Наконец Синий Орел остановился около какого-то вигвама и чуть наклонился вперед, чтобы поднять полог. Воспользовавшись этим обстоятельством, Венеция вырвала руку и бросилась бежать со всех ног. Она летела стрелой, но очень скоро услышала за собой шум его шагов, а потом и спокойное дыхание. И в ту же секунду сильные руки подхватили ее.

Венеция начала отбиваться, молотя кулачками в сильную мускулистую грудь, дрыгала ногами, но он только фыркнул, сжал ее покрепче и прошептал ей на ухо те слова, которые она уже слышала от Хэзарда, когда они занимались любовью. Синий Орел произнес их мягко, успокаивающе, словно разговаривая с упрямым ребенком, и Венеции стало по-настоящему страшно. Она поняла, что абсолютно беспомощна перед этим человеком.

Внезапно боковым зрением Венеция заметила Хээарда, выбегающего из-за угла. Страх мгновенно исчез, она вспомнила, что Хэзард заслужил наказание, и, мстительно улыбнувшись, подставила Синему Орлу губы для поцелуя.

Месть показалась ей особенно сладостной, когда спасение было совсем рядом.

Хэзард не видел, как Венеция сопротивлялась, не слышал, как она оскорбляла своего похитителя. Он увидел только рыжеволосую женщину в объятиях Синего Орла, отвечающую на его поцелуй. Ревность и гнев огнем полыхнули в его мозгу.

— Веселишься? — прорычал он по-английски и, заметив, что Синий Орел повернулся к нему, добавил на певучем языке абсароков, который прозвучал сейчас неожиданно резко:

— Отпусти ее!

— А может быть, она хочет остаться, — невозмутимо произнес Синий Орел.

— Ты хочешь остаться? — холодно спросил Хэзард по-английски.

Даже находясь во власти ревности, Венеция не решилась ответить утвердительно на это вопрос. От взгляда Хэзарда у нее волосы зашевелились на затылке. Она только покачала головой.

— Так, — бесстрастно констатировал Хэзард. — Теперь отпусти ее.

Синий Орел разжал руки, и Венеция соскользнула на землю.

— Отведи ее в мой вигвам, — приказал Хэзард Неутомимому Волку, подошедшему к ним.

— Минутку! — запротестовала Венеция, приходя в себя. — Я не хочу, чтобы меня отсылали прочь, как… как…

Хэзард презрительно посмотрел на нее.

— Как не угодившую гостю проститутку? — с неприятной улыбкой закончил он.

— Не смей говорить со мной в таком тоне, — Венеция угрожающе сделала шаг к нему. — Разве ты уже устал от танцев с поцелуями?

Хэзард поморщился.

— Об этом мы поговорим позже, — он не собирался пререкаться с Венецией на глазах Неутомимого Волка и Синего Орла.

— Ах, вот как? Позже? А если мне все равно, что о моем поведении думает всеобщий идеальный любовник? — ядовито парировала Венеция. — Любовник молоденькой девушки на танцах, любовник Маленький Луны, любовник Люси Аттенборо, Элизабет Мотли, Фанни…

— Заткни ей рот и уведи ее отсюда! — рявкнул Хэзард.

И в следующую же секунду мощные руки подняли Венецию с земли.

— Прошу прощения, — извинился Неутомимый Волк и закрыл ей рот ладонью. Так он и донес ее до вигвама Хэзарда.


Синий Орел ухмыльнулся.

— Я думаю, ты будешь только рад, если я заберу ее у тебя.

— Я думаю, ты ошибаешься.

— Неужели великий вождь Черный Кугуар позволяет руководить собой бледнолицей женщине? — молодой индеец явно пытался оскорбить Хэзарда, но тот не обратил внимания на оскорбление.

— Я предупреждаю тебя, Синий Орел: не смей прикасаться к ней, не говори с ней, даже не приближайся к ней.

— Мы могли бы побороться за нее, — Синий Орел наконец бросил открытый вызов, обрадованный возможностью одержать верх над Хэзардом.

— Разве ты не знаешь, что я не дерусь из-за женщин? — невозмутимо усмехнулся Хэзард.

— Струсил?

Это было непозволительной грубостью, но Хэзард вспомнил горячность молодости и ограничился словами:

— Ты умрешь раньше, чем выяснишь это.

— Значит, ты у нее под каблуком!

Хэзард пожал плечами, ясно давая понять Синему Орлу глупость такого предположения.

— Просто держись подальше от моей женщины. Я предупреждаю один раз. Второго раза не будет.

— Ть! позоришь звание мужчины, когда оказываешь столько почестей женщине. Ты становишься похожим на бледнолицых. Тебе должно быть стыдно за свою слабость!

Хэзард подумал, что юнец говорит достаточно откровенно, только сам он давно перерос юношеский максимализм. Он спокойно объяснил:

— Я понимаю, что ты бросаешь мне вызов, Синий Орел. Что ж, это дорога воина — искать славы и лидерства, — в голосе Хэзарда слышалось безграничное терпение. — Но меня воспитывали так же, как тебя, поэтому тебе не следует говорить мне о стыде и бесчестии. Тебе не нужно напоминать мне о том, что мужчины и женщины живут по разным законам. Но в отношении ее я буду поступать так, как сочту нужным. И не вздумай переходить мне дорогу, иначе… — Хэзард на мгновение закрыл глаза, сам не зная, насколько далеко он может зайти ради Венеции. Когда он снова открыл их, его взгляд был суровым и мрачным. — Просто не делай этого.

— Так, значит, это правда? — протянул Синий Орел. — Я слышал, что ты носишь для нее воду и готовишь, как женщина. — На его юном лице явственно читалось презрение.

— Я делаю то, что мне нравится, — спокойно ответил Хэзард, и в каждом его слове звучала непоколебимая уверенность в себе. — Ты еще молод, у тебя многое впереди. Я думаю, скоро ты найдешь другую женщину. Но если ложное чувство чести или гордость смутят тебя и ты попытаешься увести ее, тебе придется иметь дело со мной.

— Тот, кто так страстно желает женщину, перестает быть воином!

— Ты можешь прийти и проверить это в любое время, — вежливо предложил Хэзард и зашагал прочь.


Неутомимый Волк дождался Хэзарда у входа в вигвам. Он прекрасно понимал, что чувствует его друг, и все-таки решился напомнить:

— Не она одна во всем виновата. Не будь с ней слишком строг. Наша жизнь для нее в новинку, она просто не понимает… — Неутомимый Волк еще ни разу не слышал, чтобы женщины так говорили с Хэзардом, и теперь не сомневался, что рыжеволосая красотка получит пару синяков за поцелуй с Синим Орлом.

Хэзард, почтительно выслушав совет друга, спокойно ответил:

— Не стоит тебе так волноваться. Я никогда в жизни не бил женщин.

— В таком случае приятных сновидений! — Неутомимый Волк просиял мальчишеской улыбкой, напомнившей Хэзарду об их детских приключениях.

Когда Хэзард вошел в вигвам, Венеция ждала его стоя, суровая и неприступная. Он сразу вспомнил о том, как она целовала Синего Орла, и у него от ревности потемнело в глазах. Несмотря на то, что он сказал Неутомимому Волку, Хэзард почувствовал, что не может полностью поручиться за себя. Ему хотелось схватить Венецию за плечи и трясти до тех пор, пока она не пообещает никогда не целовать другого мужчину!

— Признайся, ты думал о Черной Голубке, когда целовал ее младшую сестру? — злобно спросила Венеция, решив, что нападение — лучшая защита.

Эти слова взорвались в тишине вигвама и ударили Хэзарда как смертельное оружие. Он остановился у порога, словно получил пощечину. Это имя, почти никогда не упоминавшееся после смерти той, что его носила, жило собственной жизнью. Хэзард посмотрел на Венецию, открыл было рот, но предпочел промолчать. Не говоря ни слова, он прошел мимо нее в дальний конец вигвама, стащил через голову рубаху с бахромой. Мускулы на его спине упруго перекатывались.

— Чего ты хочешь, черт тебя побери?! — крикнула Венеция, оскорбленная его молчанием. — Зачем я тебе, Хэзард? Ведь любая женщина с радостью поменяется со мной местами. Я помню, что тебе нужна заложница, но к чему все остальное? Зачем беспокоиться обо мне, к чему все эти слова любви и ласки? Они ведь для тебя ничего не значат! Эта молоденькая девочка сегодня вечером… Она могла сию минуту занять мое место. Если тебе нужна служанка, чтобы стирать и готовить, так ты знаешь, что я этого не умею. А если тебе нужна бесплатная любовница, так я уверена, что стоит тебе только сказать об этом, к твоему вигваму выстроится очередь!

Хэзард обернулся и, не веря своим глазам, смотрел на нее. Всего два дня назад он сказал Венеции, что она — его жена, а это для него значило очень много. И вот теперь он находит ее в объятиях другого мужчины.

— Любовницы, по крайней мере, знают… — раздраженно начал он, но Венеция не слушала его, меря шагами маленькое пространство между дверью и очагом. Ей хотелось излить всю ярость, накопившуюся за последний час, потому что она только сейчас осознала, насколько зависит от Хэзарда.

— А может быть, мне следует заплатить тебе? Ведь это ты прославился своими любовными подвигами! — Она вдруг остановилась, и глаза ее яростно сверкали. — Так сколько я тебе должна? Ты берешь оплату по часам или по неделям?

Хэзарду очень хотелось ударить Венецию, но он предпочел отойти от нее подальше. Он улегся на сложенные в углу шкуры и принялся считать про себя, чтобы хоть немного успокоиться. Эпизод с Синим Орлом все еще стоял у него перед глазами. Он помнил, как его захлестнуло неумолимое желание убить и с каким трудом ему удалось справиться с ним. Но ситуация не разрешилась — и не разрешится, пока Венеция рядом. Эта проблема не поддавалась решению… Черт побери, почему эти бледнолицые всегда так кричат? Прекратит она когда-нибудь вопить или нет? Хэзард протянул руку, развязал мокасины, скинул их с ног и снова улегся на постель.

В ту же секунду Венеция оказалась рядом с ним.

— Что ты делаешь, черт побери?

— Собираюсь спать, — честно ответил Хэзард: в эту минуту он не мог доверять себе ни в чем другом.

— Ты не собираешься ответить на мой вопрос? — разъяренно поинтересовалась Венеция.

На мгновение в вигваме установилась полная тишина.

— Нет, — ответил Хэзард, видимым усилием подавляя собственный гнев.

Но Венеция в этот момент была не способна воспринимать такие тонкости.

— Я хочу получить ответ! — выкрикнула она, никогда ни в чем не знавшая отказа, всегда идущая своим путем, — великолепная, разгоряченная, преисполненная собственного достоинства.