавил пальцами горло дядюшки. Все еще не веря в происходящее, священник предпринял отчаянную попытку разжать пальцы Лайма, но тот держал его горло мертвой хваткой. Лицо Иво начало синеть, с губ срывались отрывистые хрипы. Казалось, еще несколько мгновений — и жизнь покинет его тело.

— Лайм!

Кровь так громко стучала в висках рыцаря, что он не сразу услышал голос Джослин.

Опустившись на колени, она судорожно сжала его руку.

— Прошу вас, Лайм, не делайте этого, — взмолилась она. — Не делайте.

С трудом придя в себя, мужчина перевел взгляд с искаженного в предсмертных судорогах лица Иво, с его перекошенного рта, жадно хватающего воздух, на дрожащую от страха женщину.

Она печально покачала головой.

— Если вы убьете его, закончится и ваша жизнь, — прошептала вдова. — Вы потеряете все.

Разве сейчас это важно? Он так долго жаждал мести! Что же лучше: потерять жизнь или освободиться — и освободить Джослин — от дьявола, готового на все, лишь бы навредить им?

— Пожалуйста, — умоляла женщина, не стыдясь слез, бегущих по щекам.

В мгновение ока Лайм осознал, что как бы он впоследствии не раскаивался в том, что оставил в живых Иво, убей он его сейчас при Джослин, он раскаивался бы еще больше.

Снова повернувшись к поверженному врагу, лорд Фок с ненавистью посмотрел на вытаращенные от ужаса и нехватки воздуха глаза священника, на его высунутый язык и багровое лицо, затем медленно, словно с неохотой, разжал пальцы и отстранился.

Несколько минут Иво беззвучно хватал ртом воздух, потом, наконец, шумно вздохнул.

Но Лайм не собирался отпускать его так легко. Сорвав с шеи святого отца цепь с крестом, богато украшенным драгоценными камнями, он швырнул ее в огонь. Иво не посмел вымолвить ни слова, лишь в ужасе взирал, как незаконнорожденный беспощадно расправлялся с его сокровищем.

Рыцарь поднялся и помог Джослин встать с колен. Когда она посмотрела на него, он прочел в ее глазах выражение искренней благодарности. Кроме того, в них святилось и еще что-то. Но времени раздумывать над тем, какое именно чувство затаилось в глубине ее прекрасных глаз, у Лайма не было.

— Ты… — прохрипел Иво, садясь.

— Молчи, лжесвященник! — процедил лорд Фок сквозь зубы. — Ты покинешь Эшлингфорд сегодня же вечером. Я не намерен больше терпеть твои выходки. — Поддерживая вдову за локоть, он направился к камину.

— Да я… тебя… Тебя отлучат от церкви, безбожник! — гневно выкрикнул святой отец ему вслед. — Ты посмел поднять руку на служителя Господа! В тебя вселился дьявол!

Лайм порывисто повернулся к дяде.

— А кто же подтвердит твои слова?

Иво обвел рукой собравшихся в зале.

— Все они, болван.

Лорд Фок окинул взглядом обитателей замка. Они, затаив дыхание, наблюдали за ходом событий. На долю секунды в его душе шевельнулось сомнение. Останутся ли эти люди верны ему? Или, возможно, боясь прогневить Бога, решат, что и так совершили ужасный грех, храня верность человеку, который никогда не был — и уже не станет — их настоящим хозяином?

Присутствующие знали, чего ждал от них Лайм, но, опустив глаза, медлили с ответом. Затем они начали поспешно расходиться, тем самым оказывая молчаливую поддержку господину.

Только сэр Хью не двинулся с места. Скрестив руки на груди, он довольно долго разглядывал Иво, потом, наконец, посмотрел на Лайма.

Тем временем святой отец, успев подняться с пола, решительно шагнул вперед.

— Мне нужен лишь один свидетель, — проронил он, вперив требовательный взгляд в управляющего. — Всего один.

— Расскажите, сэр Хью, как на духу, что вы видели, — попросил лорд Фок.

— Я видел, как человек, которого я считал священником, коварно напал на барона, верой и правдой служащего королю Эдуарду, и нанес ему рану, — ответил сэр Хью. — Если бы я не видел это собственными глазами, я бы не поверил.

Лайм почувствовал, что Джослин понемногу начала успокаиваться. Сэр Хью явно остался доволен собой, отомстив священнику за годы придирок и издевок. Он не сомневался, что Иво, которому благодаря деньгам удалось обзавестись в среде священнослужителей множеством влиятельных друзей и покровителей, смотревших сквозь пальцы на его «маленькие прегрешения», выйдет сухим из воды. Однако скромная победа, одержанная им над надменным священником, вызвала на его лице довольную улыбку и принесла глубокое удовлетворение.

— Будьте вы все прокляты! — прошипел Иво.

Лайм слегка подтолкнул Джослин к лестнице.

— Идите к Оливеру.

Женщина без слов повиновалась. Когда она начала подниматься по ступенькам, незаконнорожденный племянник снова повернулся к дяде. В этот момент Иво не только не походил на слугу Господа, но даже казался самим дьяволом во плоти: прядь седых волос, спадавшая на лоб, глаза, горящие, как угли, и надменно изогнутая верхняя губа под гневно раздувающимися ноздрями придавали его облику зловещий вид.

— Даю тебе пять минут на то, чтобы ты собрал свои вещи. Но лишь свои, — сурово предупредил лорд Фок. — И если через пять минут ты не уберешься из замка, я вышвырну тебя отсюда собственными руками.

— Ублюдок! — прошипел Иво. — Я отправлю тебя в ад!

— Не сомневаюсь, что ты постараешься убить меня, — иронично заметил Лайм и подал знак двум рыцарям сопровождать священника.

Поведение Иво изменилось в мгновение ока.

— Но там же идет дождь! — возмущенно воскликнул он, пятясь к камину.

— Конечно, дождь, — подтвердил Лайм. — Не вижу в этом ничего необычного: мы же в Англии.

— Кроме того, сейчас почти ночь, — не унимался дядюшка. — Ты же не можешь послать святого отца… — видимо вспомнив, с кем имеет дело, он спохватился и поспешил исправить досадную оплошность, — ты же не можешь выгнать из замка человека в такую погоду, да еще на ночь глядя!