– Триста страниц. Хотя… я не знаю. Вряд ли Джек выдержит дольше пятидесяти. Скорее, все произойдет намного быстрее. В настоящее время вы с ним находитесь на третьей странице, и то только потому, что в книге долго и нудно описывались занавески в его кабинете. Не удивлюсь, если в данный момент он бегает по магазинам в поисках кольца с бриллиантом.

Я поперхнулась вином.

– А когда состоится выставка Мервина? Через несколько недель, кажется? Нужно заманить туда Джека. Надеюсь, он не станет там скакать с кольцом в зубах.

Флора засмеялась:

– А было бы здорово. Как раз вовремя. Думаешь, он захочет туда пойти специально, чтобы завоевать симпатию коллег? Мервин пригласил всех девиц из бухгалтерии. Если Джек придет туда с тобой, это будет выглядеть как смотрины, на которых он хочет продемонстрировать свой драгоценный трофей. Все подумают, что в будущем он планирует жениться на тебе.

Флора говорила очень серьезно. Она отхлебнула вина. Если бы она была флюгером, каждый бы знал, когда нужно надевать плащ.

– Как ты полагаешь, наши коллеги не считают Мервина чем-то вроде копии Ховарда? Ведь Мервин не бегает за каждой юбкой, правда?

– Абсолютно нет! Я допускаю, что затащить Мервина в постель гораздо труднее, чем Джека. Может, именно поэтому мне кажется, что в Ховарде есть что-то отталкивающее. Создается впечатление, что если бы такое произошло, это очень мало для него бы значило. В общем, я вовсе не думаю, что он влюблен в меня. – Про себя я добавила, что мне не хочется верить в такое невезение.

Я вытащила из сумки открытку с изображением картины Пикассо и поставила ее на стол. Флора уже видела ее утром, но у нас не было времени поговорить об этом.

– Как ты думаешь, что, черт побери, это значит? Она взяла открытку и посмотрела на обратную сторону:

– Наверное, это ничего не значит. По крайней мере, на ней ничего не написано. Вероятно, эта открытка должна послужить напоминанием? Видимо, Бас хочет сказать, что он не забыл о том, что картина у тебя.

Я задумалась.

– Если дело обстоит так, то это означает, что открытка никак не связана с креслом и конфетами. Это что-то новенькое.

Флора перевернула открытку и стала рассматривать лицевую сторону.

– С тех пор как мы получили кресло, прошел месяц. Очевидно, Бас хочет отметить этот маленький юбилей?

Я захохотала:

– Что ж, я была бы просто счастлива узнать, что у Баса начались месячные.

К нашему столу подошел официант, и мы заказали крем-мусс на двоих.

– Ты обратила внимание, что он даже не упомянул о нашей встрече в «Рице»? А все потому, что его план не удался и его опять отвергли. Поэтому он предпочитает делать вид, что вообще ничего не было. Я права?

Флора улыбнулась:

– Наверное, нам нужен очень большой автобус, потому что есть много людей, которых мы хотим на нем переехать.

– К сожалению, в настоящее время нам лучше самим остерегаться взбесившихся автобусов.

14

Поскольку нам с Флорой надо было быть на работе в одно и то же время, мы всегда завтракали вместе. Эвелин вернулась из Манчестера поздно ночью, и ее появление на кухне нарушило наше вежливое утреннее молчание, изредка прерываемое зевками. Не то чтобы наша соседка вела себя шумно, просто когда она заходила в комнату, та словно уменьшалась в размерах.

– Ну, как все прошло, Эвелин? – поинтересовалась я. – Когда переберешься в Голливуд, не забывай нас с Флорой.

Моя подруга очень разволновалась, когда я рассказала ей о честолюбивых намерениях Эвелин. Поэтому сейчас она сказала:

– Мы с Кэрон обожаем кататься на яхтах.

– Вы что, я же собираюсь стать моделью. Сколько можно повторять, что я не задавалась целью переезжать в Голливуд.

Флора улыбнулась:

– Может, не стоит так сразу отвергать предложения из Голливуда? Кинорежиссеры так на тебя рассчитывают!

– Ненавижу огорчать людей. Кажется, вы обе должны знать об этом, ведь я предприняла столько усилий, чтобы ужиться с вами!

– Ты познакомилась с каким-нибудь перспективным молодым человеком? – спросила я.

Эвелин высыпала хлопья из коробки себе в миску, причем несколько штук попало в наши кружки с кофе.

– Мужчины, которые делали мне предложения, фотоаппарата в руках даже не держали, уж поверьте мне.

Флора усмехнулась:

– По крайней мере, за этих мужчин тебе не пришлось платить брачному агентству.

– Вы же не думаете, что я встречаюсь с мужчинами, о которых ничегошеньки не знаю!

Мы с Флорой дружно приподняли брови. К сожалению, у нас не было времени, чтобы обсудить личную жизнь Эвелин, потому что чувство долга позвало нас на работу. Собственно, оно просто возопило. Потом, когда мы с Флорой прокладывали путь к лифту, минуя вешалки с одеждой и двух препирающихся дам, моя подруга прошептала:

– Однажды нам действительно придется запустить покупателей раньше времени, чтобы они наконец перестали повторять одни и те же фразы и у них появилась новая тема для разговора.

– Нужно будет собрать целую толпу народа, чтобы они прекратили повторять одно и то же.

Поднимаясь по лестнице, мы столкнулись с Мервином. Удивительно! Он что, явился на работу через окно? Такого никогда не случалось. Хотя, вероятно, потому, что я всегда поднималась в лифте, если думала, что этого никто не видит.

Флора сказала:

– Привет, Мервин.

Он ответил:

– Привет.

Я просто кивнула ему и улыбнулась: мне не хотелось нарушать своей болтовней эту трогательную любовную сцепу.

Сегодня, как обычно, мне придется заниматься балансовыми отчетами: цифры слева, цифры справа. Наконец Мелоди решила сделать перерыв. Я принесла кофе. Папка листов, которые она распечатала, выглядела так внушительно, что я начала думать: а не пишет ли кто-нибудь из начальства мемуары под названием «Моя работа в „Чемберс Эмпориум". В мельчайших подробностях». Как всучить лифчик покупателю, и тому подобное. Еще там должна быть глава под названием «Бюстгальтер наносит ответный удар».

– Кэрон, ты посылала письмо мистеру Чемберсу?

Я абсолютно не ожидала такого вопроса: неужели на кассету было надиктовано любовное письмо?

– Я? Да нет конечно. Зачем мне это?

– Ты уверена?

– А, да, что-то в этом роде. Вы говорили, что документы, на которых есть помета «Совершенно секретно», посылают прямо к нему. И я вложила туда маленькую записку, потому что мне показалось, что некоторые цифры нужно проконтролировать. Но поверьте мне, Мелоди, я не начинала свое письмо со слов «Мой дорогой, любимый мистер Чемберс!».

Она улыбнулась:

– А все-таки, видимо, так оно и было. Вчера вечером он позвонил мне домой.

– О нет! Только не говорите, что теперь мне придется печатать письма!

– Нет-нет, милочка. Об этом не может быть и речи. Я сказала ему, что тебе можно доверять.

– И все? Я могу продолжать заниматься тем же, чем и раньше? – Здорово, когда судьба посылает тебе нежный поцелуй!

– Да, дорогуша. Еще он сказал, что ты правильно сделала, когда решила написать ему, и что ты можешь сделать это еще раз, если в этом будет необходимость. Поэтому я и подумала, что в твоем письме было что-то необычное. К тому же он сказал, что хотел бы, чтобы мы никому не рассказывали о нашей маленькой тайне. Никогда бы не подумала, что речь действительно шла о балансовых отчетах.

Я совершенно успокоилась. Очевидно, я ошибалась, думая, что в компании запахло жареным. Значит, миссис Браун не будет заставлять меня печатать письма! С другой стороны, если некоторые нестыковки в бухгалтерской отчетности были обыкновенными ошибками, то почему Чемберс велел мне помалкивать о том, что я заметила? Одно дело – посылать секретные документы Мелоди, и совсем другое дело – приказывать какой-то бухгалтерше, которую ты даже в глаза не видел, держать рот на замке, а ушки на макушке. Очень похоже на то, что президент хочет перехитрить кого-то из тех, кто работает на последнем этаже. Я даже начала беспокоиться: ведь кабинет Джеймса (он же финансовый директор!) находился под самой крышей.


На следующее утро Флора разбудила меня в шесть часов утра. В руках у нее была чашка чая.

– Спасибо за чай, милая, но разве ты не знаешь, что это противозаконно – будить человека в субботу утром?

– Мы идем по магазинам.

– Но мы же не можем туда пойти, пока их не откроют, не так ли?

– Подождем у дверей, пока откроют.

Спорить было бесполезно. Все равно я уже проснулась. Со стороны Флоры было очень любезно запретить Эвелин лезть в ванную, пока я ею не воспользуюсь. Таким образом Флора хотела отблагодарить меня за то, что я согласилась составить ей компанию. Забавно, что люди то дают тебе пинка, то гладят по головке.

Прежде всего мы решили зайти в наш родной универмаг на Оксфорд-стрит. И это в выходной день! Позор! Я потащила Флору в отдел косметики, она же взволнованно шептала:

– Не думаю, что могу позволить себе это, даже со скидкой…

– Цыц!

Я была незнакома с девушкой, которая работала в этом отделе. Дело в том, что ее рабочее место находилось в стороне от самой короткой дороги к бухгалтерии, по которой я пробегала каждое утро. Она была элегантно одета, красиво накрашена и очень похожа на модель. Флора знала ее и представила нас друг другу.

– Кажется, услуги визажиста предоставляются бесплатно? Это как раз то, что нам нужно.

Девушка усадила Флору на кресло и накрыла ее плечи большой белой салфеткой.

– Как мне вас накрасить?

– Так, чтобы со стороны казалось, что сегодня Флора вообще без макияжа.

– А, понятно. То есть «Абсолютно натуральный и естественный модный макияж номер четырнадцать»?

Кажется, Флора почувствовала недоброе.

– А номер один в таком случае как называется? – обеспокоенно поинтересовалась она.

– «Первый бал».

– А у вас есть какой-нибудь специальный макияж для тех, кто отправляется на художественную выставку? – взволнованно спросила Флора.