Максимилиан Уваров - Плач по мечте

Артем шагал по темным зимним улицам в сторону знакомого двора. Идти было трудно. Его слегка покачивало, тяжелая спортивная сумка постоянно сваливалась с плеча, скользкая коричневая жижа хлюпала в старых кроссовках, а на бритую «под ежик» голову сыпал мокрый снег.

Остановившись посреди узкой дорожки, Артем до самого подбородка застегнул молнию на спортивной куртке и, натянув до бровей черную шапку-пидорку, продолжил свой путь.

— С-с-с, — раздался тихий свист из подворотни, — сюда иди, — дорогу Артему перегородили три длинные тени.

Он никого не боялся в своем районе. Более того, весь район боялся его. Артем отхаркнулся, сплюнул вязкую желтую слюну на землю и смело шагнул в подворотню. Он остановился напротив трех таких же, как и он, бритых пацанов и скинул с плеча сумку.

— Псих, епт! Тебя только за смертью посылать! — высокий худой парень зябко поежился, переминаясь с ноги на ногу в грязной луже.

— Шланг, ты зае**л! Мне пришлось через две улицы до магаза пехать. Нашу палатку снесли! — Артем сунул ручки сумки широкоплечему сутулому парню. — Слон, держи. У меня уже плечо отваливается.

— Куда пойдем? — спросил у друзей Шланг.

— К Психу пойдем. И девок позовем. Надо ж Кудрявого поддержать. Мы ж друганы его, — ответил Слон, кивнув в сторону третьего парня.

— Ко мне нельзя. Тетка хахаля привела. Сказала, чтоб гулял подольше, — мотнул головой Артем, — у Слона тоже нельзя. У него бабка лежачая. От нее ссаньем воняет. У Кудрявого вообще общежитие, а не хата.

— Ко мне тоже не катит. Родственники приехали с Ростова, — почесал затылок Шланг, — ну чо, пацаны? Пошли, как обычно, под грибок?

Уже через полчаса на детской площадке слышался женский смех и громко играла попсовая музыка. Компания из четырех подвыпивших парней и двух размалеванных девиц сидела под деревянным грибом в песочнице и, не обращая внимания на неодобрительные взгляды случайных прохожих, пила пиво и развлекалась. Девушки громко смеялись, сидя на коленях Шланга и Психа. Парни потягивали пиво из бутылок и вели «светскую беседу».

— Кудрявый ты не раскисай! — Артем лихо открыл очередную банку с пивом. — Подумаешь, баба тебя бросила! Да она еще локти себе кусать будет! Дура!

— Прикиньте, братаны, она меня на художника променяла! — Кудрявый зло швырнул пустую банку в песочницу. — Типа он романтик и всякое такое. А я чо, не романтик? Да я ей такую лягуху на день рождения из пивных крышек сделал! Еще и краску зеленую из магазина спи*дил, чтоб покрасить. И все для этой шалавы!

— Все бабы — сучки! — Артем пьяно икнул. — Им романтику подавай, бабла побольше и этого еще… как его…

— Х** большой? — подсказал Шланг.

— Да не… Хотя х** тоже. А вообще, я коня имел в виду, — многозначительно поднял палец вверх Артем.

— А конь им за каким? — не понял ход мыслей Артема Кудрявый.

— Ну как… — задумался Артем, — чтоб… Они ж вечно про принца на белом коне говорят. Откуда я знаю, зачем им конь. Вот поэтому и говорю: сучки они.

— О, пацаны, глядите, кто к нам топает! — Шланг толкнул Артема плечом. — Дед е**нутый с двадцать шестой. Говорят, он с ума сбрендил и разную х**ню несет.

— С-с-с… — свистнул вслед старику Слон, — где ты свои сокровища прячешь? Дед? Да куда ты так побег-то? С-с-с… — и компания дружно загоготала, глядя вслед старику с палочкой.

Старика звали Иосиф Линдерман. Никто точно не знал, сколько ему лет и чем он занимался раньше. Старик переехал в дом сорок семь на Песчаной улице лет пятнадцать-двадцать назад. Ходили слухи, что старик миллионер и что в его квартире спрятаны сокровища. Сам Линдерман не был похож на миллионера. Зимой и летом он ходил в старом черном пальто, в его руках была трость с обычным деревянным наконечником, а на длинном крючковатом носу сидели огромные роговые очки, перемотанные на переносице синей изолентой. Старика считали городским сумасшедшим. Он часто ходил по улицам, тихо разговаривая с невидимыми собеседниками, шарахался от прохожих и грозно стучал палкой по асфальту. Его не любили и побаивались. Единственной, кто еще как-то с ним общался, была его соседка по лестничной клетке Светлана.

Линдерман жил в квартире на последнем этаже сталинской высотки один. Жилые помещения в этом доме стоили дорого, и, узнав про одинокого старика, риелторы частенько наведывались к нему с «выгодными» предложениями о покупке квартиры. Но старый еврей, видимо, еще не до конца лишился ума, и дельцы уходили от него ни с чем.

— Пацаны, слушьте! — вдруг оживился Кудрявый. — А что, если мы зайдем в гости к еврею, пока он утопал куда-то? Говорят, у него золота и бриллиантов припрятано немеряно! А чо?! Хорошая идея, мужики! Прикиньте! Мы найдем сокровища, я куплю машину. Алка выходит из подъезда, а я такой мимо него на черном мерине еду и ноль внимания на эту курву!

— А чо бы не сходить? — поддержал его Шланг. — А ну-ка брысь! — кинул он девице, сидящей у него на коленях. — Сейчас мужской базар начнется. Сдрысните отседа!

— Я замок на раз вскрою, — сказал Слон, когда девушки гордо покинули детскую площадку, состроив обиженные мины, — ножичком поддену, и все.

— Отлично, — хлопнул его по плечу Шланг, — Кудрявый — на шухере. Мы с Психом и Слоном в хату шмон наводить. Если у еврея и правда водится золотишко, то мы его найдем. Не зря же про него слухи ходят.

— Так про дом этот тоже байки разные рассказывают, — засомневался Артем, — про привидений всяких и про черные дыры. Нельзя всему верить. Может, и нет там у него ничего.

— Так если ничо не найдем, так и уйдем, — кивнул ему Слон, — так что, Псих? Ты с нами?

Про дом и правда говорили всякое. Построили его задолго до войны. Большие и престижные квартиры отдали генеральским семьям и семьям приближенных к власти. А вот квартиры попроще заняла их прислуга. Во время войны в дом попала бомба и разворотила его точно посредине. Восстанавливали дом уже после войны пленные немцы. Говорили, что немцев особо не жалели и позже под домом находили их трупы. Местная легенда гласила, что ночью по темным лестничным клеткам до сих пор ходят души покойных немцев, тихо переговариваясь по-немецки.

Во мраке маленькой квартиры на последнем этаже слышались шаги и негромкая возня.

— Твою ж мать… — выругался Артем, больно приложившись коленом о небольшую тумбу. — Хоть бы фонарик включили, — он на ощупь передвигался по квартире старика.

— Тихо, Псих! Нам еще ментов тут не хватало. Вдруг соседи свет увидят? Квартира-то угловая, — шикнул на Артема Шланг.

— Ладно! Ты тут полазай, а я гляну вон там, в шкафу! — и Артем потянул на себя тяжелую дверь старого шкафа.

Там воняло сыростью и сгнившим деревом. Раздвинув вешалки со старой одеждой, Артем не нащупал задней стены. Откуда-то сбоку шел свет и дул легкий ветерок. Артем шагнул вперед и тут же споткнулся об лежавшую на полу доску.

— Чтоб тебя, — громко выругался он и, по инерции сделав еще один шаг вперед, упал на колени, — что за нафиг? — Артем вынул телефон и посветил перед собой.

Перед ним была еще одна комната. С левой стороны виднелся проем окна без стекол, из которого шел яркий свет. Артем поднялся на ноги и прошелся по настеленным доскам. Стены комнаты были обклеены старыми обоями, треснувшими в нескольких местах. Пол был частично провален, и под настеленными на него досками была видна комната внизу. Артем нетвердой походкой прошел к окну и выглянул на улицу.

Знакомый двор был залит ярким солнечным светом. В песочнице копошились дети в смешных белых панамках, по дорожкам ходили мамочки с колясками, а вдоль дома ездили старые машины. Весь двор был наполнен щебетом птиц и запахами проснувшейся весенней природы.

— Что за нах? — пробормотал Артем. Он удивленно смотрел на улицу, и его почему-то мутило. — Сука! Водка паленая была, — сказал он, покачнувшись, и его вывернуло в угол на уцелевший кусок пола.

Артем вытер рукавом куртки грязный рот и, пошатываясь, пошел обратно. В той стороне, откуда он вошел в комнату, стоял точно такой же шкаф с открытыми дверцами. Недолго думая, Артем вошел в него и снова оказался в темной комнате старика. Он замер у открытого шкафа и прислушался. В комнате стояла странная тишина, нарушаемая только тиканьем часов на кухне.

— Эй! Пацаны! — громким шепотом сказал Артем. — Шланг! Слон! Где вы все?

Но ему никто не ответил. Пошарив в темноте руками, Артем уже было направился к выходу, мысленно матеря друзей, бросившись его, когда услышал позвякивание ключей у входной двери.

— Вот б**… — зашипел он и заметался по комнате в поиске убежища. Сбив по ходу движения стул и больно ударившись лбом об полку с книгами, он наконец спрятался в нишу между шкафом и стеной. В этот момент входная дверь хлопнула, и из коридора раздался голос старика.

— Ай вей, Иосиф! Ты стал совсем старик! Память тебя покинула в самый неподходяшший момент.

Послышались шаги и стук палки по полу. Под потолком вспыхнула старая люстра, на минуту ослепив Артема. Тот инстинктивно поднял руку вверх и, ударившись локтем о стену, громко заматерился.

— Эй! Мэшугэнэр! Выходи! Я милицию вызываю! — крикнул старик и несколько раз ударил по столу набалдашником палки.

Артем не стал больше прятаться. Да и чего ему было бояться? Дряхлого старика с клюшкой? Артем точно помнил, что видел на тумбе в коридоре старый телефон с проводами и диском вместо кнопок. Пока дед дотопает до него и вызовет полицию, он, Артем, даже в полупьяном состоянии успеет добежать до входной двери.