Эмма прищурилась, думая, не ослышалась ли она. Нет, точно ослышалась, это помехи на линии. Август не мог этого сказать.


-Что?


- Я завел кота. Он черный с белым. Я назвал его Фигаро.


- Это, случайно, не тот кот, который живет у твоей пожилой соседки двумя этажами ниже? - Эмма позволила глупостям Августа отвлечь себя от его предыдущей фразы. Напряжение сменилось озадаченностью.


- Нет, не тот, - проворчал Август. - Он теперь мой.


- Теперь, - насмешливо произнесла Эмма. - Август, нельзя воровать чужих котов.


- Я его не крал! Я выезжал из лифта, а он прыгнул ко мне на колени. Ну, у соседки их много ведь! И вообще, я выпускаю его по ночам. - Август говорил так, будто всё это оправдывало его кражу.


- Да, я даже отсюда вижу, как растёт твой нос!


- Вы, что, только что назвали меня лжецом, капрал? - в голосе прорезались сержантские интонации.


Эмма засмеялась, но тут в голове тревожно забилась мысль.


- Ты пьёшь?


Повисло короткое молчание. Потом Август ответил, и голос был почти счастливым:


- Я вообще-то пишу. Много. Конечно, до Хемингуэя мне далеко, но мой мозгоправ говорит, что это помогает привести в порядок мысли, да и вообще полезно.


- Да, ты всегда хотел быть писателем, - припомнила Эмма.


- Девушкам это нравится.


- О, да, пари держу, они ведутся на твою тонкую, чувствительную душу.


- Нууу, это не единственное, на что они ведутся… - окончание фразы потонуло в смехе Августа.


Эмма закатила глаза и ухмыльнулась на эту двусмысленность.


- Но у тебя всё в порядке?


- Лучше не бывало, крошка.


Эмма услышала, что он говорит правду. Перебросившись с другом еще парой шуток, она рассказала ему, как замечательно прошел день рождения Генри. Она рассказала про торт, про костюм Генри, как она играла с детьми и даже как они ходили в лес на днях, и она учила Реджину с Генри разбираться в следах и рассказывала им про ядовитые растения.


- Мы сегодня в магазин идём. Выберем малому велик.


- Ты покупаешь ему велик? - удивился Август.


- Ну, да, маленький трёхколесник. Такой, знаешь, с ручками, как у коляски. Детям они нравятся, верно? - внезапно Эмма засомневалась в выборе подарка. Август надолго замолчал, и Эмма задумалась, отчаянно пытаясь вспомнить, о чем она мечтала, когда ей было три года. Именно тогда приёмные родители вернули её в интернат, но дело не в том.


У Генри полно мягких игрушек. Может, книжку? Интересно, тут есть «Чаки-Чиз»? Можно было бы сводить его.


- Тебе она, правда, нравится, да? - прервал её мысли Август.


Эмма помолчала. Она поняла, о чем он, но, прищурившись, ответила:


- Ага, она мой друг.


- Я не об этом, ты же знаешь.


Эмма закатила глаза и раздраженно выдохнула. Иногда она ужасно жалела, что Август был рядом в нескольких ключевых моментах её юности.


- Слушай, если я страдала фигнёй в детстве, это не значит, что я влюбляюсь в каждую симпатичную девчонку, которую вижу.


Август хохотнул, и Эмме не нужно было видеть его, чтоб знать, что он самодовольно осклабился. За время, проведенное у него дома, Эмма поняла, что Август много смотрит телевизор. Перевод: Август подсел на мыльные оперы. И его довольный смех ясно говорил, что теперь он выпытывает у Эммы детали её жизни, как будто новую серию мыла смотрит.


- Ну, во-первых, никто не говорил «влюблена». А, во-вторых, она же красивая, да?


- Я этого не говорила, - прошептала Эмма, покраснев. Подняв бровь, она тревожно оглянулась на дверь, боясь, что Реджина может войти и услышать их разговор.


- А что, ты это отрицаешь? - Эмма промолчала, и Август продолжил. - Ты ведь покраснела, да?


- Нет! - яростно возразила Эмма, громче, чем хотела, и снова оглянулась на дверь, на случай, если её крик кого-то привлёк. На горизонте было чисто. Довольное хихиканье Августа действовало на нервы. Они повзрослели, воевали плечом к плечу, но, когда дело касалось отношений, особенно отношений Эммы, Август как был, так и остался старшим братом. Эмма вздохнула, запуская пальцы в волосы и, издав нечто среднее между стоном и рычанием, признала:


- Да, она, правда, очень краси… знаешь что? Мы не будем это с тобой обсуждать!


Хихиканье переросло в смех:


- Как скажешь, Эм.


Она улыбнулась, на этот раз последнее слово осталось за ней.


- Я на днях возвращаюсь в Бостон.


Август снова замолчал, размышляя о чем-то. Она не мешала ему думать, дожидаясь, что он скажет.


- Ты должна остаться, - искренне сказал мужчина.


Эмма зажмурилась, отчасти напуганная его предложением, но одновременно выдохнув от облегчения. Неделя, проведённая с Генри и Реджиной, была удивительной. Все страхи и тревоги, терзавшие её в день приезда, исчезли без следа. Но она знала, что это не может длиться вечно. Она всё это проходила. Приемные семьи. Школы. И это тоже закончится.


И дело не только в том, что меньше, чем через три недели ей нужно вернуться в Джорджию. Реджине надо на работу, Генри надо в садик. Прошлую неделю они провели в маленьком счастливом мирке, одном на троих. Но скоро он лопнет, как мыльный пузырь, и для всех лучше будет, если Эмма просто с этим смирится.


- Я не могу, - возразила Эмма после долгого молчания.


- Не можешь или не хочешь?


- Реджина завтра возвращается на работу. Она и так взяла отгулы на неделю, чтоб показать мне город. Она же мэр.


- А тебе в светлую голову не приходило, что она, может, тоже хочет, чтоб ты осталась?


Эмма хмыкнула.


- Брось, Эм, ты же всегда добивалась, чего хочешь, несмотря на запреты. Что теперь изменилось?


- Теперь появилась угроза записи в личном деле, - сухо ответила Эмма.


- Эмма, - напомнил Август, - ты же больше не трудный подросток из неблагополучного района. Ты солдат, проведший год в горячей точке. Ты вернулась домой. Если ты счастлива в маленьком сонном городке, зачем оттуда уезжать? Оставайся.


Эмма закусила губу и оперлась на локоть:


- Это приказ, сэр?


Август невесело усмехнулся, раздумывая над ответом, и, наконец, изрёк:


-Нет, это вам двоим решать.



* * *

- Ты будешь жить тут, Эмма? - обронил Генри в перерывах между глотками сока, когда они втроем ужинали вечером.


У Эммы округлились глаза, брови Реджины взлетели вверх. Женщины с сомнением переглянулись, и, повернувшись, Эмма с извиняющимся видом сжала руку мальчика.


- Нет, я скоро должна вернуться в Бостон.


- Ты должна? - внезапно спросила Реджина.


Эмма повернулась к брюнетке, которая, казалось, готова была прожечь в ней взглядом дыру. Она готова была поклясться, что в карих глазах мелькнуло разочарование. Эмма хорошо разбиралась в людях, и даже стены, которыми Реджина себя окружила, не мешали ей. Но Эмма так боялась злоупотребить её гостеприимством. В армии она могла оставаться, нужно было только подчиняться приказам, но в жизни она привыкла, что её отовсюду гонят. Её приемные родители. Чёрт, даже настоящие родители. Август. И Реджина тоже может её выставить в любой момент. Вот же она сидит, разочарованно глядя на неё, и всё повторяется снова.


Эмма тряхнула головой:


- Ну, я должна вернуться в Джорджию через пару недель.


Реджина недоуменно нахмурилась, будто забыла, что пребывание Эммы с ними было временным. Справедливости ради, надо сказать, что Эмма и сама об этом забыла. Эмма не успела позвать их в Бостон, не успела сказать, что может остаться подольше. Вообще ничего не успела. Реджина натянула на лицо улыбку - ту самую, которую использовала, обсуждая политику или выполняя обязанности мэра. Ей Реджина никогда прежде так не улыбалась. От этого во рту стало горько.


- Конечно, - сказав это, Реджина повернулась к Генри, строго на него глянув. - Вас, молодой человек, давно ждёт ванна.



* * *

- Почему Эмма уезжает? - Генри сидел в тёплой воде, пахнущей арбузом.


- Ей надо возвращаться на работу, дорогой, - Реджина наклонила ему голову, выливая чашку воды, чтоб намочить волосы. Как всегда, он зажмурился, ловя струи губами. Весело глянув на сына, она вытерла его лицо ладонью и потянулась за шампунем.


- Она потом вернётся? - Генри играл с корабликом, опуская его на дно ванны и вытаскивая на поверхность. Брызги летели на пол, на стены, да и Реджине тоже досталось. Вытирая щеку, Реджина размышляла над вопросом Генри. Вернётся ли Эмма? Реджина знала, что от Эммы не зависит, пошлют ли её за границу или нет. Как часто их посылают в горячие точки? Одной командировки точно достаточно, Эмма может дослужить дома, на какой-нибудь базе. Нужно будет, чтоб Сидни узнал об этом подробней.


- Мамочка? - Генри привлёк её внимание.


- М-м? - Реджина выдавила на ладонь шампунь и начала намыливать сыну голову.


- Эмма вернется? - повторил он. На этот раз он внимательно смотрел на мать, бросив кораблик. Реджина спрятала улыбку, увидев, что взгляд у него такой же, как у неё самой, когда она смотрит на проштрафившегося подчиненного. Видимо, воспитание тут оказалось важней генетики.