- Добрый вечер, мадам мэр.


- Феликс? – удивленно спросила она.


- Это вам, – парень протянул ей розу и радостно кивнул.


Брови брюнетки удивленно взлетели. Реджина с любопытством посмотрела на цветок:


- Не то, чтоб я не оценила твой жест, дорогой, но что всё это значит?


- Ой, – вместо ответа парень указал на логотип на своей футболке. Реджина не заметила его раньше. На груди футболки был вышит значок магазина мистера Фенча, переплетение роз с виноградной лозой. Ниже шло название магазина – «Игра шипов».


- У меня был серьёзный разговор с мистером Фенчем и мисс Тиной. Насчет того, как мне начать контролировать свою жизнь и подать пример братьям, раз уж Питер такой конченный мудак, – последнюю часть фразы Феликс произнес с явной обидой в голосе. Он пожал плечами. – Мистер Фенч пообещал не подавать на нас в суд, если я отработаю ущерб, который мы причинили, и перестану лезть в неприятности, – парень гордо улыбнулся. – Может быть, он даже возьмёт меня на работу, когда я рассчитаюсь с ним за разбитые стёкла.


- Поздравляю, Феликс, – тепло сказала Реджина, протянув руку. Подросток ответил крепким рукопожатием. – Но почему роза?


- Вот бля, – пробормотал тот и залился краской, – то есть блин! Я хотел сказать «блин».


Порывшись в карманах, он нашел маленький конверт и протянул ей:


- Я всегда про них забываю.


На конверте аккуратным почерком Мо Фенча было выведено её имя.


- Я всё ещё не совсем понимаю.


Феликс пожал плечами, делая шаг назад:


- Я только разносчик, мэм, – с этими словами он развернулся и пошел к цветочному фургону, припаркованному неподалёку.


Но прежде, чем он успел отойти, Реджина позвала его, попросив подождать. Через секунду женщина уже подошла к нему и еще раз пожала руку. Двадцатка, хрустнув, скользнула в ладонь Феликса.


- Ты молодец, Феликс, – улыбнулась Реджина. – Твои родители гордились бы тобой.


Быстро развернувшись, она вернулась в дом, заинтересованно глядя на розу и конверт, оставленные на столике. В последний раз она получала цветы из магазина мистера Фенча на Валентинов день, когда Генри тайком попросил Грэма помочь ему выбрать для мамы самый красивый букет на свете.


Понюхав розу, Реджина улыбнулась и прислонилась к двери. Она взяла конверт, раздумывая, прежде чем открыть. Может, цветок от самого Феликса, и мальчик просто постеснялся ждать, пока она прочтет? Хотя Феликсу логичнее было бы благодарить Тину. Никто не принимал в его с братьями жизни большего участия, чем воспитательница. А может быть, Генри на этот раз подговорил Августа послать ей цветы. Хотя вряд ли, последние пару дней её сын был так взволнован, что не думал ни о чем, кроме предстоящей вечеринки и сладостей. Не зная, что и думать, Миллс поддела ногтем клапан конверта с вытесненной на нем эмблемой «Игры шипов».

Внутри оказалась открытка. Раскрыв её, Реджина пропустила вдох. Вместо элегантного почерка Мо Фенча она увидела приклеенный ко внутренней стороне линованный листок, старательно исписанный корявым почерком Эммы:


Март 3, 2005.

Сюрприз! =)

Один парень в столовой рассказал, как звонить в цветочные магазины и ювелирки и заказывать подарки своей семье, и я подумала, почему бы и нет? Не знаю, когда ты это получишь, но Мо обещал послать тебе цветы, как только получит письмо. То есть цветок. Собственноручно сорванный, кстати. Или, по крайней мере, детально описанный. И если это не красная роза, значит, операция пошла наперекосяк.

Так или иначе, эта случайная роза – просто напоминание, что прошло целых шесть дней с тех пор, как я видела тебя последний раз (хотя, когда ты получишь это письмо, уже пройдет больше времени), и ты всё еще занимаешь мои мысли, помогая сохранять здравый рассудок.

Не могу дождаться дня, когда вернусь домой к вам с Генри. Будь милой с коллегами и скажи малому, чтобы ел овощи.

Я люблю тебя.

Эмма.


Реджина снова и снова перечитывала эти три слова, и к глазам подступали слёзы счастья. Когда Эмма произнесла их в аэропорту, Реджина думала, что, может быть, они сказали это друг другу под влиянием эмоций и скорого расставания. Но и сейчас, по прошествии нескольких недель, они чувствуют все так же сильно.


Реджина не знала, что принесет им будущее, она страшилась его, сомневалась в нем, но живущая глубоко в душе уверенность была сильнее страхов и сомнений. Реджина знала, что всё будет хорошо.



Глава 17

Май 18, 2005. Ирак, Местоположение неизвестно


Солнце немилосердно жгло шею Эммы, сидевшей у колонки посреди далёкой иракской деревушки. Они должны были обеспечить защиту какому-то воротиле, искавшему «пути развития для стран третьего мира». Проще говоря, они защищали богача, присосавшегося к очередной нефтяной скважине. Конечно, местным они этого не говорили, но Эмма ведь знала, что жители деревни далеко не глупые. И им приходилось терпеть эти «исследования», или «модернизацию», или как там это принято сегодня называть? У них не было выбора, а если они и были против, что жители маленькой деревни могли противопоставить солдатам, вооруженным до зубов?


Плюсом пребывания их отряда здесь было то, что в обмен на вынужденное гостеприимство они должны были помочь местным построить мечеть. Конечно, Свон считала, что госпиталь был бы полезнее, но её никто не спрашивал, и девушке оставалось только выполнять приказы.


Сейчас она сидела на камне у колонки, ожидая дальнейших указаний и перечитывала последние письма. Эмма получила целую стопку конвертов, большинство были от Реджины и Августа, несколько от Руби и Тины, было даже одно от Мо Фенча. Цветочник сообщил, что её заказ доставлен в особняк и добавил, что следующий будет выполнен за счет заведения – в благодарность за жертвы, на которые она идёт, защищая страну. Прочитав это, девушка улыбнулась.


Когда идея с цветами пришла ей в голову, шансы связаться с "Игрой шипов" казались ничтожными. Эмма попросила Августа перевести нужную сумму на счет магазина из Бостона, и тот охотно согласился помочь. Но вот пятнадцатиминутный разговор с мистером Фенчем заставил её понервничать. Пока она объясняла мужчине, в чем дело, блондинка чувствовала себя, как подросток, который просит у строгого отца разрешения встречаться с его любимой дочкой. Она не знала, захочет ли Мо помочь ей, и сработает ли это, но последнее письмо Реджины убедило Эмму, что оно того стоило.


Ты не перестаешь меня удивлять – говорилось в письме – я не знала, что и думать, когда увидела на крыльце Феликса. Ты знала, что он теперь работает в магазине? Но это было очаровательно. Не уверена, что ты планировала это, но цветок и твоё письмо принесли в день, когда мы праздновали день рождения Генри. Мы весь вечер пересматривали твое видеопослание. Может быть, это просто счастливое совпадение, но точно могу сказать, что в тот день оба Миллса чувствовали себя именинниками.

Я тоже постоянно думаю о тебе. Возвращайся к нам невредимой.

Я тоже тебя люблю.

Реджина.


Лицо солдата озарилось улыбкой. От этих трёх слов по жилам побежал ток. Они наполняли её силой и счастьем. Сейчас Эмма готова была горы свернуть. Удивительно, со времени их украденной счастливой недели в Бостоне прошло три месяца, и маленькая розочка и короткие письма – теперь их единственные напоминания друг о друге. И, несмотря на это, их с Реджиной чувства не стали слабее.


Молодая женщина, одетая в абаю подошла к колонке, неся на плечах шест с двумя вёдрами. Остановившись, она поставила их на землю и опустила голову, избегая смотреть на Эмму. Девушка к этому привыкла и уже давно перестала обижаться. Женщину могут забить камнями только за то, что она вежлива с солдатом. Для них она враг. Чужак, вторгшийся на их землю, разрушая привычный жизненный уклад. Вот, что местные видели, глядя на Свон. И все чаще девушка задумывалась, несет ли она мир этой стране.


- Она, вроде, ничего, да? – Кеннеди опустился на землю, садясь рядом, и кивнул на девушку, пытавшуюся наполнить вёдра. Каждый раз, когда она нажимала на рычаг, из колонки выплёскивалось лишь немного воды.


Эмма бросила на девушку короткий взгляд, замечая тёмные глаза и загорелую кожу лица, хиджаб скрывал всё остальное. Блондинка уважала приверженность этих людей своей религии и их преданность традициям, даже если сама не разделяла этих взглядов. Эмма не верила в бога, жизнь у Джонсонов привила ей отвращение к любой религии, да и слишком много плохого она уже увидела в жизни. Не верилось, что бог, существуй он на самом деле, допустил бы такое. В то же время, красота окружающего мира, его пейзажи, которые она видела в своих поездках, красота людей, которых она встречала, их внутренняя красота, прежде всего, научили Эмму верить в добро и допускать существование каких-то сил вне пределов человеческого понимания.


Почувствовав взгляды солдат, девушка обернулась и неожиданно, робко улыбнулась им. И, видя улыбку девушки, обращенную к ним, чужакам, вторгшимся на её родину, захватчикам, пришедшим к ней домой, чтоб навязать свою волю, врагам, представляющим угрозу, Эмма снова поверила, что добра в мире все-таки больше.


- Да, – ответила она на вопрос Кеннеди.


- И-и-и, – протянул Кен, – Эмма подняла на него взгляд и увидела сальную многозначительную ухмылку, – ты бы поимела её?


Блондинка закатила глаза в ответ и дернулась, собираясь встать. Письмо выскользнуло из ладони и приземлилось на валун рядом с Кеннеди. Прежде, чем Эмма успела ему помешать, парень схватил письмо, нагло пробегая его глазами. Эмма нахмурилась, когда он, ухмыльнувшись, на неё посмотрел: