— Вы что же, жаждете меня откормить?

— М-м-м. — Серые глаза бегло окинули ее фигуру. — Как там дальше в сказке? — Он поставил локоть на подлокотник своего стула. — Ах да, я заманил вас в свой роскошный дом из карамели и имбирных пряников, дабы соблазнить засахаренными изысками. Ну, а когда вы станете вкусной и пухленькой, я вас съем.

Миранду словно наяву окатила волна жара, в животе что-то затрепетало. В голосе мужа прозвучало лишь легкое поддразнивание, но сила его взгляда заставила ее отвернуться. Она постаралась сохранить строгий вид.

— Полагаю, вы забыли, что в конце Гретель перехитрила старую ведьму и зажарила ее заживо.

Ответный смешок показался ей глубоким раскатом грома перед штормом.

— Какое изуверство!

— Действительно, — с улыбкой согласилась Миранда.

«А супруг не лишен обаяния. Весьма неожиданный сюрприз».

— Очень хорошо, тогда не буду медлить. Ну а что делать с остатками?

— Они достанутся слугам, — не сводя с нее немного удивленных глаз, ответил он. — Вас это устроит?

— Вполне.

Суп из толстеньких устриц с золотистыми лужицами масла на поверхности казался кусочком рая в ложке. Миранда чуть было не застонала от удовольствия и заставила себя есть медленнее, сознавая, что муж наблюдает за ней с живым интересом.

— Вина? — Он наполнил ее бокал с расторопной легкостью опытного слуги.

— И вот так будет проходить каждый наш ужин?

Подобной сервировки стола ей еще не доводилось видеть. Кушанья походили на обычный ужин a la française, но не было перемен блюд. Все уже стояло на столе, включая большую тарелку фруктов, наполненную бархатистыми плодами инжира, блестящими грушами и хрустящими яблоками, разрезанными и дразнящими взгляд сочной мякотью.

— Нет. — Улыбка сделала тон его голоса чуть выше. Муж по-прежнему не сводил с нее глаз. — Назовем это, — махнул он рукой в сторону стола, — прихотью с моей стороны. Я хотел, чтобы у вас было что-то вроде свадебного пира.

Миранда поставила бокал, посмотрела на супруга, и ее охватило незнакомое прежде томление. Возможно, лорд Арчер тоже что-то почувствовал, потому как отвел взгляд и принялся крутить серебряную солонку длинными пальцами в перчатках. Тут же, словно по волшебству, появился лакей, забрал ее суповую тарелку и удалился, а лорд Арчер принялся поднимать крышки с сервировочных блюд.

— Мы не обязаны следовать правилам, — заметил он. — Никогда не понимал, почему сначала нужно съесть суп, затем рыбу, а уж потом птицу или мясо.

Миранда расхохоталась:

— Или не очень острые блюда. По крайней мере, это касается еды для дам.

Ответный смех.

— Действительно. И все следует должным образом сервировать. Почему нельзя есть, что мы хотим и когда хотим? — Он взял ее тарелку. — И все же, раз я успел ознакомиться с представленным выбором, могу ли предложить вам палтуса? Смею заметить, мой повар невероятно талантлив.

— Да, будьте так любезны.

— Вдали от Англии я скучал по многому. Но только не по еде. — Он протянул ей тарелку и сел. — Полагаю, я сильно огорчился бы, доведись мне в ближайшее время принять участие в правильном английском ужине.

— Неужели наша кухня действительно столь плоха?

— Да, особенно когда попробуешь, что готовят в других странах. Хотя английским завтраком можно гордиться.

Миранда посмотрела на мужа. Она вдруг осознала, что кожа человека всегда выдает его возраст. А так как костюм лорда Арчера не оставлял открытым ни единого клочка кожи, ей оставалось лишь гадать, сколько ему лет. Его голос тоже не помогал — глубокий и рокочущий, он мог принадлежать и двадцатипятилетнему молодцу, и шестидесятилетнему старцу. Она смерила взглядом поджарую мускулистую фигуру — фигуру мужчины в самом расцвете сил. Судя по телосложению, супруг, вероятно, не старше сорока пяти лет. Но та стремительность и легкость, с которыми он передвигался, создавали впечатление, что он молод. Может, ему где-то за тридцать? Похоже на то, ведь он слишком властен для двадцатилетнего юнца.

— Лорд Арчер, вы все это время пробыли за границей?

Он откинулся на спинку кресла, опустил руку на подлокотник.

— Я много лет не жил в Англии. Ненадолго вернулся сюда три года назад, а потом снова отправился путешествовать по свету.

— Звучит так, будто это было крайне утомительно.

— Порою да. Хотя я лет на десять осел в Америке. А затем снова в дорогу.

Миранда узнала блеск, что осветил его взгляд.

— Вам там понравилось?

— Здесь мне нравится больше, — тихо заметил он, и Миранде вдруг стало жарко и тесно в собственной коже. Они долго смотрели друг другу в глаза, пока лорд Арчер, откашлявшись, не продолжил светским тоном: — Мне симпатичны американцы. Они думают иначе. Человек собой представляет лишь то, что сам из себя сделал. И если он сделал себе имя, то путь, что привел его к богатству, восхищает американцев. Они воспевают личные достижения, а не заслуги прошлого. Мне эта идея пришлась по сердцу.

Она задумчиво посмотрела на него:

— Вы стали промышленником.

— Нефть и сталь, — кивнул он.

Забыв о еде, Миранда подалась вперед, едва ли не боясь задать вопрос, но не в силах удержаться:

— И насколько вам улыбнулась удача?

Лорд Арчер поднял на нее взгляд:

— По последним подсчетам состояние мое составляет около пятидесяти двух миллионов долларов. — Слегка усмехнувшись, он продолжил: — После десяти лет в Америке я стал считать деньги исключительно в долларах. О, еще же английские предприятия. Поэтому, полагаю, скорее миллионов семьдесят… — Он обеспокоенно посмотрел на Миранду, когда та вдруг судорожно вздохнула. — С вами все хорошо?

— Боже милостивый, — смогла она наконец-то выдавить. Комната на мгновение поплыла перед глазами. Миранда прижала ладонь к покрасневшей щеке. — Да, все отлично. — Она уставилась на него во все глаза. — Семьдесят миллионов? Даже представить не могу.

— Да, сумма обескураживает. — Налив Миранде немного белого вина, лорд Арчер откинулся на спинку стула. — Хотя могу вас заверить, наше состояние и в сравнение не идет с богатством некоторых моих партнеров. Мистер Рокфеллер и мистер Карнеги, например, намного более ненасытны в своем стремлении обогатиться.

Его попытка преуменьшить собственные достижения вызвала у нее улыбку.

— В любом случае я решил избавиться от американских активов. — Он помедлил и добавил сухо: — Когда продам тамошние предприятия, наше состояние еще немножко увеличится.

В смехе Миранды появились нервные нотки.

— Немножко, да? Да вы, верно, богаты как Крез! — Тут Миранда внимательно посмотрела на супруга. — Наше состояние?

— Ну конечно, наше. Вы моя жена. — Лорд Арчер слегка наклонил голову. — Все мое теперь принадлежит и вам. — Его расслабленная поза сменилась напряженностью. — Вы нахмурились.

Она снова дотронулась до щеки:

— Правда?

— Вам не нравится мысль, что мы с вами теперь как тесно связаны?

Миранда потрясла головой, чтобы немного прояснить разум:

— Честно говоря, мне не нравится, что я выступаю в качестве расчетливой стороны. Несправедливо, что я заполучила доступ к вашему богатству, всего лишь произнеся пару клятв в церкви. — Она сделала глоток терпкого вина. — Боюсь, в этом предприятии вы оказались в проигрыше.

Лорд Арчер откинул голову и расхохотался:

— Уверен, вы первая женщина в истории человечества, которая так думает! — Не переставая смеяться, он продолжил: — И вы глубоко ошибаетесь.

Их глаза встретились, и Миранду снова пронзила искорка чего-то горячего и острого. Ощущение, чувство его. Потребовалось мгновение, дабы понять — она действительно его ощущает. Очень остро. Само его присутствие, ширину плеч, ровное дыхание, силу взгляда. Проклятье, ее охватило жгучее желание дотронуться до него и почувствовать под пальцами мощь плеч.

— Миранда, если вы будете хоть вполовину столь же забавны, как сегодня, — его голос звучал нежно и тягуче, словно горячий шоколад, — то я в этой сделке останусь только в выигрыше.

Неожиданно залившись краской, Миранда переключилась на баранину.

— Думаю, вы выжили из ума. Но верьте во что хотите, лорд Арчер.

— Не называйте меня так. — Его голос по-прежнему звучал ласково, но в нем прорезались стальные нотки.

Миранда подняла взгляд на супруга и увидела, что тот уставился на пустующую скатерть прямо перед собой.

— Как? Лордом Арчером? — удивилась она.

— Да. — Он потянулся было ко лбу, но, наткнувшись на маску, опустил руку. — Это слишком официально. Вы моя жена, а не просто знакомая. Супруги ведь спутники по жизни, так? Единственные, кто поддержит, когда исчезнет последняя надежда. — Он вдруг зажмурился, будто и не думал произносить вслух такое, а потом резко выпрямился. — По крайней мере, так говорят.

От нахлынувших чувств у Миранды перехватило дыхание. Спутники. Она всегда была одна. Что-то нежное и драгоценное родилось в ее груди, и она с трудом сдержалась, чтобы не прижать руку к сердцу в попытке сохранить это чувство.

— Ну, если так, — заметила она, когда вновь обрела способность говорить, — полагаю, мне стоит придумать что-нибудь более подходящее.

Размышляя, она закусила губу. Ей следовало бы называть его Бенджамином, но это было бы излишне интимно, слишком нежно.

— Милорд? — полусерьезно-полушутя решилась предложить она.

— Боже милостивый, нет.

Миранда сдержала улыбку.

— Супруг? — Она отпила вина.

— Мы собираемся стать квакерами? — проворчал он.